Юрий Контишев: "Белая берёза, народная песня", дворовой романс

Юрий Контишев: "Белая берёза, народная песня", дворовой романс

Белая берёза, народная песня

Над тихоней-речкой  рос кудрявый клён,

В белую берёзу был тот клён влюблён,

И когда под  вечер  ветер затихал,

Он своей берёзе песню напевал.

Белая берёза, я тебя люблю,

Протяни мне ветку тонкую свою,

Без любви, без ласки пропадаю я,

Белая берёза, ты любовь моя.

А она игриво шелестит листвой,

У меня есть милый  - ветер полевой,

И от слов от этих бедный клён сникал,

И  своей  берёзе  песню напевал.

Белая берёза, я тебя люблю,

Протяни мне ветку тонкую свою,

Без любви, без ласки пропадаю я,

Белая берёза, ты любовь моя.

Но однажды песню  ветер услыхал,

И  со  страшной силой он на клён напал,

И в бою  неравном   пал кудрявый клён,

Но  пробилась  песня  сквозь  прощальный  стон.

Белая берёза, я тебя люблю,

Протяни мне ветку тонкую свою,

Без любви, без ласки пропадаю я,

Белая берёза, ты любовь моя.

Юрий Контишев: "Голуби, народная песня", дворовой романс

Юрий Контишев: "Голуби,  народная песня", дворовой романс

Голуби, народная песня

Я  прошу  вас, ради Бога, тише,

Голуби целуются на крыше.

Вот она, сама любовь ликует,

Голубок с голубкою воркует.

Вот она, сама любовь ликует,

Голубок с голубкою воркует.

А сегодня,  как дикарь,  я замер,

Пред твоими чудными глазами.

Волосы твои я нежно глажу,

С непокорными никак не слажу.

Волосы твои я нежно глажу.

С непокорными никак не слажу.

Я тебя целую дорогую,

А  вчера  я целовал   другую,

Самую красивую на свете,

Вы  за  это, голуби, в  ответе.

Самую красивую на свете,

Вы  за  это, голуби, в  ответе.

Я  прошу  вас, ради Бога, тише,

Голуби целуются на крыше.

Вот она, сама любовь ликует,

Голубок с голубкою воркует.

Вот она, сама любовь ликует,

Голубок с голубкою воркует.

Юрий Контишев: " Гостиница, автор текста Юрий Кукин", дворовой романс

Юрий Контишев: Эскиз к вокалу

Моя творческая  биография  уходит  корнями  в  дворовое  провинциальное  детство  и  неожиданно  "выныривает" -   то  в  Германии   времён   советской  "освободительной  оккупации",  то  в  испанской  провинции, где  я,  почему-то сочиняю "Донецкий вальс",  то  в  освобождённой  от  имперского  гнёта   Украине. Итак -  от  советского  интернАта  до  современного  интернЕта.  Довольно  интересный  временной  и  пространственный  диапазон.

Мощное  вливание  городского  романса  под  видом  блатных   и  дворовых  песен   вперемешку  с  одесскими,  как  оказалось,  еврейскими  песнями  через  обычных   доморощенных  музыкантов  советской  национальности  с  простыми  "русскими" фамилиями:  Бондаренко,  Шершнев, Полунин, Тютюнников-Мамонов, Анпилов, Войтенко, Черкашин, Павловский.

Многие  уже  умерли.  Давно.

Некоторые недавно.

Вот - Серёжа  Павловский. Умер  две  недели назад. На  пару  лет  младше  меня.

Но. В  моей  юности  он  какой-то период  был  для  меня  кумиром. Простой  пацан с  соседней  улицы  по  кличке  Яша-цыган. Эта  кличка  потом  как-то  быстро  от  него  отлипла. 

Пел  он  великолепно. Однажды,  по  приглашению  моей  сестры,  пришёл к  нам  домой и  исполнил  несколько  песен: "Гостиница", "Белая берёза", "Голуби"   и  другие.    К  счастью,  я  успел  записать  их  на  магнитофон. И  на  свою  подкорку. Магнитофонные  записи  давно   развеяло  в  прах  бытие  и  переезды.  А  подкорка  сохранила.

Время,  прошедшее   от  калитки  моего  дома  через  турникет  небоскрёба, не  стёрло  их. К   тому  же,  эти  песни  Серёжи  Павловского,  как  оказалось,  имели  своих  авторов.  Я  их  иногда  слышу  и  сейчас, но  исполнение  Серёжи  до  сих  пор  доминирует. И  именно  эти  варианты  я  сейчас  предлагаю.

