Веле Штылвелд: С боку припёка, часть одиннадцатая

Веле Штылвелд: С боку припёка, часть одиннадцатая

Ирина Диденко: Графика

Моя классная дама – с пятого – по выпускной – в ту пору десятый класс – тётя Стерва прошла все круги отведённого ей совкового ада, в том числе, между тем, изводя своего сельского мужа до белой горячки, и безответно и горько сама страдая от этого. Сильная духом, она – тем не менее – стала давать себя периодически избивать, стоически наблюдая, как мужний гнев внезапно перерастал в физические действия, направленные против её собственной сущности…  Именно – одно из таких избиений привело её к срыву беременности, и ей не пришлось пройти через криминальный аборт. 

В послевоенные годы были запрещены любые аборты. Это безумие стали отменять только в хрущёвскую оттепель, в первой половине шестидесятых. И то – не везде… Так, например, в Румынии Чаушеску подобная практика дала всплеск голодным многодетным семьям и тому, что в генетике социалистических румын стала замечаться крайняя мелкость... Так что, тёте Стерве ещё повезло. Не родив от нелюбимого человека, она вскоре возвратилась в столичный Киев, хорошо усвоив урок социальной ненависти, оставалось только найти, кого бы ненавидеть ей впредь. Женщина!

А тут, вскоре, в киевской больничке, умерла её мать, и Надежда решила возненавидеть последнего земного врача своей внезапно усопшей матери. Аарон Моисеевич Земельман был военным клиницистом и – в принципе – хорошим врачом и в роли участкового. Но, в ту пору, в стране проходили похороны Вождя и дело врачей-отравителей было у всех на слуху. 

Плюс – извиняющийся характер самого Аарона Моисеевича, к мнению которого уважительно прислушивались хирурги одного из фронтов во время войны, она принимала за врачебную слабость и даже за насмешку. А врач-то сам извинялся перед дочерью не только за смерть матери, но и за: хреновое оснащение районных поликлиник, за дошедший до него не материнский, а перепутанный чужой анализ мочи… Да мало ли ещё за что? – За то, что выжил в период массовых расстрелов в Бабьем Яру, за то, что вымели его из военного госпиталя, подполковника медицинской службы за одну только еврейскую картавинку... ещё не заглядывая в его военный билет…

Одним словом, Аарон Моисеевич был слаб и никем собственно не прикрыт и ассоциировался у начитанной Надежды со скраденным Гобсеком, мол, будь бы у неё деньги, а не одни продовольственные и вещевые карточки, мать бы точно была жива... Одним словом, будущая тётя Стерва стала свято ненавидеть евреев, выискивая их образы во всей классической литературе и записывая для себя в странную особую картотеку.

Картотека оттого казалась странной и выглядела так, – согласно её же собственным литературным разведкам – что евреи спасали духовные ценности и субсидировали королей, давая европейской цивилизации деньги для развития, а образы еврейских стариков она сравнивала с реальными ликами сельских клуш…

И получалось, что и те, и другие – цвайн, то есть друг друга стоят. Но ненавидеть же кого-то слабого и безответного, которого она могла поставить на своё место и прицельно высмеять, было надо...

Надо! И Надя возненавидела окрестных евреев, возвращавшихся из дальней эвакуации. Это – такие, как она, сеяли выдумки о том, что все евреи копили свои правительственные награды в Алма-Ате и Ташкенте. Тбилиси не рассматривался, потому что Грузия была родиной Сталина!

Это и была наша интернатовская классная дама. Настоящими могут быть только классные дамы…

Сегодня на планете – скорее всего – существует не очередной планетарный Хаос, а последствие воздействий прежних миропорядков, которые чередой лет и идей сопровождали человечество, сопутствовали его развитию, либо недопущению в некие недоступные сферы прошлого, так или иначе – напрямую или опосредовано – влияющие на будущее.

Из этого прошлого приходят ко мне сны, и в его недрах рождаются афоризмы. Их бездна. Но вот недавний – особый… Детство – это вечно свежий утренний тюльпан, который не закрывается на закате… Хотя. Это уж точно не про наш киевский инернат…

Как с этим быть, и как с этим до сих пор надлежит мириться, зависит оттого, что принимать на Веру? И если ты слаб, принимай на Веру всё без исключения.

