Юрий Контишев: Мой первый бартер, рассказы

Мой первый  бартер  или  молодильное  яблоко

В детстве  у  меня  вообще  не было  игрушек - в  традиционном  понимании  этого слова. То есть, абсолютно, -  никаких! Ни дешёвых  оловянных  солдатиков,  ни  дорогих  железнодорожных  комплексов  с  рельсами,  шпалами  и  поездом  на  электрической  или  какой-либо  другой  волшебной   тяге,  ни  раскрашенных  пожарных   машин  с оголтелыми сигналами.  Ничего  традиционного. Причина  была  проста - не  было  денег  на  их  приобретение.  Поэтому,  первая   клятва,  которую   я  дал   маме - это  то,   что,  когда  я  вырасту,  женюсь  на  женщине   и   куплю   нашему   сыну   настоящую   детскую   автомашину!  Первая   часть  клятвы   исполнилась   сразу   же  после   армии   и,  практически,  против   моего   желания - я  женился  на  женщине!   С   машиной   и   сыном   что-то   не   срослось   и   постепенно   забылось.

Но.  Вернёмся  к   моему озорному,  весёлому,  богатому  на   игры   детству.

Да-да!  Игр   было   множество! Несмотря  на  отсутствие  игрушек, я  не  был   особо   удручён   отсутствием   денег   в   семье. Всё   с  лихвой   перекрывалось   моей   фантазией.   У   меня  была   полноценная   детская    жизнь.  Мне   завидовала   вся   улица,  точнее,  её   детская   составляющая. Мама   позволяла   мне  любой   хаос   и  беспорядок   в   моей   комнате.  Да. У  меня   появилась   своя  комната,  когда   дедушка   с   бабушкой   один   за   другим   постепенно  умерли,   а   остальные   домочадцы   разъехались   в   разные   стороны   из   густо   набитого   многочисленными   семьями   дедовского   дома.  У  деда  было пятеро  дочерей   и  один  сын. И все со своими  детьми.

Итак,  включаем   мою   фантазию. Множество   аптечных   пузырьков,   коробочки из-под лекарств,  остатки  дедовского инструмента и  тому подобные  ненужные  безделушки  и  хлам   в   моей   голове   превращались  в   целое   королевство,  населённое  злыми   королями,    добрыми   феями,   благородными   принцами,   кавалергардами,   гномами, лошадями,   волками,  жар-птицами  и  так далее. Смешивались   эпохи,  времена,  прошлое   и  будущее, отменялись  законы   гравитации  и,  с  моей   неубранной   постели,   прямо   с  утра,   пенициллиновые  пузырьки,   превратившись   в  эскорт   кавалергардов,  мчались   в   каретах-крышках  из-под   домино   через   всю   комнату   по   домотканной   дорожке,   по   дверному   полотну и  далее,   по потолку,   прямо  на  соседнюю  планету  или  в   соседнее  государство  до   самого   вечера. Повадившиеся   ко  мне  ходить соседские  ребятишки  с   удовольствием   включались   в   мои   фантазии.   Их    невозможно   было  оторвать  за   уши   на   какой-то  там  банальный   обед   или   ужин.

Хлеб  с  сахаром   и  кружка   воды  легко   сокращали  ненужные   перерывы.

Было  всё.  И  шхуны  с  флибустьерами.  И   спасённая  Анжела  Девис,  улетающая   на   самолёте   прямо  к   хижине   дяди   Тома. Мартин  Лютер  Кинг   вместе   с   Томом   Сойером  спасали   Фиделя   Кастро.  А   когда   я   во   втором  классе   на  уроках прочитал  в  щёлку  своей   парты,   чтобы   никто   не   видел, "Два  капитана"  Каверина,   я  загорелся  сыграть   и   эту   потрясающую   историю. Тем  более,  что  застукавшая   меня  за   чтением   учительница   сказала,  что  ТАКОЕ   мне   ещё   очень  рано   читать.

Поэтому,  первое   производство   фильма   по  роману   "Два капитана"  было   тут   же   запущено   у   меня   в   спальне. Никакого  нового   реквизита   не   требовалось.   Всё  было   под   рукой  - и   в  голове. 

Теперь   воскресим  на  некоторое   время   мою  бабушку,  то  есть   вернёмся   на  пару  лет   назад,   чтобы   рассказать   о  первом   бартере.

Тяжело   болеющая   бабушка  лежала   и  ждала,  когда   созреет  единственное  яблоко  в   нашем   саду,  чтобы   съесть   его   и   выздороветь.  Видимо,  яблоко  было   молодильное.

