Наши с боку - ваших нет!

Выйдя на пенсию, я согласен с теми, кто говорит - во, теперь самое время зарабатывать на старость. В кулуарах УНИАН, в социальных сетях сверстники и сверстныцы едва не матерно сообщают - облагоденствовали на пожизненные 949 гривен. А всё потому, что 1954 года, а на этот год дана команда все совковое старичье опустить в ноль. И дружно опустили - в Киеве и в Одессе, Харькове и Луганске, во Львове и Донецке.

Кто б сомневался. Политологи в один голос повторяют страшную предвыборную мантру: нас ждет после выборов длительная продажная спикириада, безнадежно рыхлые партии порошенко, гриценко, ляшко и тигипка - удовлетворят всех и вывернут наизнанку. Крыть нечем...

Народный фронт, Батькивщина, Свобода пробегут мелко во витором эшелоше... И будет альтернатива - либо измена конституционнных реформ и укрепление традиционно президентской вертикали, либо радикальная крупорушка в парламенте, судах и прокуратуре...

Страшно аж жуть... Люстрация... Потому что парламент - последний политический офшор, при закрытых российском американском и зпападноевропейском! Очевидны либо тунисский сценарий консолидации всех и вся, либо египетский сценарий реформаторского радикализма. Усилит политический идиотизм власти плановая попытка сделать новым спикером Олега Ляшко... Затем последует премьериада, и чтоб мне сдохнуть, воцарится сергей тигипко!

Это не блеф! Такой прогноз рыхлости... Так что обоих сбивать на старте. Так что обое - не приведи господи, так что это просто не просто сдача страны, а сдача под раздачу с театральным прихлопыванием и притопывавнием...Радикальная риторика полоумного ляшка бездоказательно.

А чего доказывать, сетуют политологи(Алексей Голубицкий, Виктор Небоженко и и политехнолог Тарас Березовец). Солидаристкие тенденции похерены на государственном уровне, постмодернизм идейный политических лузеров забуянил в полную силу.

Подкуп - от пакетитков с гречкой до банок с тушонках стал де-фактом нормой в пяти областях Одесской, Запорожской, Харьковской, донецкой и луганской - уже пораженных внутренним сепаратистом и внешней агрессией РФ. Пока мы будем жить в безпартошном государстве, покуда подкуп политических элит будет нормой... ждите очевидного - повсеместного предвыборного мордобоя. И только.
Как политик и черный клоун, Шуфрич долго ждал... ляшко на очереди... затем тигипко... Клоун шуфрич занимал в украинском политикуме всегда вторые места, клоун ляшко - первые.. Ляшко - это современная версия окончательного разложения украинской политики. Олигархи ненавидят политику. Она мешает им воровать.

А народ в свое выборе безответственный. орзиция населения - массовая политическая безответственность. Там и живём - между страхом и лаем, между черным юмором генерации матерых политических идиотов и политических решал: жукликов, лоббистов, смотрящих... Впредь будут не бить, а ужу убивать....

в харькове в очередной раз отыгрались на ленине... в киеве говорят - "видтерминувалы резню чиновников"... я согласен с киевом тех, кому четыре месяца ни теплой воды ни лифтов не положенно. Вот когда начнут вешать - кто будет первым уже не важно... а вешать неприменно начнут... но у власти психологи...

она - власть перекрошит всех ленинов, доведет до социального взвоя ночные спальные города и только потом бессило подставит шеи крайних чиновников. но как только народ вкусит кровь - остановка будет не скоро... все эти городки военного всеобуча от семен семенченка не оставляют надежд на то, что всё рассосется....

Страна, в которой деньги перестают выполнять социальные и гуманитарные функции для 97% населения - называется ОБЩАКОМ и подлежит полнейшей диструкции. Свою страну должен начать строить народ, истребив всех носителей воровской поросли антинародной. ВСЕХ! Иного за полгода после второй псевдонародной революции так и не получилось. Новым депутатам надо это ИМЕННО ЭТО брать в расчет. Или покупать мыло для шеи.

обсе уже показывало тупой украинской власти как адресно выделять помощь - купонами в размер гривневых купюр с номиналами принятыми з западном мире, обедами-заморозками, медикаментозными наборами, а ненависть... она зреет со свистом... остались дни, возможно часы.... как только выстрелят где-то пассионарии - выселицы как итог мучений народных примет как общий крест украина.

почему только люстрация, почему скотам судьям, скотам прокурорам оставить их баулы с кровавым баблом. Сегодня народ уже говорит - не будет! не отдадут сами или через конвертацию совести - выжгут до тла... остаются дни... не прощать! ... или начинатьперемены... немедленно...

@Тарас Березовец
@Алексей Голубицкий
@Виктор Небоженко#велештылвелд

Театр КХАТ: от классики до эксперимента

Дерби одного театра... «Еврейские часы", "Морг №5" и, наконец, "Чайка."… О "Чайке", правда, особо... ведь она принадлежит перу "великого украинского поэта" Антона Павловича Чехова... Это не я так окрестил Чехова, а четвертый президент Украины. Бесспорнейший абсурд....

Американская театральная академия требует от исполнителей ролей детективов в кассовейших фильмах Голливуда прежде сыграть в "Чайке" одну из трех мужских ролей или, если это актрисы, одну из трех женских ролей... ведь Чехов это и чувство времени, и школа предощущений и просто мировая классика и просто нечто краеугольное в театрально искусстве.

А вот Катарина Синчилло как руководитель театральной труппы смела... Такие разные постановки, такие разные многоплановые пласты театрального, да и просто духовного времени.... Очевидно, что КХАТ в Киеве состоялся. Очевидно, что его нельзя подменить роликом на ютубе. КХАТ захватывает тебя живьём и бьёт по живому.... Актеры не претендуют на некую выпуклость, а образуют всепожирающее театральное пламя.... И потом следует - обязательно следует - катарсис - иногда даже тогда, когда он менее всего ожидаем....

КХАТ-2014, актерское закулисье... Они выходят после спектакля в театральное фойе. Либо они приходят к друзьям на спектакль... Там их интересно, что называется, "брать" с пылу-жару. Потому что драматические актеры очень быстро просачиваются в нашу жизнь, и тогда уже не понять, то ли жизнь становится драмой, то ли все мы - зрителями очередными актерами.

Сезоны КХАТ представляют театральному Киеву новую плеяду актерских имён. Славить пока их не будем, они молоды, они прекрасно сочетаются с уже отточенными талантами основателей труппы, но впереди у них ещё годы театрального роста. Так что на старте не будем их перехваливать...

Кто-то может возмутиться, рассматривая фотосессии, мол, почему так умалительно о молодёжи... Не умалительно, а с неким внутренним трепетом. Театр бережно выстраивает молодёжь под свой маленький, но мужественный устав чести. А ну-ка начни нахваливать молодежь - тут же растащат по говенным телесериалам, извратят, изгадят стержни человеческих душ.

Молодая Бенюк, Ли Берлинская, и ещё, ещё имена... На завтра... Вот и не хочу, чтобы КХАТ их от себя отпускал. Такие ребята должны обкатываться в театре КХАТ не менее двух-трех сезонов... Я всегда помню, что прежний молодежный театр крепко держался на идеологии... Этого нет в труппе Катарины Синчилло. Здесь все участники спаяны содружеством своих талантов...

Сценическая экспрессия Катарины Синчилло соразмерна с её почти академической педагогической строгостью. О, я знаю, как надо лелеять учеников, как оберегать их таланты на старте, на первом сценическом вздохе и выдохе.

К своему стыду я "Чайку" увидал впервые. Но я жизнь стремился посмотреть этот спектакль, потому что всегда казалось, что я сам способен не хуже Чехова... ошибался... Это подлинный фейерверк уже даже не сценической, а повседневной правды.

В каждом спектакле своя частица общечеловеческой правды. Премьера этого года несколько шокировала. Наше непростое время перебрало иные самые свежие реплики на себя и чуть состарило текст ещё при рождении. Но не на всегда, а в этот период исторического бурелома. Помнится и Маяковский с пылу-с жару писал своего "Клопа", и о нем спорили, спорили, спорили.

Но в том сила КХАТ. Где возникали текстовые выбивки - удивительная колдовская экспрессия Учителя и Ученика - Катарины Синчилло и Ли Берлинской выжимали из зрителя такую эмоцию, но дополнительной промоции им уже было не нужно ("Морг №5")

О чем нужно помнить киевским, да и украинским театралам: актеры проходят мимо времени, время проходит мимо Актеров! Это время не повторится, завтра эти актёры будут другими и будут играть совершенно иные роли... А хочется запомнить их сегодня такими, какими они сделали свое первое творческое пятилетие.

