Questo romanzo или берег Феллини, продолжение

31.
Огромные смуглые поджарые бичбои готовы были спасать от всех мысленных и не мысленных, а то и просто домысленных вымышленных врагов и всяческих разных вражин, но спасать от себя подобных сановников словно омертвелого Северного анклава они уже не могли.

Оттого столь грустно и выразительно сидела и "морчала", внезапно пересевшая точно за спину моей супруги Клавдия Валентина, словно предупреждая свои выразительным молчанием нас обоих - слушавшего и говорившего...

Треска на гриле для страждущих готовилась где-то внутри во мрачновато-темном обезлюженном брюхе прогулочной яхты. Секретный сановник тут же уступил свою пайку трески с окриком:

 - Чур, я это не ем! Переел уже от Португалии и Испании до Римини и боснийской Риеке. Там в Боснии меня приглашали повторить опыт очередное неохорватской республики Фуиме, но с меня одной таблетки хватило. Достаточно того, что однажды сам Габриеле д’Анспеца...

Так что плыл мимо вдоль Черногории и Албании, и снова переезд в Португалию. И так вот уже несколько лет! Я уже подзабыл как выглядят наши северные пейзажи с их бесчисленными матрешками на болотной морошке и ягодами виктории на прикамских солончаках... Виктор, ел викторию?

- Потреблял. Она у вас толком и на клубнику не тянет. Такая себе красная шишка!
- Отвянь на полный инь-янь. Она хоть и шишковата, но красная! Без обмана, а не на дачном говне слегка буро-рыжего цвета. Век такой бы не ел!
- А ее и не едят, а закусывают.

 - Вот и закусывал бы своей кУлубникой, а не нашей "викторией". А что. это вы на треску так накинулись? Ты, которая там, боцман-лоцман.. подсуетись! Стала и пошла! Противень трески! Два! Угощаю!

А то она тут итальянкой прикинулась. Мол, мулатка по рождению, папа кубинский мачо и мама и чуть по иной секретной части работница воспитывали ее в Чите, там и получила и знание языка, и паспорт, а чуть перебралась в Италию, так тут же стала мартышить, мол, я по-русски не разговариваю.

И не разговаривай, но только, ик!, не со мной! А то отправлю кокосами стучать в Эретрию... Не отправлю... Она мне ценнее сейчас в Италии. Местные парни поведены на шоколадках... Наступают субтропики, меняется состав крови и всё такое прочее... А местные клепают на робототехнических станках прецессионные детали для НАТО. Оборонки никто не отменял... Да, ладно... По сути та же Беларусь, но еще не под нами...

- Может быть, сменим тему? А то вот ваша знакомица рыбки нам пригребла.

- Вот и жуй смелее треску! Да не сам жуй, жену угощай. Вы, я заметил, тоже полный инь-янь. Либералы, художники, борзописцы... Одним словом, знаю я вас... Но чтобы меня обозвать художником! Виктор, ты чем только думал?!

Ты только набери мой боян о друзьях из мексиканской глубинки.... - здесь он словно протрезвел и выразительно посмотрел на Клавдию Валентину. - Не наберет, потому что ты его удалила?! Из сети?! Без моего согласия?! С моим... Ну, тогда, слава Богу! Не набирай, Виктор, не надо...

Я тебе сейчас сам расскажу, но не под запись. Что-то прохудился наш винный графин. Юнга, новый неси! Старпомом сделаю... Ты, вот знаю, всех под себя строишь, и местный Маттео для тебя уже просто Матео, а ведь ты по сути никто и звать тебя никак! Бум! О, отменно как в организм кисленькая пошла... А тут дело такое.... Этот, который Он, опять пробудился, да не сам, а со своим иссине-синим кристаллом. 

Теперь ты смекнул, что он начал в старческом маразме творить... Для него что ни тетка, то в руку плетка, что ни бабушка, то балабушка... Он каждой из них как по приколу раздает древней энергомассы по капельке, совсем по чуток, безумец, - в кулончики и фенички больше чем в полкарата энергокристал развешивает. Типа для Дольче Вита, не для войны...

Хиппи чертов с торцевой предельной планетарной орбиты! А мы за ним - мы, и не мы - всем человечеством носимся! Все ноги отбили, а сколько передумали: Итиль воротить, а он просто впал в обыкновенный маразм! С этим уже все согласились, а вот отобрать у него это средство...

