Веле Штылвелд: Кое-что о черенках самости

• Ни одна земная лошадь не требует у Бога оглобли,
  и ни один земной оcёл не требует у Господа шоры!
  
  (С) Веле Штылвелд

1.
Быть лицом модной национальности не стал бы. Но так сложилось, что по государственной принадлежности - украинец. А вот в переписном листе 2002 года - еврей. Чем особо горд. Но вот в Крыму в то время записалось 52 эльфа. В советском союзе их бы ждала психушка. А в Украине... Гворлы, йети, бигфуты, серые...

А и действительно, кто они, предавшие Крым.... Или отдавшие на ретроспективу времени путину даром... Пройдут годы... Глаза опустившихся перед путиной путина станут историческим стекляриусом и памяти от них не останется. Хотя, как знать... Возможно и там вырастит подножная аристократия, как в Северной Корее, тогда как народ - без имени и племени будет в поле... Как и в той же Северной Корее...

• Валентина Агеева В то, что произошло, страшно поверить. Но человек, с лицом похожим на жо... знает истину и будет отвечать по закону перед людьми не знаю, но перед Богом точно.

2.
Я бродил по узким Иерусалимским улочкам старого Вечного города, особо трепетно чувствовал себя на Виа дель Росо... Кровавый путь Христа на Голгофу. Тут уже вспружинились родовые корни моей католической польской бабки-аристократки. К тому же к старости у нее регулярно лопались вены на ногах в районе вспухших от времени пяток. В оккупированном Киеве она пекла хлеб из отрубей. Завод выпускал 10 тысяч эрзац-буханок.

И всё. Прочие голодали. Люди, Киев и 10 тысяч просевших буханок из отрубей. Виа дель Росо - это путь опущенных Гитлером восточных славян в моем нынешнем понимании. И вопрос к Виталию Кличко - как это вяжется с шабашем вокруг Бандеры и Шухевича? Что поставлено за этим шабашем? Очередная киевская Виа дель Росо. Тогда кто уже назначен на роль Христа?!

3.
Я внимательно вчитываюсь в сопроводительные тексты мировой АЛИИ. Исхода еврейского народа - от Польши, Беларуссии, Украины, РФ, Грузии до Индии и стран Индркитая. Первой выезжала интеллигенция - врачи, учителя, военные, художники, актеры. Последними оставались до самого последнего земного вздоха писатели и юристы.

Я писатель Мне не уехать. Вот только попрошу не величать меня украинцем. Скорее и вернее я поэт киевской национальности и алия мне, увы, не грозит. Зато была как-то встреча в Великим Массоном. Когда он умер - его оплакивал мир. А при жизни он просто по-дружески на чистейшем русском языке пригласил меня на массонскую встречу. Но в тот день у меня был поэтический клуб. Об этом я и сказал Великому Масону.

Ну, что же, ответил тот, оставайтесь городским поэтом, коль ЭТО для вас более важно. Но только поверьте, ваш путь предопределен, и дадно, что поэзия ваш инструмент. Поэтому мы не прощаемся. Я был ошарашен и тронут. Город говорившего легко для кого-то застенного срывался на литовский, сливаясь с французским имягко-вавилонским говорами.. Для говорившего со мной это было естествено и прекрасно, для меня чуть грустно и обворожительно...

4.
Мы приехали в арабский сектор Иерусалима. Нас просто подвели к разделительной сетке-рабице. Местами она была, как и все на Ближнем Востоке гряно-желтого цвета, но почему-то мне вдруг показалось, что именно за этой разделительной сеткой начинается необозримый райских сад, на ветвях цветущих деревьев которого в виде длиннохвостых певчих птиц располагались души прощенных Праведников. Женщины были Фридами, мужчины Иудами...

И те и другие участвовали в какой-то осторожной внешне безмолвной распевке, в которой нам живым не было места даже в роли невольных слушателей. Иногда, а это были обычно синие птиц, начинали зеленеть, тускнеть и желтеть, превращаясь в металлические очка сетки рабицы, и издав последнее фитью-фить исчезали в ранних ближневосточных сумерках хрупкого Иерусалима, которому предписали стоять на земле Вечно. Вечность подмигивала Городу какими-то неземными фонариками, и мне казалось, что это некие нездешние НЛО всё ищут и ищут пристанища там, где им всё время вторят: не время, не место, не в клир, не в псалтырь...

Метались армянские и московские служки, какофонили монахи с Афона, а из дальнего скрипта-келии выходили польские ксёндзы, перевязанные кусками крупной белой бичеве в огромных сандалиях на босу ногу из козьей выворотки, говорящие прихожанам и парафинянам: Не вари козленка в молоке его матери. Древняя базелика, выкупленная у османского паши неким очередным Папой римским дрожала в предвечернем сумерки.

Мимо нее брели львовские бенидиктианки и еврейские девушки-полицейские. Девушки-полицейские были низкорослыми мужененавистницами, а отрешенные панянки бенидиктианки размывались в пространстве предвечернего Иерусалима сероватыми вытянутыми просвирками с облатками белокозырных головных уборов, внутри себя гордо ворчащие львовской собор святого Юра лучше!Мы приехали в арабский сектор Иерусалима.