Виктор Кошель в "Морге №5" играет роль кота-душеприёмника, писаря предвечности и любителя последнего прижизненного бутерброда. ЕстствннО, с салом! Я знавал многих "котов", но этот... ЭТОТ просто разместился в душе рядом с Чеширским котом и Котом Пантелеймоном.... Жирно сыграно...

Этому театру ничего не хочется желать, его просто хочется смотреть... И всё же... Этот театр должны знать многие, а уж любить - непременно все. Было бы неплохо, если площадку КХАТ хотя бы раз в месяц могла предоставить Троещина, принявшая на старте всех нынешних украинских шоуменов, начиная от 95 квартала. Все они повлезали в телеящики, оставив Троещине самую страшную и далеко не столичную духовную опущенность и беспортошность. Казалось бы, такой КИЕВСКИЙ ТЕАТР как КХАТ надо рвать просто на части! Но пока что это редкая, хоть и очень вкусная смоковница, правда, жаль только для избранных.

Я долго стремился понять, что меня очаровывает, привораживает в постановках КХАТ. Обязательно отыщется катарсис. Он настигнет вас неотвратимо в самый неожиданный момент пьесы и выжмет из вас хотя бы самую скупую слезу. И в этом сила! И в этом Театр... И тому в благодарность аплодисменты, овации и осмысление.....

Как же здорово, что в нынешнем Киеве есть такой театр, есть такая духовная мельница чувственности, через которую выбиваются наши подуставшие от нелепой войны души... Больше не прибавлю ни слова. И скажу просто - спасибо! И приглашу вас на новые встречи с Театром, непременно в КХАТ!

‪#‎катаринасинчилло

 
Виктор Кошель Спасибо за такой развёрнутый умный и остроумный анализ наших работ. За "последний прижизненный бутерброд" просто браво! это уже афоризм :). Особо приятно, что не только приняли и поняли, но и прочувствовали этот театр. Мы все мечтаем об умном и чутком зрителе, но ещё больше о доброжелательной и тонко чувствующей театральной критике. Сегодня такой театр необходим больше, чем в мирное время, чтобы пробуждать лирой лучшие чувства, которые есть в каждом из нас. Три спектакля, которые вы посмотрели - это ровно половина нашего сегодняшнего репертуара. У Вас впереди - "Собака на сене" Лопе де Вега, "Йоганна, жинка Хусова" Леси Украинки, "ДО" Катарины Синчилло - так что нам есть ещё, чем Вас удивить! До встречи в театре КХАТ!

Катарина Синчилло Каким будет спектакль, каким будет театр зависит не только от его руководителей, режиссёров и актёров, а может быть, даже в большей степени от зрителя, который приходит на этот спектакль, в этот театр. И когда на совсем юный театр, о котором знают ещё не все театральные критики, на который не работает ни один распространитель билетов, только кассы, на всем известную, далеко не самую весёлую, комедию Чехова "Чайка" в тяжёлые для страны времена, почти аншлаг - это хороший показатель, значит общество наше духовно выздоравливает! Значит мы работаем и живём не зря! Спасибо за высокую оценку, которая, возможно, поможет кому-то ещё тоже познакомиться с нами!

#велештылвелд

Научные обозреватели Веле ШТЫЛВЕЛД и Игорь СОКОЛ: ИСКИ ИСТОРИИ

Игорь Сокол и Веле Штылвелд - НФ-соавторы

 

• На протяжении десятилетий огромное количество бесценных памятников древности из гробниц и храмов вывозили из Египта. Согласно Договору, подписанному ещё в 1972 г., ЮНЕСКО поддерживает возвращение памятников древности, вывезенных из страны после 1972 г.

Ходят слухи, что многие другие памятники вскоре вернутся на родину, включая статую Александра Великого из розового гранита – 162-сантиметровое изображение великого полководца в одеянии фараона. После своего загадочного исчезновения и пребывания в неизвестности в течение многих лет она внезапно появилась в музее во Франкфурте. Археологи предполагают, что первоначально она была поднята со дна Средиземного моря у берегов Александрии.

Список этот можно продолжать бесконечно, поскольку Египет – родина первой в мире цивилизации. Впрочем, не все современные жители Египта имеют к ней отношение. Но впрочем, речь не о том. Недавно в СМИ всего мира была кем-то вброшена информация, что правительство современного Египта предъявляет иск к библейскому пророку Моисею на том основании, что, выводя двенадцать праиудейских племён-колен из египетского рабства, славный Мошиах прихватил с собой часть египетского золота.

Было ли, не было, шутка ли, быль, но, согласно древним свиткам священной Торы, а иже с ними и библейским копиям, иск предъявлен на несанкционированный вывоз из Египта 300 тонн золотых изделий. Что удивительно, предъявители этого иска будто не слышали о законе Юнеско от 1972 г. Согласно этого международного закона Египту не видать от Израиля ни единого шекеля, а не только заявленных в иске 300 млрд. современных американских долларов.

Впрочем, в Истории бывали случаи и похлеще. Приведем пример. В середине восьмидесятых годов между воюющими сторонами, участвовавшими в древних Пунических войнах (III в. до н. э.) был подписан, наконец, долгожданный мирный договор. От имени Древнего Рима договор подписала

Италия, от имени Карфагена – Тунис. Договор был подписан на Мальте – крохотном островном государстве, расположенном на полпути между о. Сицилией (Италия) и Тунисом.

Но и это курьез не последний. В украинской истории есть немало тех, кто бредит аббревиатурой BANK OF ENGLAND, где якобы до сих пор хранится золото Полуботка – гетмана Украины, замученного в петровских застенках. А суть такова. По приказу Петра Первого золото Запорожской Сечи вывозили в Москву. Обоз отправился в путь 22 мая 1723 г. По пути произошел подлог. Вместо золота в часть обоза вмешались бочонки с мёдом, сивухой, пивом, а бочки с золотом казакам бесследно удалось отогнать прямо в Архангельск и через единственный на ту пору российский порт переслать их в Лондон Пилипу Орлику, который и стал первым порученцем Сечи в эмиграции, где, кстати, он написал первую же украинскую конституцию.

Как и договор о хранении денег, так и конституция писались на бумаге. Но конституция Пилипа Орлика сохранилась, а вот вексель… Кто только не искал! От Петра Первого до КГБ. Обоз вышел из Глухова, а дальше – дело глухо. Но в Англии никто не засмеялся, когда в 1960 г. тогдашний руководитель СССР Никита Хрущев предъявил иск. Боятся в Англии и до сих пор – разграбленные Индия и Египет да потомки казаков не будут молчать вечно. И только Моисей будет мудро взирать с Синая на нелепые иски ушедших тысячелетий.

#велештылвелд
#игорьсокол

Guies forever!

Веле Штылвелд пишу пьесу.... первую, тшорт побери, но со смыслом... кто готов опробировать?! 

• Картина третья

( включение в матовых – сизых и голубых прожекторах -
в некой параллельной нашему дурдому реальности)

