Авария на Чаэс - боль через годы!

• МАКСИМАЛЬНЫЙ ПЕРЕПОСТ: МАТЬ ЛИКВИДАТОРА НУЖДАЕТСЯ В СОЦИАЛЬНОМ УХОДЕ. Ее готовы забрать белорусы из-за бесчувствия социальных чиновников Украины!! Социальных работников для чернобыльцев в бесчувственной Украине нынешних чиновников сегодня нет! 

• "Пепел Клааса стучит в сердце моем" Шарль де Костер "Легенда об Уленшпигеле"

Кстати, Уленшпигель - сова и зеркало... Отражение совы памяти в зеркале истории нашей. Так что знакомьтесь - мать не озвученного героя Украины Леонида Топтунова - одного из 26 ликвидаторов, увезенных в Москву.

Вера Топтунова с мужем умоляли вскрыть свинцово-цинковый саркофаг и показать им с мужем тело сына. Отец грозил, обещался выйти на шоссе под радиоционным центром и броситься под колеса машин, идущих в Чернобыль за новой партией живых мертвецов. Врули из последнего фильма о Чернобыле низко и подло на весь мир заврались! Низко и подло!! ГРЯЗНО!!!

Увозимых Ту-114 в Москву из Борисполя бил "лошадиный пот". Град пота, состоявшего из отдельных, размером в виноградины капель, бы страшно пресным и окончательным... Первые погибали...До Москвы довезли семерых! Сволочи, молчат и врут. Врут и молчат на весь земной шар!

Ленька Топтунов - душа коллектива - страстно хотел ЖИТЬ!. Когда его среди прочих доставили а взлетную полосу, он выскочил из неотложки, прямо с носилок и побежал ЖИТЬ! кНо пробежал по взлетке ровно 26 метров и упал бессознательно.... Его ничем не кололи. Доложили на носилки два санитара в радиоционных скафандрах и пронесли в самолет!

Ни один из 26 погибших в первые сутки так и не стал Героем Украины. Быдло в панских жупанах стало! Ублюдки олигарховы стали! Губители еврейского народа Украины - стали!!!

Их тела захоронили в Московском радиоционном центре на глубине в 80 метров шлакобетона со свинцовой вкладкой, где им предстоит фонить еще 40 тысяч лет.

Я встретил одинокую никем не опекаемую со стороны державной соц опеки мать Леонида - Веру Топтунову на Цветаевском рынке, в кошачьем киоске. Она разделяет свою одинокую старость с преданный ей котом. 1934 года рождения, прожила 85 земных лет, последние тридцать одиноко обреченно и страшно!!

Спасибо тебе, Украины, за твой сволочизм, за твои брехливые потуги и чернобыльскую правду перелгать, исковеркать, вытравить...Живем буквально в паре сотен метров по адресу Цветаевой 14 от районного собеса Деснянского района. Сама просить положенный ей по возрасту и заслугам простой человеческий державный патронаж не может, не умеет, ведь у власти туда-сюда переместное сволочье, горе наше....

Я смотрел в глаза этой женщине и плакал: ничего не просит, не видит, почти не ходит. А убюлюдки ведут предвыборную агитацию по всей Троещине. Нелюди, или всё таки люди, манкурты наши!

ПРОШУ ВСЕНАРОДНЫЙ ОБЩЕСТВЕННЫЙ ГРАЖДАНСКИЙ ПЕРЕПОСТ! ВЕРЕ ТОПТУНОВОЙ срочно необходима простая человеческая народная опека. Ей 85 лет и мне за украинскую власть СТЫДНО!!!

• Веле Штылвелд:

Доза девяносто налита в вино.
Выпей, чем не просто, - налито оно.
Не дошло в букете до истоков зла.
Доза девяносто на сердце мерзла.

...при этой дозе выдавалась справка ликвидатора в ныне уже далеком 1986 году.
Они приходили на Землю, чтобы ядерную смерть собою поправ, внезапно умереть.

2.
Кубики плазмы вморожены в яд: кровь распылилась на множество ядер -
белые шарики - гидры из гадин красные шарики злобно дробят.
Пот отбирает последние силы, холодом стелится взгляд у врача -
зуд лейкомии у скорой могилы, фон радиации - нож палача...