5.
Огромные толпы японцев, япошек и юных японок заполняли собою едва ли не всё свободное пространство перед площадью у входа в древнюю базедику Усыпения сына Госполнего. Они же спешили сразу после святой земли в турецкую Каподокию, чтобы затем отправиться на шоу 69 на тайландский Пхукет. Наиболее соучастливы они бывали исключительно на подобных порно-шоу с визуализированным публичным сексом через резинку,

когда тайские партнерши своих удальцов вежливо просили миром просвещенных японок придержать их за плечи, чтобы не соскальзывать раздвинутыми ягодицами вне подиума и пространства. Затем японки умирали. Они понимали, что больше ни Виа дель Росо, ни порно-азиатки не вызовут у них спелых чувств и они отправлялись пить вечерний саке с подкрашенной салатовым пищевым красителем сиропной черешенкой. Черешенка уже не радовала и они тоскливо отгрызали от нее черенок навсегда проеденной самости...

6.
Во всех этих брожениях по планете земля - от святых мест до порнопритонов меня занимал вопрос, что и как отсифонили, отрезали от меня в детстве кгб-психологи и какие во мне бреши междумировья запаяли едва ли не досмертно. Что именно такого я мог им выдать в своем невинном четырехлетнем возрасте, чтобы страдать за это, как законсервированный оператор, всю последующую жизнь.

Ведь в то время я шел по времени словно по какой-то дорожки, вдоль которой стоял бесконечный сучковатый забор-штакетник, сквозь огромные щели в котором я легко подглядывал будущее и инспирировал его окружающим. И не только смерть, но и рождение далеких потомков.

Видно ломка миров на сей раз была столь крепкой и основательной, что очень много я стал вспоминать словно заново и соразмерять с видениями, посетившими меня в четырехлетнем возрасте. вай-вай... когда же всё это было... ладно, на сегодня всё. пойду-ка я спать...

7.
Мелочи... Не фоновые, а рельефные, как, скажем, не чеширские, но черногорские коты. Их только по породе можно было бы сравнить с навеки усопшим домашним любимцем Мартиком или котоми той же породы с турецкого курортного побережья. Если турецкие так сяк похожи на киевских черно-белых мурзиков, то коты из Будвы словно с мордочками зажатыми на канцелярскую скрепу. К тому же турецкие средне-европейские красавцы к довершению всего имеют небесно-голубые глаза или, на худой конец, разные - один непременно зеленый с каризной, а второй - беспечно-голубой. Турецкие коты вальяжно сыты, тогда как черногорские в вечном недокорме. Рассказывал бы и рассказывал.

Но вот еще деталь. Турецкие коты никогда не подбегут, не подползут к вам сами, тогда как чернргорские пройдут украдкой между ресторанными столиками именно к вам, если только почувствуют, что вы кошачий дружбан. А вот Мартик еще вставал на дыбы, защищая свой дом и мог самоотверженно броситься на подозрительного ему одному гостя или целую даже стайку гостей. Так он бросился на выводок тройняшек-близняшек семилетнего возраста, демонстрируя им свое квартирное превосходство, а нашему милейшему свидетелю на свадьбе просто незаметно но жестко обмочил кресло перед самой посадкой нашего друга и любимца. Случился конфуз. Но Мартика больше нет и тот конфуз кажется только легкой горчинкой, хотя нам с супругой и было крайне неловко. Спас положения Иосиф Бродский. Приятель пришел в себя и прочел в своем замечательном исполнении Письмо к римскому другу...

Так что всё время смотрю на дворовых округлых троещинских котиков и грустно поражаюсь их полудикой по сути сытости, тогда как коты с девятого этажа, сколько их не корми по жизни выглядят если и не худющими, то отощалыми... Будь моя воля, я бы живущим га верхотуре квартирной любимцам доплачивал бы дополнительной пачкой ими любимого корма фирмы Клуб четыре лапы, как бы давая тем самым на лапу.

8.
И снова таки детали. Очень неожиданные. Вот прибыли в Хургаду, заселились в номер и сразу на пляж, до которого хода не более 250 метров. Первая линия в тамошних дачных новостройках. Естественно рабочие питаются по месту работы. Кто-то не доел и выбросил на песок среди трупиков скорпионов и скарабеев небольшой лопнувший помидор и разбитое сырое яйцо. Прямо на глазах м разбитое сырое яйцо, и разбитый в сердцах помидор просто закипели, испарились и превратились в тончайшие пленочки омлета и недавно ещё кетчупа.

Молодой араб подобрал обе эти пленочки, положил одна на вторую и свернул трубочкой. Трубочку поставил в вертикальном направлении к солнцу. Импровизированный визирь подводной лодки в песках Хургады постоял не более чем сорок секунд. Затем он вспыхнул красно-сине-зеленым пламенем и пепел опал в бездвижимости на песок. Словно предупреждая нас, пораженно пронаблюдавших, не суетись... Сонечка, не суетись под клиентом. Фраер дал фальшивую монету.