Веле Штылвелд и Юрий Контишев: Мулясе Мушиного Короля, либретто, часть шестая

 

Веле Штылвелд и Юрий Контишев: Мулясе Мушиного Короля,
либретто,  часть шестая

        

Кикиморы, озлобленцы и прочая шелупонь… Что они тут творят?

Обыкновенно считалось, что кикиморы причиняют людям различные неприятности: мешают спать и пугают различными звуками, досаждают маленьким детям, наваливаются и душат по ночам, кидаются различными предметами, роняют и ломают вещи, вырывают или выстригают во сне волосы у людей, шерсть у скота, перья у домашней птицы.

Активность кикиморы могла даже вынудить хозяев покинуть свой дом. Есть истории, в которых кикимора губит человека. Увидеть кикимору считалось дурным предзнаменованием.

– Эт-точно! Гнать их надо! К чёрту! Внезапно встрепенулся Шарманщик и затянул поперёк темы:

https://www.youtube.com/watch?v=gvb-i9uf8nA

Свято место

не будет пусто! –

Черти маются без вакансий.

Много лезло

в постель Прокруста –

нечем стало бодать-брыкаться.

 

Это чудо:

На зимнем небе

дефлорация туч свершилась!

Я торчу,

как кирпич-поребрик,

декорацией мыла с шилом.

 

В церкви цыкали:

– Нетверёзый!

Все готовились до Крещенья.

Но посыпались

с неба слёзы,

в знак прощенья

за прегрешенья.

 

Я поправил

на шее галстук,

чтоб дышалось в сыром подворье.

Альт-сопрано

подсел на галсе.

И осталось нас только двое.

 

Над карнизом

Не бог, а голубь,

ворковал. Ждал, что пёс подвоет.

Накормить бы

его крупою

и водой напоить святою.

 

Что-то грустно

от этой хляби.

Не зима... не весна… не осень.

И уткнулся

я в небо взглядом,

и немые послал вопросы…

 

Да какие тут могут быть вопросы? В народе давно уже описывался ряд средств, как защититься от кикиморы и даже изгнать её из дома. Правда, поговаривают, что чаще всего бледно-рыжие они, как поганки.

Представления о кикиморе были довольно расплывчаты. Под этим именем кроме самостоятельного домашнего духа также мог пониматься целый ряд других персонажей.

Так, под воздействием образов домового и его жены, кикимора могла рассматриваться  и как полезный домашний дух, помогающий хорошей хозяйке в прядении, работе по дому, уходе за детьми и животными.

В современной же культуре чаще появляются лесная или болотная кикимора, покрытая травами и мхом, безобразная старушка, пугающая и сбивающая с дороги людей и похищающая детей.

По народным представлениям, больше всего кикимора любит прясть, а также ткать, вязать, плести кружева, шить. Она берёт веретено, прялку и начатую пряжу, садится прясть в любимом своём месте – в правом от входа углу, около печи, куда обычно сметали мусор, чтобы потом сжечь его… 

В тихие ночи бывает слышно, как они прядут и сучат нитки. Впрочем, хотя кикимора и прядёт, но от неё, согласно пословице, не дождёшься рубахи, поскольку большей частью она рвёт, мусолит и путает шерсть, жжёт кудель, сучит нить не слева направо, а наоборот; когда же она шьёт, то швы её неровные.

 Над ленивыми девушками насмехались: «Спи, кикимора за тебя спрядёт, а мать выткет»... Но, до какой бы работы ни дотронулась кикимора, закончить её потом будет сложно…

Так что, если услышишь, как кикимора гремит прялкой, то будешь одну кудель прясть целый день, а если кикимора пошьёт у кого, тот одну рубашку в неделю не закончит – всё будет перепарывать… хоть в полночь, хоть по пятницам, хоть в Святки хоть в будни…Хоть на выходные…

https://www.youtube.com/watch?v=I7YcBe6jDbU&t=1s

Если бы не луна, знал бы, что будет утро.

Мудрый, но чёрный кот в чёрной ночи исчез.

Внутренний мир звенел чашкой из перламутра.

Крадучись вдоль минут, сказочник в сон пролез.

 

Перьями голубей в пальцы вонзались крылья.

Видно, назначен срок – в небо крутить спираль.

Званый обед бедней вечери в камарилье.

Так, говорят, горчит музыкой сна миндаль.

 

А над флагштоком тел – лежбище одалисок,

тех, что сожгли в костре с жаром поспешных дел.

И трубадур Шопен пишет посмертный список

нотами на  холсте, вышедшем в запредел.

 

Вот и разлуки тлен в чистой салфетке белой.

Медленно и светло в море плывёт ладья.

Выстрелит бытие жёлтым листком помело,

свернутым, словно луч, в чёрную ночь летя...