На  её   беду  на   это   яблоко   положил  глаз   и   соседский  парень  Мишка.

Он   умело   вырезал  кораблики  из  деревянных  чурок  и   сплавлял   их  желающим   за  мифический   гонорар.  Я не  просто   поддался   на  этот   акт   искушения  красотой,  но  прямо  был   в  каком-то  гипнотическом  плену  от   предвкушения   владения  таким  шикарным   дополнением   к  моей   фантазийной   постановке   "Двух капитанов". Саня   Григорьев  категорически  отказывался  уходить   в  дальнее  плавание на  коробке   из-под  домино,  а   про  бабушкины  фантазии  мы  с  ним  ничего   не  знали.

Итак,   сделка   состоялась.  Я,  никем   не  замеченный,  потихоньку   сорвал   молодильное   яблоко   и,  тайно   открыв   калитку   в   дворовых  воротах,  незаметно   просочился  на   улицу.  В  две   секунды  пролетев мимо   двух  соседских  дворов,   совершил   свой   первый   бр-бр...! фу ты!   какое   мерзкое   слово! - Бартер!

Я  боялся,  что такая   красота,  как  деревянный  кораблик  для   поставки  в  экспедицию   Его   Величества  Сашки   Григорьева,  уплывёт   в   чужие   руки.

Я  боялся,  что   Мастер   передумает.

- Подумаешь, какое-то  яблоко   против   целого   корабля!

Но,  сделка   века   свершилась!

            Корабль   я   уже   не  прятал, а  гордо   нёс  в  родную  гавань.

            Меня  ждал   Суд  Линча. Тётя  Зина,   невестка  моей  бабушки, почему-то  невзлюбившая  нашу   семью,  отыгралась   на  мне  по  полной.

            Каким-то  чудом,   через  окно, являющееся чем-то  вроде КПП ( контрольно-пропускного пункта),  не  открывая   занавески ( я её  предусмотрительно  задёрнул),   она   увидела   огромное   яблоко,   выплывающее  со  двора  и   прилепленное  к   нему   сбоку   моё  худенькое   тельце. Что-то -  типа  дирижабля из  фильма "Крепкий  орешек"  с  прицепившимися  к  нему Соломиным,  но  без  Румянцевой.  Румянца  хватало   на   яблоке. Не  помню скандала.  Помню   чувство   ужаса.  Кораблик   пришлось   вернуть.

            Яблоко  было   уже   съедено.  Бабушка   умерла. Возможно,  не  так  быстро,  как   мне  сейчас  уже   кажется,   но   умерла. Возможно,  даже   через   год   или   два.

            Но  умерла  именно  без  этого   яблока.

            А  Саньке   Григорьеву   достался  другой   корабль  и   фильм   о нём   был   снят  уже  не   в   моей   спальне.

                        Мой  второй  бартер  или   гусли-самогуды

         Я  очень  хотел  научиться  плавать. У нас   через  город  протекала  небольшая  речушка   Оскол. Небольшая  она  стала   со  временем.  Я  рос.   Она  мелела.               Хотя, иногда, весенние половодья  превращали  прибрежную   зону   в  подобие   Венеции.  Но,  в  обычном   состоянии,  её   можно   было   переплыть   поперёк. Тем,   кто  умел   плавать.  Все - аж! - четыре-пять  метров!  И  даже - вдоль, но   уже  больше. В  классе седьмом я,  наконец-то, научился плавать ,  хотя  воды  нахлебался "будь здоров!". Были  неподалёку   ещё  две  реки: Котёл и  Убля. То  ли  одиозные  названия   отпугивали,  то ли нехватка  времени  ( или  храбрости?), но  я  ограничился  четырьмя-пятью  метрами и  довольствуюсь  этим  результатом  до  сих  пор..

            Ещё  я  очень  хотел  научится  ездить   на   велосипеде.   Собственный   велосипед   я  купил  только во  время  службы  в  Германии. А  пока,  в  далёком  уже   детстве, под  чужой  рамой,  как-то  незаметно  для  себя   научился.

            Более   глобальная   мечта   появилась  в  классе  седьмом-восьмом  - научиться  играть   на   гитаре.  Мишка Гном ( Гном  - это  не фамилия,  а  кличка,  перешедшая  позднее  в  псевдоним  будущего  бас-гитариста) ,  показал  мне  классические  три  аккорда  на  семиструнке.   Юрка  Полунин  показал  свой  вокал. Мой  вокал  проклёвывается  до  сих  пор. Первая  песня,  выученная  мною,  была  военной  и народной (хотя   автора  я  позже  вычислил) - "Милая,  не  плачь! Не надо! Грустных  писем  мне  не  шли!"  . Потом  я  резко  начал  обгонять  своих  учителей  и   меня  взялись  персонально обучать  два  старых  музыканта:  один  "с  пальцев",  другой - "по  нотам". Так  я  выучил  "Венгерскую  цыганочку"  и  "Танец  маленьких  лебедей" .

