Борис Финкельштейн: ПУТЬ ПОД СОЗВЕЗДИЕМ АРЬЕ-ЛЕЙБА, продолжение 20

Начало смотри: http://agitprom2014.blogspot.com/2016/05/blog-post_26.html

БЛАГОВЕЩЕНСК. Заключительный аккорд

Последние полгода в Благовещенске Фима продолжал работать у Боронина.

Борис Иванович после Онахоя еще дважды посылал Фиму в «отчаянные» снабженческие командировки, и каждый раз следовал положительный результат.

Директор горбыткомбината, зная о намерении Фимы после окончания срока отработки покинуть Благовещенск, время от времени проводил с ним беседы.

- Фима! Как ты смотришь на место главного инженера моего предприятия? Или начальника снабжения?

- Борис Иванович! У Вас нет таких свободных вакансий.

- Да ты что не видишь, что моя барышня – главный инженер явно не тянет. Да и сама она об этом знает. А Семенович! Тот еще, старый пер..н! Я уже замучился считать командировки, где он обоср..ся. А за те, которые прошли удачно, он с меня «штаны снимает». Ему уже давно пора на заслуженный отдых. А ты – парень честный, толковый и там, где он «пролетает, как шпала над Парижем», ты приносишь результат. Кстати, у нас и сейчас есть проблема. Семенович сообщил, что «горят» наши фонды в Усолье Сибирском. Может быть, попробуешь еще раз? Семеныч уверяет, что там – дело гиблое, и предлагает залезть в долг к мебельной фабрике. А я подумал, что ты и тут ему утрешь нос

- А, собственно, почему бы не съездить? А вдруг что-то и выгорит.

Оставалось три месяца до отъезда. Лена уехала в Омск и ждала Фиминого приезда туда. С ее отъездом общежитие для Фимы как бы осиротело. Он откровенно скучал за ней. Его даже не прельщали откровенные приглашения развеять его хандру.

Предлагаемая командировка обещала новые впечатления. Поэтому Фима особо и не упирался.

Ехать в Усолье Сибирское ему пришлось поездом, так как не удалось достать авиабилеты до Иркутска, откуда до места назначения можно было и на автобусе доехать.

Пусть двое суток трястись, зато - прямо до места.

Начальник отдела сбыта ДОКа  встретил его не очень приветливо.

- Зачем приехали? Я же говорил вашему снабженцу, что две недели мы стояли из-за поломки. Месячный план, даст Б-г, процентов на тридцать выполним. Так что, идите и устраивайтесь в гостиницу. Уверен, Вы застрянете у нас надолго. Когда еще дойдет Ваша очередь?

Фима четко ощущал, что спасти положение в данном варианте способна только приличная взятка, которой у него не было. По инерции он заглянул к рядовым работникам отдела сбыта. Здесь все было просто и обыденно. Раз начальник так сказал…

Устраиваясь в гостиницу, Фима ощущал полную безысходность. На других предприятиях ему удавалось расположить к себе принимающую сторону, что и давало в итоге положительный результат. Здесь он наткнулся на такое безразличие, что, казалось, не за что зацепиться. Идея возникла спонтанно.

Он возвратился в контору ДОКа и заглянул в отдел сбыта.

- Извините за беспокойство. Еще один вопрос. Когда у вас обед?

В отделе находилось четверо, и только одна дама соизволила обратить на него взор.

- С часа до двух!

- Спасибо

Ровно в час дня Фима вошел в отдел сбыта.

- У нас обед

- Да я, собственно, поэтому и зашел. У меня, здесь, знакомых – никого! Даже поговорить не с кем. А «засел» я у вас, судя по всему, надолго. Почему бы не познакомиться?

И Фима вытащил из своего портфеля полный набор для приятного обеда: две бутылки коньяка, хлеб, колбасу и помидоры. Все это он купил в соседнем с предприятием гастрономе.

- А почему бы не пообщаться с хорошим человеком?

Достаточно быстро компания разместилась за накрытым столом.

