Веле Штылвелд и Игорь Сокол: Прерванная Песня Планетарного Роя,ч.3

Веле Штылвелд и Игорь Сокол: Прерванная Песня Планетарного Роя,ч.3

© Ирина Диденко: Танец планетарного роя

– С моими учеными амбициями ты хватил,и вообще,Ву,прекрати называть меня – Готик,я этого не люблю!

– Но так тебя зовут почти все...

– А ты хоть знаешь,Ву,что такое готик? Это стиль в архитектуре,широко распространенный в Западной Европе.Так что же,и мне называть тебя Колониалик? А эти цилиндроиды,между прочим,именно сейчас летят перпендикулярно направлению ветра,а значит,передвигаются осознанно.Сможешь ли что-нибудь возразить?

– Странные какие-то организмы: ни тебе органов чувств,ни конечностей,да еще этот дикий зудящий звук – он меня раздражает! – Ву под защитным колпаком скривил нелицеприятную гримасу.Готфрид ее не заметил.– И все же не верю,что эти парящие колбаски – живые.Чем же они тогда питаются?

– Возможно,даже энергией солнечного ветра.Существует только один способ установить их суть.Попробуем это...

Всем кланом мы зависаем над пришельцами.Они ритуалят.Вы¬сокий и светлокожий берет длинный блестящий шест с тремя разноцветными кнопками.Он направляет его в нашу сторону...

– Что ты,Готик,собираешься сделать?

– Добыть опытный экземпляр.Его и изучим!

– Стой! Это недопустимо – Устав инопланетного исследователя запрещает подобные действия!..

– Победителя не судят.Угомонись,Ву.Нам-то и надо всего один экземпляр...

Тут же из маленького отверстия на кончике шеста вылетела небольшая юркая молния.Она рассекла рой и сразила один радужный цилиндроид...

О,Душа и Память! Пришельцы со Звезд сразили одного из нас насмерть! Мы мгновенно ощущаем непередаваемо страшную боль! Она ранит нас и отбрасывает за барьер выстраданного милосердия.

И тогда весь наш Мы-клан мгновенно ополчается против пришельцев.Мы допустили их на планету,а они вновь возродили в нас боль.Наша бесконечная песнь Души и Памяти ненадолго прервалась...

Мгновенно наш обидчик и его товарищ падают на землю,где рядом с ними уже покоится мертвеющая оболочка нашего радужного собрата.

Мы улетаем.Прощаться нам не с кем.В нас навсегда перешли и его боль,и его Душа,и его Память...

Мы снова запели.Он опять восстал среди нас! Вскоре возродится и его оболочка,но пришельцы со Звезд должны будут знать: причинить страдание одному из нас,значит,причинить страдание всем.

Если эти пришельцы действительно разумны – они это поймут.И никогда впредь не применят против нас силу.Одному из них мы подарим прощение,а второго постигнет Нечто...

Из рапорта командиру экспедиции планетарного звездолета «Арктур 2705»:

...Сообщаю о происшедшем,основываясь на показаниях бортового «черного ящика».Во время исследовательского десанта в глубь Большой земли дежурными базы оставались ведущий бортинженер Ву Ван Тхан и космобиолог Готфрид фон Майер.

Пополудни местного времени над базой появился «поющий рой» цилиндроидов,в разумный контакт с которыми вступить ранее не удавалось.Между дежурными произошла полемика по поводу природы наблюдаемых объектов,после чего космобиолог предпринял попытку добыть контрольную особь для лабораторных исследований,применив для этого бластер.В ответ оба дежурных были поражены энерголучом большой мощности.

В настоящее время Ву Ван Тхан находится в реанимационном отсеке и постепенно идет на поправку,а Готфрид фон Майер помещен в исследовательский санитарный отсек в силу того,что его биологическая структура получила странные изменения вследствие энергетического удара и наблюдаемого в связи с ним планетарного полиморфизма: возникли добавочные конечности,на спине образовался хитиновый панцирь,а на голове клещеобразные захваты.При этом наблюдается угнетенная модель поведения.Внешне он все больше напоминает обитателей Большой земли.Интеллектуальный контакт с ним утерян.

• Рекомендации последующим исследователям:

В силу выше изложенного – необратимой деградации исследователей, вследствие агрессивных действий, предлагаем продолжать исследование «поющих роев» цилиндроидов сугубо мирными средствами.

Начальник службы Внешних Контактов с разумными инопланетными организмами Янко-Чедомир Иович.

Веле Штылвелд и Игорь Сокол: Прерванная Песня Планетарного Роя,ч.2

Веле Штылвелд и Игорь Сокол: Прерванная Песня Планетарного Роя,ч.2

© Ирина Диденко: Танец планетарного роя

Существует даже легенда,хранящаяся в Памяти,что когда умрет последний из Живущих Внизу,- над планетой восстанет Радуга Планетарного Всепрощения.Мы,поющие,в это верим.Так нам подсказывает наша Душа…

Наш Рой разделен на кланы,которые с земли едва различимы.И все-таки мы разбиты на стайки.А посему Мы – это мы и мы,и снова мы,и опять мы...Но это нас не путает,и любой из нашего мы ни за что не перепутается с мы из другой стайки-клана,внутри которой мы – единое целое,а вне – часть целого Мы.Как видите,все достаточно просто.Это только в глазах Ползающих Внизу,и тех,кто иногда приходит со Звезд – все мы однообразны.

Но вот по круглым бокам-обтекателям одного цилиндроида из нашего клана внезапно пробегают золотистые молнии.Это значит,что он хочет сообщить всем иным нам нечто особо важное.Вокруг информирующего собратьев клан обычно образует многолепестковый цветок Лиссажу,расстояние в котором одной особи от другой максимально сближено для мгновенного мысленного контакта.И мы узнаем ошеломляющую нас новость: вновь на планете те,кто иногда приходит со Звезд!

Несколько раз они уже прилетали,но задерживались здесь недолго.Их интересовали камни,которые крошат Ползающие Внизу,но эти камни, как и на Марсе, оказались окаменевшим пеплом Погибшего мира и  содержали в себе безмерную алчность одних и рабства других, прежде сопутствовавших их добыче в Древнем мире.

На нашей планете они переплавились в боль,а затем в пепел,который окаменел и покрыл планету непроницаемой скорбной коркой,из-под которой и выбилось однажды соленное море слез,пролитых прежде.

Присутствие очередных пришельцев со Звезд почему-то нас настораживало. Сказывался опыт тысячелетий.Так,например,одни из прежних пришельцев со Звезд были восьмилапыми,покрытые жесткими панцирями и имевшие мощные челюсти.Это они и привезли Ползающих Внизу в надежде расколоть испепеленную корку планеты.Они облазили всю Большую землю и побывали даже на мелких островках,насаждая колонии шестипалых,но не нашли для себя ценной добычи и бросили бесчисленные полчища Ползающих

Внизу заживо догрызать до пуповины ранее испепеленную землю.С тем и убрались восвояси на странных металлокерамических посудинах,в которых их,возможно,носит и по сей день в глубинах дальнего космоса,где есть,вероятно,и более обездоленные,и более израненные планеты...

Нынешние пришедшие со Звезд отличаются от всех прежних.Они – иные.У них всего по четыре лапы,но передвигаются лишь на задних,как никто у нас на планете не делает.К тому же их головы кажутся идеально круглыми и на них нет,как у Ползающих Внизу,двух цепких клещевидных захватов,без которых на поверхности испепеленного мира никому из Ползающих Внизу просто не выжить! 

Но на поверку головы этих пришельцев только кажутся круглыми.

Один из соседнего Мы-клана подсмотрел на бреющем и передал всем нам,что внутри своего инопланетного судна с прозрачными круглыми отверстиями они снимают и свои верхние блестящие шагреневые серебристо-змеистые шкуры, и свои круглые наружные головы,и оказывается,что у них нет панцирей и все равно нет на головах цепких клещевидных захватов.Как видно,в нашем мире они пробудут недолго...

Внутри своего корабля они совершенно разные – отличаются и цветом и ростом: желтые,оливковые и бледнолицые.

Наш рой разворачивается к Большой земле.Обычно,ничего интересного там не происходит.Шестилапые медленно дробят спеченный пепельный панцирь и отрывают в нем новые норы.Но сейчас – эти странные пришельцы со Звезд.Они не разыскивают добычу у себя под ногами.Их почему-то больше интересуют: вода и воздух.Они собирают их в прозрачные сосуды.Уже несколько дней.Ни воды,ни воздуха от этого на планете не становится меньше.Вот смешные уродцы!..

Сквозь солнцезащитные,почти непроницаемые для внешнего света заслонки в съемных шарах видны их разноцветные лица.У того,что повыше – бледнолицего – узкое со светлыми глазами и волосами.Тот,что пониже – желтолиц,широкоскул и узкоглаз.По ширине его лицо вмещает в себя почти два лица узколицего.Они разговаривают.

Нам не нужно расшифровывать их речевую знаковую систему.