            Теперь,  к  теме  рассказа. Для музыкальных  занятий  мне  требовался  музыкальный   инструмент. Денег  у  меня хватило  только  на  маленькую  дамскую   гитарку.  Но, всё  равно,  два  вышеупомянутых   опуса  звучали  на  ней   великолепно.

1969 год. Только-только  входили   в  обиход  транзисторные  приёмники :  "Сокол", "ВЕФ", "Спидола". Это  был  писк   моды. Научно-техническая  революция. Это  был,  как сейчас  говорят, вкупе  с  брюками "клёш",   полный  фарш!

И вот,   мою  игру,  прямо  у  меня  на  кухне,  услышал нафаршированный  однокашник  по  техникуму. Он  долго   цокал  языком,  восхищался и   елозил   на  табуретке  задом,   мысленно (в  голове  или   в попе?)   повторяя  все  мои  переплёты   на  гитаре. Вопрос,   который  он   задал  в  конце  концерта...что-то  тавтология   рифмованная  попёрла... А. Ну да! Вот  этот  вопрос: Продашь  мне  эту  гитару?

- Почему  именно эту?  Почему   не  купишь   в  магазине?

- В магазине  хреновые  гитары!  Они  не  играют,  а  твоя  - прямо  поёт!

- Да мне она  самому  нужна!  На чём  я  буду  играть?

- Ну,  хочешь  - поменяемся   на  транзистор?

            Транзисторный приёмник "Сокол",  пришедший   вместе   с   его   фаршем, попытался  спрятаться  от  моих   восхищённых   глаз,  но,   процесс   уже   пошёл.

            Обменявшись  восхищениями  и  музыкальными  инструментами,  мы   ударили   по  рукам   и  разошлись.

            Радиоприёмник  "Сокол"  долго  ещё  играл  на  всех  своих,  аж! -  двух  диапазонах,  а  моя  гитарка   уже  больше не  играла  никогда,  несмотря на  обилие   струн   и  ладов.

            Попытки  отменить   бартер  не  последовало. Видимо,  мой  расфаршированный  товарищ  впервые  в  жизни   столкнулся   с  несостоявшейся  сказкой. Гусли-самогуды  не  работали! А в  таком   большом   возрасте - 17  лет! - признаться  всем,  что лоханулся, было  стыдно.

                        По щучьему велению - по  моему  хотению

         Я  рыбачил  всего один  раз   в  жизни. Ну,  может,  два  или три. Но помню только  одну  рыбалку.

            Дело  было  на  Вуктыле  под  Ухтой. Я, семнадцатилетний  студент-практикант-геофизик  пошёл  однажды  с  опытным  рабочим  нашей  экспедиции  на  какую-то  речушку  удить  рыбу.

            Зайдя   в  сапогах-бродах под  густой   прибрежный  куст,  я лихо забросил   удочку и также  лихо  её  выдернул,  потому что начало  сразу  клевать. Леска  безнадёжно  запуталась  в  кустарнике. Я  понял,  что  рыбалка   не  удалась. 

Мой  старший  товарищ  зашёл  в  бродах   ниже   по течению и  спокойно забрасывал  удочку  в  стаю  хариусов.  С  моей позиции  вся  его  рыбалка  была видна,  как  на  ладони. Когда  у  него  клевало, как  он  полагал, я  видел,  что хариус  только  притрагивается   к  наживке,  а  Володя   уже   нервно   дёргал. И  напрасно.

Вода   прозрачна.  Стайка  хариусов  вела  себя  лениво  и  хитро  посматривала  на  манипуляции  моего сорыбальника. Надеюсь,  в  русском    языке  есть  такое  слово.

Ах, нет? Тем  хуже  для  русского  языка! Скоро  сказка  сказывается,  да не  скоро  дело  делается. Тем  более,  что  хариусы  были  видны  только  мне  и  то -  с тылу. Мой  же  опытный соры... ну  ладно,  сорри! - Собу... Нет.  Я тогда почти  не пил и для меня  это  было  матерное  слово. Короче! Мой  товарищ ничего  не  видел  и  мы  с ним  сговорились  корректировать  свои ( точнее - его)  действия.