Застолье явно удалось. Хмурые лица расправились. Языки развязались. Фима рассказывал о себе, о Благовещенске. В ответ ему поведали информацию о городе и его жителях. Оказалось, что Усолье – молодой промышленный город. Как и Волгодонск, его строили заключенные, получившие впоследствии «химию». Процент «химиков» к общему числу проживающих здесь доходил до пятидесяти. Отсюда становилась понятной напряженность общения между людьми.

 Когда количество спиртного на столе уменьшилось до половины бутылки, Фима услышал сакраментальную фразу:

- Слушайте. А почему бы нам не помочь хорошему человеку?

- Ты, Ефим, подходи к вечеру поближе. Может мы тебя чем-нибудь и порадуем.

На следующий день Фима звонил Боронину с сообщением номера вагона, который требовалось встречать.

После Фиминого звонка накануне, когда информация была более чем удручающая, нынешняя новость заставила его вскочить со стула и прокричать в трубку:

- А что я говорил? Я знал, что ты это сделаешь. Обратно лети самолетом из Иркутска. Если будут проблемы с билетами оттуда, звони. Я, через моего знакомого в Иркутске, решу проблему.

Добравшись на автобусе в город на Ангаре, Фима не испытал трудностей с авиабилетом до Благовещенска. Ему хватило времени на прогулку по Иркутску.

Вот уж, какой город ему очень понравился. Прежде всего - отношением к старине. Дореволюционные здания в городе выглядели так, как будто были вчера построены. Новостройки не нарушали колорит. Чувствовалась любовь современных архитекторов к истории и уважение к творениям других - своих предшественников. Фима гулял по мощеным булыжником мостовым и вспоминал старые кварталы своего родного города.

В Благовещенск Фима возвратился, что называется, триумфально. Борис Иванович ликовал.

-Утер нос всем!

О Фиминых успехах знали и в Управлении. Оказавшись на время судебной компании в изоляции от общения с бывшими коллегами, Фима перестал ощущать отчуждение. Работники Управления, носом чувствующие «направление ветра» вернули ему свое расположение. Фима же не отличался злопамятностью и был искренне рад подобной перемене.

За месяц до Фиминого отъезда, когда настроение у него было уже чемоданное. Боронин сообщил ему, что Былин приглашает их к себе.

- При чем тут я?

Фима в мозгу прокрутил ситуацию.

- Наверное, будет предлагать задержаться.

Но действительность оказалась несколько прозаичней.

- Ефим Иосифович! Не кажется ли Вам, что пора забыть о возникших между нами недоразумениях. Я наслышан о Ваших успехах у Бориса Ивановича. Я искренне рад, что Вы не растеряли присущую Вам деловитость и умение решать самые сложные проблемы. Хочу просить Вас еще раз съездить в командировку и помочь, уже Управлению. Вы, работая у нас, курировали не только мебельное, но и строительное направление. Проблема обоюдная. По фондам Управления под большой вопрос поставлена поставка ДВП. Предприятие-поставщик уведомило нас в невозможности выполнить заявку. В разгар сезона этот факт ставит нас в катастрофическое положение. Мы хотим доверить Вам эту миссию с надеждой, что Вы, как всегда, справитесь.

Тон Начальника Управления был полностью доброжелательным.

- А, собственно, почему не попробовать? Я согласен.

В Управлении Фима получил командировочные и все документы подтверждающие его полномочия. Предприятие, куда Фима направлялся, находилось недалеко от Биробиджана – центра Еврейской автономной области, куда Фима стремился добраться, но, доселе, так и не доехал.

Оказалось, что до места проще добираться через Хабаровск.

Что же за «терра икогнито» эта загадочная национальная область, куда в тридцатых годах, в противовес стремлению на «землю обетованную», сталинская пропаганда зазывала евреев Советского Союза.

