События вплетаются в очевидность.


31 августа 2014г. запущен литературно-публицистический блог украинской полиэтнической интеллигенции
ВелеШтылвелдПресс. Блог получил широкое сетевое признание.
В нем прошли публикации: Веле Штылвелда, И
рины Диденко, Андрея Беличенко, Мечислава Гумулинского,
Евгения Максимилианова, Бориса Финкельштейна, Юрия Контишева, Юрия Проскурякова, Бориса Данковича,
Олександра Холоднюка и др. Из Израиля публикуется Михаил Король.
Авторы блога представлены в журналах: SUB ROSA №№ 6-7 2016 ("Цветы без стрелок"), главред - А. Беличенко),
МАГА-РІЧЪ №1 2016 ("Спутник жизни"), № 1 2017, главред - А. Беличенко) и ранее в других изданиях.

Приглашаем к сотрудничеству авторов, журналистов, людей искусства.

ПРИОБЕСТИ КНИГУ: Для перехода в магазин - НАЖМИТЕ НА ПОСТЕР

ПРИОБЕСТИ КНИГУ: Для перехода в магазин - НАЖМИТЕ НА ПОСТЕР
Для приобретения книги - НАЖМИТЕ НА ПОСТЕР

пятница, 12 октября 2018 г.

Юлия Богданова: 23-й, отрывок романа



  • Занавеску трепало ветром. На пол падали капли дождя. Посередине комнаты на столе стоял гроб. Маленький Михай не решался заглянуть в него и теребил тоненькими ледяными пальчиками чёрный похоронный бантик, приколотый на карман.

В коридоре раздались шаги и в комнату вошли бабка со священником, а следом какие-то люди.

Священник остановился, увидев открытое настежь окно, за которым как тысячеглазый сатана темнел окнами дом напротив,

 – Вы, что, не знаете, что нельзя открывать окна, когда упокоившийся в доме? – сурово вопросил батюшка. И с грохотом положил на стол ритуальные причиндалы.

- Нельзя, нельзя, – просипела перекошенная старуха бабе Лайке в спину, – Душа ещё тепленькая, места себе не найдёт, по чужим дворам пойдёт скитаться. 

Бабка больно схватила Михая за плечо.

– Ты что, окно не мог закрыть? Чёрт безрукий! – добавила шёпотом и, оттолкнув ребёнка, бросилась к окну. Закрыла и зашторила. Батюшка тем временем одел расшитый крестами шарф и, откинув рукав сутаны, взглянул на массивные швейцарские часы.

 - Так, ладно, давайте начинать. Осталось мало времени. Где всё?.. – он увидел кулёк на столе в изголовье покойницы. Засунул туда руку, и вынул имитатор полового члена, за который зацепился вымпел футбольного клуба «Партизан». Все замерли.

- О-ой!.. – вскрикнула Лайка. – Это… Это… Это покойной! Господи!.. – выхватила из руки у батюшки член и бросила обратно в кулёк.

– Михай! – завопила, – Я сказала сжечь! Сжечь к чёртовой матери!.. – Лайка осеклась и багровая как свекла, в полуобмороке залепетала:

– Господи… Вот… Всё здесь… здесь… – подала другой кулёк, – Всё купила… Всё как вы сказали, батюшка. 

Батюшка недовольно крякнул. Недоверчиво заглянул в кулёк. Затем засунул руку и громко зашуршал, что-то перебирая:

– Как сказали?.. Я, что, сказал купить красные поминальные салфетки!? – он вынул упаковку и ткнул Лайке в физиономию, – Я, где говорил брать?! Я говорил в нашей лавке брать! А вы где взяли?! 

- Ой, так не было ж!.. – скривилась от душевной боли Лайка, – Разобрали к праздникам… 

- Надо было мне позвонить! А эти где купили?

- В Сербско-афонском, – выдавила Лайка.

- И свечи там же?! И что всё это купили у них?! – выпучил глаза святой отец и с отвращением отшвырнул кулёк.

- Нет, батюшка, нет! – взвыла Лайка, – Клянусь, богом, только салфетки! Одни салфетки! Ну что же было, если совсем нигде…

 - Да вы что! – воскликнул священник. – Вы что не знаете, что их гербом сатанинским клеймят?! – потряс салфетками перед лицами собравшихся.

Лайка в безутешном отчаянье развела руками.

- И в крови женской срамной, тьфу ты, прости господи, отмачивают! – зло просипела в спину Лайке перекошенная.

- Да где вы все были, когда я на службе об этом говорил?! – разгневался духовный отец.

- Были! Были! – запричитали и замахали костями старухи.

- А-ну, идите все сюда! – батюшка подошёл к окну и поднял салфетку на просвет. Старухи хлынули к нему.

- Зрите!  - Два хануря, стоявшие в дверях, подошли к поминальной корзине, взяли каждый по бутылке и спрятали под одежду.

 - Вы христианин, брат мой? – пастор положил руку на плечо Жоли. Жоли вскочил и обернулся: - Что?..

- Вас что-то глубоко тревожит. - Жоли смотрел на пастора широко раскрытыми глазами.

- Простите, я, наверное, прервал ваши воспоминания, – пастор закрыл чёрный зонт и стряхнул с него воду. Жоли сморщил нос:

– Как вы здесь оказались? - Простите… – не понял священник.

– Я просто проходил мимо. Я… 

= Я давно заметил, вы часто сидите в этой беседке один. Мне показалось, что вы очень одиноки. Мне захотелось как-то помочь. Приходите завтра на службу… 

- Какого хрена! – скривился Жоли и отступил от пастора, как от прокажённого.

