 |
| © Ирина Диденко |
- Наверное,сегодня надо молится... Царице Субботе, Яхве, Адонаю, Всевышнему. До 64 лет он, Проведение, +нгелы его сущие не давали мне свести тексты в один литературный компот, порт разлива которого стал общедоступным.
Барух Адонай Элохейнум... Господи, еже еси на Небеси, да святится имя твое... Аминь!
1.
Я не склонен отдавать предпочтение скрипке... И всё-таки она звучит хоть по радио... шейгицаАсия Ахат являет милейший скрипичный кич по ТиВи... мне очень приязно и приятно на неё посмотреть...
Але до чого тут музика? Сіла птаха білокрила на тополю... В мене у фотоальбомі зберігається дивна фотографії – підстаркувата дебела селянка з Молдови зі стегнами і литками молодиці тримає скрипку. І вона сама, і ота її скрипки справжні....
Без перебора. Не надо говорить миру об альтах и мировой подголоске, когда мир попал в жопу. Экзотическое голодание ещё приветствуется, но у меня за плечами более 1500 публикаций в украинской и мировой прессе за годы украинской Независимости, а к ним 3500 сетевых публикаций на более чем сорока сайтах…
Но я ФРИЛАНСЕР. А значит, существо обреченное на голодание. Хоть с запятыми, хоть без…
Я известный русскоязычный поэт. В моём поэтическом базисе более тысячи стихотворных произведений. Я писатель-фантаст своего Отечества. Мне присущи фантасмагории. Научные обозрения и просто приколы.
Від терції до коди... Від рефлексії до тексту... Від афоризму до оповіданні... Від оповідання до повісті... Від оповідки до репортажу... Від збиченних фактів до фактологічної парадигми... Від парадигми до гіпотези... Від гіпотези до сенсу... Від сенсу до життя... І так щоденно. Бо в цьому є сенс життя. Тоді ж звідкіль той голод... Звідки він випростався і давить мене за шию?
Надо было писать… Много и регулярно писать… Хотя всегда оставался вопрос, кто же тот кукольник, кто время от времени выбрасывает меня на асфальт жизни со всех окрестных газет…
Якщо хтось вважає, що саме отой Штилвелд - отака гідра патентована, то маю наперед вибачитися і запропонувати діалог з тими, хто як і я сталий мережений баро, тобто фрилансер, і чому виникає оте право у когось увесь час натискати на вимикач...
Невже тільки (тіко) ота сумнозвісна приказка на перевірку знання української мови ЗДИЧАВІЛІ КНУРИ КХОРОКХАЮТЬ В БОДИЛЛІ. За совєтів перевіряли на одне тільки слово КУКУРУДЗА... А тепер перевіряють під прицільним поглядом ста чортів і стонадцяти партій...
А от у Німеччині усе якось тихіше. Бо там партійний піар не конає, а тамтешній закон про ЗМІ вибудовано таким чином, що ні журналісти не платять за моральні збитки, а тільки сповіщають громадськість і вибачаються перед нею самі за свій непрофесіоналізм, тоді як у нас повсякчасно виникають справи про професійні вбивства журналістів – від Георгія Гонгадзе до Петра Шевченка, а от Штилвелдам (їх бо тисячі й тисячі) просто затуляють писок, викидаючі на асфальт життя голодувати і вряди годи писати, майже кров’ю... але вже саме з тротуарів життя.
ОТОЖ БО Й... ЗДИЧАВІЛІ КНУРИ КХОРОКХАЮТЬ В БОДИЛЛІ. А ми будуємо підмурок з добре звісною назвою НО ПАСАРАН!
И ни хрена у этих придурков не выйдет…Когда здесь говорят о всяческих украинских страдателях, то тут же вспоминаю, как в Детстве мне - еврейскому мальчонке, предложили в районном пионерском штаб путевку в украинский Артек - одесский лагерь молодая гвардия.
Принес путевку в интернат... Понабежало сволоты и директор конторы едва не рявкнула - у нас есть более достойные.
Приехали все еврейские родственники и сказали директорше - мы из кабинета этой сволочи не уйдем. Я их не знал. Но они не ушли! Шейгиц наш! Путевку отдали мне.
