31 августа 2014г. запущен литературно-публицистический блог украинской полиэтнической интеллигенции ВелеШтылвелдПресс. Блог получил широкое сетевое признание. В нем прошли публикации: Веле Штылвелда, Ирины Диденко, Андрея Беличенко, Мечислава Гумулинского, Евгения Максимилианова, Бориса Финкельштейна, Юрия Контишева, Юрия Проскурякова, Бориса Данковича, Олександра Холоднюка и др. Из Израиля публикуется Михаил Король. Авторы блога представлены в журналах: SUB ROSA №№ 6-7 2016 ("Цветы без стрелок"), главред - А. Беличенко), МАГА-РІЧЪ №1 2016 ("Спутник жизни"), № 1 2017, главред - А. Беличенко) и ранее в других изданиях. Приглашаем к сотрудничеству авторов, журналистов, людей искусства.
У надрах космічного простору, там, де зірки танцюють у світлі та тіні, виникло дивне запитання. Голос маленької сутності, сповнений цікавістю шукача відповідей, пронісся крізь безкрайні простори, зустрічаючи лише тишу і пустоту. Але нарешті він знайшов свою мету – велике, мудре і добре створіння.
"Що таке сон?" – розсіяно прозвучало питання, пронизуючи морок нескінченності. Відповідь, ніби викликана з глибин часу, прийшла повільно, мов подих давніх вітрів.
"Сон – це подорож душі, зануреної у забуття, де вона відчуває світи, що не існують у реальності. Дитино, це спогад про часи, коли людство ще блукало по землі, коли сни були законом, а не рідкістю".
"Так, на Землі, у колисці четвертого людства, звідки ми всі походимо", – пролунала відповідь, що прозвучала як відлуння загублених часів. Але малюк був наполегливий:
"Як же це відбувалося? І чому ми бачимо такі різні сни?"
Тихий зітх пронісся крізь пітьму.
"Сни – це відображення думок, втілення бажань і страхів. Кожна людина бачить лише те, що зайняло її розум вдень, але справжній сенс снів залежить від тлумачення мудреця".
І тоді невідомий наставник згадав про імператора, забутого у глибинах часу. Сон його раба став пророцтвом, недосяжним для розуму правителя, адже він не зміг розгадати послання, надіслане йому через світ снів.
"Сни – це таємничі послання, іноді хибні, іноді істинні. Вони розкривають нам частку майбутнього, але їхнє тлумачення залежить від мудрості того, хто їх бачить".
Малюка звали Орніс. Темні погляди нависли над малюком.
"А якщо ми покинемо цей світ, чи знайдемо ми сновидіння у нових зоряних світах, безмежно далеких від нашої рідної Землі?"
Відповідь була тихою, але впевненою:
"Там, де ми опинимося, де зустрінемо нові світи і нові дні, там будуть наші прийдешні сни".
«Бо вони – частина нашого буття і вселенського порядку... Сни Далеких Світів залишаться таємницею, містичним поглядом у безкрайні простори космосу, очікуючим свого дослідника, свого мудреця, свого сон-мастера».
Так відповів зоряному малюку раніше невідомий йому наставник... Поки хлопчик спав на чужій планеті, його розум заплутався у клубках сновидінь, переплітаючись зі спогадами про рідну Землю.
Сни здавалися йому ніби у закуті в шматочками минулого і передвістям майбутнього, але справжній сенс залишався прихованим. Одного разу, коли він заснув під незнайомим небом, сон приніс йому образи, які розчинили перед ним безлад.
Так уві сні він бачив, як його руки і ноги були відрізані, а його ніс і щоки проваленими. Це були образи, лякаючі й таємничі. Але коли хлопчик прокинувся, він зрозумів, що сни, як і мова мудреців, говорили на своєму власному слензі. На цій чужій планеті, де він опинився, існували інші правила і символи. Сни, здавалося, були порталами в інші реальності, де навіть найжахливіші образи могли нести в собі сприятливі послання.
Коли хлопчик зустрів мудреця цієї планети, він поділився з ним своїми зло віщими снами, вважаючи, що вони несуть у собі ззісні передвістя. Але мудрець усміхнувся і почав тлумачити сни на їхній власній мові.
"Якщо ти бачиш, як твої руки і ноги були ", – сказав мудрець. – "Це ще не є передвістя біди, це тільки обіцянка звільнення від того, що зв'язує тебе на Землі. Адже на планеті Богів ти будеш вільний, як ніколи раніше".
Хлопчик здивовано нахмурив брови, але продовжував слухати.
"А ніс і щоки мої?" – стиха запитав він.
"Це символ того, що ти залишиш за собою гнів і скорботу", – відповів мудрець. – "Ти весь час будеш йти вперед з чистим серцем і ясним розумом".
Орніс задумався. Сни, здавалося, несли в собі глибокі істини, але їх потрібно було зрозуміти, щоб розкрити їхнє справжнє значення. На цій чужій планеті, де він опинився, сни були не просто відображенням минулого або передвістям майбутнього, вони були ключами до розуміння самого себе і свого місця у цьому світі. Так хлопчик прийняв настанови мудреця і почав розкривати таємниці своїх снів, шукаючи в них не тільки передвістя, але й вказівки на свій шлях. Адже на цій планеті, де сни були незвичайною мовою, він повинен був навчитися слухати не тільки свої слова, але й голоси всесвіту всередині себе.