Первый гуманоид второму: Ну, и как вам всё это кажется – все эти телесно отощавшие дурики и этот сытенький санитар, в конце концов, весь этот запарканный бедлам? Вам не кажется, коллега, что всё дело здесь в ситуации?
Второй гуманоид первому: Вот-вот. У них сегодня в головах только война. А на войне столько идиотов. А ведь, казалось бы, измени чуточку ситуацию искриви, измельчи на окрошку, или что-то там ещё с не. Сделай, м всё будет тип-топ….
Первый гуманоид второму: измени исполнителей ситуации, или просто только поменяй их ролями. Но, видно, и тогда ничего толком не будет, ведь эта ситуация уже в их сущности, в их крови, в их генетическом изначалье…Так что от одной собственно перемены ничего хорошего не получиться.
Второй гуманоид первому: Да уж, и что в том хорошего, если не Червь в батискафе, а Санитар дурдома начнет ходить на горшок, и при этом, к примеру, вместо Профессора математики будет потеть над принципом Ферми, дескать, почему мы есть, коль скоро в академической науке мы не описаны и ни разу не представлены…
Первый гуманоид второму: Ясен пень, что не преявлены, ясен пень, что нас таки нет, коль скоро мы есть чуточку с боку. Наши с боку – ваших нет – об этом разве им никто никогда не нашептывал…
Второй гуманоид первому: Да нашептывал, нашептывал, но они словно оглохли. Ну право же – глухие тетери – извращенцы сознания: говоришь им херня, а они пишут яндекс, и тупо рубят на этом бабло!
Первый гуманоид второму: Отстёгивая фискалитету со всяческих АБэВэГэДэЖэПэЧэШэЦэ….
Второй гуманоид первому: Не ругайтесь, коллега. Всё-таки на сцене….
Первый гуманоид второму: Я и не ругаюсь, это у них алфавит такой… Алфавит да инквизиция… Что ещё им нужно для менталитета… А если их действительно поменять местами - директора забора и Санитара дурдома. Хотя, они оба цвайн…
Второй гуманоид первому: Отож… Административные работники…Субъект, управление, объект управления, оттого и мозги в одном ответвление – отыскать третью графу…
Первый гуманоид второму: И украсть… Это же классика, Салтыков-Щедрин – голова! Умерло – двое, из них утонуло в море житейском – два человека, всего похоронено…. Четыре, и гробов выдано четыре, и средств на тризну с поминками на четырех… Оттого и пятый представился.
Второй гуманоид первому: Не то! А вот Профессора математики превратить в счетовода – почему не попробовать его в роли селекционного счетовода пшеничных зёрнышек Авеля, а уж ходящий под себя фекально Червь в батискафе вполне соразмерен вечно смердящему овцеводу… Такому себе Каину….
Первый гуманоид второму: Йде гуцул по лісі. Гори, смереки, шутрована дорога - цивілізація, курчадошка. А на узбіччі - новісінький біотуалет! В лісі, в горах - та рік тому про таке надіятиси ніхто не смів! Але набровси духу, підійшов, глипнув - всьо, єк має бути. Навіть пап'єр, єк в місті. Цілий рулон! Ну, думає, зараз се сєду... Але в востатний момент передумов - все життє ходив під смереку, піду і зара. Спустив сподні, помнув гідний шмат газети, закурив си дзиґар. Сидит і зиріє комах на травичці. Чути гуркіт лісовозу - везе круглєк. Трос вриваїси, круглєк паде прямо на той біотуалет - кабінка в пляцок....Гуцул аж сі закашлов, тий каже:
- Ото був би'м сі, курва, висров!
Мда…Это уже нечто….
Второй гуманоид первому: А что предложите сделать тем же самым Директором забора?
Первый гуманоид второму: Сторожить тамошний Рай назначим, таким себе ключник-архангелом, хоть и забор бесконечен… А вот Санитара дурдома запишем в смотрящие Ада… Там ведь у них паханат, так что потянет! Ну вот всё и станет на свои места…
Второй гуманоид первому: Ага. Это с тем, чтоб отойти от патовой ситуации и подобраться к классике от Авраама….
Первый гуманоид второму: А почему бы и не попробовать…. Вот и попробуем отойти от ситуации, ибо… Конгда чкловек начинает вглядываться в бездну, бездна начинает вглядываться в него… Как у нас там с амбрэ? Нормалёк?
Второй гуманоид первому: Да, а там, к тому же есть море сусла первой, второй и какой-то рыжей, кажется, третьей категории, но зато на мухоморах с опятами…. Потянет….. Будьмо гей! Хей поле широко…Guies forever!

Архетип юнговского СТАРИКА в произведениях Веле Штылвелда

1.
Сквозь густые акварели ночи - на границе жемчуга и гжели
сон упрямо приходить не хочет к изголовью старческой постели.
Радуга качается незримо над десницей мира старика:
вечного седого пилигрима, вещего святого инока....

Как написать эссе на 400 строк: найти четыре проблемы:
- Барби стареют,
- пожилые люди седеют,
- старики становятся детьми,
- дети любят Барби!
Ха-ха!

© Твиттер-лента Веле Штылвелда -2009 г.

2.
С консонансами обвенчан в этот вечер этот год.
Был до прежде гутаперчев, а теперь прорвался вот.
Был до прежде – к вящей славе, а отныне – для себя:
Срезал нимб с портков державы и отправил кой-куда.

И теперь на тонкой смычке между небом и землёй
Начинаем перекличку: Гей-то, кто ещё живой…
Гей-то, кто ещё по праву утверждает свой обет
Ради солнечных анклавов, ради будущих побед…

Из троллейбуса выносят прямо к Богу старика…
Вот и прожита полова, лет опали плевела.

Дервиш с тех пор и барражировал инореальность. В ней однажды он впервые зашел в офис людей, для которых внутренняя инопородность была обыденностью. Туда же пришел старик с избитыми, как сливы, конечностями. Как видно, опытно и точно кто-то конторский отбивал на руках и ногах старика некий назидательный ритм: "не греши!". Старик тяжко стонал, но лицо его хитро и по-доброму улыбалось:

"Это ты к сынку, так сынка сейчас нет, а у тебя не будет полмиллиончика старику на конфеты?.."

У самого Дервиша не было и пятидесяти тысяч на обратный проезд. "Наслаждайся тогда!", – неприхотливо сказал старик, и Дервиш плюхнулся на вытертое кресельце у журнального столика, забитого открытым шампанским….

Бутылок было много. Накануне здесь пили с недопитием порошковое «Мадам Клико»… Старик стонал, бухгалтерша Алевтина старательно сверяла шахматку незатейливого, но прочного офисного баланса, и косыми глазами из-за зело выпуклых линз посматривала в сторону Дервиша, изучая того. – Старик не хозяин, – прошептала она, но и себе налила в бокал, как только Дервиш конкретно пригубил первый стакан. Стаканов на столе было несколько, в разной степени налитости, которую и переливал в себе Дервиш, смекнувший, что в самих бутылках уже только на донышках…

– Я – писатель, – наконец, на всякий случай, представился Дервиш.

– А я Алевтина! – прытко заговорила бухгалтерша. – Работаю здесь спозаранку, но они меня не предупредили о вас. Можно чем-то помочь до их приезда?

– Я пришел за бумагой. Мне сейчас необходимо две пачки финской бумаги.

– Это много. Старшой столько не даст. Да и зачем сразу столько? Заходите почаще…
В дверях появился Старшой и прервал ее болтовню:

– Сейчас придет Зоська, так что готовь поляну. А ты, Дервиш, сам что ли столько шампанского вдул?

– Угу. Я за бумагой пришёл.

– Ладно, бумагу возьмешь. Тебе причитается пачка. Выдай ему, Алевтина. А шампанского столько больше не пей. Уссышься.

© Веле Штылвелд-1996г., «Майский синдром»

3.
Вот вогнало небо в нимб, всё, что выжгло до привала,
а привал пришёл бывало, приглушив походный ритм.
Помню в школе старый стол. За столом – старик с прослушкой
задал ритм карандашом, чтоб связались мы друг с дружкой.

Я выстукивал своё, он своё – в чем места мало.
– Скрипку выбросьте его, дайте ручку из пенала!
Пусть он пишет обо всём, что увидит в мире этом –
коль родился он левшой, значит, быть ему поэтом.

Так и стал поэтом я без скрипичного ля-ля.
В ритмах чувствую клаксон с незапамятных времен.

Сквозь стену вошёл старик-отец и попытался отнять у Старшого баксы, которыми тот как раз рассчитывался с Зоськой, но Старшой проигнорировал наскоки туманоидного отца и выдал проститутке 17 баксов.
– Ещё три…
– Оштрафована: вечером тебя засветили в сауне на дефиле, а у меня семья, Патлатая, так что на остальные куплю кондомы и одену тебе на голову…
– Кто этот скот? – возмутился за спиной у Дервиша Орнис.
– В реальной жизни этот кот – ты, паренек…
–-Мя-у! – неожиданно повело Джуди.
– Брысь! – бросил обозленной Зоське Старшой и уснул.
– Дервиш, пиши мой роман, – прошипел он в мой сон и уполз ужом в дальний угол нелепого сновиденья.

© Веле Штылвелд-1996г., «Майский синдром»

4.
Блуждание дворовых стариков - кто командор, кто просто неудачник.
Планета чудаков и простаков: век прожит - стал решебником задачник.

По жизни незатейливо они дожили до морщин седых и подагр,
и каждый, кто вчера еще любил, сегодня вровень мандол, ступ и пагод...

кто выбился, кто головой поник, кто спутал камнезои с мезозоем,
у каждого свой горький неолит и на душе кровавые мозоли

…Отец Старшого зашел за мной, и мы с этого беспокойного сна отправились восвояси. У меня болела душа, у него – отбитые в конторе конечности.
– Я не Дервиш! – клялся я старику.
– И я не старик, а вот Старшой старше меня, потому, что пьёт взахлёб бодягу житейскую. Пощади ты его, подари ему волшебную сказку…
– Так и быть, подарю, – соглашался за меня Дервиш и оглашал желтую жилую комнату раскатистым храпом. Порошковое мадам Клико изрыгая смрадно небритым ртом человека, идущего на дно в море житейском…

© Веле Штылвелд-1996г., «Майский синдром»

5.
У стариков в глазах борозды, а, говорят, там жили звёзды.
Танцуют звёзды чёрный блюз – не убежать от прошлых уз.
Дым Атлантиды, – дань векам – известны мудрым старикам.
Почтут не их, прочтут не те, как гибли сказки в суете.

Что Боги? Ясно: чур, не мы! За всё ответят старики.
Почуяв партии финал, старик угрюмо умолкал...
Из камышей в Эдемский сад.– Старик! – Молчок. Дорога в Ад.