Я вырос в феврале того года на 12 см. А Ольгу Ивановну сняли за взятки и воинственную ксенофобию... Был киевский СССР 1968 г.
И вот сейчас черная сотня, прорвавшись повсеместно, ту тупо недоумевает. Как? Что КАК? Где КАК? Из пионерского активиста вырос современный еврейский писатель Украины.
Дети с еврейских улиц Харькова вырастут ДОСТОЙНЫМИ ЛЮДЬМИ, с киевского проспекта Бандеры - конченными нигилистами и украиноненавистниками!
- Катерина | Якщо Ви вважаєте подібні роздуми суспільною проблемою, то я змушена зауважити, що тут явно виражена літературна регресія і ваш текст буде заслуговувати уваги лише на літературній сторінці.
- Веле ШТИЛВЕЛД | Мені здається, що суспільній думці в сучасному українському соціумі не вистачає сумної клоунади. Принаймні, люди, що звертаються до офіціозних газет любого політичного спрямування усього політичного спектру вимушено читають і щось собі шукають поміж рядків...
Поспіх... усе роблю поспіхом, бо надто завантажений щобуденністю.... Але... Журналістика СПРАВЖНЯ то є МУЗИКА... Я ще дійду до викладання ОСНОВ МЕРЕЖЕВОЇ ЖУРНАЛІСТИКИ... Отут. Мені треба добрий перекладач українською... Бо ж працюємо на Україну.
Якщо зголосишся спостерігати мою творчу палітру, то мо' й порозуміємося... Не все за одним разом... А тут ще комп немов збунтувався... То ж роздирався на електронні шкамаття. Потім вже перечитав... Але коли вже надіслав... І так буває. Між іншим, як і ті студіози, які передиратимуть звісно до своїх рефератів, хоч попрацюють над помилками...
З повагою, Веле ШТИЛВЕЛД до усього, з повагою до читацьгого загалу, колег-журналістів і упорядників цього досить цікавого видання. Я маю свою точку зору, і хай вже такою вона буде... сьогодні, доки не прийшов час суспільної трансформації, трансмутації і таке інше...
- Антон Паланадис Луганск | Чудовий матеріал! І філософія. Дякую Вам!
У каждого свои слёзы, у каждого своя память. Я очень часто вспоминаю свои детские слёзы… Классная дама тётя Стерва говорит нравоучительно, что нужно помыть палату мальчиков…
Здесь проживает четырнадцать социальных изгоев… отверженных семьёй и обществом мальчишек – украинцев, поляков, евреев, русских… Нас травят все и вся понемножку… Вперемежку между таджикскими половыми ковричками, исполненными на манер персидских… идут вечные подковёрные игры.
Тётя Стерва не прощает русским мальчикам их недорусскость, польским – недопольскость, евреи для неё – юды. Мы с Валеркой Кишкеманом вечные дежурные по палате, по этажу – четвертому для старшеклассников. Мы его пидарасим металлической «катюшей» под которой привинчено девять половых счёток. Нам объясняют, что так должно происходить нравственное взросление юд…
Чудо-юдо-рыба Кит. Мы эту стерву любим! Валерка читает запоем Вальтера Скотта, Я биографию Суворова, затем биографию Ганнибала, затем… Колька Качур похихикивает над комедийными пьесами Мольера, Жарков Юрка лапает Скакун Зинку, Юрка Константинов Люсик влюблен в Лариску Герасюк, а Светка Телешева в десятиклассника.
Мы в седьмом «В» классе. Собираем пионерский стенд о герое Гражданской войны Чапаеве… Картинок о нём нет. Нас теребят… Злобно…
– А вы, юды, почему не чапаевцы?
– А ты Билык, чем их лучше. Почему не искал? И чтобы в понедельник принес!
– Я вам Гитлера принесу! – злобно бросает вызов эпохи пятидесятилетия совка Билык. Теперь в его школьном резюме появится короткое и веское – навсегда – стихийный антисоветчик…
В спаленке мы пьём всем детским интернационалом разделенных интернатовской стервой по нациям и падежам одну на всех бутылку «биомицного». Делается это так. В бутылке в пластмассовой пробке прокалывается перочинным ножичком дырочка и из неё все сосут по очереди… До кого доходит очередь, тот сосет до отвала.