Когда самолет начало бросать вверх-вниз, стюардесса сообщила: «Пролетаем над территорией Еврейской автономной области». Когда Фима выходил из автобуса в лесном поселке – месте расположения ДОКа он надеялся встретить обилие характерных лиц. Но не встретил. Когда он на обратном пути заехал в Биробиджан, он был шокирован убогостью областной столицы. Даже небольшой Благовещенск был намного интереснее в архитектурном плане. Не говоря о грязи на улицах и наличии большого количества нетрезвых личностей. Да, его единоверцы изредка попадались. Но название нисколько не соответствовало сути. Большинство евреев Советского Союза явно проигнорировало приглашение «вождя наций». И правильно сделали. Хотя Сталин и планировал в 53 году реабилитироваться, но его смерть оказалась чрезвычайно своевременной для евреев СССР. Видать Б-г, в очередной раз, включился в спасение народа, которому когда-то у горы Синай даровал свое благословение.

Командировку же никто бы не назвал сложной для Фимы. Предприятие стояло. Вероятности выбить вагон не было никакой. Он полностью выполнил обязательную процедуру посещения секретаря в приемной и отдела сбыта, где получил безысходную информацию. Большого желания пробивать любыми средствами у него не было. В его голове крутился выбор: «Вселяться в гостиницу и на пару дней задержаться в этой дыре, или сразу поехать в Биробиджан и оттуда – обратно в Благовещенск».

В итоге Фима пришел к среднему решению: «посетить Биробиджан не на обратном пути, а в течение пары дней, проведенных здесь»

Кроме того, требовалось регулярно информировать Былина, получая от него ценные указания.

Былину он позвонил в тот же день, с сообщением:

- Вагон номер … с ДВП отправлен.

Что же произошло в конторе ДОКа за столь короткий период?

Когда Фима обратился к секретарю в приемной с просьбой дать ему направление в гостиницу, та неожиданно вымолвила:

- Вы из Амурской области?

- Да.

- Вас просил зайти заместитель директора.

Идти далеко не пришлось. Дверь кабинета находилась рядом с приемной.

 Солидный мужчина, сидевший за столом, оторвал взгляд от лежащих на столе бумаг и посмотрел на Фиму.

- Присаживайтесь. У меня есть к вам одно предложение. Выполнить вашу заявку для нас чрезвычайно сложно, точнее сказать невозможно. Но у меня стоит загруженный вагон с неликвидом. Возьмете его в счет выполнения заявки?

- А что Вы подразумеваете под неликвидом? Бракованную продукцию?

- Совсем даже нет. ДВП качественное. Никаких расслоений. Она не проходит ГОСТ только по размерным показателям.

- Беру!

- Ну, тогда подпишите вот эту бумагу, что вы не возражаете.

Кроме начальника Управления Фима, также, «отзвонился» и Боронину. Все же, Купец, как за глаза называл его Былин, тоже волновался за своего подопечного.

 Это был пятый его успех на ниве снабженческих командировок.

По приезду, конечно же, Фима явился «на ковер» к начальнику Управления с отчетом. Былин ликовал.

- Ефим Иосифович! Вы сделали большое дело. Ознакомьтесь с приказом о премировании.

Я хочу задать вам один вопрос. Так ли непоколебимо ваше желание покинуть Благовещенск? Я уверен, что Вы, именно здесь, способны в нашем Управлении пойти очень далеко. Может, переиграете свои планы?

- Михаил Иванович! Давайте говорить откровенно. Мне двадцать восемь лет. Пора создавать свое гнездо. В Благовещенске квартира мне не светит еще долгие годы. Служебное продвижение для меня, с моей пятой графой, тоже весьма сомнительно. Пусть, сегодня Вы не вспоминаете наш конфликт. Но где гарантия, что в какой-то момент Вы не захотите посчитаться со своим подчиненным – то бишь, со мной?

В начале августа из Благовещенска Фима уезжал в Омск. Он готовился повторить неудачный опыт своего брата – пойти навстречу любви, наплевав на мезальянс, на не еврейство будущей супруги, по-юношески не принимая сомнения родных.

ОМСК. МАРШРУТ СОЗИДАНИЯ

ОКОЛЬЦЕВАНИЕ ПО-СИБИРСКИ

1 августа Фиме было дано своими глазами лицезреть Омск - один из крупнейших городов Западной Сибири.