Вокал,  конечно, не  Серёжин, а, как  говорил Леонид Быков в своём  знаменитом фильме :  " это - эскиз к  вокалу". Так вот, свой  эскиз  к  вокалу  я  посвящаю  светлой  памяти Серёжи Павловского. Приоткрываю  калитку  моего  детства...

Гостиница

Юрий Кукин

Ах, гостиница моя, ты гостиница ,

На кровать присяду я , ты подвинешься.

Занавесишься ресницей- занавескою.

Я на час тебе жених,  а ты невеста мне.

Бабье лето, так и быть, не обидится.

Всё,  что  было позабыть, с кем не видеться.

Заиграла в жилах кровь коня троянского.

Переводим мы любовь, с итальянского.

Наплывает слов туман, а в глазах укор,

Обязательный обман- резкий разговор.

Сердце врёт - люблю, люблю! до истерики.

Невозможно кораблю без Америки.

Ничего у нас с тобой не получится.

Так  и  будешь  голубой мукой мучиться.

Видишь, я стою босой перед вечностью,

Так зачем косить косой-человечностью.

Коридорные шаги- злой угрозою,

Было небо голубым, стало розовым.

А я на краешке сидел, и не подвинулся,

Ах, гостиница моя, ты гостиница.

Белая берёза

Народная песня

Над тихоней-речкой  рос кудрявый клён,

В белую берёзу был тот клён влюблён,

И когда под  вечер  ветер затихал,

Он своей берёзе песню напевал.

Белая берёза, я тебя люблю,

Протяни мне ветку тонкую свою,

Без любви, без ласки пропадаю я,

Белая берёза, ты любовь моя.

А она игриво шелестит листвой,

У меня есть милый  - ветер полевой,

И от слов от этих бедный клён сникал,

И  своей  берёзе  песню напевал.

Белая берёза, я тебя люблю,

Протяни мне ветку тонкую свою,

Без любви, без ласки пропадаю я,

Белая берёза, ты любовь моя.

Но однажды песню  ветер услыхал,

И  со  страшной силой он на клён напал,

И в бою  неравном   пал кудрявый клён,

Но  пробилась  песня  сквозь  прощальный  стон.

Белая берёза, я тебя люблю,

Протяни мне ветку тонкую свою,

Без любви, без ласки пропадаю я,

Белая берёза, ты любовь моя.

Голуби

Народная песня

Я  прошу  вас, ради Бога, тише,

Голуби целуются на крыше.

Вот она, сама любовь ликует,

Голубок с голубкою воркует.

Вот она, сама любовь ликует,

Голубок с голубкою воркует.

А сегодня,  как дикарь,  я замер,

Пред твоими чудными глазами.

Волосы твои я нежно глажу,

С непокорными никак не слажу.

Волосы твои я нежно глажу.

С непокорными никак не слажу.

Я тебя целую дорогую,

А  вчера  я целовал   другую,

Самую красивую на свете,

Вы  за  это, голуби, в  ответе.

Самую красивую на свете,

Вы  за  это, голуби, в  ответе.

Я  прошу  вас, ради Бога, тише,

Голуби целуются на крыше.

Вот она, сама любовь ликует,

Голубок с голубкою воркует.

Вот она, сама любовь ликует,

Голубок с голубкою воркует.

26 февраля 2019 г.

Юрий Контишев: "Песня Адама. А мне казалось - Вечность", авторская песня

Юрий Контишев: "Песня  Адама. А мне казалось - Вечность", авторская песня

Моя душа застряла между рёбер,

- Я был Адамом, видимо, плохим.

Вы решку до орла не подберёте, -

Уже – года, а мой орёл в полёте

Забыл, что он, почти что,  херувим.

Пусть  холуи мне вылижут все перья,

Воруя воздух струями с крыла,

И, хоть умри, но должен  жить теперь я,

В раю я просто пел, а здесь хрипеньем -

Лихою рифмой душу открывал. 

Покрылся перевал густым туманом,

В котором утонули облака…

Пока я пёр на Фауст Иоганна,

Сам Гёте тронул клавиши органа

И в до-миноре дрогнула  рука…

Река текла. И – параллельно Стиксу.

Но Лобачевский их пересекал.

Аборигены, в облаченьи сфинкса,

Фекалиями удобряли фикус,..