Мы изначально улавливаем общий смысл идущей беседы.Нам всегда понятно,о чем говорят любые пришельцы со Звезд,если только разговор заходит о нас.Ибо мы – Душа и Память,Память и Душа нашего погибшего мира.

– Посмотри,Ву,они опять прилетели.

– Да это все те же радужные цилиндры.Правда,их больше чем вчера.Наверное,они нас изучают...

– Зато мы сегодня только вдвоем.Мирная пешая прогулка по трупу древней планеты.Она,похоже,многократно старше Земли.Жаль,что иные не видят этого атмосферного явления.

– «Явления»? По-твоему,они что-то вроде облаков?

– А по-твоему,нет? Уж,по крайней мере,они не медведи...

– А я тебе говорю,это живые субстанции,а вовсе не тучки! И кучкуются они странным образом...Скорее,как пчелы!

– Ты,слишком увлечен,Готик,своей космобиологией.Вот тебе и мерещатся живые на ровном месте.Знай,изучай себе здешние фиолетовые заросли и некогда занесенных сюда шестилапых,и на докторскую космобиолога тебе хватит...

Веле Штылвелд и Игорь Сокол: Прерванная Песня Планетарного Роя,ч.1

Веле Штылвелд и Игорь Сокол: Прерванная песня планетарного Роя,ч.1

© Ирина Диденко: Танец планетарного роя

В воздухе разливалась неземная лазурь.Казалось,она вызревала за считанные секунды,как будто нес ее олимпийский стайер,который стремился быть первым на бледно-голубой стометровке.Затем лазурь накипала и начинала пузыриться.

Пузырьки лопались,и из них возникали мелко вибрирующие сущности нежнейших цветов радуги.У них были цилиндрические продолговатые тела метизных заготовок,или такими они только казались.Они неслись по небу в разные стороны и рисовали странные фигуры,издали напоминавшие то строгие фигуры Лиссажу,то размытые пятна Роршаха.

Инопланетным исследователям они доставляли неприятность,размывая своими бессчетными контурами линию горизонта,разрывая ее.А еще они вроде бы пели.По крайней мере,их слаженные голоса улавливали исследовательские сонары,тогда как каждая отдельная особь,казалось,не издавала ни звука.И все-таки от роя шел гул.Он мешал сосредоточиться,он мешал исследователям думать,он просто их раздражал...

Как здорово мчаться по небу,когда нас несет теплый и легкий ветер.Впрочем,можно двигаться и наперекор ветру,но тогда надо лететь навстречу тем,кто просто вальяжничает на весу,и вызывать у них противоречивые чувства: лететь за нами или игриво препятствовать нам.Нет,лучше все же поступать так,как поступает наше большинство,приветствуя нежный парус попутного ветра…

Раннее утро.Наше голубоватое древнее солнце величественно выплыло из-за горизонта,и мы первыми из живущих увидели и поприветствовали его грациозными «па» в поднебесье,где все так торжественно и тихо,отчего и у нас на душе ясно.

Где-то под нами,в первом солнечном озарении непрерывно плещет бескрайнее море,слизывая мокрым языком мелкую гальку континентального побережья.На нашей планете единственный материк.Мы называем его Большою землей.Так назвали его еще наши предки,однажды спорхнувшие с материка и улетевшие в поднебесье,где мы с тех пор обитаем.Никто не знает,почему это произошло.Существуют легенды,что в нас перешла душа Погибшего мира.Если и да,то мы к этой Гибели не причастны.Мы только память о нем.

Душа и Память...А еще – Воспаренье!..

Они пролетают над самой кромкой наносной длинной косы,которая выдается далеко в залив.Вдоль ее берегов тянутся заросли вьющихся фиолетовых растений.На рассвете они открывают свои лиловые продолговатые бутоны,которые мерно колышутся на длинных тонких стебельках,как бы приветствуя рой цилиндроидов,парящий в солнечном свете.

Вьющимся растениям принадлежит почти вся кромка морского взморья,но их расцветка изменяется от нежно-фиолетовой до буро-коричневой в зависимости от времени суток и возраста отдельных особей.Время от времени старые особи отмирают,и тогда вновь преобладает нежно-фиолетовый фон.И так теперь,как утверждает Память,будет происходить вечно,и Душа с тем вынуждена согласиться...

Между тем,парящие поющие цилиндроиды и вьющиеся растения – не единственные живые существа,населяющие этот мир.Там,где обрываются фиолетовые побеги и отмирают последние ростки-корешки бурых,там и начинается собственно Большая земля,на которой расположены норы Ползающих Внизу.Они изрыли весь континент.Возможно,даже они питаются камнями,поскольку кроме нор и камней на континенте более почти ничего собственно нет.А возможно,они все еще питаются Страхом о содеянном прежде.

– Так не бывает,– упрямо говорит Память.

– Еще как бывает,– настоятельно не соглашается с нею Душа.

Мы,воздушные странники,жалеем этих жалких существ.По-нашему,они лишены и Души,и Памяти.К тому же им не знакома ни воздушная,ни морская стихия.Они уступили все поднебесье нам,а все побережье растениям,и всю свою жизнь живут-ютятся в тесных подземных жилищах,в которых скрываются с первыми лучами солнца,чтобы выползти из нор,перебирая шестью суставчатыми лапками,уже только после заката,когда мы,насытившись терпкой вечерней росой,зависаем низко над кромкою побережья.В это время смыкаются цветочные лепестки,а наша песнь затихает.Мы не смолкаем,мы переходим на шепот и убаюкиваем им вьющиеся фиолетовые заросли: спать,спать,спать – до самого рассвета,до утренней зорьки...

Тут-то и появляются из своих нор Ползущие Внизу и отправляются на охоту за добычей личинок,червей и жуков,а еще камней,без которых представить их трапезы невозможно.Камни перетираются в их желудках в песок,смешиваясь с небольшим количеством трудно добытой скудной порции протеина,и таким образом на планете вновь появляется гумус,в котором и живут черви и откладывают личинки жучки.Так происходит в нашем мире давно,так давно,что наше светило уже успело переменить свой цвет,а колонии прежде редких растений завоевать все побережье.

Тела Ползающих Внизу покрыты коричневой шерстью,и ночью они незаметны.Зато при первых же лучах нашего голубоватого солнца они трусливо прячутся в норы,в которых рождаются и умирают источенные камнями насквозь,просто влача ночные,жалкие,совершенно бесполезные жизни.

Веле Штылвелд: Предновогодняя месса

Веле Штылвелд: Предновогодняя месса

Ирина Диденко: Рождественская открытка, графика

-.

Дождались, выпал первый снег, и тут же вымок и истаял, 

и вновь упал как первый грех, и от того в ночи растаял... 

О том нисколько не молчи - зима приходит на заимку:

печей ворует кирпичи и греет души по старинке...

 

О том нисколько не кричи: зима ворует кирпичи, 

седой кирпичник-зимород с клюкой по улице идёт. 

Ты не кричи ему: "Ату!" - вдруг подскользнешься на лету,

и брякнешь задницею в грязь - сплошную ночи непролазь.

И там прибудешь до утра - такая с  зимушкой игра...

-.

А у снега всегда неразборчивый почерк,

словно росчерк оставила в нем каравелла,

но случается чудо, как маленький очерк,

тот, который оставила снежная дева.

В королевы ее не зовут, между прочим

за ее безупречный, обыденный росчерк...

Нет претензий, амбиций, девятого шквала.

Она Герда к тому же, и места ей мало...

-.

Предновогодняя месса – елки скупает народ.

Елки из желтого леса малинский хмырь продаёт.

Став на пристенке у «Биллы», как за распятьем Христа,

Родины черные были – ядерных сосен ковыли - 

он продает за полста...

Да четвертак для сугрева, если ты только простак, 

желтый сосняк он налево выгонит просто за так! 

- Солнышком съедены в силе ветви у этой шпаны -

хочешь порадовать деток, прямо задаром бери!

Где радиация, что ты… Солнышко хап и взахлёст… -

лепит всем тюркские боты этот и право ж гундос.

Шапка-ушанка прибита, харя Иуды с холста -

этот продаст для сугрева Родину прямо с листа…

Родины желтые беды, память Чернобыльских дней -

сосен седые последы и радиации клей…

Веле Штылвелд: Дубликатор Вселенной, ч.9

Веле Штылвелд: Дубликатор Вселенной, ч.9

© Графика Ирина Диденко

Не хватало только устройств  для уборки планетарного мусора. А им в ту непростую пору мог стать каждый.Чуть замешкался, не посуетился поддакивать планетарным : «Кочуба – буба, карауба – н’дуба!» – и, честное слово, здесь вас больше никогда уже не стояло!..

