- Никогда не позволяй вторгаться в твою жизнь Злу, Отчаянию и Бессилию!! Они разрушительны.
Бреду беззлобно по рынку... Овощников-зеленщиков поубавилось: зеленый лук выгнил, почвенная клубника выкисла под дождями. Таков сезон... Май-разливай... Раз в семь-десять лет случается и такое... Зерновики грядущие в радости. Всем прочим огородникам - жопа! Да, прывыкните Вы, наконец, в нашей стране большинству населению под воровской управой вечная жопа! Не начнем вешать - с тем и погибнем. Вешать.. Ну, да ладно... Остынь...
Подхожу к прежде овочному ларьку бронебойному. Какой-то чиновный пидар изобрел и такое. Пуленепробивамиое нахерась... Этого долбня бы с его подвижниками туевыми на передовую в АТО! Пусть СУККО отмстреливаются по цене ТРИ БАКСА ЗА ПУЛЯ. Ведь наворовалась сворлота.. Лютая ненависть. И виселицы повсеместно... Вижу, их вешают! Много вешают на майданах страны, до приезда проплаченных расстрельных рот! Сам вешать не стану... Ни прав, ни аллюзий! Пусть подтягивается народ! На октябрь!! НЕПРИМЕННО И МНОГО ВЕШАТЬ!
А тут тумбу-бронебойку, киоск называется, занял крымский татарин Энвер. Освободилась тумба, вот он её по законам рыночной конкуренции и орендовал на сезон.
Специй крымских, херсонских и николаевских - море. Не скажу, что преобладают последние. Мля, оствить от ненависти к ворью не могу. А Энвер, казах по отцу, крымский татарин по матери - с восточной на три да три волоска бородой, специи предлагает. И к кофию, и к мясу. Особенно понравилась к мясу АДЫГЕЙСКАЯ СОЛЬ... Лепо.. Мечтательно.. В чем суть.. Грубая славянская соль со специями и свеже перемолотым чесноком и горным луком!
- Я ЦЕ ДО М'яса люблю! -
Но цена. За крохотный аптекарский кулечек, ШО ТАМ КУЛЕЧЕК - пакЭтик - десятка.. Мля... Говорю:
- Энвер, приправа знатнаю - не выкисла, не выгоркла, но карман прожгла. (Суки, это мне - народному писателю. Потанцую ещё у виселиц!!!)
- Но, ладно, - грю... - вот прикуплю как-то мясца, тогда и к тебе пожалую... В 1953 году моя мать, мною в ту порру беременная, молодая жена украинца-капитана рыболовецкого сейнера в Керчи, а жили они с отцом в пригороде, в поселке Войкого, стала всё чаще и чаще наведоваться на особое место - насвященную для всех тавров, эликов, скифов, крымчаков, и, естестенно, веницианцев гору Митридат. Там и поныне помпезно обустроенный огромный древний курган-могильник не какому-нить Антеоху-пустобрёху.ю который встречался в туренцкой Малой Азии с инопланетянами, а печально знаменитому царю тамошнему Митридату Четвердому!
Молодой красавчик, придурок - выгреб с тамошнего царства всех мужичков и отправился грабить элинов. Где сам элинов накостылял, где ему элины накостыляли. Стал одноглаз, хром, Придурок редкий, почти как Путин, и решил домой воротить.
Подошел к гнилому Сивашу и тут только чмо призадумалось - не было ж оно в Крыму 20 лет! Ну да ладно - с чем ушел, так и пришел...
А куя! Женщинки керченские за эти годы взяли в мужья себе безгласных рабов, и теперь рабы и их ВОЛЬНО рожденные дети встали на защиту Отечества. Легенды рассказывают, что от такого ПОЗОРА сжег себя царь в камышевье! Сивашном!
Рабы, воины царские, дети и тех, и других, и все прочие в Керчи, после Митродата приблудлые, хоронили его с ВЕЛИЧАЙШИМИ таки царскими ПОЧЕСТЯМИ, только за то, что тот, имея армию, куда как сильне армии рабов-защитников, ради детей и женщин СВОЕГО НАРОДА, он не посмел поднять на керченских вновь обретенных защитников руки... Они его мирно приняли на мирное, но не долгое содержание. Времяч было такое. Византия желала войны и новой кровавой бойни... В Крыму....
- Зачем вы это мне рассказываете, - спрашивает Энвер. - Путин не царь Митридат - полускиф, полуэлин! На Донбасе убито уже более 250 женщин и 50 младенцев... В том числе и единоковных с Путином.
- У меня Энвер, мать еврейка, а отец - украинский поляк, три года отсидевший в Берлинском фашистком лагере для малолетних узников, умер от жесточайшего запоя. Пил и в Керчи, капитаном рыболовецкого сейнера.. Вот моя мама - еврейка и зачастила к одной крыской татарке под гору Митродат гадать, мол, что да как с ребеночком будет.. НУ та ей и сказала:
- Ты, Тойба, с Николаем разойдешься. Сын у тебя будет. Трижды женится... Дети и внуки его поднимутся по всей Евразии... Кто на ближнем Востоке, кто в Татарии, не крымской.. А сам он писать много будет. Мировой славы постигнет и сладость и горечь. Долго проживет.. - И так далее..
Кончался 1953 год. За крымской татаркой пришли из областного комитета Госбезлпасности.. Мать на пятом месяце пришла в офис КГБ и заявила, что Роза (Сулейма) её мать - еврейка. Ей как бы поверили. Розу не тронули, но отца расчитали под предлогом того, что вместо продпайков на экипаж каботажного ботика он брал спиртом, поскольку бычков в Керчинском заливе и без продатестата водилось немерянно.
.
- Запомни, Тойба, - сказала на прощание Роза. - И я не цыганка, и ты не слуга Николаю... Смело уходи. Только довези его до Киева. Три года в берлинском концлагере - это много. Он обретет покой с такой же узницей духа. А ты еще много встретишь в этом мире мужчин, но саму тебя с большой горной горечью будет хоронить только сын. Не лучше, и не хуже у других...Отходчивый, земной, человечный...
А про крымских татар я тебе вот что скажу... Мы вернемся. Наш народ всегда ОБЕРЕГАЛ ЖЕНЩИНУ. И потому нас не смять с этой земли... А вот мужчины... Наши дети... Они очень разные... Без подвоя Веры и Материнства встречаются всякие.. Ты их не суди...
..Я тебя не сужу, Энвер, за цены заоблочные... Как только к пенсии приспеет мясо - непременно зайду! Пока...
Комментариев нет:
Отправить комментарий