 

Если бы не луна, я бы сменил манеры,

Если бы не Шопен, я бы не слушал марш,

Ты влюблена была б в знатного кавалера,

Я бы твоих колен… впрочем, всё это блажь…

 

Мы продолжаем сидеть за столиком. Слово просит Мушиный Король:

– Вы, наверное, знаете, что маленькие семейные праздники – это большая увертюра к огромному семейному счастью. Вот за эту увертюру я и выпил бы с вами фирменное мушиное мулясе …

– Только – без мух! – всполошилась Жена…

Её поддержал Шарманщик, запев про традиционное гармоничное сочетание мух и котлет:

https://www.youtube.com/watch?v=2si1f9pAFkI

Я – заядлый любитель балета.

Вы, наяда – любитель колядок.

Почему Вы, не зная запретов,

Растворяетесь полностью ядом.

 

Рядом с Вами марины и светы -

абсолютные дуры с абсентом.

Вы же – взглядом наложите ветто

И пропало погожее лето.

 

В этом Вы не познали запретов.

Белым инеем светится водка.

Изумрудная муха в котлете.

Было – не было? Помню не чётко.

 

Просто: проза – сегодня уныла.

И стихи истекли декадансом.

Роза мимо Азора уплыла.

И тебе бы пора… догадаться.

 

– Этого нам только ещё не доставало, – решительно противится Жена, – чтобы тут же захиреть  и обрасти со всех сторон всяческими мушиными аксессуарами: лапками, крылышками и какой-то там неопределённой, но вязкой мушиной шерстью?…  Нет уж, увольте…

– Что Вы несёте, мадам?! Что вы только несёте… Да и что ещё от Вас ожидать? Ведь Вы – просто линейное изделие ануннаков...

Ведь прежде вы только должны были утешать древних рабов и плодить их в должном достатке. А рабам надлежало осуществлять непрерывный поиск и постоянную добычу столь нужного ануннакам золота.

Во и вся, золотко, Ваша кармическая задача, – всего в прошлом имплантированного человечества…  И никакие вы не творцы, и не кикиморы здешние, хотя они и древнее вас на порядок – если хотите – нулей, но при весомой и прочной земной единице…

– Ничего подобного! Ануннаки – это  роботы! – вклинился я.

Меня тут же поддержала шарманка:

https://www.youtube.com/watch?v=650Ghbb7jBI&t=1s

 

Я хочу быть учителем роботов,

Чтобы  песням их детским учить –

Будет  робот легко и  безропотно

Колыбелить  детишек в  ночи.

 

Я хочу быть учителем роботов,

В блоки памяти Блока грузить –

Гигабайт с поэтическим опытом

Будет робот с собою носить.

 

Я хочу быть учителем роботов.

Я избавлю слонов от хлопот,

Что с водой пьют микроботов хоботом,

Там, где хоббит слоняется вброд.

 

Я хочу быть учителем роботов –

Будет робот создателя чтить.

Он  не сможет  и – даже –  попробовать

Человека так просто  убить.

 

Я хочу быть учителем роботов,

Чтобы завтра не быть за бортом,

Жить без шума, без пыли и копоти…

Только… робот не знает о том.

– Оставим ануннаков и роботов в покое! Мы же – о кикиморах!  – вспылил Мышиный Король. – Это только по вашим человеческим меркам почему-то считается, что кикиморы причиняют людям различные мелкие пакости.

Например, постоянно мешают им спать  – шумом, стуком, треском, топотом и писком, пугают невидимыми голосами, свистом, пением, звуком пляски, воем и плачем, а ещё щекочут ваших младенцев, доводя их до крика, дёргают за мочки ушей, да играются с кошками. 

Они же, подобно домовым и маре, наваливаются ночью на хозяев: как взрослых, так и детей, и душат их, в том числе, если они легли в неугодном им месте.

Страшно, аж жуть!.. Надо же такое придумать о прямых потомках древних эльфиц!

– Это вы к чему, Ваше Мушиное Величество?

– Да всё к тому же, что это вы, люди, возомнили себя древнейшими хозяевами земли, тогда как всё однозначно было иначе!

– Вы только не распаляйтесь так, Ваше Величество, а просто попытайтесь объяснить свою точку зрения…Только – без ануннаков!

– О, люди, чудики вы, разэтакие… Вы хоть знаете, что прежде до ануннаков и пра-адамитов эту землю обетовали только цветы и насекомые?!

Динозавров, и тех к нам забросили со всеми их рептилоидными потомками… Правда, последние затем убрались на Марс со всяческими арахнидами: скорпионами и пауками, нагами и воротниково-шеими рептилиями, где на много тысячелетий затеяли нелепые войны, оставив вам, людям, землю поступать подобным же образом…

– Марс…Марсик… – это про нашего кота – задумчиво произнесла Жена.

