31 августа 2014г. запущен литературно-публицистический блог украинской полиэтнической интеллигенции ВелеШтылвелдПресс. Блог получил широкое сетевое признание. В нем прошли публикации: Веле Штылвелда, Ирины Диденко, Андрея Беличенко, Мечислава Гумулинского, Евгения Максимилианова, Бориса Финкельштейна, Юрия Контишева, Юрия Проскурякова, Бориса Данковича, Олександра Холоднюка и др. Из Израиля публикуется Михаил Король. Авторы блога представлены в журналах: SUB ROSA №№ 6-7 2016 ("Цветы без стрелок"), главред - А. Беличенко), МАГА-РІЧЪ №1 2016 ("Спутник жизни"), № 1 2017, главред - А. Беличенко) и ранее в других изданиях. Приглашаем к сотрудничеству авторов, журналистов, людей искусства.
Юрий Контишев: «Теория относительности», авторская песня,
Ирина Диденко: Дизайн и графика клубной футболки
Псих у нас лежал в 6-й палате,
Алик, всем показывал язык.
"Ё - моё!" - кричал - "МЖ в квадрате!
Я к таким сортирам не привык!"
Барбовал запив денатуратом,
Он расширил этот постулат,
Энергично выразился матом:
"Е" теперь равно "mc" квадрат"!
Записал, как мог, поставил кляксу,
Отослал в физический журнал.
Резонанс, что вызвал этот ляпсус,
Новою теорией и стал.
Примечание: На самом деле, теорию относительности придумал французский математик Пуанкаре, а немецкий физик Альберт (Алик) Эйнштейн у него её украл, да ещё и дразнился - язык показывал...)))
*- Карент-виль - мифический южно-австралийский городок, известный среди хиппи, как Город последних Надежд
**- duty-рейсер - Ровно в полночь из любой точки земного шара можно впрыгнуть в дежурный-рейсер - полу-фаэтон, полу-троллейбус, мчащийся на лейптоновых проводах прямо в Карент-виль. Но убывающих туда очень много - до 100 тысяч ежегодно, а вот назад ещё никто не отыскал даже на рассвете пути, хотя именно на рассвете яснее всего и видны дороги в грядущее...
-.
Плохие мальчишки уйдут на войну,
хорошие сядут во фрут в кабинетах.
Такую мы создали вместе страну,
в которой и смерть только по пиететам.
Вокруг суета казнокрадов, барыг -
у каждого право украсть искрометно.
А рядом сжимается слов материк,
и маты оттуда летят пулеметно.
А рядом агония целой страны
протухли цари, и иная обида
порою доходит до права вины
винить эту вздорную горе-планиду.
-.
Энергия подземных коридоров -
торгуют здесь поэзией едва.
Вот от того, поди, и пала Троя.
что даже в полдень рядом Колыма.
Колымские козырные прорухи -
торгуют здесь бабенки налегке.
Даны им и поветрия, и муки,
и бабки что зажали в кулаке.
Энергия подземного портала -
немало в ней ушедших на погост.-
не видевших ни штормового шквала,
ни просто полускошенных берез...
Их облик - этих див в подземном трале,
где даже Посейдон - и тот размяк,
мечтает он о том девятом вале,
который вносит в сирых мир сквозняк.
На сквозняке проветренном штормовом
торговки восклицают брань судьбе..
Живут они не громко, не елдово,
грош выручки зажавши в кулаке.
-.
Всыхают в линию асфальта
седые в скорби старики.
Им жизнь давно не льёт на альте
давно прощённые грехи.
Им жизнь - неведомо откуда -
полуда дней, полуда снов,
и кто тот праведный Иуда,
который их лишил основ.
И что там будет в третьем часе
от полуночного окна,
явленье рыцаря в кирасе? -
Явленье ангела Добра.
Но кто бы в мир не воплотился,
он сон разрушит, вырвет стон,
хоть сам он впрямь не кровопивца,
но душ уставших птицелов.
Он в час четвертый - на рассвете
уйдет с душою старика.
Прервется альт, и на кларнете
взорвется громкое: Пока!
-.
Имена на поверку, именные могилы.
Вот что, собственно, сверху могут зреть не дебилы...