Старик на могиле прошлого молится и плачет внутри себя слезами души... Там, где у самого Дервиша прежде было неплохо – сегодня стоит черный могильный камень. У этого камня Дервиш долго барражирует среди своих нелепых воспоминаний, тогда как старик долго и терпеливо ожидает пока он, наконец, освободит старику свое место, чтобы затем очистить этот одинокого святой для них камень от замшелости и обрывков кожи, и затем встать на молитву, в конце которой старик, подобно Дервишу, начинает поносить свое настоящее в унисон Дервишу, – бранно и разно.

Вот и все. Теперь Дервиш со спокойной совестью навсегда выезжаю в Израиль, но на границе огромного беспутного СНГ для таких как он, обученные местные подонки устраивают самые обыкновенные провокации.

© Веле Штылвелд-1996г., «Майский синдром»

6.
Старики несут на кон навороты судеб – безобразных, без икон – Бог их не осудит…
Опостылые – они прожили немало, словно шпалы через пни – там их жизнь мотала.
Измочалено-грешно требуют участья – каждый в имени своём не отыщет счастья,
продувные мудаки, сучьи, божьи дети, что вы сделали?! Молчок. – Некому ответит!

Опять же в сон, где в вплавь офорт живет в той деревеньке старик Костомарыч, дед-хреновед, лесопотам чалый... Бабам ночные ожоги заговаривая, младенцам отводя ляк страхотный да страх лячный, мужикам зубы подергивая, коней, коров, коз да свиней травами выхаживая, а молодицам во грехе да солдаткам в возрасте срывных да облыжных трав умело приваривая, – до трав приговорных особым мастаком слыл! Бывало и самому барину помогал:

– Сутужишься ты, барин, как кто чернокров на тебя навел. Так ты для себя реши: блажить аль удавиться на чернокровушке? Не дури, барин! Пей, что даю... В моей отварстойке собраны все силы-силушки русские. Есть там и от стопаря, и от лапаря, и от меня, хреноря, шибко старого, но еще шибче зловредного, а значит и жилого к жизни окрестной супротивляемость шибкая. Пей-пей, барин! Жилый сопливого передюжит, русский дух о болячку подюжит, с напастью злой не дружит, черную хворобливость в окрепшшее здоровье направит, боль изведет, как голь в сокольничий лёт уведёт…. Лети, пари птица… Здоровых боль сторонится. Пей, барин, как пивал паромщик Панкрат, что служит полста лет на перевозе у ведьмовых врат!..

Явился в сон и навязчивый Командор в роли профессионального сутермена и сводника. Вот тебе цельный политподводник из СНБ! Вот тебе сопредельная кака в рассоле! Кажется, Дервиш влип в своих всенощных шатаниях по Запределу. Или его уже упекли в запредельную КПЗ?..

© Веле Штылвелд-1996г., «Майский синдром»

7.
Помоги себе сам в миражах океаньих...
Над холстом паутин тёплый солнечный бриз...
Твой Кумир отошёл от просторов печальных –
Он наверно обрёл неземной Парадиз...

Помоги себе сам в алетерной осанке,
зацепившись за ветвь нерасцветшего дня...
Мир Мечты златоглав... Стань подобен приманке...
Вдруг и клюнет Мечта вне разбор... Как родня!..

Твой кумир – в синем шарфе старик величавый
прикрывает свой рот крупным красным платком...
Ты его не ищи... Он прошёл через залу,
незаметно упав в здешний мир лепестком.

По Судьбе прокатился скользящийся недуг.
Помоги себе сам без нелепых потуг
Что поделаешь... Вдруг, понимает и недруг,
чей светильник Души во Вселенной потух.

Помоги себе сам, хоть бы в несколько строк,
даже если они – твой последний глоток!.

Несколько раз на гранчакового мэтра совершали нападение бессовестные киевские сявки, выворачивая старику не всегда пустые карманы и даже повыбивав ему чуть ли не полрта зубов, пережевавших не одну тонну моржатины и оленины… Но философический склад ума не позволял сломаться творцу… Хотя дома мельтешили жена и дочь и мешали сосредотачиваться на объектах, главным из которых обязательно был гранчак – для того чтобы всякий новый натюрморт пел! Правда, гранчаки в процессе их рисования частенько бились, и чтобы не было, как в песне поется:

Стаканчики граненные упали со стола –
упали и разбились, а в них – любовь моя…

© Веле Штылвелд, «Последний гранчак»

8.
Дорога, по которой бежит ребёнок,
переходит в дорогу, по которой идёт юноша,
переходит в дорогу, по которой ступает старик.

Не серебряный век, не отточенный крик – просто жил человек, – вот и помер мужик!
Дом ученых в бреду: всяк старик – идиот в сучье-яром ражу неотточенных нот.

Пересортица лет в недолугости рент – всякий вправе был взять золотой позумент.
Но случился облом – внуки прочь отошли, в вечный сумрак икон уносясь на такси…

Не серебряный век, но уже жуткий крик: – Я ещё человек! – вот и помер старик.
Два портфеля его публикаций пустых в древней топке сгорят – на фиг жил он до сих?

P. S. И это ещё не всё…

#велештылвелд

Творческое наследие Веле Штылвелда: Ты не Каин, да и я не Авель...

1.
Когерентность ощущений в вязких вычурах ума,
компиляция терпений, прошлых истин потроха, –
вечно веритас как чудо, вечно чудо под асфальт,
вечно Каин и Иуда, вечный бой у Божьих врат.

Всё пройдет… Предощущенья годы в судьбы перетрут,
и свершаться озаренья, и освячен будет труд…
Освящен и вбит в колоду неуёмных страстных дел,
под которыми свободу всяк иметь не захотел.

Всё пребудет и свершится и ко времени пройдет
и свобода совершится в позументах рвотных квот,
и восстанут наши души не на жертвенном огне,
где уже не парят суши и не держат нас в дерьме…

Нас читать, и чтить буквально будет всяк на свой манер –
кто легко, кто эпохально, кто как старый пионер…
На всегдашней вечной бойне разыграют наш дебют,
а эндшпиль оставят тройне – трёх племянниц в мир введут.

И они велеречиво, отметая фа-минор,
отыграют жизнь счастливо, привнеся в неё мажор –
кто не верит, пусть проверит… Я же Господа молю,
чтоб в преддверии потери стать у мира на краю…

И закрыть его собою – безобразный, не святой,
потому что мир наш строим тем, что делаем с собой:
кто зорист, к тому прибудут Ариадна и Весы,
а кто зол, в того добудут – бесы, духи, ведьмаки…

И утащат в злую чащу страхов, немощей и зла –
праздность вытравив позорно из житейского гнезда –
без бонжорно, без предтечи бросят в адовый поток,
потому что дьявол мечен повсеместно… между строк.

2.
Лунный человек танцует танец сабель, Солнечный – танцует тарантеллу...
Лунный человек, – убитый братом Авель! Солнечный же – Каин, ведущий каравеллу.
Вот запричитала, Господи, эпоха: всё ей плохо, плохо!.. Лунный Авель,
и нашли же в мире люди лоха – празануду бесконечных правил!

Солнечный на Гномоне играет, Авель им презрен и в грош не чтится.
Палубой невольница порхает – полуПтица, полуЦарь-девица...
Господи, возлечь бы с ней, к примеру, здесь же средь скопцов – рабов галерных,
бросить бы под солнцем каравеллу и сокрыться в ласке чресел бренных!

Но пещерно причитает Авель: – Каин, ты не прав, так не годится!
Что же будет с нами, – с сердца камень падает... На грудь и ягодицы.
Сладостно невольница воркует, вовлекая в тайные беседы, –
Каина ласкает и целует, не смыкая век лазурных веды.

Тело её — восковое Чудо! Каин не признал в нём прегрешенья.
Он губами пьёт сосков полуду, Авель причитает на коленях...
Не убить его – такая мука, но убить его – такое дело:
будет для Истории наука... Камень в руку Каин взял умело.

3.
Седьмица-седьмица: полустанки – лица,
придорожьем – годы… Вот и нет свободы.
В каждой мимикрии – оттиск ностальгии:
не ужился с местом, не нашел невесту,
потерял удачу и устал – на сдачу…

Седьмица-седьмица, лучше б удавиться,
иль напиться с горя, или выпить море…
Ксандр, а ты не Каин? Выпьем что ли VINE –
кислого винишка, чтоб взгрустнуть не слишком.

Те, с кем рядом жили, – предали, забыли,
пережгли дорожки, уносясь на дрожках…
Но, стучат нам в души, те, кто в нас – послушай!
Седьмица-седьмица, узнаешь их лица?

Вот – Эзоп и Авель – ты и я – без правил,
я и ты – без чувства… В чем тогда искусство?
Пишет время, сочно, и, похоже, точно –
ведь пришло Знаменье МИРОПОСТИЖЕНЬЯ!