А бог смотрел в парсеке свысока

Пару секунд…а мне казалось - Вечность...

https://www.stihi.ru/2015/12/05/10380

(С) Юрий Контишев: "Песня  Адама. А мне казалось - Вечность"

Юрий Контишев исполняет народную песню "Милая не плачь, не надо"

• Более   глобальная   мечта   появилась  в  классе  седьмом-восьмом  - научиться  играть   на   гитаре.  Мишка Гном ( Гном  - это  не фамилия,  а  кличка,  перешедшая  позднее  в  псевдоним  будущего  бас-гитариста) ,  показал  мне  классические  три  аккорда  на  семиструнке.   Юрка  Полунин  показал  свой  вокал. Мой  вокал  проклёвывается  до  сих  пор. Первая  песня,  выученная  мною,  была  военной  и народной (хотя   автора  я  позже  вычислил, но оказалось, что- более поздняя блатная Аркадия Северного- "Милая,  не  плачь! Не надо! Грустных  писем  мне  не  шли!" всего лишь калька песни военной поры . Потом  я  резко  начал  обгонять  своих  учителей  и   меня  взялись  персонально обучать  два  старых  музыканта:  один  "с  пальцев",  другой - "по  нотам". Так  я  выучил  "Венгерскую  цыганочку"  и  "Танец  маленьких  лебедей" . (С) Юрий Контишев

Юрий Контишев: "Я не люблю тебя давно", авторская песня

Юрий Контишев: "Я не люблю тебя давно", авторская песня

Я не люблю тебя давно!

Об этом знает даже дворник -

Он открывает каждый вторник

Твоё забитое окно.

И я, как старый бийский кот,

Влезаю , как в бутылку пробка,

А ты лежишь в надежде робкой –

Придёт ко мне иль не придёт?

Я не люблю тебя давно!

Как затянувший душу праздник,

Но, как последний безобразник,

Опять ищу твоё окно!

Я не люблю тебя давно!

Лежу, гляжу как засыпаешь…

На кухне чайник закипает,

А я уже гляжу в окно.

Я не люблю тебя давно!

Об этом знает муж-полковник,

а я всего лишь твой любовник -

всё , как обычно, как в кино.

Когда рассвет заколосит

Лучами солнечного света,

Я, мучась в поисках ответа,

Уйду домой по Бейкер – стрит.

https://www.stihi.ru/2010/10/19/379

(СЮрий Контишев: "Я не люблю тебя давно"

Юрий Контишев: "Привыкаю к Лиепае", авторская песня

Юрий Контишев: "Привыкаю к Лиепае", авторская песня

Снег к подошве прилипает.

Лиепая - в синеве.

Одинокий зонт летает.

Пляж на море наступает.

Лает пёс.

И в новизне

мысли я ловлю  извне.

Извини, подружка-память!

Не тебе ли я во сне

из бинокля пуританю:

Я же в курсе  - курит Таня!

Знаю всё,

но в новизне

мысли я ловлю извне.

А из вен – ионов орды

тянут к сердцу кровоток.

Я - лунатик( прямо –зомби!)

Мужику ведь: всё по хорде! 

Знают все,

что в новизне

мысли я ловлю извне.

Изменения  погоды.

Мряка. Серость. Кривотолк. 

И в политике - уроды.

Прямо - волки. Бьют по морде.

Карусель,

но в новизне

мысли я ловлю извне.

Снег к подошве прилипает.

Привыкаю к Лиепае.

Привыкаю.

Каюсь.

К.Ю.

... 

https://www.stihi.ru/2014/12/28/10390

© Copyright: Юрий Контишев: Привыкаю к Лиепае, 2014

Юрий Контишев: "Украшение пейзажа", авторская песня

Юрий Контишев: "Украшение пейзажа", авторская песня

Полдень ясный–кролик белый

На опушке лапки сушит,

В тень роняя гром победы

На проснувшихся лягушек.

Светел месяц пал в болото,

Шляпу сбив с гриба на кочке.

Поредела цапель рота.

Леший спит и зубы точит.

Скрип телеги сколиозной...

Сколько можно скорпиону

Лазать, как жуку в навозе,

Наподобие шпиона?

Зашипит змея с испугу,

Шелестя листвой опавшей.