При посадке самолета его переполняли двоякие чувства. С одной стороны – желание скорее обнять любимую женщину, а с другой стороны – совсем незнакомая обстановка и встреча с совершенно чужими людьми, чье благожелательное отношение к себе ему еще предстояло завоевывать.

После Лениного отъезда из Благовещенска была череда писем и телефонных разговоров, последствием чего пришло решение организовывать семью, с проживанием не в Киеве, а Омске. Решающим аргументом стал банальный квартирный вопрос.

В начале лета Илья вторично женился, и в Киеве Фиме с Леной «светила» притирка трех семей на 40 метрах двух комнат в коммунальной квартире с призрачной перспективой расширения или разъезда.

В Омске Ленин папа обещал (пусть не золотые горы) прописку в доме под снос (и перспективу получения на этом основании жилья) с проживанием до этого в одной из комнат своей 3-х комнатной квартиры.

Об Омске Фима немного знал из Лениных рассказов: город на Иртыше, чье население количественно совсем недавно превысило миллионную отметку.

Аэропорт, как визитная карточка города, Фиму разочаровал. Выработанная привычка к сравнениям в очередной раз искала прообраз. Он понимал, что Омск это - не Киев, и, тем более, не Москва. Аэропорт Омска по размеру более всего соответствовал аэропорту Воронежа. Но с высоты птичьего полета сумеречные огни городского пространства, обещали более величественное строение «воздушных ворот».

Через полчаса после посадки Фима с Леной наслаждались взаимными объятиями на заднем сидении «Лады», ведомой Лениным отцом. Проезд по ночному Омску, невзирая на комментарии водителя, по понятным причинам не отложился в Фимином сознании.

А потом был торжественный вход в квартиру, знакомство с Лениными мамой и братом, традиционный ужин и…рентген всей Фиминой сущности. И хотя Фиме казалось, что он сумел произвести положительное впечатление, «промывание его косточек» продолжилось после того, как Фима с Лениным братом Николаем отправились на лестничную клетку «перекурить».

Спать Фиму положили в отдельной комнате, но среди ночи, в противовес отцовскому запрету, Лена перебралась в его постель. Для любви нет преград, тем паче таких призрачных!

Хотя Фима для себя еще однозначно не сформулировал планы, Ленины родители (со свойственным им напором) взялись обустраивать их судьбу. На семейном совете перед Фимой был поставлен вопрос ребром:

- Мы должны знать твои планы в отношении нашей дочери!

- Я люблю Лену и приехал с твердым намерением просить ее руки, но предполагаю, что до подачи заявления в ЗАГС нам следует поехать в Киев и познакомить будущую супругу с моими родными.

- В принципе, это логично. Но Киев и Омск – не ближний свет. Где вы собираетесь обосноваться? В Омске или в Киеве?

- Мы пока это не решили

- Нужно об этом серьезно задуматься. Если вы собираетесь создать семью, то стоит продумать перспективу. Прежде всего, это – жилье. Можно, конечно, с любимым человеком надеяться на рай в шалаше. Но поверьте нашему опыту жизни: тяжелые бытовые условия способны убить любые чувства. Тем более что ты, Ефим, родился и вырос не в деревне, где присутствуют экстремальные условия для выживания. Лена рассказала нам, какие возможности для проживания есть у твоих родителей. Три семьи, две из которых потенциально вырастут в ближайшее время - в двух проходных комнатах?

 - Мой отец стоит на очереди на квартиру в своем институте. Причем, в числе первых!

- Ну, это когда будет? А в Омске, как я разъяснял тебе в Благовещенске, мы пропишем вас к Лениной тете в дом под снос, который по генеральному проекту развития города состоится в течение ближайших двух-трех лет. До этого жить будете у нас. Условия ты видишь. А там – своя квартира и делай, что хочешь! Лену к тете мы уже прописали. Осталось прописать туда же и тебя. Но это мы пробьем.

В этой фазе общения, Ленин папа взял бразды представления аргументации на себя.