Що було напередодні повернення на планету обітовану
На древній землі обітованій, де час тягнувся як ріка мудрості, серед гірських вершин і зелених лугів, мешкали боги. Їхнє існування було сплетене з силами природи, а їхні думки пронизували небесні простори.
Серед цих божеств була Дора, Черепаха Всесвіту, мудра і велика. Вона була хранителькою зоряних таємниць, а її шлях пролягав крізь простір і час, ведучи до вічності.
У своїх медитаціях вона бачила шляхи просування між світами, зустрічала відблиски зірок і силу галактик. Одного разу, в момент свого найглибшого споглядання, Дора побачила щось незвичайне. Її увагу привернула маленька планета, що блищала в темряві космосу. Це була Земля, маленька, але повна життя і загадок.
Здивована, Черепаха Всесвіту звернулася до інших богів, щоб поділитися своїм відкриттям. Деякі з них знехтували цією планетою, вважаючи її незначною і недостойною їхньої уваги. Але інші відчули щось особливе в цій маленькій синій точці, що пливе серед зірок. І тоді боги вирішили наблизитися до Землі, щоб дізнатися її краще.
Вони спустилися на неї в образі смертних, щоб зрозуміти її живу сутність і її долю у всесвіті. Деякі з них стали навіть людьми, тоді як інші – тваринами, а деякі навіть рослинами.
Вони жили і серед земних мешканців, вчилися і пізнавали людські страждання і радощі. Але в міру того як боги занурювалися в життя Землі, вони відчули, як вона їх змінювала. Їхні серця ставали теплішими, їхні думки – мудрішими, а їхні душі – ближчими до таємниць всесвіту. Вони знайшли на Землі щось цінне, чого не змогли б знайти у своїх божественних обителях.
Таким чином, Дора та інші боги зрозуміли, що Земля – не просто маленька планета в безмежному космосі. Вона була обителлю дивовижного життя і можливостей, які жодна інша планета не могла запропонувати.
ось чому відвідування Землі стало джерелом натхнення і прозріння, відкриваючи нові горизонти для вселенської мудрості і божественного розуміння.
З плином часу, після відходу богів, Земля почала змінюватися. Пам’ять про божеств стала згасати, наче полум'я, що затухає без джерела живлення. Замість цього, люди звернули свою увагу на самих себе і на світ, який вони створили навколо себе. Спільноти людей, утворені з розсипаних хлібних крихт пішлих богів, стали центрами людської активності. Там вони будували міста, розвивали науку, мистецтво і культуру. В них навіть народилися цивілізації, в яких спогади про богів ставали все менш яскравими, як старі фотографії, загублені у часі.
З роками і століттями люди почали забувати імена богів, забувати їхню силу і мудрість. Замість поклоніння їм, вони почали звертатися до себе і до своїх досягнень як до основного джерела сенсу і цінності. Колишні релігійні обряди і свята стали втрачати свою значимість, а культи богів розсипалися як попіл від згаслого багаття.
Варто зазначити, що з згасанням пам'яті про богів, людство не позбулося духовної потреби поклонятися їхній пам'яті. Замість того щоб поклонятися небесним істотам, люди почали шукати духовне наповнення всередині самих себе і в своїх стосунках з навколишнім світом. Однак з плином часу, з втратою пам'яті про богів, людство втратило джерело своєї духовної сили і мудрості.
Та нажаль перші три людства так і не зрозуміли, що освоєння нових зоряних світів настане лише тоді, коли ми вкладемо в наші зоряні сподівання ц новий духовний підтекст і остаточно знайдемо свою неймовірну зоряну самість.
Не дійло до цього і четверте нинішнє людство… Грубість і заздрість замінили благородство і мудрість. Мертві ідоли, позбавлені поклоніння, стали символом морального і духовного занепаду. Таким чином, відхід богів з Землі привів до зміни самої сутності людського існування.
Землю, боги залишили за собою слід, який століттями губився в павутині забуття, залишивши людей сам на сам з собою і їхніми власними долями... Тим часом над Землею, просоченою таємничими відголосками колишніх божеств, плавали безтілесні тіні. Ці тіні були залишками могутності і присутності богів, які, здається, ніколи не збиралися перетворити цей світ на сад Едему. Замість цього вони залишили Землю в недовершеному стані, надавши людству можливість створити свій власний рай.
Ось чому люди, залишені сам на сам з цими невизначеними тінями і уривками древніх міфів, були надані самим собі, щоб шукати свій шлях до ідеального життя. Коли ж надія на благословення і допомогу згори зникла, залишивши людство перед викликом самостійно побудувати свій рай на Землі. Але жага влади, гординя і людські пороки змішалися з їхнім природним генієм і креативністю. Замість того щоб будувати рай, люди стали влаштовувати війни, руйнувати навколишнє середовище і гнатися за матеріальними благами.
Прагнення до гармонії і справедливості втрачалося під впливом корисливих інтересів і егоїстичних спонукань. А тим часом, безтілесні тіні богів залишалися мовчазними свідками цього процесу. Вони спостерігали, як людство, позбавлене направляючої руки вищих сил, втрачало свій шлях і заблукало у власних амбіціях і пристрастях. Можливість створити рай виявилася нереалізованою мрією, а втраченою надією.