Ошибёмся мы друг в друге

Или станем вдвое краше…

https://www.stihi.ru/2015/02/08/10942

(С) Юрий Контишев: "Украшение пейзажа"   01.02.2015 21:27

"Информационный вакуум" или мэон космической Веры

• Одна из цитат, которую приписывают Эйнштейну:

"Религия будущего будет космической религией. Она должна будет преодолеть представление о Боге как личности, а также избежать догм и теологии. Охватывая и природу и дух, она будет основываться на религиозном чувстве, возникающем из переживания осмысленного единства всех вещей — и природных, и духовных. Такому описанию соответствует буддизм. Если и есть религия, которая сможет удовлетворять современным научным потребностям, — это буддизм."    

Космонавтов недалекого будущего просто надлежит тестировать на ген Веры. Если советские космоатеисты и видели космические глюки, то ни их безумно стыдились, тогда как американские астронавты видели в том «мирикл» или самое обыкновенное чудо от десницы Господней! И космос им почти доброжелательно говорил: Аллилуйя!

Космос порой проделывает удивительные фокусы с человеческим сознанием. Как выяснил корреспондент BBC Future, во время космических полетов у людей то искажается процесс мышления, то возникает жутковатое чувство потери ориентации в пространстве.

Космонавт Герман Титов вспоминал, что когда его корабль выводился на орбиту 6 августа 1961 г., у него возникло смутное чувство, будто он кувыркается в воздухе. Это ощущение возникло, когда корабль "Восток-2" отделился от ракеты-носителя, а сам Титов оказался в состоянии невесомости.

"Первое впечатление было несколько странным - будто я перевернулся и лечу вверх ногами. Но через несколько секунд это прошло, и я понял, что корабль вышел на орбиту", - рассказывал космонавт. На самом деле, никакого кувыркания не было. Возникшее ощущение оказалось ничем иным как простой иллюзией, чем-то сродни тому, что называют "выходом за пределы собственного тела".

У многих астронавтов и космонавтов эти ощущения обычно проходят через пару дней в космосе. Другие чувствуют себя не в своей тарелке на протяжении всего полета.

"Я знал, что стою прямо, и, тем не менее, мне казалось, что я перевернут вниз головой, хотя все остальное вокруг меня сохраняло нормальную ориентацию", - так описывал один астронавт свои ощущения на борту космической станции "Спейслэб" (Spacelab).

Потеря ориентации в пространстве – не единственное странное ощущение, с которым сталкиваются астронавты и космонавты. Во время космического путешествия может возникать искажение зрительного восприятия, заторможенное мышление, изменение в настроении. Все эти последствия пребывания в безвоздушном пространстве для человеческого сознания иногда называют "космическими глупостями", которые могут поставить под угрозу осуществление программы полета. Каковы же решения проблемы, если они есть?

«Я просвистел через шлюз в командный модуль, и - о чудо! Внезапно все оказалось вверх тормашками», участник экспедиции на станции», "Спейслэб"

Вину хотя бы за некоторые искажения в восприятии действительности астронавтами и космонавтами можно возложить на стресс и одиночество во время полета. В июне 1976 г. экипаж космической станции "Салют-3" - Борис Волынов и Виталий Жолобов - доложил в ЦУП, что ощущает на борту какой-то едкий ядовитый запах, предположительно ракетного топлива гептила. Космонавты почувствовали себя плохо. Было принято решение о досрочном завершении миссии и возвращении космонавтов на Землю. Хотя причина запаха так и осталась невыясненной – позже на станции заменили атмосферу, - некоторые психологи предположили, что галлюцинации у космонавтов были вызваны напряженным характером миссии.

Помимо предполагаемого появления постороннего запаха, на борту станции в какой-то момент выключилось электричество, что привело к отключению приборов и системы вентиляции. Космонавты сумели вернуть станцию в рабочий режим, но испытали сильнейший стресс.

Однако многие странные иллюзии вызваны тем, чего еще сложнее избежать, - простым отсутствием гравитации. Тело, лишенное веса, не может посылать точные сигналы мозгу, который теряет ориентацию в пространстве. Это и вызывает жутковатое чувство, будто вы постоянно стоите на голове.

Юлия Богданова, роман "Солнце", г. Киев, 2018 г. - читать - не перечитать!!

Графика Ирины Диденко

13

Над головой плыли звёзды. Беззвучно. Как нарисованные. Как отражённые в черноте Леты… Стикса… Ганга... лужи крови на израненном выбоинами от гусеничных лент асфальте какой-нибудь square. Трудно выразить то, что чувствуешь, когда тебя уже ничто не держит. Когда гравитация не тянет за ноги, все слова становятся ненужными, все меры – абстрактными и, наконец, язык символов теряет логику, а твоё Я – принадлежность.