Квадракоптеры в небе - что там? - корррррррператив....
Сепараторы в требе, хавчик, акредитив...
Над Майданом витали квадракоптеры - тьма.
В рай они прибирали тех, кто предан сперва,
А затем разорвало на осколки страну -
Нет ни ада, ни рая - мир ушел на войну...
-.
Звездный стример... Три ноги... Прыгает по парсекам вселенной... Кто еще что увидел, подскажите... Есть тема, но не хватает изюма...
Я видел бедуинскую ткачиху.
ей было ровно 12 лет.
Я разговаривал с ней тихо
как педагог, не как эстет...
где видишь ты все эти краски
верблюдов, солнышко и синь
небес не здешних... в чем раскраски
в тебе волшебный монплезир?
Я каждый день вожу верблюда
по прайду нашему говеть -
вот он и видит это чудо
и побуждает ткать и сметь...
и вот я смею: горсти нитей
и у станка кривой надрыв
как будто кто-то сказку вытер
и пробуждаясь, в мир впустил...
а дальше просто, рядом дети -
еще едва не малыши
стоят в восторге, солнце светит
и тку я сказки от души...
-.
Дайте гранд поэту, господа жизни! В разных странах совершенно по-разному воплощается духовный гений народа. Сегодня я словно побывал в некой нездешней то ли Аргентине, то ли Швамбрании, то ли и там, и там одновременно. На сконе лет и не такое случается... детки...
- Вперёд и только вперёд, - в странном видении плененный князь русичей Всеслав словно приказал своему духу ускориться, и его понесло по небу в обратном направлении. Он так и не узнал, кто был тот второй пленный узник, который дал ему возможность так странно освободиться от пут, оставаясь накрепко связанным в одной связке со столь странным голубоглазым рыжеволосым викингом, который странным снадобьем позволил воспарить княжеской душе в небесную даль, и промчаться над землёй хотя бы мысленно, но весомо…
Он не знал, да и не мог знать бесконечной биографии звездного посланника Нгана, прожившего на Земле бездну лет в силу давних трагических обстоятельств, из-за которых тот пребывал на земле от периода её планетарного созревания и до последних времён. Он не признал в викинге дух невольного хранителя Земли от древнейших времен, но он был благодарен странному благородному чужаку - кем бы тот ни был за то, что сам он не только обрел свободу, но и внезапно узнал о коварных планах захватчиков. Ради этого стоило рисковать, ведь вскоре и свои узнают о вражьих замыслах и сумеют дать им отпор.
Приближались огни костров стана русичей. Душа узника рвалась пробиться к кострам, хоть тело, в котором ещё теплилась жизнь воина-ратоборца, так и не покидало застенков татаро-монгольского плена.
Душа князя начала снижаться: предстояло сообщить русичам обо всём услышанном в стане врагов и снова понадеяться на незнакомого друга, которого он прежде принял за чужого, хоть тот и оказался тайноведом и колдуном. А вот теперь душа Всеслава снова захотела связаться с ним и попросить своего невольного могущественного побратима о помощи: как ему нынче бестелесному реально сообщить хотя бы мысленно о коварных происках лютых врагов.
- Надеюсь, что неведомый друг что-нибудь да подскажет, раз ему дана такая дивная сила…И душа Всеслава начала медленно кружить над станом русичей, словно одинокая печальная горлица.
Плененный викинг, и он же Нган внезапно встрепенулся, словно вышел из чуткого забвения – он услышал молитвы кружащееся на станом русичей горлицы, и душа Всеслава внезапно прервала полёт и вошла в плоть смертельно раненого русича, над которым сгрудились старые и молодые волхвы-врачеватели, находившиеся в ту пору в стане русичей. Все они понимали, что лежащий перед ними иссеченный вражескими кривыми клинками молодой воин уже не жилец, и что душа его рвётся в свой последний полёт…
Старый седовласый волхв первым почувствовал это, и поднёс ко рту умирающего зажжённый березовый прутик, обгорелый до угольев.
- Выдохни, страдалец за Отечество светлую святую душу свою нашему богу Сварогу. И устремись к Свету!