Таким чином, Земля залишалася непізнаним світом, де протиріччя і сили темряви змагалися з іскорками світла і доброчесності. Безтілесні тіні богів продовжували ширяти над цим світом, чекаючи, можливо, якоїсь іншої духовної іпостасі подій або нового покоління істот, здатних привести до бажаного райського стану, також і зовнішньо огрубілих, а, отже, частина з яких були навіть випадково чи навіть поспішно матеріалізовані сутності недозіркового людства…
Веле Штылвелд: Смотритель космодрома на Крансбере, ч. 2
Чуть дальше от условного стартово-посадочного пространства, метко названного Оборвись--поле, начиналось царство бесконечных служб сопровождения: технико-эксплуатационных частей, товарно-транспортных складов и пакгаузов, за которыми тянулись бесконечные санитарные и таможенные посты, карантины и службы предварительного задержания и депортации с планеты тех, кто имел галактическое уголовное прошлое, либо объявлен был в розыске.
Следует оговориться, что тюрем на планете не существовало, но депортация осуществлялась мгновенно на ближайшую планету космоклошаров, где не каждого депортанта с Итак ждала сладкая участь. Были на Тронте рудники и галеры. Тамошние парии обожали земное средневековье. Да и как было не обожать, когда из здешних рудников было выработано всё до крох галактическими корпорациями, а последующая рекультивация Тронты по прогнозам тамошних умников должна была затянуться на несколько последующих тысячелетий…
Я предпочёл для себя планету, экспортирующую банановую морковку, и теперь вяло брёл вдоль громоздящихся сразу за территорией космопорта многоэтажных гостиничных боксов, в каждом из которых были достаточно комфортабельные условия проживания, с маленьким но… За внешне ограниченное раздел-стенкой пространство никто не смел совать своего носа.Ибо и по эту сторону стены булькал свой "немилый Августин". "Хулиган? А гули нам… Ам-м!" – усердно подвывал он.
Во всех этих боксах временно проживали вечные бродяги галактики. Здесь же находился и мой внешне ничем неотличимый от прочих гостиничных номеров офис. Разве что в нём главенствовал я – линейный инспектор Крансбнерского космопорта, после присяги на верность планетарному сообществу антропоморфных итакцев, карликовым розовым слонам и лохматых кошко-птицам мурлонам…
К присяге на верность банановой морковке, слава Проведению, меня, право, не принуждали. Я сам её с аппетитом жевал повсеместно, поскольку она содержала в себе приятнейшее галлюционогенные градиенты, благотворно действовавшие на мою психику космического скитальца, обредшего свою вторую родину на планете Итак.
Попробуйте возразить, – если вас прославят и наградят, а затем ославят и ввергнут в нищету, приведут к присяге и назначат на официальную должность – разве это не значит, что Вам подарят очередную новую родину.
…Как там пелось в песенке Сервига:
Летели, упали, тут же подняли – гам!
Звёздные мили их опустили – к нам…
На эсперанто не переводить! С ним мы ещё хлебнём… Но разве не провестил "немилый Августин" – "Хулиган? А гули нам… Ам-м!" , а?
Перевели таки, черти...
...Kiel kantis en la kanto de Serghir:
Ni flugis, falis, tuj levis - din!
Stelŝipoj malaltigis ilin - al ni ...
А если звёздный хулиган стал вдруг инспектором, то, что вы на это скажете? То-то и он…
Я захожу в скан-камеру и прирастаю к вязкому полу. Меня словно всасывает мощной присоской, чтобы я не мешал леденящему душу лучу пробегать по моему телу – от макушки до пяток.
Луч обмеривает меня до микрон. Если вдруг обнаружится самый обыкновенный мерзостный зубной флюс и раздует вам щёку, можете не сомневаться, произойдёт мгновенная медицинская корреляция образа и флюс будет иссечен, и я уже без него войду в мир аки агнец планетарного правосудия…
– Инспектор Орнис, в гостиничном боксе С3-17 в настоящее время проигрывают подвыпившего аборигена с планеты Аксель. Это некий Бр-рГр-рЗр-рБых. Он уже успел подписать контракт, в котором дал согласие на собственную расчленёнку. Копия контракта, согласно Галактического Устава в пункте регулирования отношений между представителями контактирующих цивилизаций, уже поступила в правовой отдел космоадминистрации…
– Конкретизируй, Сервиг, произнесённую здесь ахинею…
– Чего здесь уточнять, шеф? ("Kion mi povas klarigi, Estro?") Шесть нефритовых конечностей этого Бр-рГр-рЗр-рБыха выиграл негласный представитель синдиката контрабандистов, пэр пяти астероидов Гектор Глюк, а четыре уключины из сталактитов – костыльки что ли – лиловый пришелец с Альфа Центавры Дик Х′ами-син…
– О, конченые идиоты! Они просто разобрали на части ложемент этого Бр-рГр-рЗр-рБыха: шпангоуты его ложемента действительно из нефрита, а стрингера из естественных параболических сталактитов. Это тебе, Сервиг, не костыльки. Это блин, ограничители его естественного экспансионизма! Ну, теперь, всем им хана – и Дик Х′ами-сину и Глюку!..
– Это почему же?
– Да потому что они подарили этой гадине извиняющее обстоятельство. Проигранные вполне законно части предписанного этой особи ограничителя дают право этой скотине на пространственную видовую прогрессию! А это значит, что вскоре он поглотит все своих партнёров по карточной игре, затем гостиничный бокс, затем космодром, Крансбнер, Континент Плантаций, планету… Продолжать?
