Веле Штылвелд: С боку припёка, часть четырнадцатая

Веле Штылвелд: С боку припёка, часть четырнадцатая

Ирина Диденко: Графика

Все мы и всегда до самого последнего дня ищем соосные нам миры... Но где их брать а ситцевых-то рядах с рожей заумной?!. 

В нас зашиты социальные Коды долженствования, и никто уже не способен их уже не отменит. Врага надо уничтожать и только потом записывать в святцы, дескать враг был сражён, посрамлён, поражён, истреблён и наказан. И в том сильна духовная Вера предков.

Каратель еврейского народа Эйхман в 1947 году был доставлен в Израиль в бронированном стеклянном колпаке, привезён в суд, осуждён еврейским народом и повешен! Во время казни на рычаги виселицы нажимали два палача. Но, поскольку у евреев исторически не сложилось с карателями и палачами, то один рычаг был ложным. 

Карал народ… именем Гашема... Запомнилось всем, что эта жалкая личность Эйхман страдал неточно подогнанными зубными протезами и хлебные крошки после еды причиняли ему неудобства. Лучшие стоматологи подогнали ему зубные протезы, и только затем народ повесил его! 

Украинские литературные грантоеды третье десятилетие явно удовлетворены сетевыми нарезами, блогерскими убогими хуторками там, где на мощном литгумусе давно мог бы быть создан мощный блогерский, к тому же – единый литературный пласт, проповедовал который я ещё в начале 2000-х годов. 

Сегодня идеологи подобного форменного безобразия уже начинают разворачиваться радарами в сеть, прежде – привычно, чисто по-советски, придавив её всяческими Х-лучами всегдашней неприязни к инакомыслию. 

Даже вчерашняя неформальная литература уже как бы обволакивается ризами из всяческого окрестного дрантье-папье, мол, были и такие, но потому и не жрали грантов, и сами литературу кровавили... Ну, что я вам скажу, сволочные ли – или просто – непутёвые хлопцы – засрали вы моё прошлое напрочь! У вас была и литературная власть, и суждение общественное, вами спровоцированное, и бабло, и челюсти ваши сыто и много жрали... И коньячины было выпито с цуйкой без меры. И чуйка у вас был лакейская…

А вот из моего нутра, напрочь литературного, прет вечный Иван Котляревский, и оттого у меня в душе столь ранима ткань повседневности. Где вместо заслуженной к вам неприязни, только и отыщется заслуженный Вами гротеск.  У нас литературная вязь, у вас вчерашняя – яро злопыхательная – грязь!   А что будет завтра с нашими детьми и внуками?!. Становитесь мудрее, плиз -"будь ласка"! Консолидируйтесь... 

Я совершенно спокойно десятилетиями переношу угарный националистический заговор молчания, и точно знаю – при таком ко мне отношении теряют все. Ни одной украинской литгруппы на ФБ я никогда не поддерживал. И, кстати, задайтесь банальным вопросом: кто сожрал деньги на литературу всего прошлого предвоенного времени, и попытайтесь поискать на нём правдивый и честный ответ…В современной Германии подобная моей инаковость питает гений современного украиниста – романиста, поэта, переводчика и евроромантика Юрия Андруховича, которого регулярно издает только Германия по литературной квоте отведенной для нацменьшинств. 

По таким же квотам издаются украинские писатели Чехии и Португалии, и почти антисемитские канадийские гранты, которые давно и прочно исказили реальное зеркало видения межэтнических отношений в нашей стране, хотя механизмы этно- и духовной инаковости хорошо и правильно регулируются и оплачиваются в современной Европе, а четыре процента авторов, издаваемых в Германии, ежегодно непременно должны иметь свою собственную самобытную этническую нагрузку при тиражах своих книг. 

Все украинские литгруппы на ФБ, в  условиях навязанной сегрегации, становятся мне безразличными. Как минимум, все до единого многочисленные мои произведения просто не обслуживаются современной украинской литературной критикой.