И тут Сорник через лунита-полиглота Трик-х+ар-гда сумел объяснить Нхоу Тыр Мраку истинное положение дел. Тот даже вроде бы прослезился, но тут же заупрямился, заявив, что всё-таки единственный второй экземпляр вешки внешней вселенной он будет вынужден сохранить. Мол, «Буба – не н’дуба!»…

Но здесь вмешался Мурлон. Он впервые что-то весьма непристойное промурлыкал на своём не птичьем языке, и грозно заявил Нхоу Тыр Мраку, что либо марсиане немедля уберутся досматривать свои бесконечные сны к себе на свой зайоханный Марс, либо он – Нхоу Тыр Мрак проявит политическую рассудительность и явит многотысячелетний жизненный опыт для того, чтобы осознать единственное – ни одного дубликата вешки внешней вселенной с Армаггедона никому и никогда больше не увести, а, значит, ничего не следует дуплицировать, а надо просто бесконечно беречь и прилежно охранять прежде обретенное в поколениях и трудах праведных…

На том и согласились. Даже Сорник прекратил перетаскивать орбитальный металлолом в свои металлоплавильные печи, а вместо этого получил от Нхоу Тыр Мрака, как и каждый житель планеты Армагеддон-18, небольшое устройство, внешне напоминавшее пылесос… 

И на планете под номером на копчике 687-бис, названной в итоге Армагеддон-18, началась генеральная уборка… Миллионы тонн металла были стянуты в мусорные мешки и через месяц планета стала нарядно неузнаваемой.

Вечные подражалы пирамидоды стали сползаться и тщательно пылесосить друг дружку. За прошедшие тысячелетия у них возникла своя собственная имитационная цивилизация – теперь они были разных размеров и, должно быть, различных рангов, но сейчас они отважно шли на порыв почти полной расовой дегенерации. Впрочем, они не отличались поспешностью, и их медленное убывание длилось не один день. 

Так происходило до тех пор, пока на планете не осталась одна единственная вешка вешней вселенной – единственная во вселенной и на планете, которая вновь была готова слагать и петь на всю галактику свои собственные счастливые песни…

Правда, раем Армагеддон-18 так и не стал, зато Сорник вошел в декамерат особым экспертом по проблемам звездного человечества. К тому же – странная штука, – выданная ему верительная пирамидка от угасшей цивилизации вешек никуда так и не исчезла. Она по-прежнему светилась томно зелёным светом, да ещё временами от неё раскуривал свою знатную трубку Оргард...

Но для того, чтобы Армагеддон-18 хоть когда-нибудь стал Эдемом, был разработан Сорником особый план. Для этого он заказал прямо с Земли небольшую партию украинской махорки для своего доброго приятеля Оргард – заядлого курильщика ганджи-ганджубаса… И теперь они вместе – землянин Сорник и корандак Оргард, расположившись по вешкой внешней вселенной, – частенько вели беседы об упоительных судьбах звездных рас и сообществ под едковатый дымок ядреной махры-не-хухры…

И с тех пор, случалось, говорили они друг дружке:

– Послушай-ка, +Оргард, у меня есть новый совершенно отчаянный план…

– У меня тоже, – лукаво отвечал Сорнику тот, неторопливо набивая ароматной махоркой свою знаменитую трубку.

И тогда они оба отчаянно начинали смеяться…

Веле Штылвелд: Дубликатор Вселенной, ч.8

Веле Штылвелд: Дубликатор Вселенной, ч.8

© Графика Ирина Диденко

– Да, планету эту чертову. А нам, как и всем детям, хотелось что-то сломать, что-то приукрасить, что-то переделать по-своему. И все бы ничего, если бы не копии той единственной первой вешки внешней вселенной. Ведь они во всем нам подражали. Мы строили потешные крепости и преграждали дороги к нашим не настоящим врагам, и вешки-пирамидоиды стали очень основательно и уже словно бы навсегда преграждать настоящие дороги, пока на планете не установилась жуткая бездорожица. И тогда мы потребовали у предков, чтобы они придумали что-нибудь для нас и за нас, и одни, – которые с Венеры – пошли нам в услужения в виде гужевого и воздушного транспорта, а луниты изобрели наше знаменитое «Кочуба – буба! Изобретенье прадедов, чтобы не дать здесь дуба!» – «Кочуба – буба, карауба – н’дуба!»…

Так что жизнь вроде бы наладилась… Однако вскоре прибыли земные роботы, затем киборги, затем синтетические люди – сигомы. Мы всегда хотели разобраться только в одном – кто из них родители, а кто - дети, чтобы однозначно решить – кто из них кого оседлает… Но киборги разрушили роботов, а сигомы сцепились с киборгами. И те, и другие – теряли попеременно головы, конечности и боевые захваты, и тогда, во время перемирия, целые армии калек направлялись к дубликатору, и все эти ч+ортовы бесконечные войны опять начинались сначала… Пока, наконец, с Земли  не прибыли их настоящие земные родители. Ими оказались представители человеческих рас. 

Но земляне не дали оседлать себя электронно-механическим недоумкам, а вместе с лунитами – с этими вечно вертляво-юркими человечками – изобрели расу кибертов, которым вменили в обязанность охранять самый первый дубликатор, и ни при каких обстоятельствах никому его не отдавать кроме хозяина – того самого просветленного марсианина Нхоу Тыр Мрака, который где-то выпал в осадок сразу после изобретения своего столь странно рокового для нашей планеты детища. Так мы и жили, пережив восемнадцать Армагеддонов, падение морали и лунных бочек с огромными ледяными глыбами и многая, многая прочего…

– А откуда взялись мурлоны? – внезапно прервал занудную исповедь к+ордака Оргарда любознательный Сорник.

– Их занесло сюда по наивности. Они - прекрасные интерлингвисты, но только на почве своего продвинутого эсперанто, да ещё у них избыток банановой морковки, а у нас – сам понимаешь, с изобилием и разнообразием в рационе – не густо. К тому же они имели опыт мирить отцов и детей, и умиротворять целые галактики. А тут ещё за все наши мыслимые и немыслимые безобразия нашей планете объявили галактическую блокаду, и единой связующей ниточкой с иными звездными расами стали только мурлоны. Им же здесь нравился постиндустриальный интим с пылкими муэтянками, не предающим никакого внимания расовым предрассудкам, а особенно - ночные прогулки по всяческим свалкам. К тому же мурлоны существа блаженные и священные… Их почитают даже наши Старшие – марсиане…

– А отчего же марсиане стали прорастать головой вниз? – поинтересовался после паузы Сорник.

– Дык мы, деточки, блин в том повинны. Наши Старшие терпеть не могли фамильярности, а мы стали наряжать их по земной традиции в виде новогодних деревьев. Получалось круто – представляешь, однако, на каждом сонном марсианине развесить руки, ноги и бошки безвременно погибших киборгов… Вот тогда-то и произошло глобальное землетрясение. Это все до единого марсиане перевернулись головой вниз!

– Стоп! Вот здесь-ка поподробнее? Точно все?

– Клянусь Провидением – все до единого!

– Значит и разыскиваемый нами изобретатель Нхоу Тыр Мрак?

– Естественно! Он стал знаменитейшим на всю планету горным пиком Изобретательства, охрану вокруг которого поставили представители всех рас…

– Значит и пирамидоиды?

– А то как же… Ведь они особые подражалы…

– Как же теперь нам разбудить этого соню? – заволновался Сорник.

– А это ещё зачем?

– Да чтобы он свой дубликатор переключил в режим редупликации и прекратил весь этот сыр-бор…

– Однако ты, Сорник, прав… Полетели, – встряхнулся заболтавшийся корондак Оргард, поспешно выбивая свою любимую трубку…

Гравитолет легко проплыл через рубежи охранения пика Изобретательства. Дозорные пирамидоиды не позволили стражам межрасовой конфедерации препятствовать его посадке. И тут только Оргард с Сорником осознали, за какую неразрешимую задачу взялись не подумавши. Пока же к ним неторопливо и грациозно подлетел мурлон Мурум-м-мляк...

– Знаете ли вы, господа, – после традиционного приветствия поинтересовался он, – что у Старших существуют свои слабинки. Они совершенно не переносят местный рэп. Это то еще, скажу вам наказание…

– Сбацаем, – согласился с идеей Мурум-м-мляка вальяжный Оргард.

Ещё три дня со всех уголков планеты собирали на фестиваль всяческих реперов-исполнителей для пробуждения дядюшки Нхоу Тыр Мрака. Затем десять дней стоял скрежет, который транслировали по всему мыслимому спектру электромагнитных частот. В итоге вывернуло наружу уже не одного Нхоу Тыр Мрака, а и всех марсиан, которые донедавно прекрасно имитировали бесконечную священную рощу. 

Веле Штылвелд: Дубликатор Вселенной, ч.7

Веле Штылвелд: Дубликатор Вселенной, ч.7

© Графика Ирина Диденко

– И что, хоть одного пирамидоида луниты таки увезли?

– А ни хрена. Правда, они тоже своих дров наломали… Но марсиане свято чтили кроме пирамидоидов ещё и леса – это  при них на пустом месте здешние леса даже умножились. И всё бы ничего, но только решили они вдруг поливать те деревья, которые уже и почитали как рощи реликтовые, а для этого через дубликатор протащили одну из своих цистерн с дражайшей на Марсе водой… 

- Это зачем же? – опять удивился Сорник.