Лирика Веле Штылвелда, ч.2

Графика Ирины Диденко

Ω

У меня ушли глаза в тени-будуары...

День испит, изрыт дождём. Высохнет едва.

Чую зиму за версту. В небе — кулуары.

Разметались над землёй тучи-острова.

Размахнулись — Божий дар! — над зелёным миром...

Ни сентябрь, ни октябрь едет на метле,

пострелёнок-сорванец девочка Альвира

“Снег и дождик, снег и дождь” — пишет на стекле.

Наш микробусный маршрут. Над планетой встряски.

А девчонка-шалапут песенку поёт.

“Снег и дождик” — в ней слова, как в волшебной сказке.

“Снег и дождик, снег и дождь” — за  окном идёт.

Ω

Уронив изограф на пол, вечер вычертил обет.

Тем обетом он обляпал обетованных в обед.

Прибинтованных, неправых, беспричинных, без судьбы.

Вечер был навеки в правых, в левых — отзвуки мольбы.

И хоть бы... Привычное двое уронили день в окно.

За окном вновь пала Троя, с ней — столетье заодно.

За пол-улицы от смерти, в повседневной круговерти...

Ω

Кто явится, тот явится на свой стакан воды.

С тем камень  с сердца свалится, озноб обрушит льды.

С кем сладится, с тем сладится сквозь ночь и холода. — 

Душа душой оплавится на долгие года.

С кем слюбится, с тем слюбится, и больше не зови.

Чужой не приголубится к воссозданной любви.

Кто явится, с тем сбудется — такое не забудется.

Ω

Солёный чай от сладких губ. А губы — исцелованы.

Их расхлестал животный зуд, в порыве лет спрессованный.

За каждым годом урожай срывали губы мягкие,

и пьют теперь солёный чай за то, что были сладкие...

И ты, дитя, увидишь вновь всё те же искушения:

предощущение оков любовного брожения...

Предощущение себя в томленье страстного огня.

Ω

Караванщик уставшим верблюдам запретил отдыхать на песке.

Он не знал, отчего и откуда эта истина билась в виске.

На осколочном вырванном месте вызревал запретительный план:

певчих птиц сохранить, чтобы вместе, с ними вместе шагал караван.

Этих птиц в золочёные клети усадили в Герате купцы.

Сквозь барханов волнистые сети караваны вели мудрецы.

Полюбовно и птицам, и сетям не ужиться в безводном краю - 

эти птицы умрут на рассвете, на заре их услышат в раю.

Пейте с рук по глотку, по глоточку разноцветных убранств и цветов,

рано ставить вам в пении точку - караван ваш ведёт птицелов!

Ω

Планеты литые побеги, прошедшие руки Богов, погромы, пожары, набеги…

Плывут в океанском ковчеге волшебные сны островов.

Там счастья живут капитаны, в мечтах о несбыточных днях,

Здесь судеб пылают вулканы, над грезами телеэкранов

Рыдают метисы, рыдают мулаты, рыдают креолы,

рыдают пираты, рыдают ковбои, рыдают солдаты,

рыдают каори, что жили когда-то,

туристы и йоги, и вечные Боги,

и юные леди, в миру недотроги,

которые, впрочем, раз десять родят

таких же детишек, рыдающих много…

Ах, юные леди, в миру недотроги,

они-то всех более сказок хотят,

в которых мечты откровенно нестроги.

На утлом суденышке утра уснет океанский ковчег,

где слезы сквозь грезы и грезы сквозь слезы

давно опечалили смех метисов, мулатов, креолов,

пиратов,  ковбоев, солдат, и даже усопших маори,

хоть их-то и нет априори, туристов, и йогов, и Богов,

и леди, в ком секса салат из поз и пикантных ужимок,

дарящих любовный разврат…

Но грозно тайфуны стеною собою однажды зальют,

где столько занятных титанов… И связь с эйфорией прервут

метисов, мулатов, креолов, пиратов,  ковбоев, солдат,

и даже усопших маори, хоть их-то и нет априори,

туристов, и йогов, и Богов, и леди, в ком секса салат

из поз и пикантных ужимок, дарящих любовный разврат…

И в вечность сглотнув океанью бредовый мираж телеснов,

тайфуны разденут, как в бане метисов, креолов, Богов,

мулатов, маори, девчонок, литых и упругих вполне…

И прошлого мира оковы раскиснут в пустой мишуре.

Консервные банки с под колы в миру, где бананы растут,

нелепы, как вой магнитолы, когда океаны поют…

Ω