         Шарманщик тут же возразил рыжевато, по-марсиански:

https://www.youtube.com/watch?v=aJ9rKWGyUog

Мелки для мелких, а для олдов строчки –

расточка лет, меланж житейских зим,

и вот пришла пора дожать до точки,

чем грезил прежде, свято дорожил...

 

И вот уже в янтарь без меланина

вжилась навеки прочно седина,

а был я прежде с красною щетиной –

редчайший дар еврейского звена...

 

В ряду славянском вязли полонисты,

как колонисты будущих планет,

тех, на которых вечно нету жизни,

но мы туда стремимся бездну лет...

 

В чём марсианен я, а в чём угарен –

где рыжий Марс в опалинах из сна,

в котором я ответно планетарен –

планета Я по имени МЕНЯ.

 

Я красно-рыж и тем на Марс похожий,

ну что, казалось, светит нам вчерне,

когда во мне стихи зудят под кожей,

то Марс безмолвен в рыхлой тишине...

 

Банзай! – кричать? – Безмолвие ответит.

Сказать ему, что шейгиц я? – прими!

Таким, как есть – евреистым, что ветер,

но только ураганом не гони...

 

В чужих краях отвиснет в складках кожа.

К тому же – порыжеет дотемна.

И стану я, как нигер темнокожий

с коричневым отливом, как земля...

 

По Марсу я пройду планетоходом

без саженцев оливы и гранат.

Еврейство занесу туда далёко,

поскольку на Земле ему не рад...

 

Ни скинии тебе, ни слов пророка,

и старый Яхве где-то вдалеке.

Взгляни на Марс, где Б-г почил до срока

и пальмы ветвь зажал в своей руке...

 

Под нею я усну во сне былинном,

и явится за мною Мошиах…

Тебя достала, шейгиц, Украина...

Живи на Марсе в мире синих птах.

 

– И вот – невозмутимо продолжил Мушиный Король – тогда… древняя раса эльфиц постепенно превратилась в кикимор. А уж те стали для людей форменным наказанием…

– Да, я слыхала об этом, – тут же согласилась Жена.

– Есть истории, в которых кикиморы кидаются в людей луковицами из подполья, обувью и кирпичами из печи, углями для самовара, сбрасывают одежду и подушки с печи, разбивают посуду, распахивают двери и бегают из комнаты в комнату, разворачивают полы, переворачивают мебель или заставляют её «плясать», путают простыни...

Однако, ночная работа кикиморы зачастую не оставляет вещественных следов – посуда, мебель, печи оказываются утром целыми и на своих обычных местах. Так что, как говорится, комар носа не подточит!

– Это всё – сказки! – Проворчал Шарманщик. (Его заплечное – за углом – присутствие становилось всё ощутимее.) –       А к сказке полагается послесловие:

https://www.youtube.com/watch?v=p4k4eyIMo6o

Много образов красивых в сказке – только нет конца!

Мы ещё бы попросили для Ивана – молодца:

Интернетом обеспечить эту хуторную глушь,

тёще – ведьме будет легче, Марье-доченьке – к тому ж!

 

Да и мы бы были в теме: Что у них, куда и как?

А, пока что, в сказке – темень, да и Ваня, как дурак!

Надо ж! – царственным коленом присоседился к карге

И доволен энтим пленом и Шайгой сидит в тайге!

 

В телевизоре – квакушка! В аномальной зоне – топь!

Бабка – Йожка с зельем в кружке!

В ноутбук залез хворобь!

Шабаши по топлес в ступе! В кураже весь лес уже!

Мы Ванюшу не уступим! ЗаПАТРОНим в протеже!

 

Мы возьмём над ним опеку! Шефом будет сэр Кащей!

Дом на ножках – в ипотеку! На закуску – кислых щей!

К чёрту – кипиш на болоте! Ваньку нашего не трожь!

Наведём порядок в роте! То есть – тут, ядрёна вошь!

 

Мейкер-мены снимут клипы! Папарацци – пару рож!..

Что ты, Ваня, горько всхлипнул?

И до кружки с Йожкой липнешь?..

Отчего пробила дрожь? Ипохондрию отложь!

Это ж – сказка! Значит – ложь!

 

– Какие сказки? Какая ложь? – возмутился Мушиный Король и продолжил свою чистейшую правду. -– Правда, существуют всяческие анекдотическим рассказы и небылички, в которых на проказы кикимор ходили смотреть всей деревней, и они воспринимались людьми скорее как представление, чем как угроза.

Да и какая от кикимор угроза. Так себе,  – одно спонтанное виртуальное представление… То ли дело – мы, мушиные, одно число видов которых  даже сегодня шкалит за отметку в пятисот родовых кланов, сверхвиртуозно оставляем в околоземном пространстве росчерки своих душ!