- Фима! Когда я приезжал в Благовещенск, я говорил тебе, что являюсь не последним человеком в нашем городе. Как ты понимаешь, зам. директора большого оборонного завода может кое-что пробить и где-то помочь! Не знаю, какая перспектива ожидает тебя и Лену с работой в Киеве? Как мы понимаем – не самая радужная. А у нас: где поможем, где подскажем, где прикроем… Омск, конечно, не столица, но лучше быть первым здесь, чем последним там.

Аргументация для Фимы была более чем убедительная. Из Лениных писем и телефонных переговоров с ней и его родными в Киеве картина обстоятельств в целом ему была понятна.

На чаше весов был непростой выбор. С одной стороны – любовь и привязанность родных, с другой стороны – полный «замес» практических неудобств. С одной стороны – его проверенную десятилетними скитаниями, способность вписываться в любой круг общения, с другой стороны – опасение за сложности этого процесса для любимой женщины. И хотя червь сомнения еще бередил его разум, фактическое согласие у него уже вызрело.

Логика любви совершенно непредсказуема. Фима знал, что Лена согласится на любое его решение. И он в качестве главного довода выбрал наиболее весомый аргумент – свою лучшую способность приспосабливаться к обстоятельствам.

- Мы много думали об этом. Очевидно, что Омск для нас более перспективен, и именно на этом варианте мы решили остановиться

- Если так, то при ваших обстоятельствах следует поторопиться. Уже сейчас прописать тебя будет не просто. А через месяц-два даже мои связи могут оказаться малоэффективными.

- Но ведь по срокам раньше чем через месяц по условиям ЗАГСа нас не распишут. Подадим заявление, съездим в Киев и как раз по возвращению распишемся.

- Это слишком долго. Бумаги на прописку нужно подготовить в этом месяце. А в ЗАГСе есть возможность все решить гораздо быстрее – до вашей поездки в Киев.

Есть в жизненных ситуациях такое понятие, как «линия невозвратимости». Своим согласием Фима переступил эту черту.

Далее события полностью вышли из-под Фиминого контроля и понеслись со скоростью курьерского поезда. Уже через неделю ЗАГС официально оформил Фимины и Ленины отношения. Лена, несмотря на убедительные просьбы родителей, приняла фамилию мужа.

Свадьба была скромной. Фимины родные из Киева не приехали.

На свадьбе и после нее Фима старался вести себя раскованно, но это удавалось ему с большим трудом. Даже присутствие любимой женщины рядом помогало мало.

С облегчением он вздохнул только в самолете, перемещающем молодоженов в сторону Киева.

В аэропорту «Борисполь» Фиму с Леной в полном составе встречало семейство Факторовичей.

Отличие от Фиминой встречи в Омске было разительным. Теплота общения сразу сняла с Лены естественное напряжение.

В аэропорту произошло знакомство не только Фиминых родных с Леной, но и первая встреча второй Илюшиной жены Анжелы с Фимой. При этом Фима сразу осознал, что его старший брат сделал правильные выводы из ошибок прошлого. Его невестка не уступала предыдущей во внешних данных, но была гораздо теплее, роднее и органично вписывалась во внутренний мир его семьи. Илья «выстрелил в десятку»!

Способ перемещения от аэропорта к дому тоже отличался от омского: на рейсовом автобусе до площади Победы, оттуда - на самом коротком трамвайном маршруте Киева до Львовской площади. Плюс пять минут ходьбы по родной ему улице Сретенской до их парадного. Самый маленький в Киеве лифт доставил все семейство на 5-й этаж в три захода.

И еще одно существо довершало теплоту этой встречи – песик, заполняющий квартирное пространство радостным лаем с прыжками до уровня пояса.

Масик – кличка этой рыжего кабеля, размером чуть больше кошки, забавного, напоминающего маленькую лисичку, необычно преданного и смелого.

Как и все собаки, он оглушительным лаем дополнял сигнал дверного звонка. Но, удивительным образом, Фимино присутствие из-за двух дверей он определял безошибочно. После звонка вначале слышался звонкий, даже угрожающий лай. Затем, при открывании двери из комнаты в коридор, лай переходил в восторженный визг, не прекращающийся по мере открывании дверей в тамбур и на лестничную клетку. Через год Фиминого отсутствия животное неизменно узнавало и приветствовало его.