- Ну, и чудак ты, землянин. Всё, что к ним попадало, к этим пирамидоидам – от микронной песчаной крупицы до необъятной вселенной,  - тут же тупо умножалось на два! Дальше – больше. У самих лунитов у себя на Луне воды отродясь не водилось, а тут такая дармовщинка. Хотя за морем корова – полушка, да рубль перевоз, но, одним словом, потащили они к Луне водные караваны… Представь, как удивились этому с позволения сказать, свинству наши учителя – мудрые венерианские драконы и родственные им динозавры. От переизбытка влаги в разуме у них произошло помутнение, и они решили такие же караваны с водой непременно на Венеру умыкнуть.

Но тут уж разыгралась нешуточная баталия… И Венеру вслед за Луной так залило, как когда-то и землю-матушку вашу, а уж сам Армагеддон так тогда окатило, что и  самого первого дубликатора вселенной унесло в некую запредельную область. 

Принялись его по всей планете искать и марсиане, и луниты, и венерианцы, и пылкие двухлобковые муэтянки, а тут ещё, в трах дуби дох, – учителя наших учителей с Титау Кита за ним же со своей планеты пожаловали. И установили, как им показалось, вечную власть над тем злополучным устройством. А всё, казалось бы, только зачем?

– А и впрямь зачем? – решил и себе удивиться Сорник.

– Им пыль на Армагеддоне была не упоительна. А тут ещё цистерны с водой отправленные в направлении Солнечной систему вашей желтой звезды начали сходить с планетарных орбит и случайным  образом бомбить сам Армагеддон жесточайшими ледяными глыбами. Так что, здешние венерианцы стали прогонять через дубликаторы молекулы концентрированного водного пара и чего-то там ещё. Сам знаешь – этих окисей и окислов в самых банальных химических учебниках – бездна. И оттого уже сам наш Армагеддон стал вязок, туманен и  парок, отчего уже повело бошки лунитов, и они сошлись в брачных узах с похотливыми яйценосными прапрабабками нашими – динозаврихами. Тут дело такое. И у лунитов и у динозаврих случайно оказалось по 42 хромосомы… Одним словом, появились кордаки… И до сих пор наши предки, которые впервые начали пароваться на Кордаке от всего этого счастья просто тупеют. Они ради нас, потомков, стали на себе деток возить, и даже эту рухлядь нам подарили…

– Это какую же рухлядь? – осторожно поинтересовался Сорник у старого кордака.

Веле Штылвелд: Дубликатор Вселенной, ч.6

Веле Штылвелд: Дубликатор Вселенной, ч.6

© Графика Ирина Диденко

Угольный порошок в трубочке мерно тлел, коронд+ак +Оргард неторопливо курил, и что-то рассказывал своему уважаемому патрону:

– Ты, Сорник, однако, странная форма сущего: вроде бы и живешь, но всех нас пристально наблюдаешь, хотя на марсианина вроде бы не похож. А нас этим не удивишь… 

И точно, они прошли вселенную вдоль и поперек, и теперь только жаждали покоя и мира, чтобы всем им здесь был сподручнее от прошлого отдохнуть. Собственно вся заваруха на этой планетке с них-то и началась…

– Ну-ну, – осторожно поддакнул Сорник. Тащить за язык любого из коронд+аков – было делом неблагодарным и почти бесполезным. Ибо, по преданию, у себя на Венере они совершили кармическое преступление, и однажды оседлали своих собственных учителей… Драконов.

Помолчали. Коронд+ак Оргард опять чуть попыхтел своей трубкой с доморощенным ганджи-ганджубасом, а затем продолжил:

– Вышла у них на Марсе какая-то заморочка. То ли одиночество им приелось, то ли ещё чего – не скажу, но сюда они прибыли налегке. Никаких техногенных устройств при них не было. Просто так взяли и перешли через ноль-подпространство. И стали здесь жить. Долго жили… Никого не трогали, пока им под ноги не попал страный пирамидоид. Тогда он был в единственном числе, и никому не мешал, и только изредка путался у них под ногами... Собрали они свой марсианский круг – толоку такую, и давай думать, что за штуковина такая, ими не учтенная во вселенной…

– И долго думали?

– А ты, Сорник, однако, не перебивай. Сразу видно, что из земных… Думали они, по-нашему здешнему армагеддонскому времени всего ничего – какие-то полторы тысячи лет, и вдруг до них дошло, что сия штуковина – это вешка внешней вселенной: и  все мы здесь как бы внутри у неё, но когда она снаружи – вселенная эта, словно как носок, вывернутая на изнанку, то уже она сама как бы пронзает нас едва ли не щемящей струной… 

Самому мне это трудно понять, но марсиане – те знают толк в подобных вещах. Ведь это только по-земному, по-вашему получается, что все нынешние марсиане – это либо полу-пауки арахниды, хотя только у вас на земле их сорок одна тысяча видов, либо полу-осьминоги, хотя и этих голвоногих моллюсков каких только не встречается во всяческих земных водоемах -  от мелкоразмерных ядовитых синек+ольчатых до огромных  спрутов и криптид и даже сверхогромных многометровых кракенов… Правда, на Марсе их нет  в таком изобилии, но вс+е они  - чудики страшные. А ко всему повально влюблены в новоявленных пирамидоидов. Ведь при их помощи вс+е уникальное в своем мире они на всякий случай дублируют. А тут сам пойми – дело особое… Кто-то недосмотрел и ну давай дублировать главного и в ту пору единственного дубликатора. Вот и вызвали они с Марса единственного творца дубликаторов Нхоу Тыр Мрака…

- И тот из мрака строго сказал: Хау! – тут же пошутил Сорник.

-  Сам ты мрак, а Нхоу – Тыр Мрак – мудрец по рассеиванию самых невероятных нескладух и неясностей. По-земному, по-вашему  - просветленный. Так что, прикуси, Сорник, язык, и позволь мне продолжить… Ну, так вот, марсианский просветленный Нхоу Тыр Мрак честь по чести как-то этот дубликатор и смастерил… Но главное, когда его мастерил, прыгал попрыгивал как-то по-особому – с одного щупальца на другой. Щупальцы-то у марсиан, сам знаешь, сверхпрочные. Когда им надоедает прыгать, они впиваются ими в грунт и отдыхают… По несколько тысяч лет. Одни при этом приобретают формы ландшафта, а наши местные предпочитали прикидываться лиственными деревьями. А что – клево. Одним словом, когда сюда пожаловали луниты, они как бы и не заметили самих марсиан, зато лесов на планете было и было?

– А что, нынче марсиане не живут на планете?

– Та ты что, сбондил что ли, дружище? Еще как живут! Но только теперь они отдыхают щупальцами вверх, а кронами внутри водного резервуара. Так им как-то надежней. Никто раздумывать не мешает. А создателя дубликатора для вешки вешней вселенной они даже избрали в декамерат наших вождей…

– Так ты его знаешь?

– В том-то и дело, что никто его толком не знает. Со времени, как он изобрел свой дубликатор для вешки вешней вселенной, так и замер. Но говорят, что не деревом. А какой-то странной расселиной. Но только где её отыскать, когда здесь горы металлолома? Да, однако… Никто его и не искал, а вот дубликатор нашли – всё те же луниты… Да только поздно, однако… 

- Это почему же, – удивился собеседник.

– Понимаешь, у той вешки особая мимикрия. Одним словом, если по-научному, она привыкла издревле повторять все поступки живой материи. А тот изобретатель всё прыгал и прыгал с ножки на ножку, а когда замер незаметной трещинкой на земле, как тут уже сама вешка внешне вселенной принялась прыгать туда да сюда… Правда через дубликатор… Вот и наплодилось этих вешек на целую расу. 

Только никто их в планетарный совет так и не позвал, поскольку вроде бы не живые они, а так себе – Имитаторы жизни. И то хвала Провидению, что хоть луниты вовремя дубликатор у этих олухов отняли, а то бы было бы их и было. Луниты, кстати, первыми попробовали их увести с планеты в качестве сувениров.

Веле Штылвелд: Дубликатор Вселенной, ч.5

Веле Штылвелд: Дубликатор Вселенной, ч.5

© Графика Ирина Диденко

Планетарная пядь была соразмерна нескольким акрам,и будь бы планетка чистюлей,то каждому её жителю принадлежала бы полноценная площадка для гольфа.Но на планете не было ни травинки,ни деревца..Не пели там птицы,не звенели ручьи… 

Зато где-то в недрах планеты хранились огромные резервуары с водой.Над резервуарами парил конденсат.Изредка этот конденсат всё ещё продолжал проступать на поверхность в виде де люж и колобань и его поспешно выгребали,но всё же чаще надеялись только на добропорядочность соседей,с которыми было столько пережито – и горького,и ужасного,и навеки непоправимого.Так что питьевая вода да пядь земли – вот и всё,на что только и мог рассчитывать всякий из вновь прибывших поселенцев,у которых ни регистрации,ни расы,ни племени,ни просто послужного списка никто не испрашивал,хотя и были среди них и симбионты,и вовсе странные типусы,ведшие почти растительное существование.Случались среди них и красавцы,и уродцы всякие,и внешне благородные лицами отпетые жулики.