Вот почему и вы, только за нами, предпочитаете рисовать тончайшие узорные линии.  А они, между прочим,  – по нашим мушиным лекалам. Просто мы их отображает в танце, да и видим мы куда более, чем вы все будущие изгибы самых невероятных, казалось бы, линий. 

А ещё мы слышим и осязаем наши лекала и делаем их эталонами на завтра! И кикиморы здесь ни при чём… Потому что, часть приписываемых кикиморе звуков легко можно объяснить урчанием кошки, точащими дерево червями, ползанием тараканов и всяческим прочим… 

А вы, чего только не понавыдумывали против наших древних соратниц! То – вдруг – ваши строители объясняют, как они закладывают в дом «кикимору» – вроде бы она им падаль бездушная: для чего, в разных углах дома, чтобы «схватить разные ветры», сверлились дырки, в которых вставлялись битые бутылки горлышком наружу, при выдёргивании пробок из которых в доме начинало «выть», как будто по-звериному.

Или под печь закладывали ртуть в свинцовой рубашке, которая при накаливании начинала «ухать» или в толстой кирпичной кладке оставлялись пустоты-зигзаги. Вы сами себе по-нехорошему гадили, а древние кикиморы за то отвечали…

– Ай-да строители-ремонтники! – поддержал Шарманщик и залихватски выдал:

https://www.youtube.com/watch?v=Gpg4RMesgz8&t=2s

В нашей хате крыша протекает,

где-то между Волгой и Двиной.

Мужика в хозяйстве не хватает

и  при этом  – с нужною длиной!

 

Я ввиду  имею  – с нужным ростом,

чтобы плитку к потолку прибить!

Я блюду порядок, но – непросто

С нашим ростом мне его блюдить.

 

Я его любить – не обещаю!

Мне бы  только... лампочку вкрутить!

Выпить с ним потом по рюмке... чаю,

О ремонте дам\б… поговорить...

 

Как обои нам бы клеем смазать...

Пробный шов сойдётся, как межа...

Как его прижать? – Слегка! Не сразу!

Чтобы с перепугу не сбежал.

 

Эх, мечты – мечты! Ремонт по дому...

Где ты, мой прораб, мой раб, мой "дон"?

Оборвалась смычка с...Волго-Доном!

И с Подола вырвало поддон...

 

– Ох, уж эти люди… Они также приписывали кикиморе вырывание волос во сне у людей, выдёргивание догола перьев у кур, стрижку или выщипывание догола шерсти у овец, а то ещё, подобно домовому и хлевнику, – езду ночью на лошадях, доводящую тех до усталости, и даже поедание кур.

В целом, на кикимор могли свалить практически всё – от мелких неполадок в хозяйстве, возникавших вследствие нерадивости в домашних женских работах, в уходе за сельскохозяйственными животными… до – куда более жутких несуразностей.

И, хотя в одних местах считалось, что проделки кикиморы в целом безвредны, в других полагали, что кикимора не успокоится, пока не выживет хозяев из дома, впрочем, согласно некоторым историям, кикимора может последовать за ними и в новый дом... 

Кикиморы же, посаженные в дом вашими человеческими колдунами, обыкновенно были более агрессивными к людям…

Ведь поступали так с ними не по их собственной воле, по сути пленяя их примахоренными… Фиксировались и случаи, в которых за кикимору принимали иного чужого ребёнка, играющего с человеческими детьми.

И быть бы битыми кикиморам многократно, да только однажды взяли их под опеку древние мушиные короли… Хоть и не живучи мы, да потомственны, – резюмировал внезапно Мушиный Король и потребовал  света. Ведь именно в эти минуты над Киевом прозвучал очередной сигнал воздушной тревоги…

– А подать сюда добротных свечей из воска и красный мушиный эль!

Молодой бармен и пожилая барменша торжественно принесли желаемое, да к ним – тюремную кружку со столовым ножом и какими-то пиратскими вилками…

         Свет…Тусклый, словно издалека… И – подстать ему:

https://www.youtube.com/watch?v=h9K0-vgFj1Y&t=1s

Я сплетаю верёвку,

А выходит –  рубаха!

То ли я – неумёха,

То ли – ну её на х-фиг!

 

Как меня ни пороли

(детство было – не сахар!),

Вырос я меланхолик,

Но холерик – в стихах я.

 

Хоть по роли – не лох я,

И одет не в  лохмотья,

Но – не Захер-Мазох  я,

Не  Уайт я Уолтер.

 

Я – тягучий и липкий,

Словно сладостный стронций,

Канифолью по скрипке

Я еложу под солнцем.

 

Что осталось на донце

Этой жизни пропащей? –

Только лучик в оконце

Да далёкий фонарщик.