Веле Штылвелд: Планета рабов

Веле Штылвелд: Планета рабов

Клубника со сметаной и сахаром. 17 копеек за сто грамм. в любой киевской заводской столовой безбрежное море, а ещё я́зычки - Наполеоны, а ещё вареники с мясом и сметаной, а ещё яблочный компот и два куска свежей киевской арнаутки да ещё салат оливье сто пятьдесят грамм

 И всё. послеобеденный сон вам обеспечен прямо на рабочем месте, если только вы не играете на скачках на старинном киевском иподроме... а Максим и Адик играли и голодали.И мы приносили им с обеда по два куска свежей арнаутки и они клевали его как тощие голодные птицы. Хлеб сухо потаскивался в горло сквозь импульсивно сжатые кадыки, отчего на глазах у голодных мальчишек проступали слезы. Ну мы же не могли их кормить и. Мы восстали всем цехом электропитания К-1. А ещё парторг Мигель Григорий Маркович вызвал их отцов, арсенальских литейщиков по металлу с огромными гиревыми кулаками на объединенное партийно комсомольское собрание нашего цеха после  которого отец Максима проломил юному игроку голову.И все. С тех пор мальчика вывезли в далёкое областное село, где до конца своих дней он проработал водовозом-конюхом, но ставок на свою старую клячу никогда больше не делал. Это всё.

-

Когда мы перестаём понимать юмор друг друга, мы оказываемся в разных мирах. Вот тут и обнаруживается, что мы в практически всегда живём в королевстве кривых зеркал: правые и не правые, умные и не очень, злобливые и терпилы, сопричастные к процессу жизни или давно уже заквашенные в ней в виде полуостывших душевных идиотов, которые как бы есть, но к ним не прижаться, не пожать им руки, не просто щёлкнуть пальцами:Да вот именно это я имел в виду, Да вот именно это я хотел сказать, да вот именно это в моём понимании и есть то, о чём вы так много сейчас говорите...

В нынешнем мире словно происходит душевное остекление, и чем больше в нем осколков является к нам,  тем труднее отыскать в нём единый связующий луч света, который прежде всех нас согревал на одном только дыхании...

 Вот такие мы сегодня сложные, обострённые, разбитые изнутри, растрескавшиеся на осколки, и при этом не желающие что-либо менять, исправлять, реконструировать в некую оптимальную конструкцию нового мира, в которой всем нам снова станет уютно...

 Скептики говорят, что не станет, циники говорят, что не будет, а ценники книг летят вверх тормашками, и поэтому этих  книг нам уже не прочесть, словно они слиплись как засахарившиеся в карманах липкие сладкие леденцы нашего полусиротского детства...

-

Николаевское светлое пиво проносили по бывшему Петровском арсеналу трёхлитровыми кувшинами. Это было прекрасное для советского времени пиво, но к нему что-то да полагалось: то ли  пригоршни сушёных николаевских бычков, то ли горсточки керченских креветок,  то ли небольшой клобук девушек из текстильного николаевского комбината, которые своей ненадокучливостью достали всех...

Они молча могли подойти к столику, сесть с краю лавки,  попросить сигаретку и далее, раздвинув свой собственной обаятельной жопостю окрестное окружение, посбрасывать на пол всех крайних випивох,  и, оказавшись в центровых, наминающих креветок и запивающих их гнилым пивком, победно и вежливо ремыгнуть... 

Для этого доставался некий такой небольшой флакон грамм на 250, и из него пиво орошалось положенной к нему водкой, после которой даже старинные армейский арсенал превращался в тронный зал той или иной новоиспеченной золушки..  Между прочим, золушки между собой не соперничали. А как бы признавались, что они являются одним обширным и наглым ульем, который пришёл брать за своё, за чёртовы текстильные годы, за все эти крючки, которые все время приходилось подстраивать под ткацкий процесс, за все эти порывы в нитяном королевстве, из-за которых днём эти золушки сходили с ума...

 Но зато к вечеру они превращались в истинных королев, правда, несколько более дерзких чем положено в детских сказках... Так Николаевский парк отмачивать номера, но почему-то из парка не возвращались без побитых кулаков, так эти золушки дрались за немногих состоятельных мужиков, обычно командировочных, и это было одновременно и шикарно, и ужасно, и мерзко...

 Так заканчивался в Николаеве незабвенный совок, шёл 1982 год и это было и жутко, и очаровательно, и ужасно, и гадко..Сам я, как только  отметил командировку, тут же бежал из этого рая на вторые же сутки, чтобы никогда более туда не возвращаться...

-

**Джина Джа Пурти: Светлая личность из мира снов**

Когда наш разум уходит в волшебные миры снов, границы реального и нереального стираются. Именно там и появилась Джина Джа Пурти — светлая личность, которая словно воплощает свет, радость и мудрость. Кто она, откуда пришла, и почему её образ так манит нас?

Джина — это нечто большее, чем просто персонаж из сна. Её можно воспринимать как символ, отражение наших надежд и стремлений. Её присутствие подобно утреннему лучу солнца, который рассеивает мрак ночи, заставляя всё оживать. Её глаза блестят, как звёзды, а голос звучит, будто ветер переливается на струнах арфы.

Откуда же она? Можно сказать, что Джина пришла из самого сердца наших снов, из тех уголков разума, где переплетаются наши воспоминания, чувства и фантазии. Она — творение наших самых смелых и светлых мечт, тех, которые мы часто забываем, просыпаясь. Возможно, её родина — это место, где мечты превращаются в силу, вдохновение и уверенность.

Почему её образ так важен? Возможно, потому что Джина напоминает нам о том, что даже в хаосе будней всегда найдётся место для света, радости и внутреннего покоя. Её присутствие во сне — это знак: мы всегда можем вернуться к своим мечтам и черпать из них силы, чтобы двигаться вперёд.

-

В разгеб стены поэтичкий образ и по жизни правда... Во дворе померла незлобливая кошатница Маша, одинокая на 68ом г ж. Незадолго до этого её выкинула хозяйка на улицу, якобы за воровство кошачьего корма себе на пиццу защечную, а пенсия в виде допомоги у нее была мизерная.Вот и вспухла от голодухи. Весь базар гудит о подобном потярянном рае. Вот как выглядит иное сытое место под мелкоскопом ужас...

-

Собачье-лисье антропе...

Я живу на пятачке жизни,

За которым война.

Жизнь меня обманывала

Беспрсветностью

В летаргии я,

В литургии сна,

Не будите меня

Соответстностью...

 Жизнь не мой фасон,

Я в ней фармазон!

Предан столько раз,

Что делю на ноль

И не предавших 

до времени

Тоже...

Те же устрицы,

Те же рожи...

-