Да что там средство? Это от тараканов средство! А здесь единственный надпланетный энергокристалл... Фигушки! И без масла! Я бы сейчас вологодского навернул! Прямо с фольгой! И если бы на мне были бы всего полкарата - перетравил бы и даже не пукнул!

32.
Гимн Европы — гимн Европейского союза и Совета Европы, являющийся одним из символов Европы. Он основан на главной теме четвёртой части девятой симфонии Бетховена в инструментальном изложении и исполняется на официальных мероприятиях обеими организациями.

Фридрих Шиллер написал стихотворение «Ода к радости» в 1785 г. как «празднование .братства людей». В 1823 г, уже после смерти Шиллера, слова стихотворения использовал Людвиг ван Бетховен в четвёртой (финальной) части своей девятой симфонии.

Комитет министров Совета Европы официально объявил Европейский гимн 19 января 1972 г. в Страсбурге: 4-я часть 9-й симфонии Людвига ван Бетховена.

Дирижёр Герберт фон Караян написал три официальных инструментальных аранжировки Гимна Европы — для фортепиано, для духовых инструментов и для симфонического оркестра. Он также изменил темп музыки. Караян использовал четвертную ноту там, где Бетховен использовал половинную.

4 октября 2010 г. гимн был использован впервые во время официальных спортивных состязаний, когда команда Европы обыграла команду, представляющую Соединенные Штаты Америки, чтобы выиграть Кубок Райдера турнир по гольфу.

В оригинальной версии симфонии Бетховена использовались немецкие слова из стихотворения Фридриха Шиллера «Ода к радости». Однако, в 1972 г. при утверждении гимна Европы слова были сняты, чтобы не поднимать одного языка над другим. 

Поэтому четких требований к тексту гимна нет, официально он вообще не имеет текста. В редких случаях используют слова Шиллера (обычно это первый куплет или первые два - три куплета) исполняя их на национальном языке, иногда используют текст Шиллера но при этом каждый отдельный куплет поют на разных языках Евросоюза, изредка гимн исполняют на латыни чтобы продемонстрировать его политическую нейтральность.

Лично меня относительно давно и прочно поразили отдельные строфы отмененного многоголосого хора.

Первая строфа:

Обнимитесь, миллионы!
Слейтесь в радости одной!
Там, над звездною страной, —
Бог, в любви пресуществленный!

и еще эта строфа:
Все, что в мире обитает,
Вечной дружбе присягай!
Путь ее в надзвездный край,
Где Неведомый витает.

В Европе всегда был ведом Неведомый. Вы теперь понимаете это. И не только сам Неведомый, но и его особая роль во всеобщей европейской Радости...

Радость двигает колеса
Вечных мировых часов.
Свет рождая из хаоса,
Плод рождая из цветов.

Из цветов и самоцветов этим итальянским летом... Магнолии, азалии и иссине-синие блики, от которых сходит с ума вся земная спецура...

В свете этого любой дальнейший боян о друзях подельщиках из мексиканского картеля может оказаться вполне искренним и осязаемый даже под второй, да что там - третий полуторалитровый кувшинчик просеко, нет, бери октавой выше - просекко!

Отныне назовем его так. Хотя восточных славян  разрушающегося десятилетиями скучного имперского мира какими словами только не удивляли... блоггер, проссеко, Маттео, Феллини, Муссолини... И это только часто употребляемые слова...
Ох уж эти итальянцы с американцами... 

Так что смотрите на эти слова проще... Потянет и просеко, и блогер, и Матео, но только не Феллини и Муссолини. Они останутся теми, кем их отметила и признала  человеческая история. В общем смысле - итальянцами, а вот в отдельности кто солнечным диктатором итальянского и мирового кино, а кто просто политическим фейком, очаровавшим темпераментную европейскую нацию на побережье солнечной Адриатики. Правда, давно это было.

Но Оды радости в то время не исполняли... И о Дольче Вита не ведали. 

- А вот к мексиканским брателам пришлось лететь из малинового рая прямиком через Северный полюс. Почему к ним и зачем - да всё за тем же: уже было ясно, на какую блажь этот европейцам давно как хорошо ведомый Неведомый Синий растрачивал по крупицам иссине-синий энергокристалл!

 Нет, это было не просто безумием, это было нонсенсом! Как, как было возможным допускать саму мысль о том, что все эти радостные старики и старушки однажды не объединят своих усилий, с тем чтобы разрушить, к примеру, весь мировой ВПК!

Был и не стало вдруг военно-промышленного комплекса ни в одной  из стран вечного паритетного противостояния! И вот понесло их через Северный полюс, через Нью-Йорк - два лаптя на карте - в некие мексиканские пампасы без придурасы! 