– Это же рай! Рай! Сюда таких как вы, не пускают, – он сплюнул, бросил в урну дымящуюся сигарету, подтянул кальсоны с арбузным принтом, развернулся и вышел из беседки под дождь. И, как ребёнок, вприпрыжку побежал по аллее, горланя «Тореадор», пританцовывая и шлёпая по лужам.

Жоли заглянул в комнату. На стульях вкруг сидели человек десять. Все в спортивном, как олимпийцы, и с номерками. Среди них Бласбелг. Его жирный зад не умещался на стуле, и дряблые половинки свисали по краям.

- Привет! – улыбнулась женщина в медкостюме. – Вы к нам на групповую психотерапию? Все уставились на него.

- Входите, не стесняйтесь. - Жоли вошёл.

- Берите вон там стул. А вы подвиньтесь, пожалуйста. Большие звёзды с видом огромного одолжения слегка подвинули свои стулья, освободив место для новой звезды. 

Жоли сел.

- Я Кэтрин – ведущая группы, – представилась медработник.

– А это наш корпоративный бог – Зигмунд Фрейд, – указала на огромный портрет за спиной. У Жоли отвисла челюсть. На него сурово и проницательно смотрела морда Фрейда метра с два в высоту.

- Вы знаете его? – поинтересовалась Кэтрин.

- Лично нет. Но кое-что читал. - Аллилуйя! – выкрикнул человек с бронзовой от загара лысиной и в белых штанах, похожий на алкозависимого мафиози.

 – Теперь этот сраный умник, – указал на флегматичного долговязого в очках, – не будет называть нас элитой идиотов.

- Ай-яй-яй! – покачала головой ведущая. – Передайте, будьте любезны. 

По рукам пошёл жёлтый пластиковый квадрат.

- Кстати, – снова обратилась к Жоли, – вы знаете наши правила? 

Жоли безразлично пожал плечами.

- Самое главное правило: никаких оскорблений, хамства и пошлых шуток. Первое предупреждение – жёлтая карточка. Второе – красная. Третье – вы покидаете группу. 

Сосед справа от Жоли, придвинулся ближе и громко прошептал:

 - Потом даёте на лапу, и снова можете ходить и хамить. 

Чёрная, как чёрт, негритянка, сидела с прикрытыми глазами откинувшись на спинку стула. Вдруг она пронзительно звонко захохотала и облизала зубы.

- Второе правило, – продолжила ведущая, – Вы больше не тот, кем были раньше. Вы попали в параллельный мир. Здесь нет имён, нет профессий, нет прошлого…

- Будущего, – пошутил долговязый умник в очках. Кто-то скорбно хихикнул.

- Будущее зависит от настоящего, – нравоучительно возразила Кэтрин.

- Да он пессимист! – снова вскипел мафиози.

– Эти писаки все – тунеядцы и кретины! Из-за них вот так и живём! Да им ни цента не платить, чтоб быстрей повыздыхали! А на освободившиеся места поставить бараки и завезти китайцев! Они за десять баксов будут работать, кланяться и улыбаться! 

- Второе предупреждение, восьмой! Передайте, будьте любезны. 

Красный квадрат пошёл по рукам.

- За что!? – обиделся восьмой.

- Не будешь на танцах девок щипать, – лениво ворочая языком и постоянно облизывая зубы, промычала негритянка.

- А кого? Тебя что ли, обезьяна на каблуках? 

- Можно и меня, – ответила негритянка, и хихикнула.

- А мамба не треснет? 

- Ну, если с любовью, то не должна. 

Ведущая подала в камеру знак и в комнату вошли двое крепких санитаров. Подняли упирающегося и матерящегося мафиози, и вынесли вместе со стулом.

 - Я поняла! – вдруг вскрикнула и замахала длиннющими накладными ногтями бальзаковская блондинка в чёрных очках с носом почти как у сифилитика и сильно натянутой кожей на скулах.

 – Это прелюбодеяние! Ну помните, пастор Скунс нам читал?! Прелюбодеяние это… – она задумалась, подняв ноготь,

– Это то… То, что… – обхватила ногтями залакированный начёс на голове, объёмный, как одуванчик.

 - Написано в Конституции? – прохрипел престарелый патлатый рокер с лицом изъеденным оспой и вздутыми варикозными венами на шее. Его костлявые руки в татуировках постоянно подёргивались.

 - Делается без любви! – вспомнила она.

– Да! У меня не отмирают клетки головного мозга! – закричала, грозя ногтём в сторону ведущей,

– Слышите! Не отмирают! - О-о-о! – закатив глаза, облокотилась на спинку соседнего стула грудастая брюнетка.

Силиконовые шары перевалились направо, чуть не коснувшись плеча соседа. Тот быстро и брезгливо отодвинулся. Поправил, упавшую на глаза чёлку, положил ногу на ногу, обхватил колено и грациозно прогнул спину.

- От вас зубы болят! – простонала брюнетка.

- У тебя нет зубов, – сказала, облизываясь, негритянка. – Тебе их боксёр выбил. 

- Какой боксёр? – скривилась брюнетка, отчего лицо и шея собрались в складки, как у шарпея.

– Да у неё от кока мозг вообще в гавно превратился!

- У меня не отмирают! – снова в припадке затрясла ногтями сифилитик.

– Слышите меня все, мать вашу! Не отмирают! 

Вдруг, Бласбелг отрыгнул, так громко, просто как гигантская свинья-Годзилла. Все замолкли, уставившись на него.

(продолжение следует)


© Ю. Богданова2016 г.

Комментариев нет:

Отправить комментарий