Отвал наступает почти сразу… Пить мы не умеем. Троих из нас под утро рвёт. Алкоголю ровно столько в крови чтобы пережить очередной день ненависти… Всеядной… Мы рождены лишними членами великой коммуны…
Нам остается травить анекдоты о Василии Ивановиче Чапаеве. Он – великий – принимает на себя нашу боль. Он готов сам освятить наш мир изгоев и сказать 5766 раз ШАНА ТОВА БЕЛАТУКА!
Колька Ефимов передает мне бутылку и отваливается в свой недетский сон советского изгоя… И ему, как и Валерке Кишкеману через год с плеча старшего брата достанется пиджак для вольноопределившегося пэтэушника и он по-настоящему начнет учиться слесарному, как Валерка Кишкемаш радиоделу…
Валерка Кишкеман дослужится до погонов подполковника Мосад и станет секретнейшим радиодокой, Колька Ефимов сопьётся где-то по соседству на Воскресенке – за три улицы и два переулка…
А в память врежутся анекдоты о Василии Ивановиче и оголтелый второгодник Васька Зануда, врывающийся в нашу палату уже после полуночи… Он проорёт восторженное: «Черти-черти я ваш Бог, вы с рогами, я без рог», – и упадет бесчувственно прямо на линолеум в проём светного лунного профиля, гротесково мерцая зеленоватым самогонным отсветом бесшабашного мастерового.
Я буду идти по Красноармейской, и он будет бросать мне на голову кирпичную крошку. Он будет священнодействовать, ложа кладку нового киевского Планетария, а я полжизни буду писать о неопознанных инопланетянах, их кораблях и их космической этики, до которой едва-едва дотягивался один Василий Иванович…
Легендарный герой Гражданской войны Чапаев, пивший водку наравне с евреем-комиссаром Фурмановым, Анкой и Петькой… Заедали они ни мацой и не салом… А мы, имея и то, и другое, имели, и имеем, к несчастью, крайне сволочных классных дам… Вчера – тёток Стерв, сегодня – профурсетистых антесемитов на преподавательских должностях в разноизвестном МАУП…
Не знаю, но верю, что из стен МАУП ещё вырвутся в мир украинские гении государственного управления, и когда-нибудь, видит Б-г, они ещё напишут с величайшим сожалением о своих горе курсоводах, которым не хватило в детства просто тепла… Земного, материнского, человеческого… Тогда как и Петькам и Чапаевым именно такого святого тепла хватало, и поэтому они умели объединить нас, совковых изгоев…
Шана това белатука, Василий Иванович ЧАПАЕВ! Мир дому твоему в сердцах наших и светлой всенародной славе твоей!
* * *
– Василий Иванович, ты бы бросил курить.
– Не знаю я, Петька, как от этой заразы избавиться.
– А ты бы конфеты купил. Говорят, помогают.
– Пробовал, не горят.
* * *
Встречает Петька Василь Иваныча:
– Ты откуда?
– В библиотеке был, книжку вот взял.
– А что за книжка?
– "А.С. Пушкин". Про летчиков, наверное.
– А кто написал?
– Еврей какой-то – Учпедгиз.
* * *
Сидят, пьют Чапаев, Петька и Фурманов. Комиссар разливает – себе стакан, Чапаеву стакан, Петьке половину стакана. Раз Петька стерпел, два стерпел, а потом Чапаев и говорит:
– Комиссар, наливай всем поровну, небось давно пьешь – пора и руку набить.
– И морду тоже... – закричал Петька.
* * *
Убегают Василий Иваныч с Петькой от белых. Вбегают в избу. Петька – под кровать, Василий Иваныч – за ним. Тут вбегают белые и видят Василия Иваныча, который еще не весь под кроватью. Василий Иваныч орет:
– Нечестно! Я еще не спрятался!
* * *
Петька с Василием Иванычем выбираются из окружения. Проползают мимо деревни, занятой белыми. Из деревни доносится звук рояля. Василий Иваныч, мечтательно:
– Глинка...
