- Политическая эротика
Вроде жил я неплохо, в Союзе, опущенном в Пуще.
Не жалея, смотрю на прошедшие мимо года.
Не дружили в эпохе со мною, ни Пушкин, ни Пущин,
Но уже не боюсь, что служить не попал в Магадан.
Я кордоны не раз нарушал – и по Азии, и по Европе,
И таскался по юбкам, естественно, не по мужским.
А кондом при оргазме шуршал, опасаясь напоенно лопнуть,
И бросками поллюций
граффитил я неба мазки.
От небесной полиции мне звездюлей не досталось
И я радостно прыгал по острым полоскам судьбы…
Лебезить и молиться грозится елейная старость
И под храмом барыгой поститься, оскому набив.
Я – не хам, не расстрига, не вор, не злодей, не убийца,
Но с тревогой смотрю на седеющий в зеркале мир.
Мне в верха не расти – в горизонт не надеюсь пробиться.
Остриё диктатуры прошло – избежал Колымы.
Я всего не достиг – только детских мечтаний крупицы
Собираю в дуршлаг-алюминий, побитый в боях.
И сегодняшний стих всё надеется с Вечностью слиться,
А босая душа вдруг обнимет несбывшийся страх.
* *
*
- После жизни жизни нет?
А как же: мир потусторонний и – параллельные миры?
Иные в них – как в тур гастрольный под паранойные пары…
Другие – полностью земные, прыжок на месте, как побег!
Ни тени лёгкого сомненья! Что под ногами, то и Бог.
А я – сканирую Пространство – лукаво мудрый, как босяк,
Смеясь над мира постоянством, рифмуя мысли так и сяк.
Не всякий верит зову Музы, тем более – в Пегаса взбрык.
Мне проза жизни – не обуза! Я прозу – рифмовать привык.
Плевок в мечту вернётся сплином, расстроив камертон души.
И Космос музыкой старинной струной гитарной задрожит.
Кружатся в Ля-мажор снежинки. Шопен минорит вороньё.
Нет жизни что за пределом Жизни!– Лишь Смерть? Конечно же –
враньё!
* *
*
- Юмоюринка
Мне сказал, что я – гений, Виталий с утра,
Весь мой брют спохмела заверблюдив.
Оказалось, что я – х-гениталий с бугра.
Вот и верь после этого людям!
* *
*
Квинтэссенция русского менталитета,
Это – водка в извилинах мозга поэта.
* *
*
- Жребий полустёршегося счастья
На копытах коня
полустёртое счастье –
Доскакать бы ему до последней черты.
Как бы страх ни менял подрисовку у пасти,
Не упасть он сумел в блудобледный чертых[1].
Ты, конечно, хотел дослужиться до крыльев,
Распегаситься встих, растреножиться встрофь,
Прямо к нежному телу прижать себя выей
И брыкаться, всластив разгущённую кровь.
Короли и шуты, палачи и поэты –
Все хотели умять и умаять тебя,
Крыли ложью впристыжь, вплачь читая сонеты,
Щекотали, увядшим хвостом теребя.
От ребят молодых – ты, отринув отребье,
Озорным жеребёнком взлетал вподнебесь.
И стреляли под дых с тетраэдрами перья –
Бросил жребий бесёнок и старенький бес.
* *
*
Нет! Я – не Сильво Берлускони! Но, исконИ, люблю подруг,
Чьи сладострастные ладони манят моих привычных губ!
Я не могу объять согретьем твоё застывшее нутро
И, пропуская междометья, иглой сшиваю я хитрО –
Сплетенья грусти с нежной страстью, сливая с ливера табу
В раствор судьбы две капли власти, и весь ваш мир видал в гробу!
* *
*
- Весенний спиннинг
Между любовью и тоской – грань тонкая – бикини.
Себя ты посвятишь одной – она ж тебя и кинет.
Сначала разведёт на флирт блесной на прыткий спиннинг,
С очарованием Лолитт, весной открывши спину.
По-кото-мартовски споёт прелюдию голубки,
Катамараном подплывёт при людях в мини-юбке.
Развесишь слюни между крыл, поспешно нимб снимая,
И бесы граммами икры с молокой заиграют.
И так – четыре раза в год пейзаж с-хамелеон-ит:
То гадом хитрым подползёт, то в чай слезу уронит.
Ты не заметишь, как она на шее ноги свесит.
Чем больше женщину мы на…, тем меньше в жизни песен.
* *
*
- Ну, где ж ты шляешься, Дантес!
Читаю этот стих в печали, – а вдруг и я – того – Поэт?
И музы странно замолчали – пробило их на пиетет?
В какой бы ряд себя поставить? Каким бы лыком – да в строку?
Там, где Шота, что из Рустави? Или Расул, что из Баку?
Арбат московского Булата поближе Жениной Зимы…
Алтай, где Роберт угловатый? Андрюшины «Антимиры»?
Я не спешу. И для начала на пик бы рейтинга залез!
Но всё так скучно и печально! Ну где ж ты шляешься, Дантес!
* *
*
Если пишешь ты глубОко, то душа твоя – под Богом.
Если – глубокО копаешь, то стихи для нас кропаешь.
Если – глупо и ветвисто, то – в прицел для пародиста.
Так и ходим друг за другом, дОсуг путая с досУгом,
Под досужие потУги, пОтягом служа в подпруге
У Пегаса. Упряжь – в руки! Колокольчики – под дуги!
