вечно зреющий кокон печали...
Если выпала участь поставить на кон
то ли Родину, то ли медали.
* * *
Привяжись к земным календарям:
то ли виноградным,то ль ко ржи,
той, что вызревает в чистом поле,
там, где прежде трупы у межи
постимперских игрищ стали болью
Тел людских безличка на века
догнивать моллюсками атолла -
бойни сопредельных звездоболов
не привяжись к дням календаря....
Русь - не Русь: бурятов вороха,
украинцы,русские, чужинцы...
Родины вчерашней потроха,
снайперов кровавые гостинцы.
Вороны распашицей бредут -
не дано им здесь искать пачоли,
кости тел белеют в в чистом поле -
завтра их старатели найдут.
Их, поди, вовек не уберут -
зреет рожь вселенского греха.
Путники дороги не найдут :
разведет их времени река...
Здесь прошёл вражды имперской бздык.
Украинцы не хоронят злых.
Ненависти истинный язык -
всякий враг останется безлик.
Рожь взойдёт скотине на прожер,
кости в ров - на Молоха помол!
Молодая новая страна
замуж не рванет за стрекозла.
Полевой возвысится ковыль.
Здесь лежат враги - над ними пыль.
Дует ветер северных широт -
с ним в Россию суховей идет.
Родина поставлена на кон -
вот и нет во рвах седых икон.
Трупы - вот и весь иконостас:
вот такой вам светит перелаз!
* * *
Передоз эндорфинов с перегибом в засос.
Метропоезд чин чином с расставаньем до слёз.
Городские с устанку полустанки судьбы.
Репродуктор морзянкой чалит ветров шумы.
Катокомбы порталов да из слов падеграс.
Танцевальные пары едут молча в Эльзас.
От Эльзаса до Рейна - два по карте шага:
бродит старая шхейна - цепко сжата клюка.
От Подола к Эльзасу мы проехали Крест,
хоть за ним, по карасу, тыща милей в окрест.
И Эльзас, и салака португальских портов.
То ли будет, пока-то мы доедем домой...
* * *
Киев-Львов -эрзац-фасад ля мокриц на лабутенах...
Жрицы, менторы, фронтмены всех иных послали в сад!
Мир уплыл в оттенках дня без муаровых застенков:
если кофе - тут же с пенкой, а коньяк искусства для...
Дамы маслом без изъянов, порцелянный от кутюр,
сомалье от счастья пьяный, чоколядки - бон ажур.
Расприятные головки галицийский секондтрёп
лишь для избранных... Уловка? Нет, первейший опперкот!
Лоск картин, издержки лет, рыхнут копий фототени,
за такие Картахены папа Карло душу рвёт.
Шарф махеровый и шляпа, войлок шляпы из осла.
Папа Карло выпьет граппы иль дешевого винца...
И взгрустнет о Буратине - тот, проказник и шалун
тычет носом в паутину, шер ами, а как ведь юн...
Паутина из подвязок далеко не детских сказок.
Эне,бене, кривдли, рак!.. А мальчонка не дурак.
И подвязки в миг развяжет, и такие сказки скажет,
что хоть стой, а хоть пиши в этой призрачной глуши:
Не робити - можна жити, та без жерти можна вмерти.
Ты мой друг, и я твой друг - пусть пылает всё вокруг!
За такие перепевки в пору дать кому-то в лоб -
ведь у киевских порталов поселился алчный жлоб.
Развязалась вязь времён - много татей прут на кон!
В жуть гортанно, люто, зычно здесь свелось немало драм.
Прежде паспорт заграничный получал здесь сам Адам.
Говорят, что нынче он на Синае погребен.
Только Киев без проблем перекрыл собой Эдем,
хоть прикинулся он адом с вязким львовским чоколядом.
* * *
Люди - птицы. Сбились в стаи. И до времени, пока
никуда не улетают, не морочат облака.
Не тревожат снов облыжки - нити времени глухи
к неприятным передвижкам снов, что рвут материки.
Наше время нас мочалит там, где птицы в Ирий правят.
Разорвались облака - путь-дорога далека.
* * *
Квартирант забыл ключи от родной эпохи.
Сколько время не мечи - не войти в истоки.
Сколько ключ не подбирай - дверь прикрылась цепко.
Шпиндель дней сломался в Рай, превращаясь в клетку.
В эту клетку - не сычи! - сам себя заторил,
прежде выбросив ключи в жизни крематорий.
Запроторила судьба Времени границы
тонкой нитью серебра, той, что ночью снится.
А приладив по утру пуговицу к фраку,
в новь иную я войду на хромой собаке
Люди - птицы, толокно не клюют по-птичьи.
Бьются тушками в стекло в странном обезличье.
И куда им улетать, коль во всю устало
время сказки коротать путь-дорога встала.
* * *
Из-под снега вырыжела осень -
желтый лист, истории квашня...
зимний миф собой простоволосив,
а предкушеньне рыхлого дождя.
рыхло-рыжий выдался ноябрь,
лист оскиз в подножно-рыжий мавр...
* * *
Сон не наливал алкоголь, просто старость - слабый ковбой.
Я б и устоял на ногах, но во сне приснился мне страх,
будто у постели моей Бог явился прочих мудрей.
Сел, как был, у самой двери. Боги ж оне все бобыли,
и, сказав попутно, - Устал. Из блокнота мне зачитал.
Ты, поди, удачлив, чувак - так что одевай черный фрак
и тащи удачи мослы в свет огромный, на вот, бери!
Доллар неразменный к тебе прирастет как урка к тюрьме.
Ведь отныне, каюсь, шучу - баксом этим я погрешу.
Он ведь непременно к тебе навсегда придет при луне
Хочешь,ешь, но только на бакс и судьба тебя вовек не предаст.
Хочешь пей, а хочешь люби, но негромко - бакс не гневи...
Если только ты не дурак, получай прожиточный фрак!
И хоть доллар - он невелик, но крути его смелее, мужик!
Ночью я упал в бельевик, словно мёд залил за кадык...
Вот теперь ношусь с большим синяком - в пол ноги... Дурак дураком...
С неразменным баксом облом... да и с ногой не побежишь в гастроном.
Маза фака и плюс дрейнышкин копф, - вроде Бог, а поступает как жлоб...
* * *
Комментариев нет:
Отправить комментарий