– Какая там глинка, Василий Иваныч, уже третий час по навозу ползем!
* * *
Петька с Анкой уплывают на лодке от белых. В.И кричит:
– Петька, подожди меня.
– Семеро одного не ждут.
– Вас же там двое.
– А кто меня шестеркой вчера назвал!
* * *
Тихая ночь. Во дворе тачанка, под ней спит Петька. Вдруг шум, гам, распахивается дверь, выскакивает Василий Иванович и кричит:
– Петька! Седлай коня! Гони к фельдшеру! Фурманов штопор проглотил!
Петька вскакивает, выводит быстро коня, запрыгивает в седло, тут из избы снова выбегает Василий Иванович:
– Ладно, Петька, ложись обратно – мы запасной нашли...
* * *
– Петька, ты почему не отдал мне честь?
– Виноват, Василий Иванович; должно быть, уснул.
– Ну, слава богу, а то я подумал, что ты меня не уважаешь!
* * *
Петька с Василием Ивановичем ползут пьяные по рельсам. Петька:
– Василий Иванович, когда эта длинная лестница кончится?
Чапаев:
– Крепись Петька, вон лифт едет.
* * *
Построил Чапаев отряд и говорит:
– Ребята нужны ли птицам деньги?
– Нет Василий Иванович зачем птицам деньги?!
– Ну вот "орлы" я вашу получку пропил!..
* * *
Василий Иванович и Петька мечтают о будущем.
– Жизнь, Василий Иванович, будет прекрасна и удивительна. Консерватории построят...
– Правильно, Петька, консерватории, а сверху пулеметы поставят.
– Это зачем же пулеметы, Василий Иванович?
– Чтоб консервы не сперли.
* * *
Прибегает Петька и кричит:
– Василий Иванович, белые лезут!
– Не до грибов сейчас, Петька, вот разобьем контру, тогда и пособираем.
* * *
Петька спрашивает у Василия Ивановича.
– Кто, по-твоему, дурак?
– Это человек, который выражается так, что другой его понять не может. Понял?
– Нет...
* * *
– Ну ты, Василий Иваныч, и дуб!
– Да, Петька, могуч я!
* * *
Прибегает Петька к Василию Ивановичу:
– Василий Иваныч! Я колобка зарубил!
– Ты что Петька, пьяный? Или сказок начитался?
– Да вот те крест, Василий Иваныч! Иду только что за амбаром, вижу – колобок по земле туда-сюда... Я его шашкой хрясь! – и напополам!
– Дурак ты, Петька! Это ж я Котовского послал окоп копать!
* * *
Над полем появился вражеский аэроплан. Чапаев и Петька бросились в кусты. Летчик их не заметил и улетел.
– Слава Богу, пронесло, – сказал Петька.
– Меня тоже, – признался Василий Иванович.
* * *
Заходит Василий Иванович к Петьке, а тот сидит, и что-то пишет.
– Петька, ты чего там пишешь?
– Да вот, Василий Иванович, оперу пишу.
– А про меня напишешь?
– И про тебя, и про Анку... Опер сказал про всех написать!
* * *
– Василий Иванович! Американцы на Луне высадились!
– Ишь, куда мы их загнали!
* * *
Петька прочитал объявление, что меняется 3-комнатная квартира на любую жилплощадь. А у них с Анкой – коммуналка. Пришел по адресу, открывает Василий Иванович:
– Здорово, Петька, проходи, смотри.
Он осмотрел квартиру, она шикарная! Вдруг Петька захотел в туалет, подошел к двери, дергает, а она не открывается. Василий Иванович говорит:
– Петька, да ты свет-то включи, тогда и дверь сама откроется.
Петька зашел в туалет, сделал свои дела, дверь захлопнулась и не открывается. Он стучался, стучался, а Василий Иванович ему кричит:
– Петька, ты забыл за собой смыть.
Он смыл, дверь и открылась.
– Василий Иванович, ты что это такую отличную квартиру меняешь?
– Да ты знаешь ведь, Петька, как у нас бывает, то воды нет, то света...
Ресурс украинской общественной журналистики ХАЙВЕЙ, 2005 г.
Комментариев нет:
Отправить комментарий