Сам я серо-зелёноглазый, то есть глаза мои - не еврейские Я всегда интересовался: а чьи это глаза такие мне достались... Перевернул тысячи сетевых пабликов, прежде чем оказалось давно и прочно известное, что предки мои - польские аристократы со стороны отца, прямые потомки сарматского рыцарства, а те, как бы с боку припека, ко всему ещё  имеют не то скифские, не то тартарские корешки, то есть все они - прямые потомки выходцев с Гипербореи 

Но поскольку сама легендарная Тартария однажды уже погибла где-то между четырнадцатым и восемнадцатым веком, то в веках о ней осталась только история, о которой тоже можно сказать, что и она сама с боку припёка… Об этом же пока молчит и вся мировая история, так что поиск продолжу, хотя ещё неуёмный Александр Куприн замечал, что остатки этого человеческого вида больше всего сохранились на Полесье и в Подолии, то есть в Киевской и Хмельницко́й областях, а вот потомки хазар и сегодня  встречается в Луганской и Донецкой областях... А это сурёзно именно сур... Правда, луганские и донецкие оттиски древних рас крепко смешанны с греками -пиндосами, тогда как коренной гиперборейский оттиск Киевской и Хмельницких областей более прочен... В моём киевском интернате в шестидесятые годы девчушек 13-15 лет с зелёными глазами просто обожествляли из них чаще всего получались хорошие дипломаторши произведения Леси Украинки «Лисова писня». И вот здесь могут всяческие нюансы и оттенки искомого…

Тогда как народный идиш оттенков не меняет. Во главе угла – извечное:

– А гой кесар – а поц агрессор... – В переводе не нуждается. Вы скажете, что это не совсем ласковый язык. А три десятка лет орать по любому окрестному поводу одно только:  - Ганьба! – это ласково? Да, народам Киева пора причесать языки, но оставаться собой. И научиться смеяться...

У украинского, по нынешним меркам, поэта и публициста Сергея Чиркова есть – и обо мне – одна особая неприятная строчка: "долаючы опир, якый мова завжды чыныть чужынцэви"… Смотрите, сколько сразу противоречий. Меня с детства искушали украинским языком, выбивая им из меня мои столь же древние, и для меня – куда как более значимые – еврейские коды... Земля-то у нас одна – на всех, на всё и про всё, и поэтить, и писать, и любить на неё мы пришли вместе, в одно время… 

Но... Я бы никогда не жил в сторожке дворника, хоть там и стояла метла, которой орудовал прежде сам Платонов… Мой мир – более камерный, более отстранённый, но – ещё как – пересекаемый с украинцами. И вот, среди простых работяг, чаще услышишь за рюмкой недорогого покарманного, что мову не вбывать в бошки нового поколения надо, а плэкаты...

С самого утра написал мне мой  старый армейским друг, с которым мы дружим вот уже пятое  десятилетие:

Доброе утро. Я тоже считаю, что интернат был ущемлением моего права на другое развитие, на другое детство, хотя сестра считала, что это была привилегированная школа. Но, это постфактум. Позже. А сразу после восьмого класса я ушел в техникум, а она в шестой класс железнодорожной школы и задала маме вопрос, зачем ты отдала на в интернат. Мама обиделась и запретила впредь поднимать эту тему. А я считал себя из-за интерната несколько ущербным и всю жизнь зажатым, Несмотря на то, что был и начальником, и директором, и всегда при деньгах. Но это было вопреки. С использованием любой возможности сделать деньги, благодаря служебному положению. Но я много учился, недоедал, работал на двух работах вначале, пока не стал начальником. И как говорил Жванецкий, сколько у государства ни воруй,  а своего все равно не вернешь. И вот я без недвижимости и за рубежом этого государства и в огромных  долгах по кредиту. Хоть и живу в достатке, но... Бесцельно. Хотя, когда на старости лет я оказался без родины, получил те же проблемы перекошенной социалки для стариков. Вот и, сейчас надо бегать по конторам, чтобы отбить счет за вывоз мусора на социальную службу. Одни и те же проблемы - каждые полгода, а то и чаще. Мусорный бак мне насильно всучили, сказав при этом, и что расходы по его содержанию будет платить соцслужба. А он мною не используется вообще, хотя счета шлют уже только мне, чтобы я бегал и переоформлял на социальную службу. Дурдом. А вот не знай я элементарного немецкого языка, взвыл бы…