После этих слов душа юного воина вышла из его бренного тела, но тут же её место заняла душа плененного накануне князя Всеслава. Старый волхв первым заметил в угасающем теле далеко не юное предыхание и тут же приказал всем замолчать, прервав положенное воинское отпевание и плачи обозных рыдальщиц. И тогда вс+е услыхали:
- Я Всеслав князь ваш, славные вои мои, защитники земли Русской.
- Слушаем тебя, князь, и склоняем перед тобой головы наши, – говори. – Повелел княжий военачальник.
- Я прилетел к вам от Сварога, и вот вам моё последнее слово: берёзовую рощу оцепили враги - там не пройти. Берите слеги и проводников – уходить вам прямо через болото, самые ловкие пусть последними по болоту пройдут в обход супостата: вместо наступления пуст+ите лучников из оставшихся в живых, и когда татаро-монголы побегут в наступление, ударьте из-за болота и гоните их прямиком вовнутрь берёзовой рощи - они боятся берёзовой коры она им кажется колдовской вот там их и добивайте.
Только произнёс, тут же умер, а звездный хранитель планеты Земли Нган тут же привычно закурил чубук из бузины. Русичи не числом, а умением остановили врага, но когда дошли до полевого стана захватчиков, то обнаружили иссеченые тела князя русичей Всеслава и викинга - побратима его, чьи души в это время уносились по небу в невозвратную Лету, и было тем душам и благо, и лепо...
На ладони странного пришельца поблескивала нечто белое, круглое, небольшого размера: таблетка, пилюля или какая-то капсула… Уроженец древней Руси не знал этих слов и ведьмены снадобье принимал из пакетика из вымоченной и обсушенной впрок липовой коры. Но Всеслав преодолел сомнения и проглотил протянутую ему в помощь диковинку. И теперь он словно задвигался в воздухе, постепенно перемещаясь вперед, хотя это нельзя было назвать полётом. Он его просто не ощущал - хотел увидеть себя со стороны, но не смог: только и понял, что душа двигалась сама по себе независимо от его самого воедино связанного с голубоглазым варягом и оставшегося в степных застенках, то ли сарае без крыши, то ли едва ли не тесном загончике для скота. Но вместо скота, там были связанные по два, а то и по три особыми узловыми петлями многие полоненные русичи.
Всеславу стало окончательно очевидно, что его дух на землю не упадёт, но сам он будет почти безвольно гонимым странником, если только не будет иметь высшей определенной цели. Обозревая выжженную землю, руины и пепелища родной страны, дух плененного князя поражался звериной жестокости и непроходимой тупости монголо-татарских захватчиков: ведь для самой орды не было никакой пользы в том, что она настырно и обреченно шла на неведомый ей запад, будто гонимая неким нездешним Аспидом.
Дух Всеслава пересёк довольно большое пространство и оказался над месторасположением татаро-монгольского лагеря. Горели костры, дымились котлы, возле юрт кое-где виднелись кучки захватчиков, возбуждённо обсуждавших в подробности недавнего боя. С удивлением отметил, что стал понимать речь этих в косматых шапках косоглазых чужеземных людей. И их язык показался ему приемлем, хотя еще недавно он называл его просто собачьим. Как раз сейчас лютые враги совещались о том, как заманить в ловушку и окончательно разбить остатки войска русичей.
- Вот здесь болото, - говорил бритоголовый военачальник, тыкая пальцем в подобие топографической карты местности из бересты или нечто вроде двухмерного макета будущих боевых действий.
- Надо прижать их к б+ерегу и не дать им других путей для отхода. Пусть себе тонут, а нам не придется даже добивать их при этом… Вместо нас их прикончить трясина.
- Да, но у них есть другой путь отхода через эту березовую рябую поляну: а наши шаманы не любят берез и передают свои древние страхи доверяющим им воинам, типа, там, где начинались березы, у монгольских матерей лились слёзы. Интересно, кто это выдумал, - ворчливо возразил другой Монгол. – Нет, в березовую рощу нам не стоит соваться. Она под охраной здешних волхвов. А их чтут жители этого края…
- Нет, здесь должно быть иное – битая, но большая лесная дорога. А шаманам на время стоит прикусить свой язык. - Резюмировал монгольский бритоголовый военачальник. - Мы погоним их мимо их березовой рощи прямиком на болото. С засадами лучников и ловцами рабов. Для того и существует это воинство, чтобы не дать им уйти. Ор+осо – хорошие и сильные рабы. Вокруг этой поляны быть нашей засаде. Лучники первыми ударят по ним из своих скрытых позиций. Но как я сам ненавижу берёзы, которыми окружён этот мерзкий клочок земли. Но эта круглая поляна еще не пуп здешней страны. Когда мы победим и утвердимся на этой земле, я постараюсь, чтобы ни одного этого проклятого белокурого дерева не осталось здесь и в помине.
