Владимир Ремизов: ИСПОВЕДЬ, Роман в стихах, Продолжение 17

Владимир Ремизов: ИСПОВЕДЬ, Роман в стихах, Продолжение 17

Отредактировал и подготовил к изданию Юрий Контишев

Бурый:

Не вспоминай… Какие ножки!

Туда-сюда, сюда-туда…

Виляют попками, что кошки –

Ну, дайте, дайте мне кота!

Дьявол:

А что, в Херсоне мало попок?

Да их там тьма, такой букет!

Созрели все, как белый хлопок,

Снимай пыльцу – отказа нет.

Бурый:

Увы –увы, мои финансы…

Да и женат я, как-никак.

Дьявол:

В твои –то годы, знаешь, шансы

Уже не вырастут, чудак.

С деньгами туго? Что ж поможем.

Ещё чуть-чуть – и краник твой.

Кто был вчера душою должен,

Сегодня платит головой.

А в это время в белой спальне

Шёл неприятный разговор.

Мамуля – Глаша в злости крайней

Метала в доцю гневный взор.

Мама:

И как могла ему позволить

Упасть до цента, до нуля?

Дала ему ты много воли,

Ты не стояла у руля.

Имели дом, всё в нём, машины,

Имели верный капитал…

Жена, что шея для мужчины –

Что б ни придумал, ни сказал…

Всё приняла, а сладкой ночью

Вдруг повернула мысли вспять.

Любовь всегда готовит почву…

Яна:

Я что тебе, простая блядь?

Мать:

Да, если надо, будь, кем хочешь!

Жене простится этот грех.

Чем больше голову морочишь,

Тем ярче, радостней успех.

С чем ты осталась? Даже шубы

Приличной нету на плечах.

Дерьма набрали ради шутки…

А помнишь, ужин при свечах?

Яна:

Чего ты хочешь? Всё вам мало!

Так получилось, он – банкрот.

Мать:

Ах, боже мой, как я устала

Тебе разжёвывать всё в рот.

Она сидит и всё судачит…

Да солнце село! И луна

Взошла без звёзд, как без удачи,

Неужто, ты совсем глупа?

Яна:

Ещё поднимется, я знаю,

В него я верю, как в себя.

Мать:

Уж, если ворон бросил стаю,

Быть одному – его судьба.

Мать, хлопнув дверью, вышла в залу,

Прошлась по комнатам, как ток,

Шло напряжение  к скандалу…

Мать:

Осечку дал твой «молоток»?

Ни с чем вернулся восвояси

Наш драгоценный зять-зятёк… 

Сын:

 А, может, мама, кто-то сглазил…         

Мать:

Молчал бы в тряпочку, знаток.

Скажи, пожалуйста, экзамен

Не мне ли за тебя сдавать?

Ты – протеже Верз+ова, Янин,

Не кум нам ректор и не сват…

Что в результате? – Мама, деньги…

- а где, сынок, мне деньги взять?

Вот, сдам кольцо, сниму и серьги…

Подвёл! Ножом зарезал зять!

Отец:

Ну, ладно, мать, к чему скандалы?

Теперь, хоть к Господу упрёк,

Верз+ову Яну сами сдали –

Чёрт дал нам славненький урок.

Мать:

И что теперь?

Отец:

Подумать надо…

А вдруг поднимется опять,

А мы в их души ложку яда –

Любовь прошла, прости, мол, зять…

Однако, есть одна идея –

Не забывай, что я – Абрам!

Что лучше есть – сейчас – еврея?

Израиль! Вот, что нужно нам!

Мать:

Чего удумал, с русской мамой?

Ты ж - полукровка по отцу…

Абрам:

Отец с войной прошёл, как с дамой.

Мать:

Да, подлецу и гром к лицу.

Абрам:

Так вот, его отправим первым,

От «наших» всех, как пионер,

Пробьёт тоннель и будет верным

Нам ветерановский пример.

Сын:

А что со мной, меня забыли?

Отец:

Тебя  - мы вслед за стариком.

Те, кто солдатами там были,

Имеют всё и, даже, дом.

Мать:

А что, Абрамчик, есть надежда -

Забыть базар, но - что  с зятьком?

Отец:

Молчим пока, увидим прежде,

Каким ударит он коньком.

Ещё немного пошептались,

Как им с Верз+овым поступить,

Затем вдруг все заулыбались…

С надежды сладкой – сладко пить.

Верз+ов шагал по Ушакова –

Есть в каждом городе проспект,

Где с полуслова всё знакомо,

Хоть был в разлуке сотню лет.

Не очень много изменений

Он претерпел с тех самых пор,

Когда открыли в п+есноп+еньи

Екатерининский собор.

Там, где-то там, стояли верфи,

На стапелях - российский флот,

А там – суворовские вехи,

Остатки вала – бывший форт.

И время быстрое бежало,

Листая славный календарь,

Когда-то грозная держава

И турков била, и татар.

Есть в каждом городе – Парк Славы,

Огни в них вечные горят,

Не миф, а быль – святые гл+авы

Былой истории хранят…

Верз+ов стоял у мореходки –

В Херсоне – самый первый ВУЗ,

Когда вальяжною походкой

К нему подчалил Бурый – туз.

