Владимир Ремизов: ИСПОВЕДЬ, Роман в стихах, Продолжение 24

Владимир Ремизов: ИСПОВЕДЬ, Роман в стихах, Продолжение 24

Отредактировал и подготовил к изданию Юрий Контишев 

К тебе пришло твоё прозренье,

Прочь отступила слепота,

Дав нам разумное сомненье,

Открыв нам радуги цвета.

Всё видел ты в едином цвете,

Наверно, только в голубом?

А сколько их, цветов на свете!

В них зло мешается с добром.

Придёт тот день – она прозреет,

Прольётся плач в безумный смех,

В безумный крик… - уже он зреет:

И за безверье, и за грех.

Верз+ов:

Могу ли я спасти…помочь ей?

Старуха:

Сейчас – не время, вон – луна.

Как та сияет среди ночи,

Так ею правит Сатана.

Верз+ов:

Что остаётся мне, о, Боже?!

Я сам не свой перед судьбой,

Кто успокоит, кто поможет?..

Любви не надо мне другой.

Старуха:

Ещё восходит в небе солнце.

Ещё есть брат, сестра и мать.

Любовь жива, послушай сердце –

Она душе твоей под стать.

Зачем тебе самоубийство?

Сойдёшь в могилу, ну и что?

И грех последний не простится,

И победит, к тому же, зло.

Сам выбирай, оставь мученья

В вопросах – «Быть или не быть?».

Решает мудрость все сомненья –

Любить нам жизнь иль не любить.

Старуха, крякнув, испарилась.

Верзов же - резко отступил.

Там что-то снова засветилось –

Дойти… хватило бы мне сил…

Исповедь. Глава десятая

Совсем застенчиво, красиво,

Как всеми признанная мисс,

Взошла на сцену и стыдливо

Нам осень справила стриптиз.

Вновь оголили торс каштаны,

Снял фрак бесшумно и орех,

И ивы, спрятавшись в фонтаны,

Прикрыли брызгами свой грех.

Под золотистым покрывалом

Вдруг оказалась вся земля.

Туманы встали у штурвалов,

Качнули мачты-тополя.

Вновь бредят рифмами поэты…

Целуя каждую слезу,

Поют печальные сонеты

Ветра, присевшие в саду.

Кому вдовой, кому невестой

Стучится осень в каждый дом

И с грустной радостью, известной,

Нам тихо шепчет о былом.

Уже гирлянды винограда

Отжаты прессом – есть вино,

Шумит крестьянская награда,

Согреет зимушку оно.

В подвалах – разная закатка:

Повидло, джем, фруктовый сок.

Живём мы бедно иль богато?

Ответит Юг или Восток?

Бывают годы урожая,

Куда ни глянь – моря зерна…

Уйдёт зима, морозом жаля,

Перегорит в земле стерня…

Звенят замки в пустых амбарах,

Все ищут щель – ну, где ж она?

Щель - в ресторанах пабах, барах –

Хмельна головушка, хмельна.

Усердно думают министры –

Откуда этот беспредел?

Смотрите – руки наши чисты!

Всё это дьявол, дьявол съел!

Опять - пакеты, заседанья…

Живот бурлит не от добра.

Министрам скажут: «До свиданья!» -

Их выгонять давно пора!

Гудит волна народной смуты,

Ещё мгновенье и – искра!

Ждёт дьявол пагубной минуты –

Огонь великого костра.

Чего он ждёт? Чтоб, как когда-то,

Сестра ударила сестру,

Чтоб брат пошёл с огнём на брата,

Чтобы избу  предать костру.

Чтоб поднималось в небо пламя,

Где Дьявол лапы распростёр,

Чтоб в дыме стёрлась наша память,

Всех наших братьев и сестёр.

Однажды к нам в закате жизни…

О, человеческий наш мозг!

Он посылает в сердце мысли

И задаёт один вопрос:

« Зачем ты жил на этом свете,

Какая память от тебя?

Сам пред собою ты в ответе,

Всё скажешь сердцу, не тая.

Один построил пирамиды,

Другой же стёр их в порошок.

На всё имеет память виды –

Порою помнит и горшок.

Сюда пописал демон Ленин.

А в этот – пукнул - унитаз

«Отец народов», грозный гений.

Сюда ходил он и не раз.

Как в небо руку, крематорий -

Воткнул - сожжённую трубу –

Здесь память тысячи историй

Слились в единую судьбу.

Каким бы не был ты великим

Талантом или чудаком,

Ты не останешься безликим,

Как память, помни ты о том.

Верз+ов (в мыслях):

В семье  есть деньги…знаю, Ольга

В салон мечтает их вложить,

Чтоб с чувством отданного долга

Могли мы с совестью дружить.

И знаю я – ещё не поздно,

Есть на Суворова места…

С душой коль взяться и серьёзно –

Салон откроет нам весна.

Наш город славится ларьками…

На берегу у двух морей

Всегда был полон моряками…

Да-да, идеи нет верней.

К искусству тонкому призванье

Имеет Ольга…не беда,

Придёт за опытом и знанье

В процессе доброго труда.

Спасибо скажет ей художник  -

Любая кисть, любой резец,

Любой ремесленник, сапожник

Найдут в салоне свой венец.

Херсон оценит и достойно

Взойдёт к вершинам мастерства,

Когда-то жили в нём привольно

Рун золотые мастера.

Здесь люд служил и жил бывалый –

На острие святых границ

Томился смерд и граф опалый…

Указ – царицы был - каприз.

Эх ты, губерния родная,

Какою житницей была!

В озёрах синих даль степная

Херсонцу каждому мила.

Сегодня в мыслях, завтра в деле.

Для всей Суворовской в пример

Верз+ов умело, Ольга смело

Взялись за новый интерьер.

Пока из здания развалин

Кроился новый силуэт,

Бюрократических опалин

Не знал с сестрёнкою поэт.

Но – презентация! И – слава!

Как первой ласточкой весны

Влетело слово к Ольге « Мало…» -

Пустой желудок Сатаны.

Не закрывались окна, двери –

С ухмылкой льстивой «ходоки»,

В салон стучались  люди-звери,

Кормились с Ольгиной руки…

То – вдруг пожарник, то – электрик,

То – участковый рэкетёр…

Всё проверяют – вплоть до метрик –

В них жаден Дьявол и хитёр.

Верз+ова нет – в других заботах,

Одна сестрёнка, ну, дела –

Попала, бедная, в болото,

Уже, как мел, лицом бела.

То – из кармана влево взятку,

То – вправо тут же магарыч,

Уже душа и сердце всмятку –

А ты всё –тычь, и тычь, и тычь…

И сколько их, все в кабинетах –

Всегда жующий аппарат.

Носы их в цифрах, в буквах, в сметах…

На них бы - меч, иль просто - «мат»…