Веле Штылвелд: Резекция мечты, ч.16
Ирина Диденко: "За гранью терпения", графика
Сегодня, когда уже без малого, год как идет война, легче всего сказать, что всё написанное здесь ниже, не более, чем клеветническая инсинуации, поведенного на этноповернутости маленького затравленного человечка… Но так как хочется возразить, я продолжу этот рассказ…
К местечковому пурицу врывается знакомый:
– Хаим, ховайся! Наш достопочтенный ребе сказал, что Мессия может появиться в нашем кагале со дня на день!
– Упаси нас, Боже, от этого цурис! Подумать только вся мишпуха воскреснет и свалится мне на голову!
Уточним идиш-фразеологизмы:
пуриц – богач
мишпуха – родня
кагал – община
цурис – несчастье
сонем – враги
Ихн цурис майне сонем – Ваши несчастья моим врагам…
-.
Голодное время начала шестидесятых чаепитие у бабы Евы: осторожно беру два кусочка сахара кубика, спрашиваю третий. Гулаговский сиделец дед Наум отвечает:
– Третий кусочек сахара попроси у сахара заводчика Бродского
– Нюманю, прикуси язык, – авторитарно резонит его баба Ева. И сама без Бродского кладёт мне в чай третий кусочек сахара... Так и познакомились – я и сахарозаводчик Бродский...
-.
Шарден и Сикейрос изнывали от дилемы – предупредительно ли быть пролетарием. А я при светлой памяти мамулэ еврейской мог стать пролетарием только по принуждению... Видал я этих шлымазлов с этикетками рабочего класса.
Только не смешите мои тапочки. Они же не «пролетарили», а творили вечный еврейский сервис. Помню, Марик проверял качество электрических шнуров в неких очень засекреченных пусковых установках по приготовлению армейской пищи – сытной, злоноровистой, ну, и так далее...
Оказывалось, что прикрутить шнур можно было по-разному. Иногда приладить, иногда присобачить, иногда приживить, привинтить, прижать, выдать на показуху и так далее, непременно получая на киевском заводе "Арсенал" стабильные 300 деревянных рублей, тогда как я в то время, в должности старшего инженера-программиста научно-исследовательского института получал только 135 рублей и ни копейкой больше.
Но Марик был тихо помешанным со справкой, и ему 300 рублей было ни к чему, а у меня были мечты...
На мечтах я и подорвался, а Марик собрал средства и чухнул из совка крутить те же концы тех же приборов только уже в израильском ЦЕХАЛ... И не был ни разу убит за целое доставшееся ему десятилетие бесконечных военных действий...
Вот так! В том и был знак преддверия сервисной эпохи, в которую пролетариат был уже никем, а сервисный рабочий всем. А всё почему? Потому что он стоял на выходе, и любой исход шёл через его руки...
-.
В те годы МАУП и Львовский политех просто на кнвейере формировали этнонеприязнь представителей титульной нации ко всем прочим инородцам, и прежде всего, еврейцам…Оттого атмосфера в стране была говенной и затхлой, а в парламент часто прорывались те, кто только умел слёту бить своих немилейших оппонентов красными бархатными банкетками по головам…Вот в то время и являлись в оппозиционную прессу образы малоутешительные и просто жутчайшие…
Например, ноги антисемита вчера еще экссовковые, а сегодня неформальные литераторы рекомендовали хранить строго в холодильнике… В отрезанном виде. По крайней мере, при Роберте Викерсе существовал клуб любителей хохма-слабительной газетенки «NEW-Блин», столь же успешно коммерчески прогоревшей, как и ее предшественник «Блин». Меня столь странный совет одного бывалого киевского литературного юмориста как-то напрягал, но совковые холодильники были в тренде, а вот еврейские литераторы – нет. Оттого они столь поспешно отчаливали из Киева. У меня на отъезд никогда не было денег.
Так что я мужественно и достаточно долго наблюдал, как все эти «ЗиМы» и «Донбассы» выносили на свалку. Но нигде среди них не наблюдалось ног антисемитов, а когда умер легендарный Роберт Викерс, то только и вспомнили, что вместе с Александром Каневским он писал едва ли не все послевоенные репризы Тарапуньки и Штепселя. А к тому же вел юмористические воскресные "сорокаминутки" не более полугода, когда еще украинское радио оплачивалось по числу киевских радиоточек в немалом количестве…
Так вот сегодня на весь Киев вы едва ли найдете более 30 000 радиоточек. И от тех раритетных сегодня спешно отказываются последние из могикан. Такие выверты технического прогресса. Вслед с пропавшими радиоточками исчезли и квартирные телефоны – сначала в спальных районах Киева, а теперь едва ли не повсеместно. Зато «лопатники»-смартфоны заполонили общественный пассажирский транспорт, где давно уже не читают газет. А недавно стали интенсивненько пропадать и копи-центры – ни тебе визиток, ни прокламаций, ни просто рыночных ценовых объявлений. Ну, да ладно…
Зато интенсивно стали продаваться смартфоны, цены на которые в экономклассе упали номинально едва ли не вдвое, но только в номинальном выражении. Накрутка за программинг и продления гарантийного срока на ремонт пригребает еще на 600-800 гривен. Так что вскоре довоенные три тысячи гривен, а в условиях войны выскочили на все четыре с хвостиком штуки за самые эконом-экономные китайские «лопатники»… Это реальность. Но я даже не о ней… А о всё тех же холодильниках, в которых пытались спрятать ноги легендарного антисемита. Вот и вы говорите:
– Фр!