Бурый:

Кого я вижу, а – Верз+ова?

Ты, вроде, был в чужих краях?

Верз+ов:

Как видишь, вот, в Херсоне снова,

С женой  вернулся я на днях.

Хожу, питаюсь кислородом,

Ведь это - с детства всё моё.

Где говорю опять с народом,

Где, молча, слушаю её…

Владимир Ремизов: ИСПОВЕДЬ, Роман в стихах, Продолжение 16

Владимир Ремизов: ИСПОВЕДЬ, Роман в стихах, Продолжение 16

Отредактировал и подготовил к изданию Юрий Контишев

Яна:

Смотри, восточная чеканка,

А там китайские шелка.

Какая сладкая приманка –

Живая в золоте рука!

Смотри, какие изумруды!

Какое тонкое бельё…

А сколько в росписи посуды!

Верз+ов:

Бери, коль хочешь, всё – твоё.

Яна:

Дрожу от счастья возбужденья -

Ведь это ж целая гора!

Ещё бы, с самого рожденья,

Мне  столько не было добра.

Шла гордо, к небу вскинув носик,

Не шла, а, будто бы, плыла,

Как жаль, что тут никто не спросит:

- Была ль ты счастлива?

- Была!

Как быстро лето отлетело,

За ним – привычно – холода.

И оглянуться не успела,

Как быстро потекли года…

Давным-давно хозяйкой в доме –

Что у пруда – в два этажа…

Кривится Яна, как в оскоме,

Грустит всё чаще госпожа.

Как только осень наступает,

А с ней дожди и холода,

Она, как будто, увядает –

К Верзову странно холодна.

Скажу, по совести вам, Варна     -

Курортный город на сезон.

Шумна и празднично нарядна,

Когда же вдруг проходит он…

Пустеют бары, магазины,

Пустеют пляжи и мосты,

У ног не падают корзины

И нет любимой суеты.

Хранит молчание принцесса,

Часами смотрит в зеркал+а

И в доме нет такого места,

Где бы улыбка расцвела.

И у Верз+ова, как в придачу, -

Винить его иль не винить –

Фортуна – спутница – удача

Ему решила изменить.

Дела пошли совсем неважно,

Хотя, казалось, ну – вот-вот…

Увы, печально, но однажды

Вдруг осознал, что он – банкрот.

Прощай, Болгария родная!

И здравствуй снова, наш Восток.

С тоской и, чуть ли  не рыдая,

Везёт он «Аленький цветок».

Там позади остались звёзды:

Обеды, балы, вечера…

А впереди – и грусть, и слёзы,

Всё, как постылое Вчера.

И как бы Яна ни любила –

А чувства были – не вода -

Но жизнь во всём неумолима -

Пришла и к ним своя беда.

Как говорят, остатки – сладки.

Верзов опять вошёл в контракт,

Пошёл "ва-банк" и без оглядки

На новый рисковый контакт.

Глава седьмая

На первый взгляд в родном Херсоне

Шла жизнь обычным чередом.

Всё те же дни в её основе,

Всё то же утром в каждый дом.

Всё те же хлопоты, печали,

Тревоги те же, радость, боль.

Вновь – пробуждение с мечтами,

Что будет в доме хлеб и соль.

 

Однако, если приглядеться

В любую улицу, в квартал,

Херсон успел переодеться –

В нём появился капитал.

Дома сменили цвет, фасады –

Там – плитки блеск, а там – крыльцо…

Морщины горькие досады

Стирают города лицо.

В нём появилось настроенье,

А где - и праздничный наряд –

Любое новое строенье

Вперёд шагало, не назад…

Витрины яркие и банки,

Стал юным мальчиком морпорт…

Быть может, тут промчались танки

И наступил переворот?

Нет, слава богу, перестройка

Сюда дошла, в такую глушь…

Пришла и гласность, быстро, бойко

Смела нелепицу и чушь.

Обрывки слов, как в адской лаве,

Лежит  «компартия» в грязи,

Она уже – не в прежней славе,

Хоть пой слащаво, хоть грози…

Немало лет, как той водицы

В Днепре могучем пробежит,

Пока изменит город лица

И новой жизнью будет жить.

Всё в том же месте, как и прежде,

Нахмурив свой курносый нос,

В своей излюбленной одежде

Сидел всё тот же Бурый – пёс…

Рубашка белая под галстук,

Нарядно чистенький костюм…

Он вспоминал свой отпуск, Ялту

И, как обычно, был угрюм.

С ним рядом зам – Иван Иваныч,

Казалось, с виду, – старичок.

Добряк, как фокусник Хоттабыч,

С бородкой шустрый мужичок.

Иваныч:

Немало слышали сочувствий,

Примите искренне – моё,

Петрович, жизнь вся наша – случай,

Порой стреляет и цевьё.

Бурый:

Так что в «Добробуте»?

Иваныч:

Молчанье.

Бурый:

Цистерну, чёрт возьми, одну б!