Две недели в родном городе для Фимы промелькнули как один день. Знакомство с достопримечательностями Киева, походы в театры и представление Лены многочисленной родне практически не оставляли времени на посещение магазинов. Хотя то, что сейчас называется «шопинг» планировалось изначально. Конечно, полки магазинов Киева сегодня и в то время сравнивать смешно. Но в те времена обеспеченность товарной массой Омска и столицы Украинской ССР находились явно в разных весовых категориях.

На Лену Киев произвел очень сильное впечатление и, где-то в глубине души, она пожалела, что пошла на поводу у своих родителей. Конечно же, сама возможность постоянного проживания в таком городе нивелировала любые неудобства. Но, что сделано, то сделано!

В Омск молодожены улетали, значительно утяжелив свой багаж подарками, покупками и, естественно, тройкой знаменитых киевских тортов.

ПУТЬ К СОЗИДАНИЮ

После отдыха в Киеве началось Фимино вживание в новое состояние. Незнакомый город, свое окружение он познавал с интересом. Труднее давалось общение внутри семьи. Привыкший за десять прошедших лет к значительной самостоятельности, Фима оказался под определенным прессом старшего поколения, категорически навязывающего молодой семье свой быт и свои установившиеся правила. И хотя Фима по натуре был достаточно покладистым, это не могло его не напрягать.

Вопрос прописки решился достаточно оперативно. Теперь на повестке дня вставал вопрос о сохранении непрерывного стажа Фимы, как работника. По советскому законодательству это понятие было достаточно четко прописано и являлось одним из определяющих элементов при начислении пенсий и выплате премиальных.

Фима это хорошо знал, подстраховавшись в Благовещенске при увольнении.

Обычной практикой было совмещение заявления о предоставлении очередного отпуска с последующим увольнением. Это предохраняло работника от обязательной месячной отработки (после подачи заявления на увольнение) и давало возможность заблаговременно (до отпуска) получить полный расчет на предприятии. Конечно же, подобная процедура предполагала добрые отношения и была невозможна при наличии конфликта между работником и работодателем. В Благовещенске у Фимы с этим проблемы не возникло.

В отличие от нынешних времен, когда развитие коммуникаций позволяет процесс поиска работы вести, не вставая с домашнего кресла, 1980-й год способствовал поддержанию работника в отличной физической и моральной форме при личном «прочесе» предприятий.

В ряде случаев помогала так называемая протекция. Именно такой вариант для Фимы и был предложен.

Ленина мама долгие годы работала в системе бытового обслуживания населения. С учетом Фиминой квалификации и наличия некоторого опыта работы именно в «бытовке», ему было «презентовано» место главного механика на омском мебельном комбинате бытового обслуживания. Оставалось проехать туда и устроиться.

С учетом плохого знания города, Фимину «доставку» к месту будущей работы должна была подкрепить своим присутствием Лена.

Сама она уже была трудоустроена и творила женскую красоту в одном из центральных парикмахерских салонов Омска, располагающегося как раз напротив ЗАГСа их регистрации.

Дорожка от их дома в салон, уже проторенная Фимой, пешком занимала минут двадцать. Через дорогу от салона располагалась остановка автобуса, на котором можно было бы доехать до места назначения.

Как и договаривались заранее, в 11 часов Фима стоял у дверей в дамский зал. Ленин уход до окончания смены был согласован, и супруги предполагали добраться до предприятия не позднее 12 часов. Но, по закону Паркинсона: «если что-то может случиться, то случится обязательно». Наплыв посетителей, болезнь одного мастера и… Фимино ожидание растянулось на полтора часа.