И я так говорю…Но в Киеве и прежде случалось и не такое всякое-бякое…
В те годы довелось мне как-то встретить трех барражирующих Киев итальянцев. Вот представьте, начало августа, а на улицах Киева нет ни одного промышленного холодильника, но всюду есть пиво – жигулевское и оболонь, которое в бутылках достигает температуры 35 градусов по Цельсию и страшно много градусов по Фаренгейту!
И вот на Контрактовой площади в плохо обустроенной брезентовой белой палатке молодые итальянцы под мои предводительством решаются откушать это закипевшее пиво! Их желудки взрываются от внезапной непрохладительной боли, и над древним Подолом тут же несутся их темпераментные южные проклятия жестоко облапошенных туристов. Мне их жаль. Хочется вместе с ними плакать, но я вспоминаю, что в ресторане «Театральный» можно им заказать не то что пиво, а болгарское белое винцо «Лудогорское» да еще с кубиками льда…
Так вот, через час, когда мы добрели в означенный ресторанчик, они заказали огромную супницу кубиков льда и одну на троих бутылочку-«фауст» ныне подзабытого «Лудогорского», которое для совков было чем-то вроде нынешнего итальянского «Просеко», но только без шампанской пуз+ырки, в ту пору крепко остуженного даже в Киеве.
Воистину это было незабываемое и по-особому трогательное зрелище: измученные итальянцы очень нежно брали бесконечные кусочки льда большими суповыми ложками, клали их горкой в бокалы, чуть всплеснув этот лед болгарским белым вином, а затем они только настоятельно взбалтывали эти бокалы, и уже потом теми же ложками извлекали божественный лед и просто клали его за щеку – поочередно то левую, то правую… Так продолжалось вечность!
Открытка от парней пришла на мой почтовый ящик ровно через год. В ней было на плохеньком английском написано:
«Дорогой Виктор! Это Милан, в котором мы недавно вспоминали твою прекрасную киевскую экскурсию и ваше горячее столичное пиво, от которого у нас до сих пор от одних воспоминаний бьет холодной дрожью и на лбах выступает пот! Ждем тебя ответно в Милане! Холодное пиво гарантируем…».
Да, даже холодильников для длительного хранения не было… И на рубеже столетий недопроданные днем бананы, случалось, хранили в судебном городском морге… Но это уже другая история… Я даже помню журналистку из газеты «Факты» Милану эН., которая расследовала это достаточно несуразное ловкачество… за что и поплатилась…
Зато разливное пиво с привкусом слитого алкоголя, это троещинская «молочарня»… Сплошь и рядом на клофелине… Подле неё – парняжие мужики, вчерашние донецкие на подкормке внизу смотрящие – на треть еврейцы, на треть сепараторы, на треть наши в чёрных фуфайках борцовских – чёрных футболках с маленькими на ней гербами свободной Украины…
Обремененный знакомым прошлым, пью пиво в сторонке. Рассматриваю зашлых кузнечиков, которым главное – мелкий воровской тип-топ и прорваться в душу… Кузнечики хреновы.
– Славик, ты того, дуй за бабуликами на хазу. Придёшь, отправимся в наезд на местные гаражи. Их уже подломали… Рамсы начнут, обойдёмся пока без монтировок, на одном убежденьице… – И точно – кузнечики с прогнутыми от шейных позвонков мослами. Таких не долго ломали… Генетический слом ещё в пятидесятых прошлого века. Ещё не на отцах, а на дедушках погребенных, расстрельных, ссученных…
– Ой, мужик, пивко бутылочное сосешь, на наше не подсел, мля, а жаль… Такой коктейль фурычим… Тебя самого как зовут?
– Я с вами не знаком…
– Он с нами, фуфель, не знаком … – Посылаю нах, иду с базара домой, думаю…Почему на Троещине такой слив совести, но целых семь недель без горячей воды! Это даже не спортивно, на Липках горячку не отключали и дня! На Липках и сегодня кило винограда уже 12 гриве, а на Троещине 18-21 гривна.
Видно, повинно в том не виноградная гроздь, а барская кость нуворишей вороватых…
Комментариев нет:
Отправить комментарий