И - можно пить за начинанье,

И позабыть про этот клуб!

Иваныч:

Ещё не вечер, может, завтра?

Бурый:

Да это «завтра», что «вчера».

Как  - раз в году – 8-е Марта,

Так в поле «дизелю» пора.

Подобно смерти промедленье…

Звони и бей в колокола!

А чтобы в это воскресенье

К обеду «дизелька» была!

Иваныч:

Петрович, всё, звоню, под вечер

Вам доложу, где, что и как …

Бурый:

И только «да» - иначе печень

Пойдёт гулять моя в кабак.

Иван Иваныч, будто тенью,

Мелькнул, оставив кабинет.

Отдавшись горькому сомненью,

Вздохнул наш Бурый – Да иль нет?

В который раз большой «Добробут» -

Хозяин нефти, всей «трубы»,

Мечты, надежды, планы гробит,

Забыв Его, его труды.

Открыв ногтём "LM"-а пачку,

Он закурил и вдруг сказал:

Нет, всё равно куплю я «тачку»,

Иначе – Киеву скандал…

Ещё вчера - девчонки, море,

Ещё вчера – песочек, пляж…

А ждали, как приедет Боря -

И там не встань, и там не ляжь…

Промчался мимо, снова в Сочи,

И Украине  что – Ку-ку?

Мы, видно, им нужны не очень…

Всё ясно даже дураку.

Что светит нам? Баранка-бублик?

Славяне –братья, но хохлы

Послали нафиг русский рублик

И что теперь – хухры-мухры?

Закроют винтик и – без газа,

Закроют краник – без нефт+И.

Танцуй гопак, хоть до экстаза,

Зима придёт, и взвоешь ты…

И что придумал Ельцин Боря?

Как в показуху сжёг билет…

А если ветер дунет с моря?

Душою чувствую, что нет…

Назад, как вижу, нету хода,

А впереди – густой туман.

Остаться нам без парохода –

Взойди на мостик, капитан!

Дьявол:

Привет, приятель, что скучаешь?

Попасть не можешь в колею?

Бурый:

Ах, это - ты…Быть может, чая?

Ты посиди, а я налью.

Ах, нет, постой, ведь привиденье…

Ты – дух, а духи, разве, пьют?

Дьявол:

Скажу тебе на удивленье –

И пьют, а надо - и нальют!

Открой ка шкаф, взгляни на полку –

Стоит бутылка с коньяком,

Скучать вдвоём? Не вижу толку –

Никак,  я пью с отпускником?

Веле Штылвелд: О чем умолчал Небесный горшечник, Продолжение 5

Веле Штылвелд: О чем умолчал Небесный горшечник, Продолжение 5

Ирина Диденко: «Иисус», графика

26.

Практическая необходимость прятать собственное благосостояние сочеталась и с религиозным предписанием,требующим скромности перед лицом смерти.С точки зрения талмудической традиции,все умершие равны,и недостойно тратить богатство место последнего упокоения. Впрочем,начиная с Ренессанса, евреи активно заимствовали у христиан различные элементы украшения надгробных камней.И хотя в первые века религиозный запрет на изображения людей приводил к тому,что они ограничивались только растительными орнаментами,в XIX веке меняется и это.Но отдельное место в похоронной традиции евреев занимает Елеонская Гора, расположенная на территории государства Израиль.Там находится старейшие кладбище последователей иудаизма,первые захоронения на котором датируются 2600 годом до нашей эры, а общее число могил составляет около 150000.Так что не Иудин погост, и не его усилия в том, что кладбище Небесного Горшечникам стало таким в силу его усилий неправедных.

27.

 По легенде, среди похороненных там есть и некоторые библейские пророки.За множество веков на Горе также появились не только еврейские,на и христианские святые места, например,именно там расположен знаменитый Гефсиманский сад,в котором был арестован Иисус,усыпальница Девы Марии,а сейчас Елеонская гора служит приютом католической Церкви Всех Наций и русского православного Монастыря Марии Магдалины.Но подлинное значение Горы в иудаизме связано с ролью,которое отведена ей в будущем.Именно на ней должно произойти ключевое событие для иудаизма – пришествие Мошиаха,илиМессии, которому суждено восстановить Храм и знаменовать наступление Царства Божьего на Земле.А так как одним из его первых действий должно стать воскрешение мёртвых, которое начнётся прямо с того места,где он появится, то нет ничего удивительного, что упокоится на Елеонской горе считается большой честью и удачей. Похороны там продолжаются и по сей день.

28.

Еле+о́нская,Гелеонская, или Масл+и́чная гор+а – на иврите Хар ха-Зейтим, на арабском -‎ Джебель аз-Зейтун, - возвышенность,тянущаяся с севера на юг напротив восточной стены Старого города Иерусалима,по восточную сторону Кедронской долины.Издревле была засажена маслинами, откуда и произошло название.Масличная гора имеет исторически застроенные три вершины, на которых расположены: на северной высотой 826 метров над уровнем моря,называемой горой Скопус, Хар ха-Цофим) - кампус Еврейского университета в Иерусалиме;на средней высотой 814 метров - с 1910 г.Лютеранский центр с благотворительной больницей имени германской императрицы Августы Виктории;на южной высотой 816 метров - русский Вознесенский монастырь и арабское село Ат-Тур -от арамейского названия Масличной горы - Тура-ейта.А вот на западных и южных склонах южной оконечности Масличной гор+ы расположено древнее еврейское кладбище, быть похороненным на котором считается большой честью. Святость кладбища определяется его непосредственной близостью к долине Кедрон.