Одна отрада, что их 46-й автобус не заставил себя долго ждать и, в отличие от времени «пик», вписаться в него оказалось не сложно. Полчаса езды, плюс 5 минут ходьбы от остановки, именуемой «мебельный комбинат», до вывески с тем же названием. Но габариты представших глазам строений вызвали череду сомнений в Фиминой голове. Благовещенская мебельная фабрика бытового обслуживания слыла одной из самых лучших мебельных фабрик «бытовки», если не СССР, то, по крайней мере, Сибири и Дальнего Востока.

Трехэтажные цеха данного мебельного комбината даже сравнивать с одноэтажными постройками Благовещенска было нечего.

- Кажется, мы не туда приехали? Смотри и на вывеске «требуются» нет нашей вакансии. Пойду, спрошу на проходной.

Через минуту Фима сообщил:

- Нам – по улице налево, метров 150!

 По направлению их движения виднелись еще более массивные цеха какого-то завода. Но дорога упиралась в неказистый металлический забор с покосившимися воротами.

- Узнаю родную «бытовку»!

Фактически, производственные цеха выглядели не как здания, а представляли нечто, смахивающее на землянки. Единственным одноэтажным строением этого предприятия была контора.

- Да, не впечатляет!

Молодые люди совершенно свободно пересекли территорию комбината и вошли в контору. Их поразила полнейшая тишина и отсутствие какого-то либо намека на производственный процесс. Встреченная там женщина, на вопрос об отделе кадров выдавила:

-У нас обед до двух часов.

Коротко, но понятно. Требовалось «убить» три четверти часа. Здесь делать было нечего, и Фима с Леной двинулись в сторону более оживленных мест – к проходной предприятия, более соответствующего своему названию «мебельный комбинат».

- А давай-ка я зайду в их отдел кадров. Мало ли о чем мама договорилась. Может быть, здесь найдется что-то приемлемое.

Сказано – сделано. Через пару минут Фима уже располагался «пред ясные очи» габаритной работницы отдела кадров

Та долго «мусолила» в руках его трудовую книжку и диплом. О чем-то думала и, наконец, «выдала» свое заключение:

- Ефим Иосифович! Место главного механика и, даже, просто механика у нас не вакантно. Но Вы по своему образованию и предыдущим местам работы практически наш специалист. У нас, в нашем конструкторско-технологическом бюро требуются конструкторы оборудования. Хотя до этого Вы не работали конструктором, может быть эта стезя Вам будет интересна? Если у Вас есть время и желание, я предлагаю Вам дойти до нашего КТБ и поговорить с главным конструктором или начальником конструкторского отдела. Это здесь - в 100 метрах. Кстати, начальник конструкторского отдела - Ваш одногодка.

Работница отдела кадров даже и не подозревала, в какую благодатную почву она вбросила свое зерно.

Фима еще в институте, при подборе материалов для своего дипломного проекта попал в атмосферу конструкторского бюро Петрозаводского тракторного завода. Там, к его немалому удивлению, выяснилось, что он неплохо справлялся с чтением серьезных чертежей.

- И, вообще, целыми днями (и может быть ночами) копаться в замасленном, пыльном оборудовании? Быть постоянным козлом отпущения для всех, без исключения, служб? Ведь такова печальная доля любого главного (или просто) механика предприятия.

Всего этого Фима насмотрелся и наслушался в Благовещенске.

Его внутренний голос настоятельно рекомендовал ему прислушаться к предложению работника ОК.

- Вы знаете? А я, пожалуй, последую Вашему совету.

Лена приняла Фимино решение с некоторой долей сомнения.

- Посмотреть, конечно, можно. Но родители будут недовольны.

- Леночка! За «поговорить и посмотреть» денег не возьмут! Еще не факт, что я им подойду или меня устроят их условия.

ПКТБ извне выглядело весьма пристойно: двухэтажное кирпичное здание (явно недавней постройки) длиной за 100 метров, с двумя воротами по бокам и ухоженным палисадником по всему фасаду. Как убеждались посетители ПКТБ, и внутренняя часть вполне соответствовала внешнему облику: продуманная планировка и хорошая отделка.

