Юрий Контишев: «Учительская баллада о Дон Кихоте», текст Веле Штылвелд
На морозе чернил закисает узвар,
Он тягуч, неписабелен, жуток,
словно в нем растворился двурушник-комар
за последние несколько суток.
Где и взялся комарик в такой-то мороз,
к нам на алгебре хладным скелетом,
только вдруг оказалось, он в прошлое врос
и явился оттуда с приветом...
Я его так и эдак пытался с пера
отодрать, отвернуть и отбросить,
только клякса от этого - шлёп на тетрадь!
То под кляксою - шесть или восемь?
Оба в том разбирались - пацан и старик,
ученик и учитель сезонный,
был заточен на оперу - форменный бздык,
словно лично играл на тромбоне...
- Золотище - тромбон, он особо живёт
в партитуре Глиэра и Глюка,
ну, а ваш недочёт в том, что этот расчёт
и без кляксы обычная мука...
Ваш расчет не имеет ни страсти, ни сил,
ни хотя бы иного азарта...
Математика - страсть, только музы клавир
ей предписан для пущего арта...
А у вас знаменатель себя перерос,
то ли втрое, а то ли... до марта.
как же, мил человек, ваш расчёт не пророс
в партитуру живого Монмартра...
В яме оперной старый играет трубач -
он азартен и юн, он внимаем...
Ну, а клякса прекрасно скрывает разнос
под вопрос, что сейчас актуален...
В чем мораль? Не в оценке, а в том старике... -
Вместо тройки басовым ключом
расписался случайно старик в дневнике:
дон Кихотом вам быть - не рвачом.
Кто не понял, тому не поможет мораль -
Скажет алгебре клякса : - Адью!
Там и арт, там и март, и своя пектораль
на тромбоне средь жизненных дюн.
Комментариев нет:
Отправить комментарий