– Нет, принимать решение! – последовала команда от руководства. – Как следует поступать планетарному сообществу, инспектор?
– Как следует, как следует… На хрена он вам тут понадобился…
– Был приглашен на конференцию регрессирующих рядов прогрессивных итакских математиков…
– Считайте, что он вас уже сосчитал!
– А если без шуток?
– Тогда немедленно следует предпринять депортацию этого Бр-рГр-рЗр-рБыха за пять световых лет в район ближайшей чёрной дыры!
– Энергоресурс затребован у Галактического совета…
– Энергоресурс получен. Отсчет времени пошёл… Десять…
– Короче, он уже поглотил своих нерадивых партнёров!– Девять… Восемь.. Семь…
– Он уже слопал свой гостиничный бокс! Объявить тотальную эвакуацию из С3-17!
– Бр-рГр-рЗр-рБых поглотил семнадцатый уровень, эвакуированы уровни с шестнадцатого по седьмой… В аквариуме на пятом уровне гремит прошальная песнь дельфинов…
– Пять, четыре, три…
– Дельфины не допели… Отель С3 уничтожен до фундамента…
– Урон минимизирован планетарной системой восстановления… Инспекторский бонус составляет пятьдесят космокредиток… Желаете имплантировать?
– О, да, конечно, – поровну в правое и левое предплечье.
Со стены выдвинулось призовое кресло-имплантатор. Я победно взгромоздился, но про себя зарёкся сообщать о пополнении своего мизерного счёта местным доброхотам и фанам. Синхронно пульсирующие уколы конкретно сообщали мне о притоке энергии…
– Процедура имплантации пятидесяти космических эквивалентов завершена. Пожалуйста, помните, что усилия по преодолению гравитации в планетарных условиях запрещены.
– Это почему же?
– Потому что подписано планетарное соглашение о разграничении зон экологического проживания представителей человеческих рас и мурлонов.
– Существуют ли какие-нибудь исключения, определённые соглашением?
– Исключение единственное: содействовать интеграции мурлонов и антропоморфных существ!
– О, Провидение! Кто же руководит Итакским планетарным советом?
– Ведомо кто – мурлон! – немедленно ответил мне Сервиг – синтезразум в интегрированной голограмме.
…К мурлону меня и вызвали.
– Чу ви паролас эсперанто? Ĉu vi parolas Esperanton?
– Ми не фурми. Оставим ваш пиетет, не имеющий ничего общего с этикетом. Поговорим без прикупа в колоде…
– К чести мурлонов, ни один из пяти миллионов ста двадцати восьми особей нашего уникального вида в карты не играет. Да и вы вроде бы не особый игрок… Вот ваш папашка…
– Ну, к чему нам досье с пасьянсами персоналий? Говорите открыто, в лоб!
– С вами, Орнис, всегда было не просто: что в лоб, что по лбу, дружок. И всё-таки, чем чревата столь экстренная высылка, уточню, – депортация этого Бр-рГр-рЗр-рБыха?
Говорите честно, не врите. Вы же могли просто, ну, скажем, приструнить его эргрегор, умалить его ощущения, ужать амбиции, наконец, просто аннигилировать…
– А с ним заодно и полгалактики в раз! Нет уж, простите… Я видел подобных тварей, так сказать, в действии. Если хотите, они – хищные пожиратели звёзд. Опуститесь на землю, то бишь, на нашу общую с Вами планету, представьте себя только на мгновение на скамье дознаваемых, и тогда вы сумеете сканировать мои мысли, прежде чем депортировать меня со столь лицеприятной планеты. Вы сами хоть понимаете, на какие межзвёзные неприятности мы нарвались?
– Уточните, пожалуйста, для лохмато-хвостатых с крыльями на спине… Тэк-с, сказать…
– Хорошо, я подумаю… – здесь я выдержал паузу. – Прежде всего, представители вида, к которому принадлежит этот Бр-рГр-рЗр-рБых, возникает в информационном поле галактикн в виде самореализующейся субстанции, которой, честно говоря, от души начхать и на городской магистрат, и на всех служащих космопорта. А просто за все прошлые информационные прегрешения следует однажды платить… И вот…
– И вот? – попытался поторопить за мной ревностный трудяга мурлон.
– Так вот вся статика непринятых решений и непродуманных действий прошлого концентрируется в некое первичное зло, которое подпитывается реликтовым негативом.... Происходит что-то ещё, что проскальзывает в наш мир на мгновение и не оставляет о себе никаких материальных либо полевых изменений. Мы имеем дело с информационной саркомой единого поля в данном участке космоса, собственно на планете Итак – что-то вроде…
– "Сна разума, который рождает чудовищ"… Ну, как же – земная классика, бесподобнейший Франциск Гойя. Он глохнет, когда ему говорят об изменах графини де Альба…
– Вот-вот, и мне до вас порою не докричаться… И чем плотнее я вживаюсь в этот ваш мир, тем быстрее я буду вынужден покинуть его…
– Это почему же?
