Веле Штылвелд: Французский Анабазис Или Паромщик, часть 3

Веле Штылвелд: Французский Анабазис Или Паромщик, часть 3

© Графика Ирины Диденко

– И это ты называешь счастьем?

– Это я называю правом на любовь!Я всегда имела право любить!В этом и было земное счастье мое.И с ним я никогда не жаждала Запредела.Даже когда он приоткрылся тебе, и ты увел от меня своего друга и попытался возвратить мне Голема.Говорят, что тот, кто перевел на тот свет Голема станет однажды паромщиком.

– Меня не берут.Пробовал.

– Сам не пробуй.И не думай.Ты ими отмечен, иначе бы нам не дали свидания.Тебе и мне.А я – твоя последняя связующая ниточка с человечеством.

– Да что ты несешь – какое такое окрестное Человечество вызвало меня, чтобы ты мне привычно устроила выволочку, сестрица – серая птица.Та ты только пичуга на ветке райского деревца.

– Уходи… За тобой уже пришел последний трамвай.

– А если я не уйду сейчас.

– Он будет ждать и теребить тебя целых три жизни, но увезет тебя и от меня и от нас.

Приходилось прощаться.Серая мышка, пичуга серая, сероокая женщина стояла на своём, а за спиной неустанно звенел трамвайный звонок.Таким звонком были снабжены вагоны в 1911 году.А в 1912-м в России был «бэби бум» и украинские крестьяне отправлялись в Сибирь и на Дальний Восток на отрубные семейные хутора.

Трамвай шел странно и плавно.Дребезжать-то он дребезжал, но за дребезгом его открывалась всё поднимающаяся над плоскостью горизонта стена.Вдруг на кромке его, словно на морском парапете стал выделятся силуэт поезда.

В кармане что-то хрустнуло.Рука потянулась и вытащила серый картонный билет с дырочкой посредине.Билет был внушительных размеров… Вагон..Место..Жизнь.В графе жизнь проставлено место «0».Пора было уезжать, так и не став паромщиком на Стиксе, перевозчиком между этим и тем мирами.

– Вам выходить, – сказал строго кондуктор и указал на лестницу, ведущий на потолок старенького вагона с медными прибамбасами.Взобраться по витой лесенке получилось легко.Теперь я стоял на крыше трамвайного пульмана.На мгновение вагон остановился.С поезда подали трап.В вагон поезда поднялся уже на ходу.

Вновь промелькнули: городок над Роной, женщина старше Дениса, ребёнок семи лет.Почти восьмилетняя пауза. А поговорить?Да, только без кожзаменителей… Инцеста ещё не хватало.Колесный перестук.Поезд в пути.

Густо серое прошлое, густо дамский подход, к тому же все говорят по-французски.Мова у нЫх така.Тук-так, тик-тук.Таки поезд, таки-тук, тики так.Уезжать не домой на поезде с подскоковой подножки – странный вроде бы неудобняк, а пришлось.Трудно заглядывать в себя прошлого.Там бездонный колодец.

А в вагоне проводница в серой железнодорожной форме.Мелкое бабище с усищами монгольского типа да полупридавленные в мягко-плацкартных креселках пассажиры – старики, молодухи, дети.Они будто самоварные неваляшки.

Нет, на свое место у окна я не сяду!Я же не сумасшедший сесть в один ряд с самоварными неваляшками.Так не бывает, чтобы живые сидели полупридавленно покатом и на ощупь были как куклы.

– Ах, ты шишкарь туев!Ты не сядешь?Он не сядет!Я сяду.Я вот тебе сяду.Прямо сейчас и прямо на твое место, а ты за всё отвечай.Вот тебе кепи железнодорожная, вот тебе френч, – снимает, – а вот тебе путевые флажки и этот, как его к хренам, семафор.Семафорь – это же проще, чем на речном перевозе на веслах вечность грести.Так ты говоришь, в паромщики тебя, трутня, не взяли!Нет уж врешь, судя по всему взяли.

И проводница вырывает у меня из рук картонный билет и проваливается в кресло самоварной куклою сроком на безвременье.У меня фисташково-синий семафорный кружок на пластиковой ножке.Даю им отмашку, и только теперь замечаю, что отныне я подобно цепному псу прикован к центральному вагонному поручню, а из-под вагонных колес поезда прямо у меня на глазах то и дело вырываются пористо-кучевые рельсы и шпалы.

Поезд.поезд.шпалы.шпалы.мчится поезд запоздалый.из соседнего окошка кто-то высыпал зерно.пришел проодник.поставил стул вжик точка стол вжик точка… ноутбук вжик точка.

Больше ничего нам не ведомо о том.Серое поглощает вечная ночка.Станция никуда нигде никому Выходить по одному.Поезд возвращается на станцию отправления с планеты Земля в вечность в звездность в нелепость Памяти и Проведения…

- А вам куда надо, если я вас увожу с этого света на тот, если вы себе не придумали что-нибудь куда более светлое, чем бесконечно серое, сами…

Вы ведь сами с усами или всего лишь имеете право на любовь?Вечную или ту, которую принимаете и исповедуете сами, пока я перевожу с этого света на тот всех тех, кто разучился любить.Ну, хотя бы в самых неприхотливых вольерах желаний… 

Последняя строчка… Вжик… Точка.

2006 г.