29.

Захоронение здесь началось ещё в эпоху Первого храма, о чём свидетельствуют многие катакомбы между и под домами арабского квартала Силуан, древнее Шиллоах.В эпоху Второго храма кладбище сдвинулось на север, покрывая склоны Масличной горы: от этого периода сохранились так называемый Яд Авшалом, традиционная гробница Захарии бен Иехояды. Остальные памятники относятся в основном к последним векам.Там же находятся так называемые Могилы пророков — пещера с 36 погребальными нишами, где, согласно еврейской традиции, похоронены пророки Аггей (Хаггай), Малахия и Захария. В Библии Масличная гора:Ма‘але ха-зейтим на иврите — «Масличный подъём» упоминается как место,где Давид поклонялся Богу, а на южном отроге Масличной горы (Машха) Соломон построил капища для своих иноземных жён. Иезекииль в пророчестве о конце дней уделяет Масличной горе особое место:«И поднялась слава Господа из среды города и остановилась над горою, которая на восток от города» .

30.

Собственно и само название Масличная гор+а впервые встречается у пророка Захарии.В Новом Завете Иисус произносит на гор+е еле+онскую проповедь. Еле+онская гора - это место Вознесения Христа. На Еле+онской гор+е молился перед арестом Иисус Христос. На этот сюжет Бетховен написал ораторию,Нерваль - поэму,а Караваджо - картину, пропавшую во время Второй мировой войны.В эпоху Второго Храма Масличная гора была соединена мостом,а, возможно, двумя с Храмовой гор+ой, и на ней зажигались огни для оповещения о наступлении новолуния. С этим всё. Но вот захотелось ответить на такой шкурный вопрос: А сколько Иуда получил в переводе на наши деньги?Cперва  разберемся с весом. Сребреники,то есть, серебряные монеты – это, скорее всего, ходивший в эпоху Христа - серебряный шекель.Веса в нем было примерно 14-16 граммов серебра и он приравнивался (так же и по весу) к 4 греческим драхмам - тетрадрахме.Именно поэтому Михаил Булгаков в "Мастере и Маргарите" в сцене убийства Иуды писал:

31.

"- Сколько получил сейчас? Говори, если хочешь сохранить жизнь!Надежда вспыхнула в сердце Иуды.Он отчаянно вскричал:- Тридцать тетрадрахм! Тридцать тетрадрахм! Все, что получил, с собою. Вот деньги! Берите, но отдайте жизнь!" Шо, скажите за деньги? Итого, если  брать за основу средний вес между тетрадрахмой и шекелем – это примерно 15 граммов серебра.То есть,Иуде отвалили примерно 450 граммов.Или таки, как минимум, 400, как мы определяли здесь раньше вес неполноценных ущербных изношенных тетрадрахм.Много это или мало?Сегодня Иуда, если бы, как в древности, монеты ходили не только по некой стоимости,  но и по весу драгметалла, за 450 граммов серебра огреб бы чуть более 200 доллара.Но, как известно, деньги – это еще и эквивалент оплаты труда. Или, можно считать еще по десятку критериев: от номинальной стоимости монет по пересчету на квартплату, по цене на бензин… И так далее. 

32.

Но мне кажется, раз уж до нас дошли два критерия – поденная плата и стоимость собственно серебра – это какая-то более-менее справедливая привязка. Иуда ничего купить не успел. Он то ли повесился, то ли был убит, толи внезапно самоубился.А на возвращенные им деньги священники купили так называемую Землю Горшечника, по иному - Акелдама -"поле крови" для похорон странников, которых так много приходило в Иерушалаим… о чем мы уже здесь говорили. Ой! Я был не прав. Сегодня это будут сумасшедшие деньги! Выгоднее всего сегодня считать 30 сребреников по нумизматической стоимости тетрадрахмы. Она колеблется, в зависимости от сохранности и датировки – от 1200 до 3000 долларов.Вот Иуда бы огреб! Под сто тысяч "баксов".Этот  куш мог стоить и праведной мессы, и, увы, неправедной  тризны.Вот теперь уже все.Аминь!

22-29 мая 2021 г.

© Веле Штылвелд

Веле Штылвелд: О чем умолчал Небесный горшечник, Продолжение 4

Веле Штылвелд: О чем умолчал Небесный горшечник, Продолжение 4

Ирина Диденко: «Иисус», графика

21.