            - Спокойно, Володя!  Хариус   ещё  не  заглотил! Он  только  прощупывает  наживку   губами.  Вот  он  заглатывает... Дёргай!!!

            Хариус  затрепыхался  у  Володи  на  крючке и перекочевал  в  ведёрко.

            - Поплыл   следующий...Вот гад ленивый! Наживка выше   его  носа  на  два   сантиметра. А  ну-ка  передвинь   поплавок   на  два  сантиметра! Пошёл!  Тютя в тютю! Подсекай!!!

            Хариусы  один  за  другим   двигались  на  крючок, но  часто  лениво   промахивались и  возвращались   назад.  Мне  приходилось   постоянно  корректировать глубину   погружения  наживки   перемещением   поплавка.

            Со  временем  вся  стая  хариусов  успешно  передислоцировалась  в   Володино  ведёрко. Вечером   мы   ели   уху.

            По  щучьему велению - по моему  хотению. Добавлю: по  моему  умению!

            Потом   ещё  были  рыбалки   в  Германии,  когда  наши  "доблестные  вояки"  сетями  за  одну  ночь  вытягивали   всю  рыбу   из  аккуратного  немецкого   прудика.

Но это  уже  была   не  рыбалка,  а  скатерть - самоБРАНКА.  Причём,   в  плохом смысле  этого  слова. Смотри  вторую  его  половину.

                        Первое  фиаско

         Когда  я  проходил  свои  университеты  в  детском  садике №4  в  одном провинциальном  русском  городке, со  мной  случались иногда  всякие  казусы.

            Очень  хорошо  запомнилась мне такая  загадка нашей   очень   взрослой  и  большой   тётеньки-воспитательницы:

"Между  двух  огромных  скал

духовой  оркестр  играл." - Что это такое?

            Я  даже  не  смел  и  подумать  о  крамольности  и  пошловатости  этой  загадки   и  искал  в   своих  скудных  тогда   географических   знаниях  какой-то  Казбек... Глобусом   тогда   служила   иллюстрация   на  пачке  папирос  "Казбек". Но там он  был  один,  а  где  же  второй? И где  прячется  целый  духовой   оркестр?

            Но,  перейдём   к  теме.  У  нас  было  очень   мало  ночных   горшков   и  девочки  с   мальчиками  вперемешку  стояли   в  очереди  к  вожделенному  стулу.

            Не всегда  удавалось   справить  нужду  вовремя  и  мы   помним   случай,  когда  один   мальчик  не выдержал   и  стал  писать  прямо  в   открытый  от  удивления  рот  сидящего  перед  ним.   Кстати, не  помню,  какого  пола  был  сидящий. Он или она.

            Тогда  это  не  играло  большой  роли. Это  я  так  заблуждался. На  чём я  очень  сильно  позже   прокололся.

            Однажды,   я  не  успел  отойти  ко  сну (это  называлось "мёртвый  час") ,  справив  малую  нужду. Среди   мёртвого   часа   меня  сильно   прижало.  Вызваться  в  туалет  не  позволял  распорядок. С  этим  было  очень  строго! Мертвее   воспитателей   были   в  этот   момент  только честно  спящие воспитанники,  к  коим  я  никогда  не  относился.

Во  время  мёртвого  часа  я  никогда  не  спал.  Я   фантазировал,  накрывшись  одеялом, о  своих  будущих  подвигах,   приключениях и  тому  подобной  детской   дребедени,  но  сейчас!..  я  мечтал   только о  горшке!

Мечта  была  настолько  несбыточна  и  нереальна,  что  я  начал  искать  какой-то  выход.  И  у  меня  созрел  гениальный  план:

Справа  от  меня  был   проход. Слева  стояла  кровать  девочки. Ей  суждено  было  стать  главным  звеном   моего  хитроумного  плана  и  козлом ( козой?)  отпущения.

Я аккуратно  и  тихо  написал  под  её  кровать.  Благо,  что  физиология мальчика  здесь   была   на  должной  высоте.

После  подъёма  разразился  скандал. Девочка  не  успела  даже   разрыдаться,  как указующий  перст  воспитательницы  проказбечной  географии   вперился  в  меня.

Я  был   поражён  гениальностью  дедуктивного  метода  этой   особы,  хотя  не  до  конца  понимал  всю   её  логическую   цепочку.  В  этом  наивном   неведении  я  провёл  положенное время   в  углу  и  несколько  последующих  лет   жизни.

2-4 июня 2018 г.