– Наверное, от того, что человечество давно уже стало страдать чувством мессианского экспансионизма, а если говорить проще, то космическим экстремизмом. Мы просто в дуру прибыли на планету котов и очеловечили её, подрезав вам крылья… Вот что-то и не тик-такнуло…
– М-мау… То бишь, я хотел бы выразиться поконкретнее: браво! Когда это, наконец, стало до вас доходить? Не тогда ли, когда вы стали посылать на Землю прекрасные меховые поделки: шапки, шубки, варежки… Тогда мы и обратились к душе нашей планеты…
Веле Штылвелд: Смотритель космодрома на Крансбера, ч. 1
- Как-то к тебе
или за тобою придут, - как-то беззлобно заметил нФ-фантасту Веле Штылвелду беззлобный
поэт Алексей Зарахович. – Для этого, В+еле, ты просто тихо пиши, но не складируй,
и регулярно распространяй традиционным сетевым самиздатом. Ты же знаешь, что они
очень не любят никакой самиздат… А вот читатели – любят… Так что к тебе и за тобою
непременно пожалуют: в равной степени и те, и другие…
Вечерний Крансбнер не был моим родным городом. Здесь некогда был воздвигнут
перевалочный космопорт, затем о нём как-то забыли и никогда бы не вспомнили, не
случись нежданного нашествия переселенцев, которое вошло в учебники Итакской
истории великим половодьем сопредельных рас и народов.
То ли звёздные трассы вплотную подпёрлись к планете из-за ошибки в расчётах
какого-нибудь неопытного космоштурмана-навигатора, то ли это был чей-то
намеренный умысел. В этом деле ещё много неясностей, и посему сейчас самый разгар
академических споров. Любой может запросто налабать целую диссертацию, и
представить её в планетарный Совет любителей неточной словесности.
Между прочим, при столь неточном совете, совершенно точно существует огромный
призовой фонд, и я рискнул: и, как будто в том дело было, надиктовал своему
Сервигу свои собственные воспоминания и провалился в трехсуточный анабиоз.
Самого меня внезапно разбудила песнь Сервига: странная, зычная, дивная… Теперь
её поют на планете с припевом, который не может не понравиться коренной
публике:
Летели,
упали, тут же подняли – гам!
Звёздные мили их опустили – к нам…
Я получил
двести звёздных кредиток и звание итакского абсурд-литератора, а Сервиг –
бесплатную профилактику, после которой он категорически отказывался писать
новые песни на итакскую тему на том основании, что нельзя повторить свое самое
гениальное произведение. Вот уж где точно – летели, упали…
Но, впрочем, 200 звёздных кредиток карманов не жмут, в здешних неприхотливых
условиях мне бы их хватило на жизнь, живи я хоть бы и на одни проценты. Но,
здешние банки у меня не вызывали доверия, и я по привычке имплантировал в себя
все 200 кредиток, отчего сразу стал и ходячим банком и великим планетным
гуру.
Ко мне прикасались, желая облучиться энергией питавших меня кредиток, хотели
даже молиться на меня, но тут я воспротивился и выпустил огромнейший тираж
Песни Сервига с уничижающими
комментариями и насмешками, за что был немедля вызван на планетарный совет и
оштрафован на триста звёздных кредиток, лишён звания почётного бард-литератора
и сослан в космопорт Крансбнера инспектором по качеству перевозок…
С планеты контрабандно вывозили только розовых карликовых слонов, банановую
морковку и крылатых шестилапых мурлонов, которых, подобно земным попугаям,
предверительно обучали разговорной человеческой речи.
Однако и здесь существовала какая-то нелепая традиция. Издревле мурлоны
занялись самообучением этому ремеслу и между собой давно уже общались на
эсперанто, а посему прочих наречий и языков категорически не признавали.
Зато эсперанто довели до полнейшего семантического и лексического совершенства,
вызывая удивление и зависть у землян, которым ко всему была присуща экзофобия,
отчего мурлоны сами на Землю не стремились, но опоённые экзотической для
здешних мест настойкой из валерьяны, мирно складывали лапки и давали себя
увести, хоть к чёртовой бабушке…
Благо, что Сервига сочли частью моей проштрафившейся сущности и не забрали в
счёт погашения долга, зато мой критический бестселлер читали теперь наравне с
Песнью Сервига, и однажды обе половинки нового мифа срослись и почти
аннигилировали друг дружку… Вот только припев:
Летели,
упали, тут же подняли – гам!
Звёздные мили их опустили – к нам…
стал
нарицательным… Так стали презрительно дразнить каждого выскочку хлопнувшегося
на Итак с прохудившегося звездолёта.
…Из живых, мёртвых и искусственных языков, эсперанто оказался самым въедливым и
назойливым лингвистическим изобретеньицем. Уже то, что этот проект в 1887 г.
разработал варшавский врач Лазар эМ’Заменгоф, обрёк же и этот якобы
международный язык на дикую всепоглощаемость национальных и планетарных культур
в виде таблеточного курса из интернациональных слов, часто понятных без
перевода, и 16 основных грамматических правил.
Сказалось и то, что структура и словарь эсперанто оказались достаточно просты,
чтобы любой без особых способностей к языкам мог за 3-6 месяцев занятий
научиться вполне свободно объясняться на нём – для того чтобы в той же степени
овладеть любым иным языком, традиционно требовалось, как минимум, 3-5 лет. К
тому же знание эсперанто облегчало дальнейшее изучение других земных языков.
Но когда изучение любого языка стало проходить по схеме имплант-подгрузки,
многие отказались от многочисленных промежуточных языковых трансляторов, к
которым со временем стал относиться и язык эсперанто в силу относительной
простоты, которая, впрочем, не делала этот язык каким-то ущербным: к тому же он
был очень благозвучен и напоминал итальянский, обладая прекрасными
выразительными возможностями, позволившими перевести на него многие
произведения мировой классики – от Данте и Пушкина до Булгакова и Толкиена – на
Земле и создать оригинальную интересную литературу на нем, написанную во всех
уголках Галактики.
