Веле Штылвелд: Мулясе мушиного короля, часть тринадцатая
Что значит возомнить себя богом? Вроде бы ничего нового, как если бы слепить объемные ноги из оригами для двумерной красотки... Только попробуйте ... В преддверии трехмерного воспылания на щеке Зоси всё ещё пылал задорный румянец...
Но стоит ли доверяться своим собственным ощущениям? Чуть что сразу за оригами хвататься со всеми его строжайшими правилами: любые две точки несовместимые в пространстве можно между собой пересечь, любые две линии несовместимые в пространстве можно между собой пересечь, любые точку и линию несовместимые в пространстве можно между собой пересечь. Это как насмешка над евклидовой геометрией, но, между прочим, с конкретным практическим выхлопом… бархатистых дамских ножек для ещё недавней двухмерной красотки.
Ведь именно Зося попросила у меня, даже не у жены, почти не виртуальные, но всё-таки объёмные ноги… А страстные любители оригами стали бы тут же утверждать, что у них уже есть опыт по созданию ног для мультипликационных бегемотиков… И таких же почти виртуальных египетских фараончиков.
Очень не понравились Зосе ноги фараоновых жён: чуть бегемотистых, далеко не современных по своей конституции. Без утонченной выточенной надпяточной косточки. А из их ступней, из выпирающих над ними тяжёлых надпяточных косточек разило странной болотной бегемотостью, так далёкой от современного женского интеллектуализма.
Такие бегемотистые женские самки должны были непременно только рожать здоровеньких детей фараоновых, крепко стоящих на нильской Земле, При одном взгяде на их копытистые ноги, Зося плакала, как и ныне порой плачут многие еврейские женщины, прежде ещё ни разу ещё не рожавшие.
Мол, я не хочу рожать такого же фараонистого малыша-толстопопика… И оттого они свято верят, что однажды родят сказочных принцев или, по крайней мере, маленьких, обласканных судьбой фанфарончиков, которые со временем своими поступками и ногами поразят вселенную и заставят её восхищаться эдакими красавцами.
Нет, для себя Зося явно не хотела ног подобных ногам жён фараоновых…Увы, но они – эти любимицы фараоны уж очень больно много ели своих рисовых макаронистых изделий, запеченных в пальмовых литьях с одним единственным фиником. Да, не те были у них повара…
Не пожелала для себя Зося и выпученных в косточках пальцев ног незабвенной Мерлин Монро.. хоть та и пела happy birthday самому президенту, но так и оставалось притом провинциальной американской Золушкой, и никто бы ни меня, ни Зосю не убедил в обратном…
Хотелось Зосе иметь ноги типа: рельсы-рельсы, шпалы-шпалы со стильным объёмным , так характерным для красоток последний трети двадцатого и первой трети двадцать первого века…
Жена замыслилась… Вспомнила, как Зося накануне экскурсии в непроглядную Правь подвела ее к барной стойке с тыльной стороны и достала два внушительных рулона плотного рисового ватмана, обильно пропитанного пчелиным воском…
– Ох, уж эти туалеты общественного питания, – тут же словно из-за плеча немедленно съязвил невесть откуда взявшийся мушиный король.
– Вот, для себя берегла после какой-то здешней вечеринки: тогда все словно сошли с ума и разрезали подобный ватман но маленькие квадраты под оригами всяческих поделок – ну, скажем сразу, не для совсем детских поделок, а скорее для всяческих виртуальных хотелок, и вот как раз после этого конкурса Зося прибрала и припрятала не только две фигурки крохотных балерин, исполненных в технике оригами, но и страсть, как ни странно, к театральным танцовщицам в стиле Дега…
– Вот такие точёные бархатистые ножки мне точно идут, – откровенно заявила она и потребовала у оторопевшей жены, – сделай немедленно…
– Да я оригами отродясь не занималась, – деликатно попыталась возразить та. – Помню, правда, еще в институте как-то клеили объемные параллепипеды и пирамидки, но всё больше в технике. Оп-оп – не сошлось…
– Ну нет, – окончательно возмутилась жена. – Для этого, по крайней мере, мне нужно хотя бы время и вдохновение – ведь такие вещи не делаются на тяп-ляп.