Но все они приноровились к тому,что в этом необъятном планетарном технополисе уже никому ни от кого не избавиться,а посему пребывали в некой странной терпимости,точно в полотне общей смирительной рубашки,из которой сквозь распорехи вырывалась порой всеуничижающая и уничтожающая их мир ненависть.

Но вскоре любые проявление ненависти Сорник резко отправил в мовитон,а выразителей ненависти оградил конвойными пирамидоидами.Так что ненависть на планете потихоньку изжили…

Отныне правил и управлял планетой декамерат вождей,среди которых были представители основных звёздных рас,но и здесь марсиане не любили лунитов,а те плохо переносили земных индоевропейцев,тогда как те часто объединялись с монголоидами и негроидами против корондаков и кибертов.

Кибертам импонировали симбионты,а тем были по нраву представители рас из созвездия Корондак,куда со всей галактики стекались блуждающие планеты,сошедшие со своих исконных планетарных орбит,и выпадавших со временем с классических звездных атласов.

Сами корондаки были чрезмерно экстравагантны,и вели свою родословную от древнейших рептилий,имели в услужении драконов и динозавров,что прочими расами не приветствовалось.Обитали здесь и шестилапые крылатые мурлоны,любившие потрындеть несколько часов кряду на эсперанто,которые никогда не прерывали связи со своей исторической родиной – планетой Итак,куда время от времени возвращались полакомиться банановой морковкой и покататься на розовых слонах…

К слову,о корондаках.Именно они прежде прочих прокричали «виват!» присутствию на планете Сорнику,к которому и пошли на работу со всем своим воинством драконов и динозавров,питавшимися,увы,не роскошной порослью,а синтезированными волокнами кач+убо,которые поедать приходилось едва ли не всем,кроме,разве что кибертов да ещё Сорника…

Корондак Оргард носил бейсболку,на которой на местном языке было броско написано: «Кочуба – буба! Изобретенье прадедов,чтобы не дать здесь дуба!» – «Кочуба – буба,карауба – н’дуба!» – честное слово звучало!

Ведь с ней связывалось не только пищевое потребление,но и особый промысел – с небесным металлоломом на планету падали дрожжеобразные споры.Их-то на манер мицелия собирали и высаживали в некое подобие искусственного грунта.Вызревавшие плоды – грибообразные оползни – подрезали под бережно охраняемую планетарным законом грибницу,а дальше всяк поступал с ней по-своему.

Эту паросль и жарили на машинных маслах,и расслаивали на волокна,и проводили над ними кулинарные медитации и семинары с разнообразыми коучами,и неприменно сушили их с тем,чтобы затем использовать в качестве единственного на всей планете сорта особого пьянящего сухофрукта.

Так что существовали и кочуба аба,и кочуба боба,и далее всех по буквам местного алфавита.Вскоре и Сорник обзавелся такой же броской футболкой,на которой было начертано: «Кочуба – карауба»,что переводилось на космолингво как,«жрите на здоровье,парняги!»

Но ни кочуба,ни банановой морковки есть Сорнику не хотелось.Ему хотелось мять под ногами траву,а над головой – упиваться небесной синью,в которой мирно бы парили мурлоны и драконы,а пирамидоиды служили бы им ориентирами при посадке.Но всего этого не было…

Зато были всяческие разномастные гадости.От них на киберкладбищах просыпались киборги,вступившие некогда в схватку с сигомами – синтезированными людьми.Их совместные потомки – киберты,поклялись никогда не трогать реле и контактов своих воинственных пращуров,и миллиарды полуистлевших соленоидов иногда рецидивили,попеременно вращая многочисленными конечностями и совершенно бесполезными ржавыми боевыми захватами…

Так вот,корондак Оргард приспособился курить местный ганджи-ганджубас,посасывая самую обыкновенную люльку из всё того же сушенного кочуба,высушенного определенным образом,и смешанным с крошками угольного порошка,добытого со всяческих фильтров… Он-то и завел с Сорником непростой разговор...

Веле Штылвелд: Дубликатор Вселенной, ч.4

Веле Штылвелд: Дубликатор Вселенной, ч.4

© Графика Ирина Диденко

К Сорнику потянулись аборигены. Теперь уже они несли к нему свои ядерные находки в ущерб заведомо известным благам. Так возникло движение, которое он и возглавил. Движение «Ыиев»… 

А пирамидоиды на территориях, контролируемых «Ыиями» стали постепенно, но навсегда уходить с прежде намеренно загубленных ими дорог. Так впервые на планете организовалась общность, в которой пирамидоидов стали называть с должным уважением – Дозорными, а Сорника и его соратников «Ыиев» – братством Дозорных.

Когда же спрашивали самого Сорника, кто он: с чем, зачем и откуда, он без промедления тут же рапортовался:

– Сорник! – но ни к людям, ни к роботам, ни к киборгам или сигомам его причислить было нельзя.

В планетарной комендатуре, существовавшей на всякий случай, только пожимали плечами – в жилах его тёк коктейль из всех мыслимых резусов  крови, отчего Сорника сразу записали в планетарные доноры, и даже наградили нагрудным значком «Спасателю от спасенных», но Сорник положил значок на ладонь, и тот растворился в ней, как некая бесполезная биодобавка. БАД…

Со временем стремление к войнам и войнушкам на планете стало решительно угасать, отчего приуныли местные «ястребы» и тут же стали искать на самого Сорника проруху. Странный субмолекулярный тип, случайно вырвавшийся из секретных лабораторий планеты Земля, оказался им не только не по зубам, но и на беду – мироносцем…

Территориально когда-то вся планета была разбита на домены, которые после стольких катаклизмов считались в принципе равноценными, и вступать во владение которыми мог всякий. Иное дело, что большинству потомков первых переселенцев было не по зубам удерживать целый домен, и они нарезали его на пяди.

И тут, как на горе, повсеместно стала являться эта ходячая энциклопедия Сорник, и  прямо, как бы на волне Махатм Елены Блаватской, решительно изрекать. Мол, собрали махатмы семинар политиков мира и возвестили собравшимся:

Мир старается привести человека к жертве его личности  только во благо окрестного человечества, следовательно, и их собственных бессмертных Egos – души всего лишь части единого душевного мира, ибо человечество есть лишь частица интегрального Целого, которым оно станет однажды... Пока же каждому из избранных выдан отдельный кластер здешнего человечества только затем, чтобы не пересекать и не стравливать эти кластера, не выжимать из них соль и боль, горечь и пену во славу единственно олухов неземных... А иначе розовый в шипах посох вам в руки чугунной шпалой Мерцалова и терновые постолы на ноги с чугунными розами на запятках...

Веле Штылвелд: Дубликатор Вселенной, ч.3

Веле Штылвелд: Дубликатор Вселенной, ч.3

© Графика Ирина Диденко

Бродяги, нанятые Сорником на метизные хозработы, нисколько тому не противились, но и не больно притом усердствовали. Совместными усилиями очень постепенно по китайскому принципу: «В каждом доме – мартен!», они соорудили металлоплавильную печь, снабдили ее спущенными с орбиты кадмиевыми стержнями и запустили небольшой плавильный реактор. 

Но тут-то, совершенно неожиданно, со всех сторон, этот мини-реактор обступили пирамидоиды, и кроме Сорника и его команды никого в зону технополигона, в который был превращен очищенный «стадион», – более не впускали.

Так вновь возникший маленький технопарк со своим реактором и металлоплавильной печью стал достоянием всей планеты, как ёё там - на копчике, 687-бис.

– Ты их приручил! – сказали Сорнику совершенно растерянные бродяги, и, отступясь от линии насевших по периметру пирамидоидов, забожились звёздным Провидением употребление местной шанки сократить ровно на треть... А с неба всё падали и падали тонны и унции совершенно бесполезных конструкций…

Затем Сорник пошел ещё дальше. Он подобрал несколько бродяг поумней, и закинул их на орбиту, где они на тяп-ляп стащили и сляпали  воедино несколько осколков складов избыточно-бесполезного лазерного  вооружения и превратили их в уже орбитальную плавильную печь. И теперь прямо с орбиты привозились чушки металла, которые отныне могли заинтересовать многих.

Во-первых, это был концентрированный чистейший металл. Во-вторых, орбитальные печи Сорника выпускали несколько сортов этого материала… А вскоре наладилась и литейка. 