По православному же обряду, самоубийц и вовсе нельзя было хоронить на кладбище,поэтому их хоронили за оградой. В отличие от христиан у мусульман умершего хоронят завернутым в саван, без гроба, причем лицо покойного должно быть обращено в сторону главного святилища ислама в Мекке. Еврейское кладбище – непременный атрибут множества европейских городов, некогда дававших приют представителям этого народа. После Холокоста и множества волн миграции, порой только могилы и позволяют найти место, где некогда находился еврейский квартал, и понять, как много евреев жило и умерло в том или ином населённом пункте. Но как именно эти места устроены? Загробная жизнь описана в иудаизме очень скупо и противоречиво. В Торе присутствуют упоминания загробной бездны, Шеола, и мысль о том, что после смерти от человека остаётся бестелесная душа. Однако остается непонятным, где именно она пребывает, что с ней происходит и как на неё можно воздействовать.

22.

На протяжении еврейской истории авторитетные раввины и мыслители предлагали различные ответы на эти вопросы,часто заимствуя элементы из религий тех народов,которые окружали евреев:как правило, христиан или мусульман.Но эти заимствования не оказали влияния на похоронные традиции евреев, которые были заложены гораздо раньше.Из-за отсутствия явного мистического обоснования еврейские похороны – это,в первую очередь,общественное событие.О мёртвом в ходе процедуры заботятся,прежде всего,как о члене общины.С этим связана необходимость хоронить как можно быстрееТруп человека приравнивается к телу без одежды,и держать в таком виде родственника просто неуважительно как к нему,так и к окружающим. Поэтому в Средние Века даже небольшие еврейские общины создавали собственные кладбища, чтобы не вести умершего несколько дней.Потребность в кладбище обуславливалась ещё и тем, что евреи с древнейших времён строго настаивали на необходимости хоронить мертвецов именно в земле.

23.

Это связано с прямолинейной трактовкой пассажа из Книги Бытия, предупреждающего Адама о том, что он «вернётся в землю»,из которой и вышел.Ещё до нашей эры в Израильском царстве существовала традиция похорон в скальных могилах, популярная почти во всем Древнем Мире. Постепенно она стала всё больше ассоциироваться с язычеством, и уже в новую эру среди евреев окончательно утвердилась традиция погребения в могил.Вот и ответ. Масляничная гора под  древним Иерусалимом со всем произошедшим на ней: предательством Иуда, дальнейшим распятием Христа и преобразование по сути свалки горшечников в кладбище, а с тем и в святое место перевернуло сознание тогдашних иудеев и послужило мощным нравственно-этическим и эстетическим катализатором общества. К тому же и пещеры, как видно, вышли из моды. Одна из возможных причин – боязнь греческих и римских завоевателей мощнейших катакомбно-партизанских движений.Отныне похорона не рассматривались как повод посещения катокомб, а только как источник партизанского неповиновения.

24.

Любопытно, что в отличие от христианства,иудаизм не предусматривает специальное здание на кладбище.Это связано с совершенно другой ролью культовых сооружений:синагога – это, в первую очередь,место для чтения Торы,а не для совершения обрядов,поэтому располагать её среди могил нет никакой необходимости.А вот само место последнего упокоения евреев считается сакральным,из-за чего в иудаизме распространено очень жёсткое отношение к вандализму и вообще любому изменению кладбищ.Ещё одна особенность еврейских кладбищ,существенно облегчившая работу множеству историков – жёсткая установка на то, чтобы каждый человек должен быть похоронен в отдельной могиле.Иудаизм – религия,воспринимающая заповеди и ритуальные заветы буквально,и посмертная судьба тут не стала исключением.Талмудическая традиция утверждает,что тела мёртвых всегда должны быть отделены друг от друга расстоянием, по меньшей мере, в 6 тефахим,то есть примерно 54 сантиметра.Евреи придерживались этого правила даже в эпоху Чёрной Смерти, когда чума уничтожила до трети населения Европы. 

25.

Правда, масштабы катастрофы заставили их проявить определённую креативность в интерпретации правил.Как и христиане, евреи были вынуждены рыть большие могилы, но они хоронили людей «слоями»,так,чтобы поверх более раннего умершего лежало бы 54 сантиметра земли,на которых располагался следующий покойник.Следы этого подхода к похоронам до сих пор можно увидеть на Пражском еврейском кладбище,где могильные камни расположены очень близко, напоминая, что мертвецы там лежат один над другим.Сама традиция использования надгробий на еврейских кладбищах очень старая.Судя по всему,первоначально евреи, как и представители многих других традиций,использовали могильные камни как «пресс», гарантирующий,что умерший не вернулся к своим родным.тогда же надгробия стали использовать для выражения уважения к покойному. К тому же своих усопших евреи хоронили очень скромно: богато украшенный могильный камень мог привлечь внимание тех,кто сочли бы семью, позволившую себе могильную роскошь,излишне богатой. 

© Веле Штылвелд

Веле Штылвелд: О чем умолчал Небесный горшечник, Продолжение 3

Веле Штылвелд: О чем умолчал Небесный горшечник, Продолжение 3

Ирина Диденко: «Иисус», графика

16.