Главный конструктор ПКТБ «Омскмебель» В.А.Пузырев встретил Фиму с Леной достаточно приветливо. Мало того, что сам вышел за ними на проходную, он провел для них небольшую экскурсию на производстве, сделав особый акцент на проходящем отладку изделии.

- Это шахтная печь проходного типа, разработанная и изготовленная в нашем КБ. Идея, кстати, тоже наша! Печь готовится к установке на одной из наших фабрик. Она будет работать после линии лаконалива. Внутри печи бегают приводные тележки, и циркулирует горячий воздух. Здесь на входе тележки будут загружаться вручную, разгружаться – там, на выходе. За время прохождения тележек со щитами внутри печи лаковое покрытие успеет осуществить полимеризацию.

- У нас конструкторские разработки не залеживаются на полках. Разработка КД – изготовление – монтаж – отладка на месте. Все это выполняет наше КБ. Наш конструктор имеет возможность вживую пощупать изделие, которое он спроектировал.

- Теперь пойдемте в мой кабинет, а по пути я покажу наш конструкторский отдел.

Именно так, в таком порядке: производство, отдел, кабинет. Позже, в качестве и.о. начальника конструкторского отдела Фима, набирая сотрудников в свой отдел, сумеет оценить разумный ход своего будущего начальника.

Именно на производстве у готового изделия желание заниматься конструкторским делом победило окончательно. Конечно же, к этому следует добавить уведенные условия, атмосферу и благожелательность коллектива. Плюс то, что его готовы были принять конструктором второй категории, со ставкой в размере его требования - 150 рублей (при полном отсутствии конструкторского опыта).

Но именно изделие, которое он мог пощупать руками, объять глазами, оценить на работоспособность оказалось самым весомым.

Желание работать в «бытовке» главным механиком у него отпало совсем.

Об этом Фима и сообщил Лене по дороге домой.

- Родители тебя не поймут, но я поддерживаю твой выбор.

Утром следующего дня Фима ехал устраиваться на работу в конструкторский отдел нестандартного оборудования ПКТБ «Омскмебель».

ПКТБ

Фима не знал, что за полтора года до его появления работники ПКТБ справили новоселье в здании, которое сами же и спроектировали. Техническая мысль и перспектива мебельной отрасли, сосредоточенные здесь, совершенно соответствовали понятию минимальной достаточности.

ПКТБ было способно: спроектировать и изготовить новые образцы мебели, разработать и привязать технологию изготовления этих образцов к конкретному производству, спроектировать, изготовить, отладить и установить все требуемое нестандартное оборудование. В случае потребности, выполнить проект реконструкции действующих производственных площадей или нового здания под производство. Кроме служб управления и поддержки, еще одним из созидательных элементов в ПКТБ являлась лаборатория исследования и внедрения новых материалов с отделом испытаний мебели.

В СССР подобные островки научной и технической мысли присутствовали в каждой отрасли и сопровождали каждое производственное объединение. И, даже, не имеет значения, какое название у них было: проектный институт, КБ или просто проектное бюро. Важно, что благодаря их присутствию производства развивались, получали новый ассортимент и наращивали мощности.

С точки зрения сегодняшнего дня, многие (особенно молодые люди) безапелляционно констатируют, что такая структура – излишество, пустая трата средств и «расплод» бездельников. Нечто подобное можно было услыхать и тогда, от некоторых, не самых разумных «чинуш» или рабочего класса производств.

Три года на Фиминых глазах велась реконструкция производства одной из омских фабрик под «патронатом» ПКТБ. Без остановки производства, без значительного увеличения числа работающих, без существенных строительных переработок действующих мощностей.

Новые станки и целые линии в ночное время и по выходным устанавливались в действующих цехах и последовательно вводились в эксплуатацию.

К моменту окончания работ фабрика, практически не увеличив свои площади, тем же составом, при легком изменении ассортимента удвоила! объем выпускаемой продукции.

Следует заметить, что данная фабрика в общей загруженности ПКТБ занимала не более 30%. И эту работу созидали менее полторы сотни специалистов – работников ПКТБ.

Такова была эффективность таких, как бы сейчас назвали, «технопарков»!!!

(продолжение следует)