– А мне всё это время как мне прикажете жить, мадам?! Ведь я давно уже переросла состояние подвальной кикиморы и хочу оставаться просто девушкой, пусть и не совсем честных правил, но зато однозначно живой… Нет, всё же, скорее ожившей…
– Да не волнуйся ты так, Зося, – ты своё прошлое уже отстояла и ноги я тебе непременнейше сделаю: изящные, объёмные, но их ещё останется только как-нибудь оживить…
– Да за этим дело не станет, мне бы главное от мышиного короля отшпилиться, да ещё избавиться от его серебристых надокучливых крыльев – тех же, между прочим, мушиных принадлежностей…
– С этим – не проблема, – решил и я от себя сказать нечто в утешение почти вчерашний кикиморе – некую, как мне показалось вдруг, промелькнувшую у меня перед глазами правду…– Ведь тебя, Зося, крылья больше не держат! Так что ты их просто сними, и как прочие здесь повесь на стену безо всякого стеснения и сожаления. Сюда многие именно за этим приходят... Ведь у каждого в жизни свои мушиные хлопоты. Вот возьми и попробуй.
– Вот и попробую! – решительно сказала Зося, и даже очень легко сняла с себя мушиные крылья… Мушиный король от ярости тут же побелел – такого предательства от Зоси он просто не ожидал.
– Послушайте, литератор, – это у вас среди людей так что ли заведено: чуть что, запросто ломать сложившиеся сообщества, а может быть и целые цивилизации?
– Да не кипишуйте вы так, ваше величество… Ну, не мушиного масштаба она, переросла ваша Зося эту подземную сказку, ей теперь что-нибудь более земное ощутить хочется.
– Тогда пусть идёт себе прочь, если это у неё только получится... Подумаешь: ноги ей, подумаешь, сделаны той, у кого в руках вместе с потом сочится живая вода… А у тебя самого как бы нет?!
– Да уж, такой я литературный сухарь. Сам себя, видимо, выпил…
– Пусть и ступает себе, а я как-то переживу…
Да только уже опешила Зося…
– У меня нет опыта душевного перехода из подвальной кикиморы в просто неяркие земные девушки…
– А чего ты в себе сомневаешься, – внезапно спросил я у Зоси. – Ты же видишь, как здесь всё просто устроено, – на поверхности земли ты трёхмерная, а здесь, в подвальчике – уже только двухмерная, так что земной опыт трехмерности у тебя есть, и твой мучитель здесь баре свои силы тоже теряет…Ты только ему помоги… Вот представь, что он начинает от тебя отдаляться, и при этом вместо его профиля постепенно начинаешь видеть только его тощий анфас, пока он не превращается…
– Кажется, я поняла – в линию…
– Ну, и это ещё не всё… Ты можешь представить, что берёшь эту линию в руки и превращаешь в дротик, который пуляешь в дальний угол этого несносного подземелья.
– Да, я живо представила, что это действительно дротик и я действительно беру его в руки и зашвыриваю в самый дальний угол этого подземелья: я вижу, как он летит… И постепенно превращается в точку!
– Вот и точка.
– И это всё?
– Скажу тебе, как старый киевский сказачник. Да для этой странной грустной сказочки. – это уже действительно всё. Но на Земле есть свои всё ещё незнакомые и непрочитанные тобой сказки. И чтобы их почесть сделай, только шаг навстречу миру, в котором уже заканчивается ноябрь: сегодня ты можешь выйти ни для кого незаметной, пока в наземном мире прямо сейчас очередной грустный black out, в котором есть только ты и твои первые земные шаги, которые, возможно, выведут тебя на светлую дорогу счастья. Но ты хотя бы знаешь, почему она светлая?
– Нет, – совершенно честно призналась нам Зося.
Потому что над землёю полнолуние, а, значит, сегодня точно светит луна… И ты уже идёшь по дорожке из лунного света, который не страшен никакой путинский блэкаут… А твой собственный мушиный король остаётся в далёком прошлом… Да, ещё и сейчас порой на обочине злобно шипят сбитые путинские ракеты, Но и их уже заметает почти прошлогодний снег...
Да, а в подвале ты ничего не забыла?
– Нет, а что?
– Ну, точно ты, Зося, уже обыкновенная земная девушка… Вот чуть увлеклась будущим и уже забыла про свои изношенные пуанты, хотя других в прифроновом Городе сегодня тебе уже не сыскать…
– Ладно, уж как-нибудь обойдусь и без них. Правда, если мне будет трудно ступать в мире по-человечески, на какой-то период соглашусь на бегемотьи ноги какой-нибудь из жен какого-нибудь фараона… Но это будет уже другая новая сказка.
– А те деньги в баночке? Оставить бармен на отпуск?
– Нет, отправить на ЗеСеУ.
Комментариев нет:
Отправить комментарий