Но – этой веры, как и тебя, ненадолго хватит. Если ты, человек, хоть в чём-то своём верном себе силён, то – начинай с малого. На малой родине сажай новые кусты и деревья, не собирай разбитые памятники и скрижали, но, хотя бы знай, что в той же Австро-Венгрии некогда из камней разобранных средневековых замков мостили дороги... 

Римские дороги... По ним могли проходить в пешем строю шесть боевых лансеров. Так что – не говори, мол, а зачем мне всё это, я – не шестёрка... Ты – нет, а шесть римских копейщиков, копьеносцев – лансеров… Вот те – да, – пробиваясь в глушь, они несли некую идею новой для своего времени цивилизации. 

И не беда, что подобных цивилизаций за последние десять тысяч лет было на планете не меренно. Все они: в Индии и Сибири, на Урале и в Скифии, Дальнем Востоке и в Перу пробивали дороги на шесть лансеров. Видно, такое сакральное число вместе идущих. Видно, от этих шести и получил свое начало – со временем образовавшийся – строй. Но то – в физическом миропостроении.

А что – в мире духовном? – И сегодня – только десять верующих иудеев могут собрать первичное духовное собрание – миньон. Так было и так будет даже на самых отдалённых звёздных кораблях, уносящих человечество в иные галактики.

Отсюда – эти Вавилонские – шесть да десять. Строй из шести лансеров ушестеряет усилия, синагога из десяти верующих удесятеряет, а если общество строится на Силе всех и Вере каждого, то возникает система, по которой мы отслеживаем наше земное время. Сила Веры и Вера Строя – в этом смысле – понятия однозначные. Идешь в СТРОЙ – имей ВЕРУ. И – только с Верой в себя – в строй иди...

Но в интернате в спальный и столовый корпуса здания на обычно проводили особым классным строем по два, в небольшом отстоянии, от которого шел   классный староста, как некий школьный смотрящий… Так и получалось, что Шкида вечно шел на отстоянии классного строя. А Мелкий – последним в строю, обычно без пары…

От такого место в строю рано или поздно с натоптыши…

Милейшая Анатолия Францовна прививала нам ненависть. С годами мы стали в области языка избирательней. Кто прижался к сёлам, из того русский язык весь вышел – его поглотил суржик, кто ушёл в литературу, культуру, – как только не изгалялся. 

Идиотский пафос «мовных виршив», неспособность перейти за планку самости, достучаться до учеников, делали из них отпетых А-Баба-Гала-Мага. Не забыли, как там у Тесленко:

– Шо ти робиш?

– Нитки сипаю.

– А нащо?

– Бовщ варить буду.

Такими нитками – выпотрошенной из Детских Душ самости мовных истин – ничего не пришьёшь. Тут же отвалятся. Как у меня – первой точкой стало поступление в КДУ, когда на экзамене по истории СССР мне было громогласно заявлено с судейской кафедры:

– Ты юде, а все юде – предатели... – Ой, простите, не то... Это так вещала мне моя классная дама... А экзаменатор просто и тухло сказал:

– Хлопче, юначе, а на шо ви нам, якщо у вас нечиста украйинська вимова.

Сегодня я – опытный переводчик на украинский язык и очень чутко ощущаю два американских речевых переплетения. Одно чисто индивидуалистическое, где напрочь отсутствуют слова МЫ и НАМ, а само слово US – нам звучно перекликается со словом ASS – задница. И второй ключ – корпоративный, более понятный, как украинцам, так и русским с их историческим раболепным коллективизмом, где слова МЫ и Нам едва ли не заглавные. А обиды на одноклассников у меня нет – ни я их не поубивал, ни они меня не сделали идиотом… И они, и я пережили эту войну в Киеве, не отступив из Города ни на шаг, хотя всем им, как и мне, далеко за шестьдесят.

Как говаривал один из старейших русскоязычных поэтов Украины, член НСПУ Василий Дробот, – кто ещё не сцал у этого столба?!. Замечу строго от себя, как признанный в прошлом писатель-фантаст независимой Украины, что, едва ли не все оперившиеся писатели НФ– и ФЕН-жанров за годы независимости написали вороха произведений о воинах-полукровках, которые перетряхивали космические государства и целые империи именно за подобные штуки. 

Современная ФН-сказка о юном шейгице Гарри Потере и о его волшебных полукровках просто орёт об этом! Кстати, она запрещена в США! А у нас она регулярно идёт на ТВ и будет идти в новые времена. А если её запретят очередные местные дегенераты, то новые авторы Украины напишут её вновь и вновь заново…