Из тончайших полос сверхпрочного упругого космолинка Сорник предложил собирать планетарную защитную сеть, каждому вокруг зоны ущербного обитания, получившей всепланетарное прозвище «de luzh», в просторечье именуемые колобанями, и вскоре над многими свалками вчерашнего дестроя и обрушения появились крепчайшие зонтики, пробивать которые изредка удавалось только самым крупным осколкам.  И тут же оказалось, что и пирамидоиды стали смещаться на границы и этих зон безопасности…

Сам Сорник не был гуманоидом в общепринятом смысле этого слова. Он был информационным слепком среднестатистического мужчины с планеты Земля, и создан был для того, чтобы легко перемещаться в незнакомых агресивных энерго- средах, а также в прочих общественных, технологических и морально-токсических аппликациях, порождаемых этими средами, а посему внешне выглядел, как рослый землянин индоевропейского типа. 

Когда же того требовала возникавшая перед ним задача, он мог расслаиваться и растекаться, собирать и накапливать, хранить и перерабатывать информации различных экоситем, в каждой из которых он мгновенно становился своим, и первым заявлял, что «чужие здесь не ходят».

Возможно, именно это почувствовали в Сорнике безмолвные и ситуационно агрессивные  пирамидоиды, и очень скоро они окружили его особым своим вниманием – три в полроста Сорника пирамидоида стали сопровождать его повсеместно, где бы он не являлся. Не помогала избавиться от их предупредительного участия даже внезапная телепортация, которой сам Сорник, как всякая информационная субстанция, владел в совершенстве. 

Свита из описанных пирамидоидов следовала за Сорником всюду, куда бы он не шел, даже на ту же планетарную орбиту, и подобным поведением задавали скорее больше вопросов, чем отвечали на них. Более того, Сорник первым удосужился особой чести внезапно получить неведомо как возникших у его новых стражей алмазный черный пирамидальный кристалл, который прозвенел ему благодарно: 

- Ы-ы-и! Ы…

– И-ы-ы, – почему-то совершенно растрогано ответил на проявленный знак внимания Сорник, и тогда кристалл вспыхнул ярко-зеленым светом, магия которого завораживала…

Веле Штылвелд: Дубликатор Вселенной, ч.2

Веле Штылвелд: Дубликатор Вселенной, ч.2

© Графика Ирина Диденко

Однако только не Сорник. Даже среди звёздных скитальцев есть свои исключения… Он прибыл сюда не затем, чтобы в столь отдаленной дыре галактики жить на свалке истории. Сорник прибыл сюда с мечтой о новой Земле. Нет, безусловно, планета…627-бис мало походила на Рай, но он прибыл создать здесь Эдем…

Колонии пирамидоидов возникли на планете внезапно. Теоретически, они несколько тысячелетий сосуществовали со звёздными скитальцами прочих рас расселения, но на них никто прежде не обращал никакого внимания. Ну, вы только подумайте, какие ассоциации станут вызывать у вас на свалке металлолома какие-нибудь небольшие металлические пирамидки? Стоят – да и пусть стоят…

Да только странное дело – стоит проложить на планете хоть какое-нибудь мало-мальское шоссе-автостраду, как тут же её самым непредсказуемым образом перерезают колонии этих настырных пирамидоидов. Прежде их просто окапывали, но они вновь являлись,и вновь, и будто вживлялись в шоссе. Затем они начинали клонироваться и захватывать всё пространство дорожного полотна.

Правда, на это порой уходило несколько лет, но даже этого времени хватало, чтобы возненавидеть столь странных разрушителей, хотя и бороться с ними многочисленные общины самых невероятных звёздных рас были просто бессильны. Вот тогда и принялись местные умники изучать поведение этих разрушителей планетарного трафика, который, в конце концов, и привел планету к непрерывным конфликтам и гравитолётам…

Каждой расе казалось, что это их соседи столь откровенно  и нахально разрушают дороги. Полотна шоссе и магистралей попытались ограждать высокими стенами и даже рыть подземные туннели, но и туда проникали металлические кристаллы настырных пирамидоидов, и в итоге все потуги коллективных противодействий сводились к нулю.

От тщетных усилий то и дело нарастало раздражение, а за раздражением приходили звездные корсары-контрабандисты и сбрасывали на планету контрабандные партии самых экзотических вооружений. В ту пору их заказывали звёздным пиратам кто не п+опадя…

Когда оружия накапливалось вполне, оно словно самопроизвольно начинало стрелять… Но поскольку дорог на планете не было, то ни наступать, ни отступать было просто немыслимо.

На пути враждующих армий обязательно непреодолимыми бастионами вставали пирамидоиды далеко не шуточных размеров и вершили самостоятельно свой собственный суд, выбирая для себя цели на планетарных орбитах, разрушая там космолеты и космопорталы звёздных контрабандистов. И все осколки этих карательных разрушений, в  том числе и отстреленное с планеты в космос оружие, со временем ссыпались на головы безутешных жителей в виде осколков, вызывая непременно, то невольный ужас, то только тупое безутешное: «Бумс!». От этого «Бумс!..» доставалось всем. И прибывшим на планету астроаргонавтам со всех окрестных миров, и самим непредсказуемо шизонутым пирамидоидам…

А Сорник не мечтал о таком невыносимом мире, где постоянно приходилось иметь дело с чем-то обостренно мускулинным, но все же не мужественным проявлением зла. И он по-мужским решил, что построение Рая следует начинать с очистки планетарных орбит, здраво предположив, что пирамидоиды не зря так последовательно уничтожали на планете дороги – они просто старались мимикрировать свою планету, сделать её совершенно неприглядной из космоса, и в том была их особая пирамидальная тайна… Поэтому пирамидоидов Сорник решил временно не тревожить.

Однако он выбрал местность, размером со стадион, загроможденную многотонными сбросами металлолома с орбиты, и стал круглосуточно охранять этот странный колодец. Гравитолёт «Трансметаллика» медленно проплывал над тем уголком мира, в котором Сорник решил обосноваться навечно. Для этого он прежде всего расчистил облюбованный им участок от бесконечного мелкого и среднего мусора, сдав его на переплавку под всяческие памятники пришлых рас, к которым вселил пиитетное уважение.

Затем принялся за сортировку и сволакивания с орбит всякого обветшавшего хлама, и за первый же месяц такой работы, Сорник получил прекрасные куски орбитальных металлоконструкций, разбирать которые он нанял местных бродяг. 

Веле Штылвелд: Дубликатор Вселенной, ч.1

Веле Штылвелд: Дубликатор Вселенной, ч.1

© Графика Ирина Диденко

Посвящается хиппи ХХ-го века…

"Скажем так, что я выиграл у Бога и Дьявола Галактику в картишки игральные. Сначала они меня не выпускали из-за карточного стола, но вмешался Штурман и, похоже, согласие было получено, потому что Штурману нужна была звездная карта, далеко уже не игральная. Я не мог ее толком составить, я  только мог нарисовать ее с ваших слов.

Но я повторяю, что выиграл только одну Галактику, а не всю Вселенную.

Поэтому и разделен рассказ на две части. Одну вы прочитали - эта та часть карты, которая была у Штурмана или если вам более понятно, то в том допустимом диапазоне, в каком вы можете изменять её обозримый масштаб, а вторая часть, согласно закону Абсолютного зеркала, изменена быть не может,  ибо изменение другой части карты приведет к изменению во множестве других сопредельных частях всей Вселенной…

Короче, если у вас есть возможность, пусть даже очень шикарная, изменить Галактику, не спешите этого делать. Искренне ваш, Сорник"…

Гравитолёт «Трансметаллика» достался Сорнику по случаю. Кто-то явно спешил улизнуть от галактической инспекции по вопросам планетарной экологии, а посему не до торгов было. Быстро ударили по рукам, взяли недорого – каких-то пару сотен космокредиток, и поминай, как звали…

Планета на звёздных атласах числилась под номером HR  – 18325687-бис, а местные старатели нарекли эту реликтовую развалину Армагеддон-18. И точно, пламя не одного Армагеддона сожгло эту планету. Но и это было не всё. На её орбитах было скопище давно отвоевавших своё безобразно рухлядных космодрилий, которыми были забиты и все ближние, да и дальние подступы к этой в копчике - 627-бис, как её презрительно обзывали некоторые умники, прибавляя – «столько же чертей вам под бот!..»

А этим выражалось и «вот вам в компот!..», и всякое прочее - у кого что на подлете к этой планете  было, и все прочее для тех, у кого и вовсе ничего при подлете к этой развалине не было. 

Но  точно был  здесь какой-то миллиард потомков первопроходцев, который жил в металлических джунглях бесконечно планетарного мегаполиса под весьма сомнительным – бурым от абрисов всяких железяк над низким горизонтом – светилом…

Гравитолёт же был на этой планете последний. Его даже и называли «фигвамом», на что и Шарик с Матроскиным из деревни Простоквашино наверняка бы обиделись. Так что стоял «фигвам Металлика» на приколе и никому душу не радовал.

А между тем, из космоса на планетку то и время самопроизвольно обрывался и сбрасывался металлолом, на который реагировали либо как на кару Господню – когда сие убивало, либо как на дар Провидения – когда все оставались живы, а в груде вновь явленного металлолома обнаруживались либо иридиевые, либо кадмиевые стержни. О, вот это уже было дело!