Тем не менее, эсперанто, прежде претендовавший на глобализм и ставший одним из
первых миссионерских языков, оказался, по сути, языком дешевых потных
страстишек, и к нему в Космосе прежде всего примыкали те расы, нации и
сообщества, а с ними и популяции, которые не могли справляться со своей
естественной гиперсексуальностью, зачастую задвигая на дальний план всяческие
этические кодексы и установления.
И хотя Эсперанто, в идеале, предназначался стать вторым языком для всех во
всемирном масштабе, он по сути, в Галактике стал языком тех, кто в развитии
своих планетарных языков и культур не продвинулся далее панспермии, и посему
оказался заразительным именно для тех, кто, не боясь нежелательного чуждого
влияния и ассимиляции, шёл в своём видовом расселении напропалую и, благодаря
эсперанто, достигал большего взаимопонимания между автохтонами всех планет, как
на нейтрально-своеобразном лингвистическом фоне…
Их везде принимали за своих – на этом языке легко осуществлялись прямые
контакты, но только до того времени, пока не возникал более банальный вопрос –
чей хвостик пушистее и ретивее…
Многие аборигены спохватывались только тогда, когда за вроде бы понятными
демонстрациями любви и равенством в партнёрстве, вдруг обнаруживались
необратимые подвижки в генофонде планет и власть постепенно и мило переходила к
пришельцам.
Это смекнули на и планете Итак, обучив языку мурлонов, но категорически и
навечно запретив этот язык для общения между антропоморфными человекообразными
и высшими формами гоминидов.
На планете, кроме мурлонов на этом языке разрешалось общаться только в
космопортах, да ещё в прилегающих к ним районах "пёстрых фонариков".
На Земле такие кварталы было принято называть районами "красных
фонарей". НО на Итак в знак почтения к международному "потнику"
эсперанто, преобладали "пестрые" фонари именно зелёной окраски…
Последствие подобных контактов не обсуждались. Всяческая постлюбовная поросль
немедленно депортировалась… Акт депортации подписывался инспектором моего
ранга…
…Космопорт Крансбнер начинался за несколько лиг от города прямо за
искусственным заграждением. Это заграждение строилось не одно поколение, и
временами напоминало израильско-палестинскую заград-стену, иногда пресловутую
раздел-берлинскую стенку, а иногда и великую китайскую со всеми мыслимыми
башенками и дозорными вешками бегущими вдаль через каждые пол-лиги.
Правда, трудно было дождаться здесь окрика: "Стой, кто идёт!" Но все
прочие возможные неприятности были конкретно гарантированы.
Внешне, почти бархатистая отвесная гладь, была по сути таковой, пока кто-нибудь
не пытался швырнуть в неё камнем либо иным действенно-посторонним предметом.
Тут же, по плавной траектории всё летящее в её направлении отшвыривалось в
огромный ров, наполненный вязкой суспензией.
Прежде рыхлая аморфная масса серого цвета тут же переходила в агрессивное
состояние и поглощала любое хулиганское лакомство с чавкающим бульканьем:
"Хулиган? А гули нам… Ам-м!"
Вот почему никто из итакцев ни разу не пытался пересекать этот ров да и просто приближаться
к этой прочно неконтактной стене.
Не знавшие говорили, что за пределами стены начиналась дикая степь, но знатоки
утверждали, что вся она изрыта защитными бункерами и межбункерными путями
сообщения, а также технологическими капонирами, в которых скрывались
разнокалиберные пусковые и пуско-посадочные установки. \
Первые от вторых отличала компактность, их можно было перевозить по степи
специальными маневренными тепловозами, вторые же, являясь из очередного
капонирного логова, раскладывались подобно детским трансформерам в немыслимые
ажурные конструкции со множеством лифтов и платформ.
Впрочем, и те, и другие – все эти установки возникали совершенно неожиданно
там, где только что колосился в человеческий рост ковыль, и давали старт
очередным космическим челнокам либо рейсовым шатлам, уносивших космическую
братву во всей её разношёрстности на орбитальную станцию "Омнибус", с которой они стартовали
в дальний космос хоть бы и на кулички...
Introductio «введение; вступление»): Интродукция (биология) - намеренное или случайное заселение какой-либо территории новым для данной территории видом (сортом, породой) животных или растений… или богов… Ведь и древние Богов могли бы выведены и культивированы во вселенной более древние расой всемирного человечества…
Между воздушной тревогой и майской грозой странное затишье... Иное дело - домашний кот, которого заплечно несут люди в переносном домике поближе к планете богов, которым сегодня больше других неуютно на планете людей.
Кот мудро дремлет. Ночные пуски прошли, а нас, кроме кота, трое, зато карта Украины пылает в огне... Люди непременно выбирают грозу, и в бомбоубежище - ни ногой. И вот завыла тревога…
Между тем на планете Богов нас тоже не ждут. Просто представляйте планету богов прямо у себя за спиной, и тем и довольствуйтесь. Ну, скажите, к чему вам фонарики во вселенной?
Там и без вас давно все схвачено. Это же вам не жесткое бомбоубежище, в котором второй месяц громко и настойчиво подтекает труба, ведя свою особую повесть о планете Богов, где на уж точно не ждали.