Акелдама - второе название - «Земля Крови» и поныне присутствует в Израиле. Согласно евангельской легенде, этот участок земли был куплен на кровавые деньги - те самые 30 сребреников, полученные Иудой за предательство. Как известно, Искариот не воспользовался своим вознаграждением, и сребреники пустили на приобретение клочка земли, предназначенного для захоронения тех паломников,кто умер на Святой земле и не был достаточно богат,чтобы его останки могли упокоиться где бы то ни было ещё, кроме как на этом бесплатном кладбище. И если самих древних израильтян хоронили еще в пещерах, то войдя в отроги европейской истории Израиль обзовелся «европейскими кладбищами».Упоминание о Земле Крови множество раз встречается в описаниях Святой земли начиная с самого раннего периода христианства. А здешнее кладбище функционировало вплоть до начала 19 в.Издревле на месте нынешней Акелдамы устраивали захоронения, и здесь сохранилось немалое количество пещер, использовавшихся с этой целью. Большая их часть относится к эпохе Второго храма. 

17.

Земля Акелдамы вообще почиталась в христианской традиции как святая,и средневековые паломники забирали её отсюда, чтобы высыпать на кладбище своего города.Так было сделано, к примеру, в Париже и на Кампо-Санто в Пизе.И, как ранее упоминалось, в Неаполе.На земле Акелдамы в монастыре Святого Онуфрия можно увидеть Пещеру апостолов, в которой, согласно легенде,ученики Христа прятались в то время, как их Учитель мучился и умирал на кресте. Некрополь Акелдамы был выстроен крестоносцами в 12 в. До того землю этого участка и пещеры использовали по нескольку раз:именно о здешней земле и существовало поверье, что тела, похороненные здесь, чудесным образом быстро истлевают. Рыцари создали тут большую усыпальницу для странников,частично вырубив ее в скале, частично достроив из камня.Поверх усыпальницы была возведена церковь.Сегодня от усыпальницы и церкви сохранились только развалины, которые можно увидеть в паре десятков метров от монастырской ограды, чуть выше на холме. 

18.

Действительно, почва в этом месте состоит преимущественно из глины красноватого оттенка, которую использовали древние гончары.Поэтому земля в районе Акелдамы называлась иначе Землёй Горшечников.Отсюда и пришла мифологема о Небесном Горшечнике.Именно сюда ссыпали древние гончары свои неудавшиеся изделия.Обжиг в здешних местах был делом не только ремеслиннеческой сноровки,но и присутствием скудных запасов бурого угля.Потому и здешняя земля была особого цвета.Есть версия, что именно из-за её цвета она была названа впоследствии Землёй Крови.Но обратимся к храмовым традициям Иудеи во времена Второго храма.Все помнят,что входным билетом в храм на моленье была особая полушекелевая монета, на которой не было лика римского императора.Монета уже по тем временам редкая.Вот почему были столь необходимы менялы.

19.

Многочисленные представители этой профессии прямо в храме с выгодой для себя обменивали другие монеты на кошерные полушекели в специальных лавках, которые  в  античном мире назывались трапезитами.А первые храмовые менялы из обычных менял превращались со временем в людей, которые принимали вклады, совершали расчеты за товары,которые были приобретены вкладчиком.В менялы обычно шли ювелиры.Они проверяли подлинность монет и постоянно держали запасы монет различных государств.А вот с местами для погребения усопших едва ли не повсеместно во все времена было скудно.У христиан умершие погребались в катакомбах,затем в церквях;позже в церквях стали хоронить лишь особо выдающихся лиц, обыкновенным же местом погребения служил церковный двор:atrium. До XIV столетия церковные дворы служили почти единственным местом для кладбищ,но с умножением городского населения их стало недостаточно, вследствие чего стали устраивать кладбища на окраинах городов.

20.

В XVII и особенно в XVIII столетиях правительства, исходя из соображений санитарного свойства,стали запрещать погребение умерших при церквях,а в XIX столетии установился принцип, не допускающий устройства кладбищ внутри городов и даже селений.Тогда-то и прервалась средневековая традиция монастырских захоронений.А вот в интересующей нас Англии законодательство о кладбищах было выработано особой комиссией 1843 года,учреждённой вследствие того,что плохому устройству кладбищ приписывали обострение холерной эпидемии;по предложению комиссии,установлены особые инспектора,наблюдающие за кладбищами. Христианский обряд предписывает располагать гроб в могиле так,чтобы тело располагалось горизонтально, голова умершего человека была обращена на запад,а ноги на восток.Над могильным холмиком устанавливается крест,он должен находиться над ногами усопшего.У католиков и протестантов крест ставится над головой усопшего,чтобы по верованию после воскрешения он поцеловал крест.

© Веле Штылвелд

Владимир Ремизов: ИСПОВЕДЬ, Роман в стихах, Продолжение 15

Владимир Ремизов: ИСПОВЕДЬ, Роман в стихах, Продолжение 15

Отредактировал и подготовил к изданию Юрий Контишев

Немало было здесь империй.

От них осталась только пыль.

Не в силах время мы измерить –

Сегодня – навь, а завтра – быль…

Яна:

Смотри, останки римской бани,

Бассейн и ложе из камней.

