Владимир Ремизов: ИСПОВЕДЬ, Роман в стихах, Продолжение 6

Владимир Ремизов: ИСПОВЕДЬ, Роман в стихах, Продолжение 6

Отредактировал и подготовил к изданию Юрий Контишев

Исповедь. Глава третья

В районе новом, в три квартала,

Стоят два дома – близнеца.

В решётках двери из металла,

Навес у каждого крыльца.

Огромный дом, как спящий улей,

Вот-вот проснётся, загудит…

Пора знакомиться с мамулей,

Пока мамуля крепко спит.

Мать двух детей, с крещенья – Глаша,

Лет средних, ох, уж вы – года…

Как нас меняет жизни пряжа

В тревогах будничных труда.

Ещё вчера была ты юной,

Красивой, резвой и шальной,

Вздыхала в парке ночкой лунной,

Была невестой молодой.

Сегодня – первая морщины,

А завтра -  шея в них и лоб,

Какие – боже мой – мужчины?

Чуть обернёшься, хлоп – и в гроб!

Пора любви, души свеченье

В нас угасает… се ля ви.

Бывают, правда, исключенья

В железных правилах любви.

Как кораблю в морской пучине,

Однажды руку, будто трап,

Ей подал муж, второй мужчина,

Теперь вот рядом – громкий храп…

Давно не молод, весь в сединах,

Хотя и резв ещё сверчок,

Жену держал, как в лапах львиных,

Простой обычный мужичок.

Летело время, как лавина,

Промчались годы в Божью синь.

Был ей отменной половиной –

Растёт в семье красавец сын.

Сей чудо-сын в поре взросленья,

В эпоху жизни грозных смут

Пробился всё же в заведенье –

Сдержал экзамен в институт.

Теперь в семье всегда в почёте

И ничего, что – первый курс,

Он увлекался даже Гёте,

Такой, скажу вам козырь-туз.

Высок, красив, с улыбкой мамы,

Лицом, как грек из-под резца,

Однако – хитрый и упрямый,

Немного лени – от отца.

Друзей не знал он, всё – с сестрою

Делил заботы и досуг.

Что по отцу была родною –

Знал самый близкий узкий круг.

Быть может, кто-то и случайно

Себя увидит: - Эх, поэт!

Что ж, это, Господи, не тайна –

Для вас – из вас пишу портрет…

В отдельной спальне в белом ложе

Она спала, как тот цветок,

Что наяву ни с чем не схожий –

Слились в ней Запад и Восток.

Из под вуали покрывала

Свисали лозы нежных рук,

Вздыхая, грудь её взывала

К любви незнаемой, мой друг,

Счастливец тот, кто даже взглядом

Коснулся локона… хоть раз

Посмел пройти однажды рядом

Костра её горящих глаз.

Умна, расчётлива, спокойна,

Высокомерно холодна,

Держала шейку строго стройно,

Спина прямая, как струна.

В быту слыла неприхотливой,

Кокеткой в меру и всегда

Цвела улыбкой чуть наивной,

Хоть, тридцать лет – уже года…

Пыталась замуж…но печально

Закончен был её роман,

Её избранник, не случайно,

Залез в семейный их карман…

Любила вещи и красиво

Носила всё – прекрасный вкус!

Сама себе порою льстила,

Кто против был – держи укус!

Скажу я вам, ведь нет секрета –

Была любимицей она.

Источник  радости и света,

Она – и солнце, и луна.

Любили все: друзья, подружки,

Любили мать и отчим, да!

Всё перед ней, как на подушке,

Любой каприз, не жизнь – мечта!

И всё же, редко, но бывало,

Когда пустел уютный дом,

Тайком от матери рыдала,

Глотая в горле горький ком.

Давным-давно душа остыла

В её не девичьей груди,

Как будто чья-то злая  сила

Её звала: - Там, впереди, -

Ещё неведомые дали,

Другие страны, города,

Ещё года не опоздали,

Ещё красива, молода…

Ещё там, где-то, алый парус,

Надежда, вера и любовь…

Твой дом родной – лишь первый ярус,

А впереди – такая новь!

Как будто дрогнули ресницы,

Открылись карие глаза,

Вспорхнули веки, словно птицы

И… покатилась вдруг слеза.

Яна:

Ах, боже мой, всё те же стены!

Всё тот же чёртов потолок!

Ни йоты новой перемены!

Неймётся, воздуха б глоток!

И день за днём всё то же утро,

Всё тот же завтрак в унитаз…

Да, умереть бы было мудро,

Со  всем покончить быстро враз…

Ей вдруг привиделась могила,

В рыданьях мать, весь круг подруг.

Кого любила, не любила,

Она узнала сразу вдруг.

Все шли с платками и венками

И, сплошь, молчанье и цветы,

Лишь души мёртвых голубками

Шептали тихо: «Вот и ты…»

Уже и гроб, забитый крышкой,

Легко качнулся, всё – в земле.

Душа метнулась белой мышкой…

Ей стало жутко, Боже – где?

Лучи, дыханье ветра, звуки,

Где все родные и друзья…

Ведь вечность целую в разлуке…

Нет-нет! Родная, так нельзя!

Откинув голову с подушки,

Она вдруг вздрогнула у штор -

Была б ты дурочкою, душка,

Коль умерла бы ни за что.

Нет, ты скажи, скажи на милость -

Куда же мчит проклятый век!?

Ужели жизнь, ты мне приснилась?

Ведь где-то  счастлив человек!

Куда пойти, куда податься,

Когда года текут в песок?

Здесь даже некому отдаться,

Кому ты нужен, жизни сок?

Опять вздохнула. Ножки свесив

С постели спрыгнула она

И, будто что-то в мыслях взвесив,

Сказала тихо: « Я – луна…»

Дьявол:

Ты - и луны моей прекрасней!

Я – дух, и то – огонь в крови!

Яна:

Чей голос чудится мне ясный?

Дьявол:

Готов воскреснуть от любви.

Яна:

Меня пугаешь ты, о, Боже!

Дьявол:

При чём тут Бог? Возьми же в толк,

Я – дух… сейчас уже – прохожий,

Ну, человек же я - не волк.

Яна:

Как оказался ты в квартире?

Ужели я сошла с ума?

Дьявол:

Да нет же, нет! Я здесь, в эфире…

Ну, понимаешь, - космос, тьма…

Яна:

Ужели, ангел? Сон ли это?

А, если - да, к чему бы он?

Из утра, солнечного света

Вдруг, сам собою ожил сон.