Веле Штылвелд: Сага о марсианском посланнике-7
- Ну, и дурак же ты, Дервиш. От подобного предстоящего уплотнится структура времени…Ты слышишь, Володенька?
- Да слышу я тебя, слышу, Нган! – внезапно отозвался сквозь сон Гудимов, совершенно прежде незнакомый и властный. - А, может быть, Нган, нам следует хотя бы Дервиша от подобного блаблабла устранить?
- Ну, зачем же? Это и с его матерью Тойбой прежде не прошло. А с ним и подавно не прокатит. Ты вот что, Гудимыч, возвращайся-ка к себе в Дубно и достойно флуди: знаешь-не знаешь, чувствуешь, предчувствуешь, и уж точно сочувствуешь. Ты им нужен. Планете ты тоже нужен, и Дервишу будь полезен. У него впереди большая и сперва вроде бы очень бестолковая жизнь. Тут у вас это называется кармой. Но свое он еще выдаст: всем и каждому.
- Будь спок, Нган, ни тебя, ни Дервиша не подведу. Мне бы только узнать, кого сейчас моя жена в Дубне рожает.
- Пацана. Это Дервиш дамский мастер, а у тебя пойдут одни пацаны, скоро с первым из них и свидишься. А теперь спи, дай с Дервишем попрощаться.
- А пацанов-то сколько будет?
- Вот настырный-то. Как у Циолковского, но без депрессивных, так сказать, исключений. Все бойцы-молодцы. Правда, в теоретической науке им будет скучно, а еще станут догадываться, что и тебе больше сказанного известно.
- Лады. Спасибо за аудиенцию, Нган.
- Рота, подъем! Выходи строиться на зарядку! А диспетчерскую группу попрошу остаться! Рядовой Гудимов!
- Я!
- Получен приказ о присвоении вам очередного офицерского звания! Так что вам следует переодеться, товарищ полковник. А тебя, Зингершухер, требуют в особый отдел на подписку о неразглашении. Полковника Гудимова ты никогда не видел, не слышал, не знал. Зато отныне столоваться будешь за столом прапорщиков. Они и едят позже, и пища у них как бы посытней. К тому же ты клерк. И воин, прямо скажем, хреновый.
Володька прокашлялся.
- Товарищ прапорщик, вы в последний раз себе подобное позволяете. Вениамин Ройтман по моей просьбе будет у меня на контроле.
- С такими, как вы, товарищ полковник, однажды мы и Родину просрем.
- Ту, которая с паленым бензином?
- Молчу-молчу. А мундир полковника вам очень идет.
- То-то, ротный полканишка, ша!
В последний раз они вышли на перекур. В свой чубук их бузины Володька неспешно вставил последнюю солдатскую сигарету. То был кубинский грошовый партогас. Чубук Володька вырезал сам. А Дервиш написал об этом стихи.
- Прочти на дорожку, - попросил новоиспеченный полковник Гудимов. И Дервиш с чувством прочел:
Чубук из бузины. Здесь сосланные впрок
обкурятся травы, поскольку срок жесток.
Отдышаться едва ль среди болотных пней,
чьи корни просто так повыдрали из дней.
У этих дней в пылу убожества менял,
у жизни на краю отрыт расстрельный вал.
Чубук из бузины опал в душе на дно.
Сегодня мир казнят за прошлое его.
Затем они обнялись и расстались. Полковник уезжал на присланном черном ЗИСе, мимо на песчаный карьер проезжали грузовики.
1-7 мая, 18 августа 2021 г.
© Веле Штылвелд