Купались тут римлянки-пани,

Любовь и жизнь кипели в ней.

Уйдём, любимый, как-то грустно.

Подумать только - все умрём.

И точно также станет пусто…

Верз+ов:

У смерти жизнь берёт заём.

Они опять спустились к морю.

Две тени под руку с луной

Навстречу звёздному простору

Брели куда-то за волной.

Кто не был в Балчике* на пляже –

Забыл, объехал иль не смог,

Совет – в Болгарии однажды

Загляньте в этот уголок.

Спускаясь лестницей с утёса,

Увидишь сверху чудный вид…

Пусть кто-то даже глянет косо –

Подумаешь, нашёлся гид!

И всё же вы найдите арку…

Аллея вниз, наискосок,

Вас приведёт к дворцу и парку…

Вы погуляйте в нём часок.

Кругом могучие дубравы,

Ключи звенят и родники,

Не с городской трубы-отравы -

В них свежий поцелуй земли.

Увы, там нет ещё фонтана,

Но, что за шум? Ах – водопад…

Стоит Верзов, а рядом Яна,

Салют цветов, как на парад!

Как много их, цветных и разных!

Яна:

В букете – глянь – весь белый свет –

На клумбах, памятниках праздных

Собрался весь элитный цвет.

Ромашки, розы и тюльпаны…

Бутоны и колокола

Вдруг зазвенели в носик Яны –

Ты, хоть бы, пару сорвала!..

А вот – и кактусы. В аллею

Собрались все со всей Земли,

Как тут их холят и лелеют –

Счастливей всех цветов они.

Верз+ов:

Представь себе – рукой Тамары

Посажен здесь любой цветок.

И – обязательно - по паре  -

Невеста есть и женишок.

Яна:

Скажи мне, кто она такая?

Не каждый любит так цветы.

Верз+ов:

Для всех болгар она – святая,

Как символ веры и мечты.

Давным-давно жила царица,

Супругом был ей царь Борис.

Любви преданности жрица –

Вон их дворец…А царский пирс

Разбило море, вон – мозаика…

Там трон стоял, за ним причал.

Да, был там трон, теперь лишь галька,

Когда-то здесь Борис мечтал…

В походы долгие в  даль  моря

Судьбина горькая гнала.

Тамара здесь – такая доля -

Всегда любимого ждала.

Чтоб видел он родную гавань,

Она построила дворец,

Вон там, где шпиль, горело пламя,

Как алый факел двух сердец.

Всегда одна и в песнопенье

Разбила парк,в часовне той

Страданьем страстным и моленьем

Сточила пол своей слезой.

Ушёл Борис в поход однажды

И протрубил жестокий рок,

Дав турку бой, с победой важной

Он не успел вернуться в срок.

Не дождалась его царица,

Слезою вытекли глаза.

Ждала, ждала она Бориса,

Засохла в горе, как лоза.

Вернулся царь. В великой боли

Он проклял страшные года

И, покорившись чёрной доле,

Уехал в горы навсегда.

С тех пор легенда о Тамаре

Живёт в болгарах, а в саду

Растёт цветок и - только в паре -

цветёт с ним ярко под весну.

Быть может, ветер поклонился

Печальной памятью в цветах,

Никто тому не удивился –

Шла Яна с горечью в слезах.

Немало мест прошли прекрасных

Под летним солнцем и луной,

Немало дней чудесных, ясных

Им было дадено судьбой.

То «Вольво» их летело в горы

Под самый синий небосвод,

Где открывались им просторы

Почти заоблачных высот,

То снова мчались по долинам,

Среди полей и городков,

Купаясь в зелени и ливне

Гремящих в небе облаков.

Церквушки, памятники, храмы,

Пещеры, кельи, погреба –

Всё-всё открылось вдруг для Яны,

Все тайны кисти и пера.

А вечерами за свечами –

Заветный столик для двоих,

Под скрипку ужин и с мечтами,

Что всё на свете лишь для них.

Яна:

Скажи, Верз+ов, уже ли вечно

Повсюду будем мы вдвоём?

Верз+ов:

Когда ты любишь так сердечно,

То рядом вместе и умрём.

Яна:

Опять о грустном… Ну, довольно!

Смотри, а бармен наш уснул…

Верз+ов:

Прости, сорвалось то невольно.

Давай ка завтра – на Стамбул.

Яна:

Ура-а! – захлопала в ладоши –

Не зря я чуяла с утра,

О, мой любимый, мой хороший,

Скорей, нам, кажется, пора!..

Любви да здравствует награда! –

Любимой в губы поцелуй.

Всю ночь в руках твоих отрада –

Амур, ты свечечку задуй!

Стамбул, известно, вечный город –

Стоят мечети-миражи.

То стар  - по-древнему, - то молод,

Сложил эпохи в этажи.

Надземный он или подземный? –

Тут время выбросило финт.

Стоит в базарах неизменный,

В исламе вечном, лабиринт.

Богатство яркое и бедность

На шуме вечной суеты

Смакует верность и неверность

Кораном рабской нищеты.

