Веле Штылвелд: Древний ген

Веле Штылвелд: Древний ген

Ирина Диденко: Леда Победы, графика

Столичные посиделки с медитацией и узваром...

Сетевой город... Чундра-чучундра... вечная боль о несостоявшихся реальных друзьях… Виртуальные фишки, мордографии, чудовища прошлого, твари настоящего, душки будущего... укатают словами образами рефлексиями...

Безумие городского транспорта... Она пишет ему, он пишет ей. Сидят рядом. Красавцы! Ни он её, ни она его не знают – сном-духом не ведают и даже ворчат – мешаете работать!

Общаться – это работать, проживать счастливейшие и печальнейшие мгновения – это работать... Оба арбайтен, оба на психо-эмоциональном износе с «лопатниками», что мама не горюй... 

Вау! Воистину, мамка не горюй! Эти тебе не трахнуться впопыхах в парадике... Эти – из виртуально-потеряного, подтертого электронными «лапатниками» поколение... из уже всемирного сетевого города всеобщего человеческого безучастия... Вау, гав-няв!

А между тем, никто не обратил внимание, как планировка древнего Киева похожа на планировку древней Трои?  Той самой между семнадцатым и девятнадцатым уровнем Я впервые обратил на это внимание всей разницы, что детинец Трои был расположен в горном ущелье, а Киевский детинец на горах. Но это потрясно! Это совершенно неожиданно когда смотришь на ракурс города с точки зрения мировой истории втыкаете, други мои, – это открытие!

Писательский стол никогда не способствует шорам. У него своя выразительность... Кто-то пробовал понять почему лаборатория Себя так подозрительна окружающим?.. А вдруг он – тот самый кто-то взял и раскопал в себе то, что напрямую касается меня, и является моей собственной сущностью... Но никто не желает себе подобного писательского раздевания, протестует против этого  неуважением к очередному духовному нудисту... Например, положим, ко мне, как к автору. А что автор... Он сквозь годы топает дальше, теряя друзей приятелей... Он никому не недруг, просто он знает цену ёрничества, и отбрасывает его. И оттого он сам. И отныне его ин-сё, самость, душа принадлежны только ему в огромном пустом зале жизни... Он расставляет по полочкам извивы прошлого, чем предвидит и упреждает не только свое, а и всепланетарное завтра... И в принципе он уже способен избегать житейские глупости и банальности...  не катаклизмы...  

– Бойся катаклизмов, – кричит он себе, – бойся неуёмно неумелых... Не заговаривай с ними, не протягивай руку помощи, не сос-страдай... Они не ты... А в чем собственно разница? Они сумели выбраться на свое плато и баста! Но ведь это только альпийский лужок. Тебе же изначально претят любые пляски на лужке... Тебе непременно следует идти дальше. И им следует. Но они – выдохлись... Вот и радуются своим достижениям, своим альпийским лужкам на обочине жизни...

Моя еврейская совершенно безграмотная проб+абуле Фира (Эстер Вонс), говаривала по-постецки с еврейским же сарказмом:

– Писала писака – не разберет и собака.

Умерла в 1962 году и покоится на одном из древнейших киевских кладбищ. Правда, не Байковом, но для неё как бы байховом... на Берковцах. С тех пор прошло  более шестидесяти лет, и вот сегодня у цветаевской наливайки я услыхал украинский народный аналог прежде прабабкой сказанного. Видно, в силу своей актуальной жлободневности: 

– Пысала собака – нэ добэрэ и срака!

Это ещё что... Тут моя жена – правнучка веселого одессита начала извивать из нашего семейного общения перлы:

– Что он тебе сделал кроме ничего!.. Что ему надо – так это трусы! Он их либо ищет, либо штопает, либо у него их нет! Когда ж это кончится!

Я ж говорю – древний ген! 

А я ведь еще и не начал описательной части очередной столичной прогулки... Прежде Киев убивал редкими, но назойливыми публичными социопатами... Сегодня – это грустно-ласковый образчик сетевого Города.

Деток-подростков – тинэйджеров великое множество. Но подуставшие от действия электронных лопатников на мозги своих чад и огульное столичное транспортное воровство, именно сегодня многие разумные родыки повыпускали в миры столичные деток с простенькими стариковскими «нокиями», и тут оказалось, что детки просто не могут ориентироваться в городском пространстве! 

Они петляют между ног, врываются в узкосвязанные пространства супружеских пар, а плотно поев во чреве столичного «Глобуса», чуть ли не впритык, заглядывают в окрестные жующие рты. Вот он реальный эффект Фейсбука!

Гуляют они и  почти по кромке гулко проходящих метропоездов. Новое развлечение – устраивать далеко не игровые заторы на входе на ленту эскалаторов, в метропоезда. Одну такую кроху не полных 14 лет пришлось едва не отбросить от закрытого ей пространства в метровагон. И услыхать уже за спиной! 

– Вот зараза, прорвался. А я тут готовила истерику и вызов транспортной милиции за приставалки! – И тут же ответ сверстницы. 

– Хрен бы этому что сделала: он же положительный, да ещё с женой! 

– В том и прикол!.. 