Стержни были планетарной валютой: их свозили в единственную на планете ядерную топку, и тогда везунчикам гнали по трубам и тепло, и синтетическую пищу, и даже подключали к некому подобию кабельного телевидения, рецепторные раздражители которого без особого труда тут же вживлялись в мозг, и у счастливцев начиналась самая настоящая житуха-веселуха…

«Вместе нас немало, всем набьём седало»… – страстно речетативили они. Но их радость длилась недолго. Проходило время, и фортуна отворачивалась от них, тыча злосчастным кукиш на долгие годы… И тогда они нищенствовали безоглядно! И довольствовались сим, как и надлежит скорбным звёздным скитальцам…

Веле Штылвелд: Продавец кубиков, ч.4

Веле Штылвелд: Продавец кубиков, ч.4

© Графика Ирина Диденко

- Но той серии больше нету, мадам! И вы видите очередь? Мне бы и эти кубики нынче успеть продать. А с вами мы просто заговорились..

- Нет, каков негодяй, каков негодяй!.. Люди, этот человек обидел моего сына! Люди, он негодяй!..

От её лужёного крика у ближайших продавцов удивлённо повыскакивали шпроты с искорёженных голосовыми децибелами консервных банок.

Через неделю к продавцу кубиков очередь стояла как в мавзолей длиною в несколько километров вдоль проспекта Владимира Маяковского. Слухи сами по городу разошлись и о том, что взрываются огуречные банки и рвутся троллейбусные провода, и о том, что чудо-кубики продаются.

А у меня в это время опять же в доме существенные перемены - белый кубик слился с очередными семью, и вот я теперь по вечерам смотрю свой испорченный телевизор. Я и сам до сих пор толком не знаю, что в нём сгорело. Здесь моего вечерне-заушнего инженерного образования маловато. Знаю, что только электронная трубка совершенно цела.

В этом меня попеременно постарались убедить целых шесть телемастеров, таких же вчерашних инженеров, как и я. И я им верю. А почему мне им не верить? Все до одного - люди порядочные, только такие же, как и я, электронщики. С паяльником познакомились лишь только тогда, когда всех их повышвыривали из различных электронных НИИ. 

Интересно, чем они там все занимались? Я хоть до времени в школе детей программировать обучал…

Вот и получалось, что как только ставишь этот вновь образованный кубик на порушенный телевизор, как он тут же всё говорит и показывает, тронул за любую грань - каналы переключает, забрал кубик - телевизор и выключился.

Глянул на электрический счётчик, а там - без движения!

Я уже полгода кубики покупаю. Теперь у меня есть и своя вселенная, только я никак при этом продавца кубиков не пойму.

Во-первых, на что мне одному эта вселенная, а во-вторых, вселенными ни с кем нельзя разменяться.

Всё им с очень тонкой хитринкой придумано: как кто вдруг начинает других в свою собственную вселенную приглашать, так тут же происходит разрыв этой вселенной, а затем в СМИ можно услышать, что где-то в глубинах космоса опять секретные телескопы зафиксировали взрыв очередной сверхновой звезды.

А ведь это опять просто чью-то вселенную выворотило наизнанку. Здесь и кубики не помогают, - как только напросил в дом гостей да весь перед ними разошёлся-расхвастался, так тут же выбрасывай вещь. Считай, что кубики тебе уже послужили. Не терпят кубики хвастовства, кича - ни-ни...

Сам продавец кубиков ещё недавно свои кубики продавал, пока я не пристроился с ним рядышком продавать воздух.

Это уже после того, как моя собственная вселенная, как и у прочих, взорвалась. 

Честное слово, разворотило её классически - не ярче и не страшнее, чем у других.

Видно, рановато нам, нынешним, целые вселенные покупать. Что нам со вселенными, когда так часто мы не можем толком в себе разобраться.

А вот та гадкая мамаша с продавцом кубиков разобралась. Прямо на базарчике собрала научный консилиум, вызвала крупных экспертов по внеземным цивилизациям и НЛО, смачно выступил и обличил продавца кубиков кино-драматург и уфолог Хамрук Всеволод Андреевич и патетически призвал собравшихся не доверять наше троещинское человечество лоббисту чужеродных вселенных!

Из толпы выделились одинаково одетые аккуратные люди в штатском и пособника внеземных цивилизаций увезли на служебной специномарке…

А кубики?!. А что, кубики? Ах, да, кубики!..

Когда удалился консилиум и рассыпались по сторонам улиц зеваки, многие тут же повыбрасывали кубики. Кто выбросил, тот о них и забыл.

Я же оказался одним из немногих, кто свои кубики не только позабыл выбросить, но и просто забыл, где они у меня в доме лежат. Может быть, когда-нибудь я ещё на них и наткнусь, но сейчас я наткнулся на нечто иное. Я вдруг отчетливо услыхал голос своей погибшей вселенной. Похоже, что однажды я там действительно обитал, и теперь она не отпускает меня...

Веле Штылвелд: Продавец кубиков, ч.3

Веле Штылвелд: Продавец кубиков, ч.3

© Графика Ирина Диденко

- Знаете ли, мадам, вам ей Б+огу не мешало бы отчухр+ынится от всего этого житейского мелан+ина... Так снять его или сжечь?

- Чт+о?!

- Это ужасное выражение жизненной опост+ылости?

- А как?

- Я даже не знаю, как лучше. Может, для вас это будет слишком болезненно? Все эти ваши прошлые воспоминания и переживания самое время упростить, растворить и даже удалить. Если только д+а, то изволите... Хотя и на нет – возражения нет... Но о чем это я? Ах д+а! Забыл - вам космет+ическими масками боли прошло не перебить… Надо заняться делом...

- Каким таким т+елом?! - возмущается уже пунцовая фурия, и начинает меня охаживать и кл+ачем, и словом… И так раз за разом... Кому помогаю, кому маску опостылости прошлой снимаю, но уже еле различаю размытые силуэты собеседниц, они начинают сливаться в мутно-желтую полосу в мерцающем многоцветье. Ведь барометр души не врет. Маски в сторону! Слетайте-ка прочь навсегда, пусть возрождается время грез и на+итий... Хоть по роже мне едва ли не через раз хрясь, хрясь, хрясь, отчего уже самому в пору взвыть...

Эй! Чего это они вдруг? Даже не пойму… И еще так уверенно и крепко дерутся… Это они мне, что ли так свое право на душевную боль доказывают или масками прошлого дорожат так нелепо?

В таком разгневанно-красном состоянии нельзя и строчки писать. Не приспособятся ни такие строчки к этому миру, ни этот мир к столь закипевшим подобно чайнику строчкам. Уж лучше поспать либо по комнате побродить, пока кубик не перейдёт в расслабленный цвет - зелёный или не нальётся сочно-абрикосовым цветом - цветом творчества. Да только до чего же трудно порой в это особое состояние перейти, да после ещё в нём длительно оставаться.

Ах, этот дивный абрикосовый цвет!..

Но, кажется, я увлёкся. У других покупателей тоже что-то к их повседневному миру приладилось: у кого-то вышел цветотермометр, а у кого-то - настоящий калейдоскоп!.. Уж мальчишки о том точно проведали, и я впервые оказался в очереди к продавцу кубиков не первым. 

Да-да, на сей раз и постоять мне пришлось, как ещё и сейчас иногда приходится постоять в очереди за хлебом. А что? Ведь пока еще не сытно живём, вот и нажимаем на хлеб.

А я ещё и на кубики...

Ведь продавец кубиков, как ни в чём не бывало, опять свои кубики продаёт. Знакомая мамаша с голосом от Иерихонской трубы на сей раз тишайшего продавца кубиков укоряет:

- Что же вы, господин нехороший, что же вы, гражданинчик любезный, не предупреждали, что в ваших кубиках волшебство?

- И вы, мамаша, о том же? Да разве я вам не советовал вашему ребёнку синий кубик купить? А вы и перед друзьями сынишку унизили, и постороннего человека зря обижали. А, между прочим, он простой безработный.

- Безработных простых не бывает. Тунеядец он, вот и ошивается около вас, человека миру полезного. Так как насчёт синего кубика, подсобите? В виде крайнего исключения?

- Сожалею, но о волшебстве вы упомянули напрасно... Да если бы я вчера об этом заговорил, то меня бы мигом в СИЗО упекли по закону о недоброкачественной рекламе. Ведь волшебство, если оно и было, то не от меня целиком зависело, а от тех, кто поверил. Вот вы не поверили, а тех синих кубиков больше и нет. Начните покупать все с начала.

- Да это надувательство! Вы прежде верните мои сто двадцать тысяч, фокусник! Я поняла ваши жульнические штучки-дрючки, шарлатан вы несчастный! Верните мне либо сто двадцать тысяч, либо синий кубик продайте, иначе я вас в дурдом упеку!