Погладив бороду пророка,

Проткнув глазами небеса,

Слезами горького порока

Текут к вам в руки чудеса.

Под взором, волею аллаха, -

Аллах не ведает и сам –

Топор бытует здесь и плаха

Подспорьем диким чудесам.

Раскрыв восторженные глазки,

Метая взгляды невпопад,

Шла Яна улицами сказки,

Сиял рекламный звездопад:

«…Примерь, Наташа, и дублёнку…»

О, турки, цепкие клещи!

В баулы, в прочную клеёнку

Вам сложат куртки и плащи…

Завалят сумку ширпотребом,

Спрессуют доверху под плед –

Водою стал для них и хлебом

Приезжий северный сосед.

И, разве, Турция повинна…

И, к слову, Турция ль одна?

Что к ней челночная лавина,

Точнее – целая страна…

Страна, великая держава,

Надежда мира и оплот,

Кого ты с муками рожала? –

Сплошной товарооборот.

И в сердце с горечью и болью

Любовь, омытая слезой,

С чужою смешана ты кровью,

С чужой повязана судьбой.

Веле Штылвелд: День Города

Веле Штылвелд: День Города

Веле Штылвелд: электронный эпюр День Города

Развешены во времени пространства:

 царей, провидцев, падших простаков - 

я не ищу у мира постоянства, 

мелькает он столешницей резной.

Очки, и те сменил на стеклышки  чудес, 

в которых мельтешит калейдоскопом днесь, 

с которыми легко  порваться невпопад 

в чужое либид+о и в майский звездопад. 

В студенческом бистр+о, открытом налегке 

в каком-то нежилом подольском уголке 

жую тирамису в чужом pret-+a-port+e 

на тартал+етке дня под запах сигарет.

 

Хоть сам я не курю, и сыт давно судьбой, 

в которой я чудил с седою головой,

и  вот уже молвы, и той толк+ово нет, 

не щелкают меня, пренебрегая мной.

 

Развешены мечты, пиджак не свой с плеча, 

и старые друзья давно ушли в entrée – 

ужасно клоунят, обычно невпопад, 

и заедают стыд узорчатым сатэ. 

Очки и те с мольбой,не надо,не смотри 

на таинство вещей дозорным вестовым.

От мира нет вестей, да Бог уж с этим.Жив?!

И ладно вопрошать, броди по мостовым.

Так в смальте подоплек расплавленных камней 

отыщутся слова, среди ушедших дней

которые прошли  сквозь времени резец 

в неистовый финал - в  котором ты творец.

Их сам ты начертал в дни юности своей.

Вот только старцем стал, любезный мой Пинглей 

 Подпрыгнуть высоко, дотронуться небес,

и отпружинить так, чтоб радуга взошла 

над мира естеством,и мир проникся весь - 

вот жил-де в мире я, по облацам ходя.

Бреду по облакам, чреда чудес зовет 

обычностью своей - рецепт разгадан весь, 

да только отошло желание моё 

явиться в мир мечтой, чтоб озарился днесь.

-.

В своей стране я не ношу герба - 

мне не нужны подпруги гербов+ые,

как иудей - я не ношу Христа, 

но православный духом в Украине!

Не славлю я борцов иконостас, 

героев я оплакиваю с болью,

и славить убиенных в скорбный час 

не для меня, взрощенного с любовью...

Я - украинец! Господи прости, 

Всевышний укрепи души алл+еи,

Клобук мой Чёрный издревля еси 

был для Отчизны разве что эл+еем.

Когда же вдруг восстали стар и млад 

не против россиян, не против русских,

а против банд, чей  жуткий страшный смрад 

вершил над нами кару не по-л+юдски...

мы встали вс+е, как в бочке иваси, 

как тысячи мирян со всех пригорков,

поскольку кара была на Руси, 

тому, кто поступал с народом горько...

Их хоронили также, как иных, 

и примирялись с ними на погостах, 

но никогда не славили в живых, 

они под домовины были ростом.

Наверное, в душе я патриот, - 

наружный камень собственной Отчизны,

я за мальчишек крест несу! Вперед! 

Врагов громите до последней тризны!

-.

Разрыв между правдой войны, и той, что творят на ТиВи -

едва ли не правда мажора, засунь её в задницу, Жора!

Война не щад+ит мужиков, и н+ех слушать вой мудаков,

бабло для которых озоном пригнала гов+ённая зона.

Идёт истребленье козлов. И блеющих с ними в атт+аче -

а польским лихим П+эЗэРКа поставлена тупо задача -

не в НАТО - взрывай мудака. А прибыл с российской юдоли -

размажь мудаков по консоли эрэфную бандобратв+у,

и Янеку курве лапшу из тел и из ч+оток на сдачу 

пора отсылать передачей... Как слышно?

Груз двести пошёл из тех, кто ума был лишен,

и был отрешен от участья. В гробу его сыщется счастье.

А те, кто и вовсе дурак - к аллаху ли, к богу за так

в небесной взлетят тарантайке, подобно усохшей лушпайке.

Вам, Жора, не жмет мой пиджак?

2014-2021 г.