3.
Цивилизованный распад - полураспад уже идет,
цивилизованный распад - надежда в сумерках грядет
по городам и остовам, ушедшей в прошлое мечты,
навстречу будущим молвам, сжигая скорбные мосты.

4.
Мысли брошены в домах, сжались стрелки на часах... Радиация!
Тесто высохло в квашне, пляшут тени на стекле... Радиация!

На холстах из паутин абсурдистика картин - радиация...
Ночь в автобусы вошла: собираться полчаса... радиация...

Кнопки-носики в окне, жук-бродяга на стекле... Радиация!..
Ни погостов, ни крестов. ни Эдемовых мостов... Радиация!.. 

Свечи плавят стеорин: гаснут судьбы, гибнет мир... Радиация.

5.
В мир израненный и рваный нас не сталкеры ввели.
Ликвидаторы сгорали на кострах... сырой земли.

Разломило, разбросало, развернуло шар земной.
крошка-девочка рыдала; "мама, я хочу домой!"

Технократы бьют посуду - вся планета в черепках -
с термоядерной простудой по планете бродит страх...

6.
Мегаполис в одичавших розах, в факелах неоновой грозы:
цезий в умирающих березах, стронций у асфальтной полосы.

Зоны разъедающая рана умножает скорбную молву.
Увядают дети и тюльпаны - черный ангел пенится во рву.

Сроки обрывают обреченно - женщины печалятся рожать.
смерть младенцев, скорбные мадонны,пот кровавый, 
черные роддомы...преисподня... время умирать! 

7.
Мы толком трубный глас не услыхали, когда трубили ангелы про нас.
Пред Господом невинными предстали, в Чернобыльский войдя иконостас.

И в перемене лозунгов и флагов, и в вечной тяге к перемене мест
не звали из Грядущего варягов, а вот. поди, слезой сочится крест.

А над крестом тем, видимо ли это, десятки бэр удерживают власть.
Досталось нам, как видно, на орехи. теперь мы спим. Простите, люди, нас!

8.
А у того Ивана был прикол - "слезинкой" называл он самогон.
А у того Петра была жена - его любила страстно, без ума!
А тот Степан купил себе мопед, и уезжал "до хазы" на обед.
...Мопед в могильник выброшен давно, а тех парней мы видели в кино.

Они всё также молоды и нам всё скалят зубы: "Как вы, хлопцы, там?!"
Жена Петра беззвучным плачет ртом - в её глазах Гоморра и Содом.
Им самогон оставленный стоит - в слезину чист и душу пламенит.
- А что, Иван, по-маменькой? - Молчок... В дозиметрах - щелчок, ещё щелчок!

9. 
Гибнет, Господи, Содом! - Грустны грёзы, 
вянут розы, угасает грешный взор!

Гибнет Город на глазах. Грозный гений грубо, зримо
безвозвратно и ранимо оставляет мир в слезах...

Полыхает в небе громко черной желчью смерч -
горечь тризны зло и ломко исторгает желчь...

10. 
Съежился атомный лес - сжился с безмолвьем ночей.
Заводи траурный плёс ладаном дышит свечей.

Сквозь мишуру и враньё жизнь продолжает нести
в мир, где галдит воронье, в память усопшим: Прости!

Грустно заставы стоят в ельниках желтых года.
Люди эпоху простят. Годы - людей никогда!


Источник: https://www.chitalnya.ru/work/328623/\

11. 

Когда рушник льняного полотна на стол стелила бабушка Орыся

затем, чтобы вареники сполна раскладывать, чтоб пышно поднялись те, –

она смотрела тихо в образа и благостно шептала ту молитву.

чаровные чьи дивные слова забыло время, идучи на битву

за власть «советов» в злые Покрова… С тех пор – в запечке плачут домовые,

вареники слежались в трын-трава – ни взять, ни жрать – гавеники сплошные.

А бабушка Орыся отошла, и на погосте мальвы заалели,

и маки запылали среди дня, в котором мы вареников не съели

бабусиных, волшебных, колдовских… Об этом незабвенный этот стих.