4.
Послевоенная посуда - на сколах лет, на сколах зол.
Её сносили отовсюду - из дымных домн, траншей и рвов.
Вот шхейны блюдо, эйтны пестик, а ступа раввинши Рахиль,
и этот оловянный крестик, что Йошка-цыган в ковшик влил.

Ни свахи нет, ни той соседки, и Йошка вышел на расстрел,
Их расстреляли в незаметку, поскольку Аспид так велел.
Осталась странная посуда - кто мед в ней пил, кто рыбу ел,
а кто-то прянно-мятный струдель, чтоб сердцем он не оскудел...

Ах, этот ковшик беспечальный бывало мёд лил в пахлаву,
и на вареники сметану, как перст Судьбы на длань Ему.
Два полумыска, три тарелки, столовых ложек серебро
без вензелей витых не мелких, а так домашнее добро.

Его на стол обычно клали, встречая в царственных шелках
царицу древнюю, что Авель нарек Субботою в святцах.
- Мечи на стол поесть живее! кричат как прежде сорваны,
не те, иные... Те истлели. Их Бабий Яр принял в истцы...

И вот седая в лунь старуха пред мерным заревом свечи
спешит кормить обоих внуков, но также слышит краем уха
- Мацы, расстрелянным, мацы!
Послевоенная посуда... снести б её в ломбард навек,
чтобы не слышать отовсюду: - я жил... был тоже человек!

5.
Однажды не +нгелы в дом твой войдут, а годы.
У старости свой заскорузлый маршрут – без моды.
Где немощь свои учреждает права – без правил,
там Каина дети твой путь осмеют, Авель.

Не жил ты спокойно, не ждал той поры поздней,
когда разорвалась вокруг тишина козней…
Нет муки страшнее, чем быть одному дома,
хоть внуки взрослеют, а на сердце – чувств кома.

Ты сам остаёшься в безмирье своём страшном:
безмолвствует время, а стены стоят властно:
они дожимают бессилье твоё грозно,
поскольку остался один ты, один – поздно!

Поскольку случилось, сбылось, оказалось былью,
что жизнь стариков в государстве сровняли с пылью,
а жизнь тех людей, кто за ними смотреть смели,
в гражданских правах поразить навсегда сумели.

И встал суицид, предложил прекратить муку –
на что ему стыд, когда жизнь оказалась сукой?
Безнравственной, наглой, издерганной, злой, алчной:
украсть можно всё, но старость – изгой мрачный!

– У нас профицид! – орали воры в законе,
но встал суицид на каждом втором балконе!

6.
Из-под камней в драконовых лесах, окаменевших, выпавших в офсет
восстал однажды персиковый сад. Взрастил его старик за бездну лет.
Вокруг него судачили, кляли - за то, что заступ он посмел поднять
на древние драконьи горбыли – запретные, как Авеля печать.

Старик не ведал в том большого зла - мотыкою он ямочки отрыл,
И в каждую - горсть пепла от тепла из очага домашнего струсил.
В том пепле и лоза с волшебных гор, и ссохшиеся лепестки цветов,
Окатыши животных всех сортов – от благородных лосей до ослов.

И сад восстал… Над ним парят орлы, под ним текут подземные ключи,
С ветвей свисают персики – они, как солнечные блики, горячи…
Кончался март, в кострах дымился сад, чтоб изморозь не выбила его,
А мимо БТРы шли карать седого старца за его добро.

Сегодня это рейдерский захват страны, в сердцах которой выстыл хлад,
И оттого не смогут ей помочь ни персики, ни сладкий виноград.

7.

• Зол славянский черторез на сверхсмыслы алефбета,
  что от вещего завета Душ духовных ирокез...
  Предначертанность икон в предписаниях Талмуда,
  Иисус в нем и Иуда, Каин, Авель и прогресс...
  Брежнев, Берия, берсеки и простые брадобреи,
  все предписаны к эпохам - и герои, и злодеи.

Звенящая рапсодия столичных площадей,
порою – оратория, ораторский коктейль,
порою – нотки браура, кромешный сервелат,
когда и Шопенгаура ни капельки не чтят.

Фонтаном брызжут радуги. Оранжевый салют
раскис в небесной пагоде средь невесомых пут.
Рождаются мелодии за ширмой прошлых дней –
где скрыт огромный подиум для уличных вождей…

Для лабухов и пинчеров, легавых и жулья,
где есть и нотки Кинчева, и музыка Кремля.
Где под «семь сорок» пьяное танцует мавзолей,
явившийся нежданно к нам средь парковых аллей.

Волшебники столичные при требниках Любви,
а лохи неприличные печально режут пни
несбывшегося в сумерках, бескрылого в черне –
мечты былые умерли, а новые в дерьме.

Средь сей переполосицы является алтарь
без божьей дароносицы, но сказочный, как в старь.
Выходит на окраины несбывшихся надежд страны,
где жили Каины средь скопища невежд.

И вновь, как завороженный, танцует Киев мой –
устало распорошенный калика-муромой…

Жлобы его обхаяли, изгадили в миру,
но в святцах он от – от Авеля, и вырвался в гуру:
всё учит их непрошенных и мордой бьет в асфальт…
– Хреновые горошины! – рычит на пришлых альт.

Отмоем вас и вычистим, окрестные жлобы,
не век же жить вам инеем – о, изморозь судьбы!

О, раны наши тяжкие, о, наш бездонный труд –
полвека и с натяжкою людьми вас назовут.
И будете не топать вы «гей, жлоб» и «го-ца-ца»,
а станете торопать вы Баха - свят-отца!

Изрытые коростою расправятся мозги,
и внуки ваши звездные завоют: «Не моги
хамить, крушить и властвовать средь сирой простоты…»
И станут внуки кастою – без вас уже, увы!

И звёздною мелодией взорвут свою страну –
всяк «ваше благородие», всяк умник на миру.
А муромою памятник поставят в тихий сквер,
и он починет праведно под звуки высших сфер.

8.
Не сбродился ещё в кисели винограда
легкий пенный портвейн – сладких мыслей глинтвейн.
Он кислит, он горчит городской променадом,
век которым брожу я, как истый еврей!

Принародный любимец скандального пати,
на котором порой раздают звездюлей,
Я устал от давно перекисших собратьев,
от которых давно нет, известно, вестей…

Все они – кто мессия, кто просто придурок –
перегоркли в своём, тут же принявшись жить...
Только как и зачем?! – Ни один полудурок
не сумел втолковать мне житейскую прыть!

Кто-то шпарит в хоккей, как настольнейший юзер,
обрекая свой мир то артачить, то выть,
Но а я – фантазер, остаюсь в дальней лузе,
чтобы пить там портвейн и по-скотски не выть!

Не сложилось в ужо – академий проруха
отошла от причала и грохнулась в жизнь!
И до старта в чуть-чуть нам, брателла, порукой
ровно пару минут… Так что, парень, держись!

…Ты за ушлый хоккей над настольным покрытьем.
Я за тех из друзей, кого выбрала жизнь!
Им творить на Земле и страдать в недопитье,
в хокку вбанив – о'кей! – всю ушедшую прыть!

Не друиды они, да и мы не вестуем,
просто квасим портвейн, матерясь на самтрест,
Потому что вино выбивает из будней
наш лажово-фиговый пустейший протест...

Пить не стану с тобой – ты привык к урожаям,
на моей стороне – круглый год недород,
Впрочем, общего в нас – то, что каждый не Каин,
хоть и каждого жизнь подставляла под лёд!

9.
Притихшие Иуды чревоточат... Взирает исподлобный Назарет.
История же стала чуть короче, подмяв собою семь десятков лет.
А тридцать пять столетий, Боже правый, перевели в Талмуды мудрецы...
Но вот их нет... А блеск мишурной славы давно уже похерили скопцы!..

Я умолял у Господа Межречье... Я жить хотел средь близких мне племен.
Но Бог мне дал икон чужих увечье и блеск кровавый огненных Знамен...
А что Иуды?.. Тех же Душ оплавы и в черной лаве пепельное зло
Живут они себе – не ради славы, а, знать, волынят в мире ремесло.

И всё тем ремеслом переполняют, и Души, как и прежде, продают.
Но вот беда... В аду уже хватает уставших Душ, что, знай себе, бредут…
Серебряные драхмы переплавив, притихшие Иуды налегке
бегут из здешних мест, – бои без правил даруют шанс зависнуть... на Кресте...

И то сказать... Иллюзий нет и баста! Лишь любострастно вымешано зло.
Но хрупких Душ точенных алебастр не раскрошить... Сломалось долото!
Ни Демиург не злобствует как Каин, Ни Каин не пытается роптать...
Всяк постигает истину с годами... Стареет Человечество опять...