А в огромном подземелье только четверо в очереди на посадку на Ноев ковчег... Но это даже им не поможет, если только не перевести сей скорбной хроники на украинский язык... Иначе ее не услышат, не узрят, па просто не напечатаю… Ведь печатный станок страны и так крепко порушен. Ровно на одну пятую часть…
Кстати, к нам подтянулась пятая особь в туалете цокающей каблуками по-лошадиному амазонки. Пятая, шестая, седьмая... В три сорок семь...Уже набралась испоконная с+едьмица-седьм+ица…
- Высокий уровень опасности, пройдите в ближайшее укрытие, - тарабанит за стенами укрытия непрерывный майский дождь. Спасаются семь на семь да семь по семь человеческих особей и один кот. Всем прочим, как видно, просто до того одинокого фонаря во вселенной...
Ах, где моя литературная премия? Увы, её по-прежнему нет, но зато подтянулось ещё два мужичка, пять дам и собачка.
В след за ними подошла ещё одна одиноко намокшая мамаша с двумя чадами - девочками четырёх и шести лет... Сдвинул и лавки, подстрелили покрывало. Отбой...
Подтянулась средних лет пара с шервудскими зонтиками да ещё один мужичок - красава призывного возраста с рюкзаком... Чуть что с проверками на дорогах - бежать!..
Тут же образовались своеобразные уголки по ночным интересам. Загудели, как улья, и вскоре притихли… Сна нет, алкоголя нельзя, красочных иллюзий тоже…
Очередное утро войны. Трубы, знай себе, подтекают, гул переходит в соразмерный с трубами зуд, и сливаются в некую тревожную какофонию.
Подтягивается ещё одна почти не пожилая, но точно промокшая пара.
И снова очередная мать с двумя промокшими девочками-отрочицами в бежевых курточках с капюшонами. Вот такие тебе Капитошки... Начался дружный легко простуженным чих. Война…
А что собственно происходит? Деменция огромной территории человеческого беспамятства с дополнительным запретом на память. Не сметь говорить, не сметь думать, не сметь призывать смерть.…Остается разве что только молиться?
Авве Мария…
Господи, ежели ты еси…
Барух Адонай алохэйнум…
Да еще детские боги и нахохлившиеся под дождём тучные голубиные стаи…
Вот только кому молятся псы? А они ведь точно страдают в этом подземелье, но только после прекращения очередной, привычной для них бомбардировки начинают невероятный скулеж. Они точно чувствуют - опасность прошла и первыми улавливают непременные коды мира… Кодировки благости и всемирного собачьего вальса.
Расходимся по домам, ребята…
Но управленцы по прохождению ночной тревоги молчат. Ведь рашисты не только сбрасывают, но и регулярно добрасывают последние страшные ракеты, которых, казалось бы, быть уже не могло... В том и свойство элегии. В ней всегда присутствуют нотки печали…
Наконец, первыми начинают уходить пожилые спетые горожане - стайками, во главе которых плывут сцепленные в объятиях супружеские крепкие пары. В цепких объятиях жизни они стремятся и готовы прожить уже до конца лет...
Водосточная туба продолжает урчать и течь, а пришлый в бомбоубежище кот уже даже не урчит, а просто мирно продолжает дремать в закрытом домике-сумке.
Планета людей явно не спешит, не торопится на встретенье с планетой Богов. Мир людей просто замер в оцепенение перед очередной раз внезапно явленной ночной бессонницей.
Боги даже не сетуют. Порода людей им давно печально известна. А уж эти их амбиции, вот так запросто назвать один единственный мелкий рассадник антропоморфных особей планетой людей, - не слишком ли, тогда все больше из них от рождения лишены душ, пупков и имеют хищные рысьи глаза с вертикальными растрами?
Нет, правда, они только умеют притворятся людьми! Но боги им не верят и требуют присылать на древнюю планету богов контрольные миссии. Но не контролёров, дурашки, а просто людей...
Так сказать, в виде образчиков не до конца потерянной человечности, которую, казалось бы, только вынь и положь… Но что ты им положишь под бомбами?
Евреи горько говорят: кадухес. А что такое кадухес? Правильно, это вам не катехис, и не просто кладезь мудрости предков. А то, что происходит от тухес...
Это то же, что чистоплотные хозяева псов подбирают в нашем парке лопатками, и из этого же дрэк, честное слово, даже создают скульпторы в одной далекой северной стране, делающие межевые пограничные изваяния вождей и героев. Такое богам не предъявить. Через это только надо пройти ещё до забвения...
А затем стать на лыжи и унестись прочь от ближайшего космодрома. Ведь большинство ракет этой ночью было направлено именно в нашу область... Упс... Печалька... Вава… Ув-ва...
Первая ночь июньского мира просто закипает. Кропаю депешу старинному альпийскому другу. В Германию:
Юрочка, не теряй последние поэтические тексты, пой! У нас ужасно, гибнут творческие старики. Оказалось, что ещё 30 января́ умер, просто погиб от голода киевский чудак, свободный художник- транфреалист Валерий Галейко.