Упражнения – стихи стихли устьем у реки.
Сникли лики, образа, ники. Образы – в слезах.
Я слезаю с иноходца, ипокрена слог слизав.
С Музою устал бороться. Я
не смог не напороться
На двумыслье в словесах. Пусть
фильтруют небеса –
Где от беса, где – я сам...
* *
*
- А скрипач не попадает в ноты
Женщина за столиком напротив... У неё весну украли, вроде...
И она сидит вполоборота, а скрипач не попадает в
ноты.
Женщина садится на колени... Женщина – источник вдохновений.
Я кидаю мятые банкноты, а скрипач не попадает в ноты.
Женщина – роскошная в постели... Женщину одели и раздели...
У меня проблемы и заботы и скрипач не попадает в ноты.
Женщина играет на свирели... Мнятся ей весенние капели
И её, наверно, любит кто-то, а скрипач не попадает в ноты...
Женщина за столиком напротив... Женщина садится на колени...
Женщина – роскошная в постели... А скрипач не попадает в ноты...
* *
*
Я истину познал…и стало скуч/ш\но…[2]
И делать нечего, и некуда спешить…
И я тяну свой жребий равнодушно,
А человечество ликует: Надо жить!
А человечество торопит Вечность грешно
И в цель летит Икаром Аполлон!
А чем всё кончится ? – Нелепицей, конеч/ш\но!
В конце пути придёт Армагеддон.
Зачем срывать всемирные покровы?
Зачем тащить Троянского коня?
Зачем скрывать, что мы рабы по крови?
Зачем алкать вселенского огня?
Курок взведён! Аркан – наизготове!
Воздет топор! – Судьбы не избежать!
Конец времён… Паркан на честном слове…
Везде – гробы…гробы…гробы лежат…
…А девочка торопится рожать…
А девочка кричит, пугая дроги,
Вселенная забыла добежать,
Вселенная застыла на пороге
И медленно поворотилась вспять...
* *
*
Порою…случайная встреча
Покоя нарушит пласты
И спорит отчаянно Вечность
С загадкой мелькнувшей звезды.
Поверив в реальность феерий,
Сорвёшься с накатанных дней.
За дверью фатальной потери
Очнёшься осадком на дне…
Намёк. Обещание счастья.
Случайная встреча…прошла...
И рвётся ночами на части
Душа, упустившая шанс.
* *
*
- О божественной музыке
Ах, эта Музыка! Мотив божественный!
Вселенной кружево под ритмы звёзд!
Я платье узкое планеты женственной,
Земле ненужное в утиль отнёс.
Танцуй же, голая! Красою нежною!
На круге Вечности – голубизной!
Зажгись Сверхновая искрой небрежною!
Накрой Любовью нас! Пронзи
Весной!
* *
*
Ох, Ира-Ирочка!Твои придирочки,
Как в математике – Мирей Матье!
Грозится Юрочка за чёрной дырочкой
Найти Галактику в Галиматье.
Ни грамма мистики и ни амнистии –
Сплошь капюшон-ночная кутерьма!
Легла на листики Де-Юре с дикции
Провозглашённая тобой тюрьма.
Судья зажмурится под адвокатами –
Придёт расстрельная статья вразрез
И раскутюрится судьбою адовой
То, что постелит мне в дорогу Бес.
ПиШи торжественно, пиЩи, бесстыдница,
Срывая звуками луну с небес!
Но в тон божественный звезда осыпится
Сияньем кутая озябший крест.
* *
*
- Я записался в украинский хор
Как надоел мне шансон в Ля-минор!
Бой на гитаре – блатная восьмёрка!
Я записался в украинский хор
Имени Гриши, который – Верёвка.
Просто, без пафоса и без издёвки
Быстро освоил украинську мову.
Русский язык положил я на полку
И в «Туман яром» нырнул, словно в омут.
«Ой там на горі», який «Цвіте терен»,
Шо от мелодіЇ з глузду я з`іхав!
И опустел без меня кафетерий!
И в кабаке без меня стало тихо!
Некому петь про Ростов и Одессу,
Как по приютам я с детства скитался…
И ресторан, что от песен был тесен,
Осиротев, без клиентов остался.
Плачут пожарные! Плачет
милиция!
Плачут крутые и, вслед, – уголовники!
Некуда стало пойти и напиться
И повара опустили половники.
Бизнес зачах. Без работы – полковники.
И СБУ потеряла сноровку.
А городские мздоимцы – чиновники,
Кресла оставив, сдались на Петровку.
Мир их
российский, блатной, вороватый –
Осиротевшая ниша шансона…
Я перед всеми – кругом виноватый!
Бросьте верёвку – жить нету резона!
* *
*
2012-2017 гг.
[1] Имя сущ. от «чертыхаться» – авторское.
И далее по тексту:
Блудобледный –
авторское.
Распегаситься –
глагол от «Пегас» –авторское.
Встих – наречие
от «стих» – авторское.
Встрофь –
наречие от «строфа» – авторское.
Впристыжь –
наречие от «пристыдить» – авторское.
Вподнебесь –
наречие от «в поднебесье» – авторское.
[2] Пожалуй, выделю эту строку, как
ироничную, что и так очевидно, дабы не провоцировать рецензентов.
Комментариев нет:
Отправить комментарий