Они совещались дальше. Но Всеслав их уже не слушал – его душа внезапно резко развернулась и продолжила свой незримый полёт сквозь порывы ветра в осеннем пространстве, чтобы предупредить своих о планах этих лютых звероподобных пришельцев. Но как именно ему бестелесному предстояло их предупредить, дух плененного князя ещё не знал.
Но дух Всеслава твердо был уверен в одном - это будет сделано не смотря ни на что. Потому что хотя бы в одной точке вражеского нашествия нужно остановить врага и застопорить его ход по родной земле. И хотя бы знаками нужно дать понять уцелевшим защитникам святой и древней Отчизны, что берёзовая роща окружена врагами.
Отгремели кровавые бои
на среднерусских равнинах. Ещё недавно на поле боя лежал живой на мертвом и
мертвый на живом, я и вот уже вороны клюют глаз+а мертвецов. Казалось бы, чего
ещё нужно косоглазым захватчикам, вторгшимся на русскую землю. Но некоторых
русичей знатного рода, враги не прикончили, а взяли в плен и уволокли на
арапниках за конниками затем, чтобы в дальнейшем получить выкуп. Поскольку у
захватчиков их личная непомерная жадность была всё же больше, чем жажда
приобретения новых, но далеких земель. От этого самой орде не было совершенно
никакой пользы в том, что она почти беспрепятственно прошла русские з+емли и
устремилась на запад.
Всеслав, запутанный
верёвками, внезапно почувствовал прикосновение чьей-то руки. Он обернулся,
насколько было возможно в его положение. На него в упор смотрели светло синие
глаза товарища по плену. Тот был явно не славянского облика - и чисто внешне
чем-то был похож на варяга, хотя они давно перестали служить русским князьям.
Откуда было здесь взяться варягу - хороший вопрос, но сейчас было не до
тонкостей. Важным было, что сосед
протянул князю руку дружбы - это уже
немало.
- Я вижу, тебя тяготит
неволя. Да, разве может быть иначе? Я готов помочь тебе обрести свободу. Хотя
бы временно. - Чужак говорил по-русски правильно, но как-то очень искусственно:
чувствовалось фальшь в речи его. Безусловно, чужеземец! Чего он хочет?
- Я не могу тебе довериться, чужой, - еле
слышно прошептали губы пленника. - Для меня теперь все чужие - враги. А ты не
русич, стало быть - враг, и у меня
доверия к тебе нет.
- Какой смысл тебя мне
обманывать? Вскоре ведь нас ожидает
общая горькая участь, если только родные или друзья не внесут выкуп, а без него
нам не долго осталось жить. Но сам я не просто пленник, я посланник чужих
миров, раз тебе так будет понятней. Но миры не могут быть чужими, и в отличие
от мира землян они просто немножко иные, не из земной юдоли. Но я могу
освободить твой дух из этих застенков и отправить его на волю: ты сможешь
побывать даже на вражеском военном совете и выведать их военные планы. Причём я
предоставлю тебе этот дар бескорыстно.
- Почему я должен тебе
верить, чужой, и как я пойму, о чём говорилось на их совете: ведь у них совершенно
другой – гортанный, степной язык. На нем они даже нас, р+усичей называют
о+росами… Вот и уж точно собачий это язык,и они на нём словно лают…
- Не беспокойся, тебя будет дано понимание их речи: их язык далеко не собачий –
он просто гортанный и на вашу русскую речь не похож, но ты хотя бы на время
легко сможешь всё понимать до самого последнего слова. А насчёт - верить или не верить, так ведь я взамен у
тебя ничего не попрошу. Что ты, русич, теряешь? Ровным счётом ничего.