Стареет Человечество, увы... Иуды, брат, и те сейчас мудры...

10.
Дети Родоса и пены, дети пемзы и Голгофы, –
все мы чьи-нибудь на свете, а в окрест – чужие строфы.
А в окрест – чужие мысли, а в окрест – земное зло –
всё как будто по домыслю кто-то вытворил чумно!
Формы созданы и тленны, неосознанно поют:
– все мы родом из Равенны, там, где гениев приют.
Но в бессилии культура сатанеет под хлыстом:
прошлого архитектура сводит гениев в дурдом.

Дети Каина и Будды, дети Евы и Пророка, –
онемело, зло и глухо мы живем на свете плохо!
А в окрест – не по карману, а в окрест – не по душе,
а в окрест – шаги упрямы и любовь на вираже.
Смерть за нами плачет люто, формы требуют реформы
по законам абсолюта: чин по чину, смерть по форме.
И в параболы меж пальцев заливают виталакт,
в души – яд земных скитальцев, в тело – тромбы и инфаркт.

Дети Кия и Оранты, дети половцев и скифов, –
Млечный путь прошли атланты, миф навеяв сном халифа.
Но в окрест – расставив вежи и костровья у реки,
крест свой – пролежень да лежень – рвут Атлантовы быки!
Всюду идолы, что тщатся быть творцами – сокровенны.
Всюду сомон святотатцев разрушают лик Равенны.
Но из накипи, из пены, из житейского дерьма
Красота творит нетленно над планетой терема. 


#велештылвелд

СКОРБЬ – РЕКВИУМ: Я люблю Америку - I love America

‎

• я пережил всё – избиения, проваленное интервью с синюшне-оттечным лицом в американском посольстве и многие другие отмашки постсовкового клира, с которым поклялся бороться до конца своих дней.

письмо в Американское посольство в Украине
г. Киев 11 сентября 2001 г.

Я люблю Америку, в которую меня не впустили –
вчерашнего учителя с грошовой зарплатой…
"Не достоин!"– вписали в багровую книжицу-фишку.
Нет таких паспортин уже в мире –
их уже отменили, забыли –
только сердце болит.

Только в сердце изъян – от изъятых лет-зим
не прожитых в мире, о котором мечтал.
Их уже не вернуть на попятых…
Разве время искать виноватых?
Вышло время простить…

Я люблю Америку до боли, перешедшей в хронический спазм, –
две сердечные в тромбах мозоли
не дают мне уснуть всякий раз…

Вздох и выдох двух Близнецов, оборвавшихся наземь…

Со смотрин в Поднебесье – не войти в сказку Фей, –
мне о них написали так много те,
кого допустила Америка…
Где сыскать их теперь?

Реформистов и брокеров, финансистов и полотёров,
электриков и лояров, пофигистов и пошляков,
программеров и игроков – мозговой центр
популяции аргонавтов: прибыли за руном
убыли без вины – не хранимые Богом…

Я люблю Америку по-простецки:
так любят друга, жену и дочь –
я – Америку, а меня – американцы,
так и оставшиеся моими согражданами…
Космополитами.

Но случилось… И на сердце – шок! Страшное произошло…

Одинок и печален Манхеттен:
прежде он открывался разно
разнообразным судьбам землян,
а теперь он побит камнями,
переплетен со струнами тел,
лопнувших в одночасье,
о которых рыдают теперь
жёны и дети…

Люди этой страны и стран,
для которых была открыта,
запретившая въезд мой Америка.

Вместе с ней скорблю и рыдаю о погибших безвинно…

Чудаков не понять, ей Богу!
память их прощает великих. –
Можно быть великим и в малом –
на духовном фундаменте мира –
в том, что время уже не разрушит…

Я всегда ненавидел перочинные ножики.
Я их гнал из судьбы, боялся –
отвратительность их пугала
самого меня с раннего Детства.

Мне казалось, что всей вселенской боли –
они – шальная причина:
шантрапа, фашисты и бюргеры
их носили когда-то…

Я люблю Америку без ножей перочинных,
с не проходящей болью… Так любят мечту,
которой суждено сбыться…

Я хотел торговать там хот-догами
и улыбаться тем, кто меня, увы, не дождался,
потому что взлёт Близнецов нарушила ненависть злобно,
и над ними теперь парят лишь усопшие души…

Я бы им раздавал хот-доги,
невеликий в своих талантах,
будь бы они все живы сегодня –
гаранты моей лояльности Американскому флагу…

Я за них присягну тебе, Америка, завтра,
потому что они – во мне – те,
кто погиб 11 сентября 2001 года.

P.S. Реквием написан специально белым стихом для упрощения перевода на все языки мира… Русская ментальность, американская душа киевского космополита, безысходная нищета в Орияне – это и есть Веле Штылвелд – киевский русскоговорящий еврейский поэт. Таким и запомните меня в этом мире…

• Письмо было отослано в дни всемирного траура о пяти тысячах погибших в Нью-Йорских башнях-"близнецах" 13 сентября 2001 г. - на третьи сутки после трагедии в Американское посольство в г. Киеве, Украина

Бок-бибир-блюбер-блобер…. Блюк-бли-блю…

Хотелось бы верить, что сам я отношусь к иной категории. Но, памятуя о пристрастности суждений, остаюсь при своем вопросе: достаточно ли я рационален в своем поведении, или такой же дурак, как и большинство окружающих? Боюсь, что последнее наиболее вероятно. Хотя меня не оставляет чувство "санитара в сумасшедшем доме".

Ишайя Гиссер

• Картина вторая

Червь в батискафе: Я – червь в батискафе, на котором написано: в состоянии стресса готов внутренне сдаться кому угодно – лишь бы была нормальная жизнь и достойные испражнения…

Санитар дурдома: Научись не ходить под себя, червь!

Червь в батискафе: А что я в чашку Петри ходить буду? Так ты ж мне её не выдал. Наверное, себе оставил, солитер в синем халате. Пригреб тихо и баста! А где памперсы мои, и где совесть твоя?

Санитар дурдома: Где, где… В чашке Петри, а она в антимирах – на всех этих Глизах 581Ж где-нить в созвездии Весов, или на Кепре 63к, или на двойнике Земли - Глории, или где-нить в созвездии Тау-Кита, но только не здесь! Пачка памперсов – десять баксов. Баксы у тебя есть?

Червь в батискафе: Нет…

Санитар дурдома: Тогда свободен…

Червь в батискафе: Тогда и ты не ропщи, выгребай из-под меня, если что…

Санитар дурдома: Я тебе выгребу, я тебя выгребу!... (после многозначительной паузы) А если не выгребу?

Червь в батискафе: Тогда я фекалиями на стенах вычурные граффити писать начну. Такие кругленькие, такие кривенькие….

Санитар дурдома: Конечно, начнешь - со своей собственной эпитафии… В чаще дурки жил дурашкой – весь как есть, да помер в кашке из родимого дерьма…

Червь в батискафе: Пиу, пиу, пиу… Отстегнись, солитер гремучий, выхожу со звёздной тарелкой на связь…

Санитар дурдома: Вилку для надежности не забудь в задницу вставить… Червь в батискафе.

Червь в батискафе: Отвянь… Блю-бли-блюк…. блобер-блюбер-бибир-бок… Всё. Декодер в порядке – как вы там за парканом в бесконечных светных мирах… Столь ли вы в них ранимы, как мы здесь, где нас вечно третируют и заставляют оправляться строями… Сел, встал, оправился, вылил, сел, встал, оправился, вылил, вымыл горшок и передал второй шеренге, а те – третьей, а третьи нам… И так бесконечно… А затем из наших фекалий этот солитёр в синем себе мумию своего собственного достоинства ваяет… Наверное, думает, что там его скорее заметят, приметят и одарят дарами небесными….

Санитар дурдома: Ты, это, не очень перед ними меня стыди, а то для тебя все дары небесные начнутся сразу в мокрой простыне до обеда и в таком же мокром одеяле до ужина. Да ты не дрейф, только памперсы пристегни, если 10 баксов имеешь. А если не имеешь, то не обессудь….

Червь в батискафе: Бок-бибир-блюбер-блобер…. Блюк-бли-блю… Сеанс перерван… Окончен. Памперсы, говоришь… А то… В следующий раз воровать больше не будешь, аварийно выгружаюсь… Прямо тебе под ноги, чувак!

Санитар дурдома: А на горшочек слабо? Вот из-за таких, как ты и вожу вас испражняться строями, а сегодня ещё и пущей острастки для таких как ты – нет, теперь уж непременно для всех, новую речевку введу: кто не ходит на горшок – у того душевный шок….

Червь в батискафе: Не-а, мне памперсы подавай – они у меня в медицинском файле прописаны…

Санитар дурдома: А чашка Петри с хлорным физраствором со священным трепетом тебе не преподнести в качестве священной нюхательной прибавки….