Веле Штылвелд: Продавец кубиков, ч.2

Веле Штылвелд: Продавец кубиков, ч.2

© Графика Ирина Диденко

У продавца кубиков всё как положено - во вчерашних кубиках синие, в позавчерашних голубые стоят. А у ног самого продавца окрестная ребятня тесно трётся!

Вертятся неугомоныши, спорят, азартно заключают пари, - что в итоге из всей этой затеи получится. 

Одни говорят: 

- Сникерсы, - другие перебивают их: 

- Баунти, - третьи очень хитро молчат, а сами выжидают, вдруг продавец кубиков проговорится. У каждого продавца своя буржуинская тайна.

Похоже, что вся окрестная ребятня во всей этой распродаже какую-то скрытую от посторонних глаз хитрость почувствовала. У современных детишек особый нюх на всяческие уличные презентации…

Один парнишка просто волоком тащит мать:

- Мамочка, купи синий кубик! У меня одного только его и нет, понимаешь?

Мать упрямится. Она обладает стройными ногами, холёным лицом, дорогим макияжем и присущим торговым горожанкам зычным призывным голосом. Такой голос во вселенной не валяется. Тот ещё голосок! Куют такие голосища трубные ангелы до поры мифического Армагеддона.

Армагеддон-то ещё когда, а такой голосок способен и троллейбус на ходу приструнить. В треть голоса рявкнет, - и штанги с проводов сами слетят...

- Мама, а вы купите кубик мальчику, не обижайте ребёнка, - советует эдакой женщине продавец.

Не приходилось, видно, ему до сих пор выступать в роли живого громоотвода. Но на сей раз пришлось. У торговцев солениями полопались трёхлитровые банки:

- Вы тому вон лысому очкарику свои гнилушные кубики продавайте. Давно я вас заметила! Вы хоть жулик при деле, а этот у вас вроде как подставное лицо. Да цена этим кубикам - пф+уй, не сказать! - и, круто перекачивая под собою две свои ярконесущие консоли, она как-то победно уводит вовсю канючащего пацана прочь, несмотря на явное поражение сына в глазах дворовой каникулярной общественности. Вослед уходящим доносится свист презрения. Это так каникулярная общественность выражает своё явное недовольство…

На следующий день у раскладки с кубиками - ажиотаж!.. Видно, кто-то н+а ночь, так как и я, а кто-то совершенно случайно выставил кубики в требуемой цветовой последовательности, и к утру у кого что получилось. Уж кто и как строил эти кубики либо один на другой, либо цепочкой рядышком, либо и вовсе по иному принципу, но – Каждый Охотник Желает Знать Где Сидит Фазан – однозначно сработало.

И, похоже, что у многих счастливцев получилось то же, что и поутру у меня: семь разноцветных по одной грани кубиков срослись за ночь в единственный - белый. Но дальше, у кого для чего.

У меня, к примеру, получился душевный барометр - для писателя штука удобная: как блаженствую - фиолетовый, как думаю - синий, как разозлюсь на себя самог+о - красный. А на других я не злюсь. Давно уже знаю, что в своём собственном мире я сам всему в себе голова!  

- Нет, не так ли - я сам себе во всём голова. Разве не прелесть? Уф, наконец-то я это сказал.

Но вот дамы окрестные, те иной раз просто не видны из-под развалин прежнего семейного быта, словно затонувший Титаник - сплошь в эмоциональных осколках... Ужас! А от реальности, какую я ощущаю как необходимость, укрыться некуда. Из чего я заключил, что и отношение ко мне там тоже такое же. И давай этим дамочкам предлагать сеанс душевной психо-коррекции строго по показанием внезапно возникшего душевного барометра. Что ни говори, а люди ведь - удивительные существа. Будь на моём месте слесарь - изругал бы. Но и я не психо-аналитик, и пока что даже не маг. Но уже советы даю:

- Вам, барышня, ради очередного светлого супружества, не мешало бы отмороженность от прошлого снять со своего личика. Как бы вам сию же секунду от неё избавиться. Признаюсь вам честно - одно время я в наше не слишком доброе время увлекался мистикой. А тут вот по случаю расжился особым приборчиком. Итак, смотрите сюда: на табло есть тревожная красная точка. Какая у вас под ней цветогр+амма? О, да вы крашенная южанка, а ведь в брюнеток вшит особый жаркий жизненный темперамент. Что же вы его в своем лице притушили? Отодрать это с вашего личика или как?

- Что?!

- Ой, простите, не снять постно-грустное выражение с вашего очаровательного лица?

- Ну, если только без хамства, то попробуйте…

Веле Штылвелд: Продавец кубиков, ч.1

Веле Штылвелд: Продавец кубиков, ч.1

© Графика Ирина Диденко

-.Памяти Тимура Литовченко -.

У торцевой стены моего огромного змеистого десятиэтажного дома расположен маленький блок магазинов, столь необходимых живущим по негласным канонам ещё советской горе-архитектуры, но столь невозможно дорогих по злой воле скрадерно-воровитых местных завмагов и продавцов, что рядом с ними вполне конкурентно развивается прямёхонько на асфальте почти бесплатный, по сравнению с магазинчиками-скупидонами, рынок. Да его и рынком-то смешно называть! Берите меньше - базарчик.

Особенно в летнее время. Можно купить здесь и сигареты, и хлеб, и консервы, и зелень, и книги, и мясо, и цветы, и мечты. О таком бы прежде только мечтать.

А теперь хоть покупай, хоть торгуй - разрешено нынче всё, что не запрещено. А запрещено разве что летать на метле. Даже не запрещено, а скорее что неприлично. Мало ли чего сегодня из Турции не везут.

Может быть, завтра кто-нибудь для себя персональный “шатл” оттуда пригонит, а государство ещё своей аэрокосмической монополии не отменяло. Тут-то могут и нескладушки случиться, а в остальном - ничего. 

Оплати положенные двести пятьдесят тысяч за место и... торгуй! Привлекай народ, зазывай, обольщай, упрашивай. Авось на что-нибудь кто-нибудь глаз положит. А там - хлоп по рукам, и пошла купля-продажа…

И вот тут тебе совсем недавно подсел на базарчик какой-то мишурный тип, с высокой холёной шеей, даже в самую жару обёрнутой широким клетчатым кашне, не иначе как для заманки. На вид парняге-доходяге тридцатник, а, по сути, - продавец детских кубиков.

И совсем недорого просит: сегодняшние кубики - двадцать тысяч, вчерашние - двадцать пять, позавчерашние - тридцать. А он мне видом своим понравился, и я стал покупать его кубики с самого первого дня.

“Он блажит, - думаю, - дай-ка и себе поблажу!”

И что ещё при этом подумал: раз в мире присутствует один сумасшедший продавец, то пусть в том же мире присутствует хотя бы один сумасшедший покупатель! Всё равно в том же мире больше пропьёшь, хотя бы на том же пиве!..

Мне о том и Тимур Литовченко говорил. А он, мужики, совсем, скажу вам, не пьёт. Потихонечку на “шатлик” свой собирает. Ему бы, только знай, в свою вселенную неземную отчалить.

С фэнами всегда так. Тут они тебе и глотка лишнего в горло не впустят, а там им вселенную подавай.

Это я вам сказал только для того, чтобы вы меня правильно поняли, когда я с этими кубиками тоже перешёл на недоочищенную воду из-под кухонного крана.

А что? Вода из-под кухонного крана - она ничего!..

Ведь кубики прикупать самому мне в охотку, а безработица, скажу вам, опять же не тётка. Одним словом, приучился к воде.

На пиво уже и не тянет! Теперь ты меня хоть воблой по головешке моей остриженной наголо бей, хоть таранью по лбу околачивай. В общем, правильным я с тех пор мужиком стал! Раз не работаешь, решил, значит, пива не пей!..

А вот с кубиками у меня так просто не получилось. Зашла в голову блажь кубики покупать - ничем вышибить не могу: что ни день, а я у того продавца первый. А у самого у меня, верите ли, руки мелкой зыбью трясутся! А казалось бы - блажь. Так ведь все как-то блажат.

Нам, земным, что не блажить, то не жить!

День покупаю, два... На пятый день стоит у меня на полочке пять совершенно одинаковых кубиков - и по цвету, и по плотности, и по запаху.

В чём же, думаю, здесь закавыка? Ведь чувствую, что продавец кубиков не мухлюет, и как-то вчерашние кубики от сегодняшних разделяет, а позавчерашние впрямь во все глаза стережёт, чтобы к кому-нибудь случайно даром не приспособился. Значит, имеет в том свой собственный интерес, следит за различием...

Правда, всех отличий только в окраске. По одной грани, но и тут посвящённый в школьный курс физики не шибко запутается - всё та же извечная ньютоновская спектрограмма: 

- Каждый Охотник Желает Знать Где Сидит Фазан - оранжевый кубик за красным, жёлтый за оранжевым, зелёный за жёлтым, голубой за зелёным.

Доходит дело до фиолетового…