Всеслав думал недолго всего
пара минут и согласился.
- Ты убедил меня,
незнакомец, да тебе уж точно нет никакой пользы в обмане. Но вот как это
возможно - тело мое будет в здешних цепких оковах, а душа словно в неведомых, нездешних
альковах?
Всеслав сделал неопределённый взмах правой
рукой, словно начертал в пространстве некий иллюзорный вражеский шатёр.
- Для пославших меня нет
ничего невозможного: не могу тебе
полностью открыться, тебе будет достаточно знать только одно - я посланец земли,
где люди на вашей стороне, а вашу землю коварно захватил хищный и подлый враг.
Мы это знаем, и наш долг помочь вам, решайся.
- Что потребуется от
меня?
- Ты только безбоязно
проглоти снадобье это, и твоя душа станет парить, выйдя из телесных застенков.
Юрий Контишев: «Синдром Икара в Камасутре», авторская песня Ирина Диденко: Дизайн и графика клубной футболки
Я долго путал алмазы... стразы
И званый ужин с простой попойкой.
Вдруг!.. Катапультой – любовь-зараза!
Альков для флирта - враз спутал с койкой!
Какой-то притор…от сладкой жизни.
Набил оскому за две недели.
И только клитор… отгадкой лишней
Забился в омут на дне…постели.
От карусели мы отрезвели -
И питекантроп… во мне сломался.
Ты куришь зелье – глаза газели.
И спутал кантри я с венским вальсом.
В подвесках фальши я - дерзким галсом -
Не испугался твоих бретелек.
Пусть мерзким фаршем нарезан галстук! –
Неистов Карлсон - гарсон в отеле.
Потеет дротик в устах позора.
Ужи и мыши…на что им клады?
По телу бродят остатки взора,
И гладят мысли устало гусли,
Сливая души с небесной высью,
Играют песню октавой грусти,
В словах сплетая сады и веси.
А в перекрестье зрачка прицела
Синхрона ищут персты Амура.
А перьям тесно. Икар при цели.
Синдром опишут*, как Камасутру.
------------------------------------------------
• Миф об Икаре в обычной жизни связан с так называемым
"синдромом Икара", который заключается, например, в чрезмерной
уверенности человека в своих силах, знаниях, возможностях, которая может
привести к негативным (вплоть до гибельных) последствиям.
Илона… Ну, да, конечно, наверняка ее звали Илона. По крайней мере, сейчас, во сне она постепенно превращалась в горлицу, всё время гортанно гласол+ая:
- Мне становится всё теплее, теплее, теплее.
А затем она улетела, не оставив на песке ни следа, ни колеи...
Иное дело, что снайпер и Люси, двое из ларца, и я с Ингрид возвратились в пестрый человеческий мир, где нас еще только поджидало повторное пробуждение в уже соразмерном для нас пространстве… А вот мастер Тхен, он уже нёс к домику чью-то новую душу отеплять и испытывать на соразмерность к будущему... Многие так и остались на этом острове птицами, оголив д+уши и позабыв напрочь об оболочках земных... Правда их тепло, как и тепло горлицы, так и осталось до времени несоразмерным... Так и бывает со многими... Но только до времени. Об этом и попытался сказать однажды практически каждому мастер Тхен. И если он еще не приходил к вам сновидения, то это вовсе не значит, что он не пожалует к вам Завтра. Или вы сами не обратитесь к психологу, в наст+енной полке за спиной у которого прямо у всех на виду будет стоять белая отщербленная чашка… Не обращайте на нее никакого внимания… Если только она изначально не ваша…
Веле Штылвелд: Птичий остров, фен-исповедь, часть 9
Ирина Диденко: Птичий остров - графика
Стал захаживать на хорошие сытные столы и Растревоженный прошлым снайпер, но уже без снайперского «скорострела» и защитной лохматой сетки, одной из тех, которые вязали киевлянки и гости столицы на площадях древнего города в марте 2014 года. Он перестал что-то в себе менять и просто ел - сыто и много... Просто отъедался... Просто разговаривал с Люси о всяческих предъявственных событиях и мелочах, которые для них обоих начинали быть всё более и более значимыми... Не одобрял трудяга-снайпер только выщербленный вариант нашей с вновь оттаявшей на двоих кружкой, и всё время убеждал девушку выбросить из головы дурь с зазубринками на кружке...