Червь в батискафе: Даешь священную нюхательную прибавку, но прежде памперсы возврати, ирод поганый..

Санитар дурдома: А ты с этими свяжись, с гуманоидами, мол, памперсы съели на прошлой недели…. Как только откликнуться, так я тут же тебя и упакую


Один гуманоид второму, наблюдая из запредела: Блю-бли-блюк…. блобер-блюбер-бибир-бок… Наверное, надо бы из этого санитара памперсов наваять…

Второй гуманоид первому, оттуда же, грустно: А поможет ли? Ты вот сделай из червя в битискафе санитара дурдома, так он же в пристрастном суждении о столь непереносимом прошлом такое вытворит, что нынешний санитар агнецом небесным покажется… Бок-бибир-блюбер-блобер…. Блюк-бли-блю…

#велештылвелд

У абсурда солёные уши....

У абсурда солёные уши в лунных мочках бездонных ночей.
В сны заходим мы сказки подслушать и увидеть волшебный ручей.
Вдоль ручья бродит старый башмак, сплошь зеленый, как скисший форшмак.
Ясно – левый, иной не ищи, лунной ночью его подбери!

Да к веревке вяжи поживей, крепче левой держи, не робей, –
не ногою, рукою, чудак, запрокинь его за спину – шмяк!
Получилось? Ну что ж, не спеши…. За собой осторожно тащи
мимо чащи – в ней дремлет Морфей и трухлявых приземистых пней.

Лунной ночью, войдя на дорогу, сам с веревкою в левой руке,
ты эльфиц придорожных не трогай в их волшебном цветочном лубке.
Уж давно не даны им поляны, пробежала слеза по щекам,
всюду стонут планеты изъяны, вся планета сдана чужакам!

И бреди до тех пор по дороге, пока вдруг не почувствуешь в миг,
что ботинок наполнился вроде некой силой нездешних вериг.
Некой тяжестью, неким участьем, и уже сам ботинок не тот,
потому что наполнился счастьем – Домовой в нём отважно гребёт

Лунной ночью, привязанный к левому твоей самой упорной руке
Домовой в башмаке очумело въедет в дом твой, чтоб жить в комельке….
Ты оставь его там посередке среди комнаты на три денька,
Дай привыкнуть, обжиться в охотку. Да и сам в дом входи не спеша,

И с оглядкой, с иконной обновкой ты молитву при нем сотвори,
чтобы в доме ему жилось ловко, ну, а злыдни навеки ушли!


#велештылвелд

Веле Штылвелд: Ноль абстрактный, забор бесконечный

Картина первая

Директор забора: И шо вы здесь рисуете?
Профессор математики: Я не рисую – я рукополагаю!
Директор забора: Заборные истины?
Профессор математики: Нет, квадраты вселенского откровения!
Директор забора: Так это же только квадраты
Профессор математики: Ну, не скажите. А два в квадрате? Это уже вам четыре. А в кубе?! Или, скажем в кубе кубов… Или… (задумывается) что значит в отмашке числа «2» бесцветная цифра «5»?
Директор забора: Да пуще простого. Это два в квадрате + двойка деленная на два!
Профессор математики: Вот! Это уже числовая коллизия с перевернутым на голову миром. В общественном смысле этого и того больше – это срыв социального лифта на минус пятый этаж! Мир – это война в сознании…
Директор забора: Вот-вот… У меня один прежний знакомый – тоже учитель математики, при разводе хотел поделить всё своё имущество на два – не получилось, а за деление на ноль его супруга упекла к нам за паркан….
Профессор математики: Это вы, простите, не обо мне ли?.... Знаете, что я вам на это скажу? Не смейте крыть двойку нулями, никчемный директор забора, потому что за этим нет ни смысла, ни чести, а жить без чести хоть и за парканом бессмысленно и… Как бы вам это сказать, чтобы было понятней….
Директор забора: А вы скажите, и о двойке своей рукоположенной и о своей минус пятой камере нынешнего существования…. Или минус третьей степени…. существования за парканом, за которым вы, за который нас, за который вас с нами, нас с вами, м-мммм, загребли, запаковали, заначили…. На потом, на завтра…
Профессор математики: Навсегда. Математика любит определенность. Даже в случае с директором забора

(медленно и неотвратимо приблизился санитар)

Санитар психбольницы: Эй, психи, время кушать таблетки!
Директор забора: А мармеладки…
Профессор математики: По две каждому в сладких облатках – желтеньких и зелёненьких
Санитар психбольницы: Облыжитесь!
Профессор математики: Тогда делите меня на ноль! Хоть он и абстрактный…
Директор забора: Зато паркан бесконечный, а я за ним – Е в степени ИКС!

• В Киеве у "дома сепаратистов" стреляли

Мим

© Графика Ирины Диденко
© Веле Штылвелд : Мим, эссе

Сначала замечаются кисти рук, гроздья рук, с длинными чуть фиолетовыми пальцами и почти вишневыми обрезными ногтями. Эти кисти подвержены порывам ветра житейского. Вздорно ожидать, что эти гроздья человеческой страстности врастут в терцию ноского пиджака или в коду театрального фрака. Руки вырастают из черного танцевального трико. Они распускаются внезапным цепким разжатием пальцев, и в миру возникает роза, тубероза, мимоза, заноза из боли и страсти.

Страстность рук наказуема. За каждым движением резкая боль, вырывающаяся из души в мир, с цепким разжатием пальцев, с расцеплением бронебойных стенок души, с расчленением самости на световые лучи инсайда, в котором плещется неспокойным морем инсё – безбрежным, неласковым…. Это настроение.

Пальцы привязываются к кистям, кисти к рукам, руки к звукам, звуки - ко вселенной, вселенная к инсё, к самости, к инсайду души, к самым отдаленным её частицам… В каждой плещется безбрежное я, в каждом я отражается невообразимый плёс, управлять которым психосоматически способны только руки воистину мима.

Этот мим виртуозен, обучаем нашему присутствию к миру, который он осязает одними кончиками пальцев…. Вот мы, вот наши социомаски, вот наши телесные ласки, вздобности, вздорности и всяческие иные подробности… Вот они – мы!

Кто сказал, что Андрей Данилко не мим – тот глупец, кто не заметил, что и Веле Штылвелд тот ещё мим – тот отстранен от современного украинского искусства и его изоформам, над которыми без куража и с должным пристрастием трудится мим всякого украинского творца…. Созидающего и последовательно вдыхающего партитуру жизни в своё творение, хотение, желание, суть которого не в обладании, а в созвучии своего и пришлого, своего и обретенного, своего и обретаемого, своего и ускользающее мгновения…

Я – мим, художник-график Ирина Диденко – мим, телеведущий и поэт-песенник Константин Гнатенко – мим, Андрей Данилко - мим, тогда как Верка Сердючка, Ани Лорак, Таисия Повалий – маска…. Каролина Куек, затравленная лже-патриотами в Одессе, выдала такую Ани Лорак в Кишеневе, что и украинцы ахнули! Почему не у нас? Да, потому что Украина любит МАСКИ! ЖЕСТКО БЕЗ ЛАСКИ, и просто ненавидим мимов, осязающих нашу вселенную и питающую её духовностью!

Дима Коляденко отрекся от мима и облекся в маски…. Затем возвратился в мимы и стал уже только примеривать и прилаживать маски на себя и других. Берегите своего мима. Своего Большого Ангела, который вечно опекает вашего бессмертного Маленького Ангела. Ведь на исходе лет, когда тают и уносятся в вечность земные имена с их поступками и переменами, остаются Только большой и маленький… Оба ангелы, оба с правом выбора – разорвать дуальную связь и пополнить мир ещё одним зомби или вновь явить в мир в процессе вечной реинкарнации личность - творческую личность, творца грядущей украинской повседневности…
Я мим, ты мим, а ты не мим, ты просто маска… Ты проходи мимо…. И ты, и ты, и ты, и вы, и вас, и на вас уже поставили печать времени, и всё же… Попробуйте пошевелить пальцами….Раша тумбай… Тум Балалайка… Только, чур, не балаболка с вечным бла-бла-бла…. Про Каролину Куек и Андрея Данилко….
Попробуйте пошевелить пальцами и соприкоснитесь с собой.

16 сентября 2014 г.

#велештылвелд

Женщины поют молитвенно и бражно

Женщины поют молитвенно и бражно – третьего не сметь на терции любви…
Хлеб купив, поют протяжно и бесстрашно. Это не земля, а неба горбыли!
Выродки всегда были в нашем мире, вырезкой врагов заняты в АТО,
да и партизан мы не позабыли… вот такое, знать, русское лото.

Женщины поют гордо, не бесило – высохли с лица, но слились в полки
Родины святой в страшной бабьей силе. Значит, ждут врага смутные деньки.
В древних городках каменные кладки из подземных недр выведут в леса -
там, где и жизнь порой далеко не сладка, но во все века резали врага!

