Веле Штылвелд: Зреет дерево Печали, стихи киевского друида

© Ирина Диденко, выставочная графика

Зреет дерево Печали, гибнет Дерево Любви.

Ветви Счастья одичали и упали… Не зови!

Ветви Страсти отродили и в безродице грустят.

Богородиц отлюбили, как неистовых девчат.

Ветви Страсти обжигали их до Утренней звезды.

А с утра Мадонны встали, пробудились без Любви.

Вызревали в поле злаки, в избах – злые языки.

И залаяли собаки, надрывая кадыки…

*     *     *

Кондоминиум удачи да дворца резной ларец

с первой жизненной подачи: Ах, какой я молодец!

Зацелованные пальцы – сам себя целует в жесть...

в вечной жизни постояльцы – все до времени мы здесь.

Красным деревом оббиты в шпон узорчатый дворцы

Прозябают неофиты, жизнь рванувши за уздцы.

Хоть вчера и отсидели на подкорках хохломой,

но сегодня все при деле: каждый – маленький герой!

В пересортную раскачку от троллейбусных усов

попадают будто в качку в длань потерянных часов.

Маринует, маскирует нас до времени джинса –

кто-то в ус притом не дует, кто-то зол на полчаса.

Репортеры-оболдуи контролируют наш взлет –

средь житейской серой хмури отправляемся в полет!

*     *     *

Предновогодняя месса – елки скупает народ.

Елки из желтого леса малинский хмырь продаёт.

Став на пристенке у «Биллы», как за распятьем Христа,

Родины черные были – ядерных сосен ковыли - он продает за полста

да четвертак для сугрева, если ты только простак,

желтый сосняк он налево выгонит просто за так!

- Солнышком съедены в силе ветви у этой шпаны –

хочешь порадовать деток, прямо задаром бери!

Где радиация, что ты… Солнышко хап и внахлест…

лепит всем тюркские боты этот и право ж гундос.

Шапка-ушанка прибита, харя Иуды с холста –

это продаст для сугрева Родину прямо с листа…

Родины желтые беды, память Чернобыльских дней –

сосен седые последы и радиации клей…

*     *     *

Стихи рифмуют коды – не зная их, не лезь

в ту степень несвободы, которая не здесь,

в ту меру соучастья, в которой нет себя

на самой кромке счастья на грани бытия…

*     *     *

… не они питают день всегдашний, а обычный дождь, что в декабре

мерным хлипом орошает пашни, чтобы сила вызрела в зерне.

То в зерне, а как же в человеке – здесь слова такие подыщи,

чтоб прозрели падшие калеки и своею пашнею прошли.

Пашнею, не выбитой дорогой, вдоль которой нет ни дней, ни мест,

чтоб уплыть волшебною пирогой под души воскресшей анапест.

Это знает каждый мечемашец в шумном переходе под Крестом,

деревянной сабелькой он машет будто Ланцелот перед толпой.

Да и если впрямь так много дури, тут уже от бед не отходи,

даже если впрямь травы курнули, в лоб о правде-в-матку говори!

Да и как же жить нам без подпитки, здесь не выйдешь в мир наискосок

от давно покошенной калитки, затянув потуже поясок…

И с какого впрямь уж переляка оттопырить этот же баян

пальцами, вспотевшими от страха, чтобы избежать духовных ран?

Или, скажем жизнь ползет улиткой, хоть и ты в ней вроде не дебил,

что в ней делать, если все попытки проглотил случайно крокодил…

Ланцелот в бою не ищет флага, а фрилансер – хлябей и болот…

Что ему до греков да варягов, коль он свой едва влачит живот?

Так что оба – ведомый и пришлый в пиве мочат вялые усы,

потому, что нет у них Отчизны без бабла и закуси – хамсы!

*    *    *
На самой кромке счастья неведомого дня
Стихи рифмуют коды на грани бытия!

*     *     *

Деревяные лошадки, одубевший артишок.

Назначают котловые, потому что пахарь - шмок.

Потому что харк на вылет, а на выхарке - кровА.

потому что время-нытик  давит правды стремена.

Если пука, то в рассоле, если Правда, то в дерьме.

Лес на вырубке юдоли, мы оставлены в дерьме.

Кто на въезд, а кто на выезд, лес на вывоз и пошёл.

Тот, кто этого не вынес, вслед за лесом - на посол!

Бандидует власть-продажа - всей поклажи не унесть.

Украина в вечной лаже, а ворью и дань, и честь.

Исподволья, сподневолья поднимается страна

Станет вешать в чистом поле орды пришлого ворья.

И пойдут за паханами и шестерки и шныри,

и банкиры, что нулями  единицы пригребли.

Что не ноль, то на порядок, а народу шиш да боль!

Кто там красть сегодня падок?! Время вспомнить - гол король!

Перевешаем в предтече, что ни час, то зацени -
восемь баксови до встречи! Расплатился и живи!
Ну, а за день дай полтинниксочной зеленью, чувак,
а иначе - за гилляку!Вор?! Висеть! да будет так!

*     *     *

Отчего вдруг звонки опускаются в вечность,

или просто в молчание тех, кто не спит.

Словно в щели монеты несут бессердечность,

ту, в которой давно каждый пришлый забыт.

И мелькают легко первозданные краски,

не рождая иллюзий и просто огня,

будто кто-то везущий шальные салазки,

сам же тряску затеял, чтоб выжать меня…

Придержать их на годы – дурная затея.

Удержать их на время – не стоит спешить…

потому что они сами юркнут в траншею,

где оставят на веки удачи зубрить…

Нет, уж лучше нестись по проталинам дня,

в непрошедшее счастье, что гонит меня…

*     *     *

2002-2016 гг.