Веле Штылвелд: Приказано уйти на второй виток, ч.4

Веле Штылвелд: Приказано уйти на второй виток, ч.4

Ирина Диденко: Космос наших надежд, графика

Далее было сложно, и Эванс Брукс прервал свое чтение…

- Ох уж эти Эйнштейны, - проворчал он про себя по-стариковски под нос, и тут же на следящем экране сегодня напоследок прочел:

«Человек - это часть целого, которое мы называем Вселенной, часть, ограниченная во времени и в пространстве. Он ощущает себя, свои мысли и чувства как что-то отдельное от всех окружающих, что является своего рода оптическим обманом его сознания. Эта иллюзия стала темницей, заключающей нас в мире собственных желаний и привязанностей к узкому кругу близких нам людей. Наша задача – освободиться из этой тюрьмы, расширив сферу своего участия до всякого живого существа, до целого мира, во всем его великолепии». Тут же строго возразил Эвансу знаменитый Альберт Эйнштейн… И чуть позже снова из вечности проговорил он:

«Воображение гораздо важнее знаний. Знания опираются лишь на то, что мы сейчас знаем и понимаем, в то время как воображение включает в себя целый мир и все то, что мы когда-либо поймём и узнаем. Настоящий признак интеллекта – воображение. Логика поможет вам добраться от пункта А до пункта Б, а воображение проведёт вас по всему миру. Дар фантазии значит для меня больше, чем моя способность впитывать знания»… 

- Ох, уж эти воображалы, - окончательно выдохнул Эванс, и решил тут же напрямую переговорить с пришлым космопилотом Стасом Гурьевым… 

Утром  вновь прибывшим из дальнего космоса предложили прогулку по окрестной поверхности Марса. Всё это время до сих пор они находились во многокупольном городке, который занимал пространство почти в два гектара. Строили этот Городок три поколения, и  надежд на него возлагали великое множество, но многие прежде предпринимаемые действия так и остались только  беспочвенными потугами и попытками…

В действительности Марс оказался более крутым и суровым, чем ожидалось теоретически прежде. Продовольственная программа по обеспечению всевозможных марсианских переселенцев и поныне решалась всё ещё крайне скудно, а все изобретённые в первые десятилетия двадцать первого века искусственные заменители мяса требовали первичных натуральных компонентов, ну, хотя бы растительного порядка. Но даже растительный стол оставался всё ещё так же скуден, как и при первых высадках на Марс пятидесятилетней давности.

Так что подножную скудность приходилось пополнять регулярными рейсовыми поставками всяческих консервированных смесей и компонентов для немногих марсианских блюд прямиком с планеты Земля… И концентраты всяческих известных корпоративных напитков прибывали на Марс тоже словно с центра млечного Пути, образуя в пищевой цепочке на Марсе самую настоящую черную дыру. И эта чёрная дыра, по местным шуткам, была размером в четыре миллиона раз больше размеров самого солнца. 

Зато на Марсе весь это хавчик был доступным как гражданским, так и военным миссиям - от всяческих научных факторий до колоний интернированных на Марсе инопланетян, для всё тех же марсианских военных и гражданского аванпостов, и хранился в огромных рефрижераторах, неустанно охраняемых в формате марсианских констант суток и лет. И эти холодильники занимали треть всех помещений международного гражданского аванпоста, поскольку к ним требовались не только особые технологические конвейеры, но и сочлененные с ними автоматизированные кухни с  раздаточными, через которые и обслуживалась всё это марсианское население, - целой командой продовольственных и кухонных специалистов, которых тоже надо было и поить, их кормить…

А ещё где-то надо было размещать строго по предписанию множество специалистов иных значимых технологических служб – от всяческих Security и вспомогательных подразделений на случай возникновения чрезвычайных ситуаций до всяческих узко-научных спецов и жирующих при них управленческих котофанов. Поэтому аванпост был очень мобилен, и каждый здесь обычно знал каждого, после длительной притирки, прежде всего, по деловым качествам. На всякого нового до времени иношельца обычно смотрели с внутренним подозрением - ведь становиться марсианским многостаночником и прилаживаться подобно винтику под других зачастую готов был не каждый…

На марсианском аванпосте никто и никогда не брезговал ни лишним умением, ни лишними навыками, ни лишними знаниями, ни  лишним опытом, поскольку дел было невпроворот, а ведь марсианские сутки - солы были всего на каких-нибудь неполных тридцать семь минут длиннее земных.

Так что всё время приходилось изворачиваться. Но предупредительные жители международного гражданского аванпоста на Марсе были всегда не только между собой солидарны, даже не смотря на разницу между ссыльными и контрактными членами миссии, поскольку держать разницу между сосланными на Марс и марсианским контрактниками было крайне нелепо, но и всегда готовы прийти на помощь неожиданным подселенцам с Земли или участниками космомиссий, потерпевшим крушение хоть в дальнем, хоть в ближнем космосе…