Дверь захлопнулась... Я стал рассматривать тех тинэйджеров, которые ввалились, прорвались, продрались в метровагон. Одетые дорого, но внешне никак. Ни чувства стилистики, ни чувства моды, ни чувства времени. Электронный унисекс, безликость и озлобленность. 

Их родыки, наверное, таки намеренно, вывели в эти выходные за игровой стол, и явилась в них некая болезненная неухоженность и нереализованная вздорность с ершистостью. Они бы и явили её, да вот в передвижениях своих они словно сомнамбулы... 

Тяжко им! Верните им их лопатники... Или нет, не возвращайте! В Венгрии, Чехии, Словакии, Польше родители объединяются против сетевого сексизма и выводят недополовозрелых деток за сетевую паутину, снимая с детских лиц и псевдозначимость, и псевдо всесилие... Или вводите в мир сетевых тьютеров и проводников из вполне зрелых сетевых авторов…

А пока Город, великий и умный Киев возвращает их в лоно свое, не поднимая руки... Дети – это святое! Это будущее нашего мира. Это наш будущий цымес…

В молодости редко кто спрашивает: а зачем я пишу, рисую, театралю, творю... Но вот достигнут предел, потолок усилий. Можно раздавать интервью, можно идти в свет... Можно блистать, а у меня дорога скальпини на веку. И что тогда, когда в руках долото. Приходится идти дорогой Пирамид, заходя в каждую с одним промыслом тяжким... Заходить в Пирамиды, отыскивать картуши павших кумиров и брать в руки долото... Страшно и утомительно бить по картушу, приговаривая:

– Был человек и нету... Не прошел в Вечность, не прошел огранки Времени, вот меня и прислали сбить...

Память об имени, о недовершенных деяниях, потому что были другие, не терявшие Времени... Они-то и прошли в Вечность, а мне снова и снова пора к иным пирамидам…

Если на планете земля пирамиды соразмерны строителям-землянам – людям, то кто строил пирамиды на Марсе? Ведь чисто теоретически высота марсиан от 1,3 до 1,8 человеческого роста. Правильно, пирамиды на Марсе строили марсиане!

На одной всем известной фотографии из Египта показана деревянная панель, на которой изображён землемер с тростью в руке, 

Трость в руке землемера равна длине от середины тела до линии бровей, что составляет два локтя. Следовательно, древнеегипетский локоть величиной в 466 миллиметров равен длине стороны бигептагона, то есть равен расстоянию между двух ближних вершин, а любые другие меры измерений и математические параметры египетских пирамид являются производными из пропорциональных соотношений, согласно которым в бигептагональную геометрическую сеть вписана фигура человеческого тела, что позволяет делать утверждение о соответствиях измерений и размеров египетских пирамид с пропорциями человеческого тела, а в пирамиде Хефрена был зафиксирован "священный египетский треугольник" с отношением сторон 3:4:5, который иначе называют "священный пифагорейский треугольник". То есть пирамиды Хефрена и Хеопса имеют разные размеры, но обе вычислены согласно одной трости. По-видимому, разные пирамиды были вычислены строителями в результате разных трансформаций и преобразований линий бигептагональной геометрической сети в пространстве эллипса живой окружности.

 Что может быть интересно изобретателям машины времени или летательных аппаратов, которые подобны летающим тарелкам внеземных цивилизаций, а также может быть интересным для создателей альтернативных источников электрической энергии, которая возникает из резонансов пространства.

Но это только лишь «цифровые» и «числовые» гипотезы. А вот сходство еврейских мер с египетско-вавилонскими, как это и можно было полагать на основании культурно-исторических соображений. Египетский локоть, как это видно из сохранившихся точных масштабов, был, как и еврейский, двоякого рода: большой и малый. Последний имел 6 ладоней по 4 пальца равен 24 перста, а большой заключал 7 ладоней, всего 28 перстов. Большой локоть был равен 525 - 528 мм, а малый 450 мм. 

Это сходство взаимоотношений египетских мерных единиц с еврейскими, по мнению многих, говорит и о тожестве их абсолютной величины в 450 мм. Как доказательство этого тожества приводят также надпись Силоамского канала, определяющую его длину в 1200 локтей. Так как по измерениям Кондера протяжение канала равно 537,6 метра, то это дает локоть в 448 мм, т. е. тот же египетский (в 450 мм). Но сходство взаимоотношений мерных единиц далеко ведь не доказывает равенства их абсолютных величин. 

Надпись же Силоамского канала, несомненно, определяет не точную величину его, а только выраженную в круглых цифрах; да и измерение Кондера, при множестве зигзагов канала, не может считаться точным. Ввиду этого Бенцингер и другие считают еврейский локоть равным вавилонскому – в 495 мм. Это число выводится на основании соображений, исходящих из величины вавилонского кирпича в связи с длиной масштаба царя Гудеи (начало 3-го тысячелетия до Р. Х.). 

Вавилонский локоть тоже был двоякого рода: большой, или «царский», и обыкновенный. Об этом свидетельствуют ассирийская таблица мер из Сенкере и Геродот. Вон куда, однако, завел меня древний ген…