В одно время мы его очень опекали, но затем у меня самого отобрали до нуля материальную поддержку от Хесед и синагоги. Поджало под горло, вот опека за Валеркой и прервалась. Всю́ жизнь числился в свободных художниках. Власть вместо соцпомощи с его деменцией выдала ему черную пустую́ баранку. Он сверстник киевского фантаста Игоря Сокола... Где-то чуть старше, на планке в шестидесяти пяти лет…
Правда, при утреннем отзвоне к сестре младшей Валеркиной Людмиле – она младше его на добрые семь лет, только узнал, что Валерка умер от инфаркта, между прочим, второго. При его никем не замечаемый деменции, одиночестве и псевдо гениальности, с которой так он носился при жизни…
Странное это чувство, внезапно узнавать, что кто-то умер, а кто-то растворился в Швейцарии после того, как последним нажал на рычаг отключения Чернобыльской атомной электростанции, как это и сделал оператор Александр Бреус, которого вместе с женой принимает сейчас Швейцария.
А вот самому Валерке то ли повезло, то ли как раз потому, что его уже встречают и приветствует небесные ангелы, пережившие и Чернобыль, и эту очередную бездонную тревожную ночь, во время которой было разбито ещё два энергообъекта нашей критической инфраструктуры.
Это для тех, кто не хочет понять, отчего это летний Киев снова погружает в тьму Тмутараканскую, по которой бродят мокрые ёжики, переползая из тревожного мая в очередной тревожный июнь…
Мы снова вышли в тревожное ночное дефиле. В ночном воздухе царит запах медоносов только что отошедшего мая. Кот привычно в домике у меня на плече. У бомбоубежища впервые автомобильный ночной патруль. Приятно, что в салоне разливается свет и можно видеть двух ночных витязей. У входа привычно курит все та же давво приметная дама, По четырем углам главного подземного вигвама уже восьмеро не идиомов. Прочие, как видно, не хотят пробуждаться. Эдакий тревожный сервис не про них...
Ночная бездна плотно заполнена солярными знаками. До ближайшей планеты земного типа от восьми до двадцати световых лет, а до эпохи динозавров 130-170 миллионов световых лет, тогда как весь солярный круг нашей галактики 270-ти или 320-ти миллионов световых лет. И где-то там планета Богов …
Так какого же рожна всем нам лететь вместе или поодиночке без запахов этих весенних медоносов и зуда окрестных пчелиных ульев и этой вечно подтекающей канализационной трубы в общественном бомбоубежище…
Что за́ ночь такая дивная ночь? В капиллярах ночи кем-то извечно невыносимым и мрачным на скорую руку проложены повсеместные пандусы тревоги. По ним в закрытой коляске дородное семейство везёт спящего малыша: дедушка, бабушка, их дочь-ладушка с самим малышом, да ее сестра-разведенка возводят с грохотом очередной сонный редут в дальнем углу подвала, громко шаркая бутсами и балетками ног на зависть великому балетмейстеру Мариусу Петипа.
Отчего-то сам Мариус такой маленький, а ночь такая бездонная, что только лопоухий пёс Чапик начинает внезапно громко ушами трясти. Хорошая примета: раз оживился пёс, значит, скоро дадут отбой... Но болотистый Чапик уже заметался и отчаянно рвется наружу, чтобы добраться до домашней теплой подстилки и там, затаившись калачиком, тихо поспать по-человечески без всех этих таких напряжённых людей и их комиссаристых девиц на выданье…
В сегодняшнем в подземелье вообще царит аморфная тишина. Ее носители - аморфные люди, сдавшие на время свои амфоры чувств Богу…
Одинокие ёжики требуют сырого несоленого мяса, ничейные опущенные коты жаждут пить, а собравшиеся в бомбоубежище люди мирно переждать безумие урки, который вместо мурки являет ракетный вой над нашими головами …
В самом же бомбоубежище люди напоминают буддийских монахов, но только каждый со своего особого джана. Да и в голове у каждого гремят свои колотушки…
За последние годы я похоронил трёх Валерок: Валерия Кратохвиля – уфолога, Валерия Винарского - барда и нынешнего Валерия Голейка - художника-транфреалиста…
С первым Валеркой вечно писал статьи о межпланетных сообществах, со вторым - спорил а допустимых этических нормах в поэзии жизни, а с третьего просто списал образ художника, который создал картину, на которой поселился инопланетянин…
Вот скажите, у кого ещё есть такие же особые киевские ощущения во время войны…
Как это не грустно, но я пережил всех трёх Валерок из ближнего и дальнего космоса планеты людей и теперь жду - не дождусь, когда дальний космос пришлёт мне новых Валерок, созданных под меня на планете Богов.
Так что и сегодня ещё планета Богов значима в моем человеческом мире, и причём её влияние на планету людей всё ещё весьма веско. Так что просто так от неё никому из нас покуда не отчухрыниться…
Остается только последний вопрос: Как заводить кота?
Юрка на него ответил определенно: Я уже завел себе целую родную жену. И мне с головой хватит. Кстати, и рюмки нашлись, потерявшиеся при переезде. Правда, сразу. А с остальным всё ещё проблема. Я вышел на кухню чаю попить. И целую вечность искал свою любимую фарфоровую добротную кружку. Кажется нашел… Похлебаю кипяточку и пойду дальше спать. Спокночи…
Таки. Эсемеска пришла в четыре часа утра…
Мы тоже уже дома, отбой, хряпнули по маменькой и в люблю бай! Спокойной ночи или что от неё осталось... А кота на временной жилплощадке заводить уж точно не надо. Однажды, когда вы возвратитесь из альпийской своей времянки в Херсон, он останется в германских Альпах и будет тосковать… Лучше заведите себе попугая. Он знает всё и лет ещё триста будет помнить о вас на планете людей…
