Шел бы ты, Генрих, в сосновый сыр-бор, ч.6

Шел бы ты, Генрих, в сосновый сыр-бор, ч.6

(Would you go Heinrich to the pine fuss) 

© Графика Ирины Диденко

И если бы еще не одно, скрытое от всех прочих других но, то он бы уже начал весь этот гамуз решительно паковать. С глаз долой - и с сердца вон... Но внезапно он вдруг заметил, и стой минуты еще пристальнее стал наблюдать, что где-то там - в тумане странный дымкой за деревом возникал попеременно мелькающий образ какого-то давно забытого путника…

Сначала этот путник, черт побери, был именно он - пригрезившийся накануне самому Карлу  Генрих в полном расцвете сил и в грубых альпийских гетрах грязно-белого цвета, с очевидно весьма наглой рожей, но вскоре это уже был небритый уставший путник с остатками былого апломба и угасшего с годами величия, а затем всё чаще стал появляться старец, страстотерпец, старик, старпёр и просто уже развалина, которая даже и не пыталась перемещаться по полотну…

А на том месте, где он возник в последний раз, внезапно образовался самый настоящий сосновый кряж, который еще через несколько сотен эскизов и зарисовок превратился в самый настоящий трухлявый пень, спотыкаясь о которые где-то далеко на русском Севере самоеды бранятся известной на весь мир бранью:

- Пень собакам ссать!

Но этот пень почему-то со временем не рассыпался в труху, а начал расти и выкручиваться в некий отдельный сосновый ствол все той же древней сосны… 

И тогда Карл Зухтер окончательно вспомнил несносного Германа… Германа Дрома, который так и не увидал собственного дома – хам, пересмешник, враг… Когда он вернулся из той далекой проходки, никто в местечке, помниться, не начал задавать ему неудобных вопросов, словно весь город опоили особым бромом и вычеркнули из городской общественной памяти Дрома однажды, но уже навсегда… Но так и возникло это новое ответвление дерева, или это внезапно проявилась только еще одна его тень на песке… Либо в то время над сосною вместе с первой над реликтовой сосною светила вторая Луна или даже, возможно, второе Солнце…

- Возможно, что это еще одна рассеченная надвое тень, - грустно соглашался Карл, а возможно это несносный Герман…

- Позвольте, какой Герман, - обычно удивлялись после этой фразы многочисленные посетители его творческой мастерской, ответить которым было нечего, да и Карл к тому не стремился…

- О чем бы вы еще хотели узнать? – резко переключался художник и непременно прибавлял:

- А знаете ли я никому прежде не рассказывал о своих астральных попутчиках, но похоже, что они у меня были…. Ах, это всего лишь астральные темы о белом-белом песке, по которому блуждают так и не нашедшие дорогу домой, так и не поверившие в свои собственные Проведения и надежды. Но вы ведь не за этим пришли? Вот там эскизы, все они как бы в папках, их вскоре вынесут из мастерской, да и со всей моей жизни. Так что спешите видеть, - торопил своих милых посетителей Карл, - а то все эти видение уйдут и от вас… И на этот раз – навсегда.