- Мне, говорил он, - после первого убитого «сепера» захотелось ставить зазубринку на стволе. Но ствол был какой-то зарубежный, особой спецпартии, нас очень просили безо всяких излишеств на стволах, и всё же резанул. Первую и последнюю отметку. И почему-то стало неловко... «Сеперы» и говорили по-русски, и жили как бы бок о бок, тогда как ствол точали где-то в Германии... Не хорошо получалось. А пропускать эту сволоту было нельзя. Так что все последующие семнадцать держал только в уме... Когда прибыли эти двое из ларца, я у того, что Он, не Она стал просить ножик и часами рисовать им на песке все до единой 18 зазубрин. Но эти отметки смывало море, а местные птицы там ещё очень не скоро начинали ходить...
Затем я каждую ночь стрелял ровно 18 раз в сторону моря. Правда, где здесь взять-то патронов! Нажимал на курок и отрывисто цокал языком... Получалось жутковато и страшно похоже, но затем, мне стали подыгрывать в моей страшной игре птицы... Тогда-то я и понял, что это не птицы, а души... Подлетая под прицел, они падали на кромку берега самыми настоящими человеческими силуэтами...
- Вы мне еще окрошечки не плеснете?.. И вот тот кусок кулебяки передайте, пожалуйста... Ну, да... Измотался я... Изнемог... Глаза давно уже высохли, а их всё не хоронят... То же мне аники-воины - идти против нас без похоронной команды. Это же не по-человечески... А Люся - человек! Она кушать готовит... И знаете как, да что говорить... С любовью... И ещё с чем-то особым... С соразмерностью к моим аппетитам и вкусам... Я даже жмурюсь... А хмурюсь только тогда, когда вижу щербатую чашку... После «градов» весь Донбасс словно отщербатили, отщербинили, ошкерили, оторвали... Вас, собственно как, девушка зовут?
- Ингрид.
- Пожалуйста, Ингрид, пробуйте пить из красиво отвальцованной чашки. Это же так вам соразмерно...
- Как и вашему партнеру... по чашке, - осторожно прибавляет раскрасневшаяся стряпуха Люси...Мы снова отправляемся на дневную прогулку...
- На сей раз с вещами! - строго предупреждает мастер Тхен.
У меня с Ингрид одна на двоих вечно новая без единой щербинки белая керамическая чашка, у Люси в руке - рука снайпера, впереди всех нас идет вечно зябнущая... Она первая ступает на дебаркадер. Справа от неё расположены банка из-под пепси-колы со свекольной варежкой кельвин кляйн, справа - стеклянная баночка детского сокового питания с напяленной на неё варежкой кельвин кляйн слонового цвета. Озябшая печально вскрикивает:
- Нет, вы только подумайте, вы только подумайте! Варежку слонового цвета я потеряла, когда мне было шесть лет, а свекольную - когда мне исполнилось двадцать! Вы теперь понимаете? Я так и осталась навсегда телесно несоразмерной! Правая сторона тела у меня вечно детская, а левая сторона тела почти уже старческая.
Тут-то я и вспомнил где и когда ещё в студенческие годы однажды повстречал эту женщину. У неё был редкий дар ограждать мир от нарастающего безумия, у неё была миссия пересилить себя и подарить миру собственную несоразмерность души. Она училась петь и ваять, спорить со своей хворью и утверждаться на земле духом. Ей было отведено очень мало времени, но она успела промелькнуть в судьбах множества киевлян, являя участь, сострадание и внося соразмерность даже в самые несуразные сны... Как же её только звали...
Веле Штылвелд: Птичий остров, фен-исповедь, часть 8
Ирина Диденко: Птичий остров - графика
Так и идём... Я за самоедкой, постепенно замерзающей зябко, затем за нами бредут эти двое, затем - сжатый человечек со снайперским карабином, затем мастер Тхен. У него Дар - собирать озябшие д+уши, у него миссия - отогревать или хотя бы определять человеческую несоразмерность и что-нибудь с нею делать... Не просто делать... целить!! Не просто целить... Врачевать...