Женщины споют отходную всяко, тем, кто к нам зашёл вражиной без дел,
здесь ему и смерть вместо кулебяки, и бесславье дел, и бесчестье тел.
В саваны зашьют, всякого в тахрихем* - предложить и в том не дадут приют,
Крематорий в срок превратит их в гихер** – быстро и с гнильцой выдохнув: капут!

Женщины пою в мире без названья, в мире, где икон вылиты глаза
в град не здешних гроз, там, где покаянья не дано врагам – их прощать нельзя.
Траверсы любви на аркане Леты, траверсы надежд в угольях огня.
Уголья в золу Ветхого Завета перетерла жизнь в память навсегда…


Гоголь-фест-2914, спектакль-пантомима, с женским либретто про либидо, общественное мнение, мораль и искусство... Фабулу споэтизирую отдельно....

*тахрихем - еврейский саван
**гихер, идиш - быстро и плохо в нар. понимании

#велештыовелд

Мы вышли из куба миров

1.
Мы вышли из куба кубов в кластер черного неба
на самом разломе миров корочкой черствого хлеба.

Мы вышли из куба миров, пройдя через радугу света.
чтоб заново выстроить дом, которым нам стала планета.

Чтоб заново выстрадать дом законов, любви и надежды -
мы вышли из куба веков, в котором велись как невежды.

Мы вышли из света миров в безбрежное тау-пространство,
в пылающий вечно альков, в котором не жди постоянства.

Мы вышли на траверс миров – навстречу людей и Богов!

2.
Закрой глаза на куб страстей. Ты в этом мире пуповина.
Не жди от мира новостей. Ведь все они – твоя провина.

Не жди назначенных гостей, не жди придуманных историй.
Не жди от мира новостей. Твой куб – былого крематорий.

Твой куб и прочен и жесток. Тебе он прошлого не спустит.
В нём бьётся счастья биоток. И в нём исток житейской грусти.

Закрой глаза. Смелее в куб. Открой глаза... У женских губ.

#велештылвелд

Это Троещина, детка…

Что вам сказать, деточка.... я литератор, и посему для меня грань пенсионного возраста эфимерна... главное писать, быть в форме, посещать прессухи, заниматься тем, к чему стремился всегда - к самораскрытию, к постижению измов времени.

У нас в Киеве сегодня не просто оставаться творческим челом: война снаружи, неокучмизм изнутри... Если режим янека - это госшалман, то теперь -время выживания богатых за счет бедных, и ограниченная некими правилами приличиями зона общака...

В таких условиях надо быть особым духовным грандом в себе.... И честно и объективно писать, питая себя повседневностью....

Разливное пиво с привкусом слитого алкоголя, это троещинская «молочарня»… Сплошь и рядом на клофелине… Подле неё – парняжие мужики, вчерашние донецкие на подкормке внизу смотрящие – на треть еврейцы, на треть сепараторы, на треть наши в чёрных фуфайках борцовских – чёрных футболках с маленькими в хуй гербами свободной Украины…

Обремененный знакомым прошлым, пью пиво в сторонке. Рассматриваю зашлых кузнечиков, которым главное - мелкий воровской тип-топ и прорваться в душу… Кузнечики хреновы.

- Славик, ты того, дуй за бабуликами на хазу. Придёшь, отправимся в наезд на местные гаражи. Их уже подломали… Рамсы начнут, обойдёмся пока без монтировок, на одном убежденьице. … - И точно - кузнечики с прогнутыми от шейных позвонков мослами. Таких не долго ломали… Генетический слом ещё в пятидесятых прошлого века. Ещё не на отцах, а на дедушках погребенных, расстрельных, ссученных…

Ой, мужик, пивко бутылочное сосешь, на наше не подсел, мля, а жаль… Такой коктейль фурычим… Тебя самого как зовут?
Я с вами не знаком…
Он с нами не знаком, не знаком, не знаком…

Посылаю нах, иду с базара домой, думаю…Почему на Троещине такой слив совести, почему хренов мэр Кличко именно над Троещиной измыляется. Семь недель без горячей воды! Это даже не спортивно, на липках горячку не отключали и дня! На Липках и сегодня кило винограда уже 12 грн., а на Троещине 18-21 грн. Нах мне такой мер говенный!

Ну, знаю я его прошлое… Ну, знаю под кого ломали чернобыльскую пацанву Троещины в начале девяностых.… Под подольских воровских авторитетов, которых потом сам Кучма пустил под «белую стрелку» Белая стрела возглавлялась самим генералом Кравченком, который впоследствии сам де застрелился через челюсть лица ТРИЖДЫ!!!

В те годы сказали бы, слава яйцам! Сегодня Кличко НАЗЫВАЮТ САМЫМ БЕССОВЕСТНЫМ УКРАИНСКИМ МЭРОМ, и каждый день крутят кран с горячей водой, который сипит: САМИ ВЫБИРАЛИ МЕРА ВСЕХ БОГАЧЕЙ И ШЛЫМАЗЛОВ, сами тем и давитесь… Видно, и этого ПРОКЛЯНЕМ! Хоть и без раввина, но не менее жестко. Что, г-н мэр, нашли в сукко трудяг опущенных… И это перед выборами…

Не думаю, что не ответим за это СОЦИАЛЬНОЕ ЗАПАДЛО… Нас ведь баснями не проймешь! Туши горячку в богатых районах, повертай в зад горячую воду Троещине, или не взыщи… Прокатим… Наверное, весь блок Народного фронта прокатим, ИБО… Какой же он народный, если горячей воды НЕТ СОЦИАЛЬНО! Если смотрящие на Троещине утроили свои усилия против лет Януковича, если хлеб натурально украинский с магазинов исчез, если пытать пытаются до очередного соцвзрыва на Троещине…

Так вот, отные Троещина заговорила. Мы – НЕ ЗОНА! Мы – не Донецк, Мы – не Луганск… Мы Киев, хотя даже ГУГЛ-долбни вынесли нас за городскую черту. Как знать, с чего бы это…. Народ зреет, народ матерится, народ скоро шарамыг донецких с клофелином у кабаков киздеть начнет… А о кличко с маленькой и смрадно говорят уже не первую неделю... Потому что НЕ ЧЕСТНЫЙ ОН МЭР, не народный. ОТКЛЮЧАЙ ГОРЯЧКУ ОТ ЛИПОК, давай воду горячую народу ТРОЕЩИНЫ! Одним матом, господин мэр не народный уже не умоешься! На море морякам раз в десять дней горячая баня положена! В этом смысле киевские чиновники отхеревшие семь троещинских бань ГОД ДОЛЖНЫ МЫТЬСЯ ОДНОЙ ЛЕДЯНОЙ ВОДОЙ.

Да и с ворьем опущенным из зоны АТО на Троещине пора что-то решать. С 10 до 14 ежедневно ПРОВОДИТЬ РЕЙД ПО ВСЕМ ТРОЕЩИНСКИМ КАБАКАМ И РАЗЛИВАЙКАМ! КТО ОНИ, ОТКУДА ПРИШЛИ, КУДА УЙДУТ, ЧТО ВОЗЬМУТ С НАСЕЛЕНИЯ? СОС, господин Кличко! Безмерный СОС! Или вы порядочный мужик, или вас уже неспортивно и навсегда подломили под себя вечно ссученные. Отвечайте!!!

И ещё…. вы спросили, что 23 года жрут украинские учителя, во что одеваются, за какие шиши-голыши деток растят... вот погром в газете антиукраинской Вести ни к чему не привел... иное дело, когда в СБУ редакцию вызвали... где грань... член родительского комитета имеет право сидеть на уроках. Пусть и сидит. ювенальной юстиции нет... так что учителя за шкуру души не взять... устанавливайте за счет родительских комитетов видеокамеры... разумно.. но... не учите детей быть сексотами!!

Умонастроение учителей - первейший ИНДИКАТОР социального взрыва. Возрожден классический КУЧМИЗМ - отдельное благоденствие и отдельная нищета в различных социальных группах, доведенная до крайности, до безысходности. Так было когда-то и в советском интернате. Один одноклассник, доведенный до отчаяния сбором пионерских материалов о комбриге Василии Ивановиче Чапаеве сказал в сердцах ПАТЕТИЧЕСКИ... Я вам Гитлера, сегодня Путлера, принесу! Из этого и исходите! У учителей наступил Тощайший год бескормицы... Это дорога в ОБЩЕНАЦИОНАЛЬНЫЙ БУНТ... В принципе, всё очевидно... Но к тому же война... галимые Вести, сепараторы, воры-переселенцы... НЕ НАГНЕТАЙТЕ....

ПРОШУ НАРОДНЫЙ ПЕРЕПОСТ!

#велештылвелд