Веле Штылвелд и Игорь Сокол: Привод в Зурбагане, ч.3

Веле Штылвелд и Игорь Сокол: Привод в Зурбагане, ч.3, 

© Ирина Диденко: Где-то в городе Лисс

Как говориться, понять, значит простить… Вот почему многие конфликты будут вскоре разрешены…Ты готов стать столь важным для землям первым естествоиспытателем? – здесь щелочки глаз ученого сощурились как у рыночного лоточника-прохиндея. Ясный пень, что наружу из тайного ученого вырвался незабвенный институтский жулик Адик Волынский…

- А что, - внезапно более чем решительно ответил я. – Чего уж там, наливай!

- Желаешь продолжения банкета, подпиши анкету естествоиспытателя, а к ней договор…  Ставь птицу, получай двадцать косарей зелени и бухай… Пока не попустит…

Я сдался под его натиском и ответил: «Да!». Кто мог тогда ожидать, что Адик Ордынский окажется таким подлецом?.. Обо всё этом я, конечно, рассказал на допросе, но понимания не дождался… Люди в штатском есть людьми в штатском… У них все обставлено под допросы с протоколами и методами дознания всяческих степеней… Случается подследственные умирают, случается, что и нет… Но с маньяком дело беспоиграшное… Его еще как можно обыграть и преподнести публике, и что особенно редкий случай – под одобрямс с обеих сторон. Нет, кем бы они не были, убивать меня они были не намерены…  Но с другой стороны, мало ли что может нагородить маньяк, пытаясь себя выгородить… Мол, не виноватый я, они сами нарвались… Те же имперские снайпера. Вышли на договорняк, пострелять по сиротам, а их взяли в засаду… Мол, какие договорняки с республиканцами… Или с теми же имперцами… 

Эй, ну кто вы там, судьи и дознаватели? Не виноват я, сами они нарвались на остатки во мне человеческого… Один из членов следственной группы даже вдохнул с притворным участием:

- Ты когда-то даже спас моего сына, вытащил чуть ли не из под колес грузовика… Сегодня пацану двенадцать, а мог бы и не жить… Если бы не ты… Ты же был человеком, Пашка! – О, да я едва ли не святой Павел, вот только нет у меня ключей от спасения… Да и ничьего сына я из-под или от грузовика не спасал… Как и не убивал полсотни человек этих, тех еще, как видно, людишек… Это всё не я, да и не Павел я, а от самого рожденья Кондрат… Но кто же мне поверит?..

Пусть не упрекает меня разочарованный читатель, что лишаю его эффективных сцен дальнейшего побега и погони… Ничего этого как раз-то и не было. Из такого каменного мешка, в котором я оказался, побег был просто невозможен. Прежний царь знал толк в строительстве казематов древней империи… Во всяком случае опишу тюремный стандарт: три угловых четырехэтажных башни-туры, четвертая разрушена еще во времена Она, соединенные пятиметровой стеной шириной полтора метра, внутренние караулы, затем  пятнадцатиметровый по ширине всего периметра двор, и вторая четырехметровая стена, за которой самая обыкновенная трехэтажная губа со стенами в те же полтора метра. В камере свет и холод. Кинжальные рассветы, дриблинговые закаты, баланда и чай без сахара одного внутреннего сугрева организма ради…

Побег невозможен… Во всяком случае для таких вот как я – то ли Савлов, то ли Кондратов… Побежит Павел – его тут же Кондратий хватит, а побежит Кондрат, тут же примут за Павла и пристрелят как падлу…

Оставалось уповать только на то, что незабвенный прохиндей Арнольд Волынский, он же чертов Арчибальд Ордынский строго по повестке придет на суд и подтвердит мои показания, типа, не виноватая я… А то все виноват, виноват, и всё новые и новые эпизоды… Мол, вот еще и этого курсанта, сволочь такая, грохнул… А он же, паинька, в стрельбе по целям тренировался. Ну, и что, что живые… Они же для того у противника и куплены, потому как сироты и нахлебники…

Однажды во время одного такого судебного заседания, а судили-рядили долго, поэпизодно, из глубины вечно полупустого сонного зала внезапно раздался возглас:

- Вы не того судите, господа! Это не маньяк! В том, что случилось, моя вина – Арнольда Ордынского, лауреата Нобелевской премии в области прикладной парафизики. Если нужно, я готов свидетельствовать, по сути, здесь происходящего… пройти детектор лжи и дать соответствующие показания. Суть не в преступлении, а в науке… Перед вами не Павел, а Кондрат, но свидетельствовать буду без свидетелей… И уберите камеры, а то их сами понимаете уже без вас уберут.

И точно, в за вошли стандартные люди в сером – плащи, шляпы, обувка и даже защитные очки были а них серого цвета. Зал опустел… Из него удалили всех, на ком не было единого серообразия… Кто-то попытался возмутиться, но его ожидал увесистый и точный тумак, после которого он едва не вышиб дверной косяк собственною башкой… Башка прошла в миллиметре от роковой вешки… Вот уж точно, пешки – не орешки…

Арнольд Ордынский очень мерно и скучно, пережевывая между варениками губ слова, поведал судейской коллегии и большому жюри о том, что, как оказалось, настоящий маньяк, прослышав об открытиях ученого, пришел к нему сам и попросил устроить ему спешный средиземноморский тур. Он, видите ли, давно мечтал посетить Мальту или Тунис, просто наводненный эсенговским жульем, для которых у него были уготованы известные вам методы воздействия и возмездия… Да вот финансы не позволяли…