- Почему здешние птицы столь странны в своем поведении? - неожиданно спрашивает Она у своего Его с вечным ножичком исповедальным. - Почему они столь вольготны и так свободно в небе парят, что порою кажется, что целого неба им мало. Но как только опускаются на берег - тут же начинают нагребать лапами песчаные дюны и строить из них строго определенные колеи, из которых уже не вырваться ни влево, ни вправо...
- Потому, что они - люди, у которых вырвали д+уши... Или скорее д+уши, так и не пожелавшие возвращаться в людей. Там в дальнем сарайчике у мастера Тхена я их видел.
- Кого ты видел? - внезапно всполошилась Она.
- Их, вчерашних людей, - осторожно ответил Он. - Они как куклы, только уголки губ у них чуть отвисли. А так они даже теплые... Но словно подвешенные... В пространстве... Я как увидел - +обмер. А они даже не шелохнулись... И один даже умудрился не донести печеную картофелину ко рту. Она так и замерла у него в руке...
- Вот видишь, - вспылила она. - Я же тебе говорила, что и ты однажды замрешь со своими молельными дровяными дощечками. Отдай ножичек, я хоть раз картошки пюре сварю... Я же помню, как ты прежде любил картофельное пюре...
- Я бы рад бы... Но только дал себе обет... На десять тысяч молитв всемогущему Проведению направить меня в будущем...
- Да какое у тебя, идиота, будущее... Резьба на дровах... А их уже и на выпечку картофельную не хватает...
- Так ты тогда и не пеки, всё равно половина картохи сгорает, обугливаясь в угли...
- Масло ты мое масляное... Тогда точно от голодухи помрем... Ведь кроме картохи здесь только птицы. Да и те, как сам ты мне говорил - души! Души несъедобны...
- А пюре хоть здесь будет настоящим?
- Клянусь! Только ножик отдай!
- В Домике отдам.
- Не отдашь! Или сейчас, или никогда - сдам свое тело, повешу его в сарайчике, а сама в гагары уйду!
- Эй, ты так не шути... Так уже было... Одна здешняя чайка - это твоя недавняя подружка - Люси. Помнишь, ей всё казалось, что у неё деформировался маятник души, и её утром тянуло в вечер, а вечером в утро... Так я её там видел, в сарайчике том. Так по сих пор и качается слева-направо, а эта чайка все время по своей колее точно, хоть и спотыкаясь, но за тобою идет...
- Ну, а если ты даже про Люси знаешь, почему ножик не отдаёшь...
- Боюсь, что этот снайпер выхватит его у тебя и перережет всем нам горлянки...
- Ему для этого даже в Домик не надо заходить...
- Тогда держи! - внезапно говорит он и передает ножик ей в руки... И это хорошо. Значит, сегодня на обед будет пюре... Такие дела, кюре... Такие дела, мастер Тхен... Такая между ними явлена соразмерность...
- Да, теперь я их отпущу, - внезапно говорит мастер Тхен, - а вот Люси возвращу на их места со своего сарая. Не я её туда отправлял. Не мне и держать там эту стряпуху. Так что и о печеной картошке, и о пюре можешь забыть... Впереди день разносолов!
Со словами мудрого старика взмыла в небо чайка, и растворились в пространстве "двое из ларца" - Он и Она.
Вы когда-нибудь пытались передавать состояние сна прямо во сне. Как по мне, это как бы после политического шоу Матвея Ганопольского резво переключиться на чуть подвяленный нынешний англоязычный молодежный рок и постараться врубиться. Это нечто. Для тех, кто изнутри получилось всё последующее днем стряпухи Люси... Где она доселе была, вы как бы помните. Как чайка её сумятущейся души влетала в её тело обратно - неведомо. Но вот стала греметь огромным оркестром кастрюль и сыто аранжировать в Домике собравшихся жрачкой, хавчиком, просто сытостью... Ели до отвала. И замершая душа с потерянными в пространстве возрастов варежках, которые сушились то на маленьких соковых баночках, то на баночках пепси-коллы, непременно у печки, непременно падая за печку, от чего растеряшку всё время била и била дрожь…