И тут же понеслось извечное: остановите самолетик, я сойду и морда лица от недопития тускло-мерзко опавшая. И эти бесконечные: чилийское белое - стюардесса сюда, французское красное бордо - стюардесса обратно. А пить, как жить, Виктор, хочется напитки покрепче! А их как бы нет! Но...

Ага... Флаерок не фраерок! Английского не знаешь - не прочтешь, а на нем карта вин, виды брускетто, а хоть бы амаретто или лимонелло фисташковое кто подставил... Ага, это в местное вассальной Сан Марино под нежно-голубым знаменем. Гори оно пламенем, когда организм на разрыв! И тут вдруг строчной пониже и двумя шрифтовыми кеглями помельче:

 - Горячительные напитки на разлив в хвостовом отсеке! А пьяная рожа у меня уже и вовсе сошла с лица и такую морду явила! Ты бы, Виктор, мне в ту пору не позавидовал. Нас целый самолет, идиотов, и никто не допетрил! А я пошел! И нашел такие напитки, что все мои пытки мгновенно прошли через жилы и вены! 

Я стал курсировать - туда и обратно... И всё увереннее и увереннее, пока меня свои же не отследили и прямо за Нью-Йорком из-за суеты в хвостовой наливайке самолет наш едва не стал на попа!

Мы бухали, мы упивались, мы потребовали у кельнерши врубить "Оду радости", но тут второй пилот врубил в салон матюгальник и рявкнул, чтобы мы порасползались по своим местам, а то "Фантомы" сопровождения всем до единого обстригут  и обрежут наши потные не свежие яйца!

Тут-то мы и поняли, что местный английский не только для одного:
- Please drink!, - но и для шухера-мухера и прочей братанской шухерни... 

И тут все недавние ходаки: от самых шумных до самых мудрых - морды с жопами в креселки свои поприжали, и самолет вывернул из штопора и уже полетел строго по прямой до самой мексиканской границы... Хоть надраться уже успели и радостно обрели морды от бледно-свекольного до рыхло бурякового цвета. 

А что буряк? Буряк он не рак сваренный с укропом и сельдереем...

*     *     *

Ему, этому свекольному буряку все гранд-фиолетово, Виктор! В таком ражу не токмо одни закрома Родины они готовы продать, но и прихваченные в разбоях закрома не своей родины! Возможно, оттого они, Виктор, так щедро колются и так страстно желают всяческих текил - от светло-салатовой до бардовой, и так страстно за очередной порцией шелковистого тройной выгонки виски со  всеми отливами шоколадного вкуса и словно за самогонным бражным несутся в хвост самолета! Как будто за самой последней соломенкой счастья... То-то и проседает самолет в самом защищенным в мире американском небе... И среди них твой визави и служака Самого ИО!

- И. О.?

- Да, Самого и Отечества. А ты, Виктор, о чем подумал? Я - слуга временно исполняющего? Ты мне это брось даже подумать! Этот временный  ещё и нас с тобой перетрет! На веру... в должностные обязанности. Повторю...Ты сам по должности кто?

- Писатель, но не по должности, а по жизни...

- Вот и пиши.... сегодня всё и вся подвержены переменам - даже прежде незыблемые устои Веры! Во что верен, то славь! А если нет веры в тебе той изначальной, исконной, от которой всё на духу, то выгребай на своей... иногда, того гляди, на одной только надежде, да излишне с новыми кумирами не кумарь, а  того чего только может не случится от этого... Нет, скорее по причине того... 

Так что без веры никогда, слышишь, никогда кумарить не смей! Вера - это тебе не бабочка мотылька - это как огромный мотыль, и ни одна бабочка мотылька перед ней полушки не стоит! Вера - это вера! За неё и выпьем теперь!

...все мы на земле пребываем в вечных "и.о.", каждый, в меру возможностей, исполняя обязанности Человека. Попусти нас, Господи, ибо удел наш на планете - сиротство!

- А я, Виктор, служака на Земле самому, и за это отвечу... А ты не смеешь здесь из-за бугра резко так меня упрекать. Не ты строил последнюю Атлантиду с ее подземными сводами! Не тебе понимать, каких усилий всё это стоило. И не тебе, собственно, знать... Вот выпить с тобой могу, а дальше - ни-ни! И это даже не военная или бери выше - государственная тайна. Это то, на чем зиждется Вера! А чем ты против Веры попрешь!

Ладно, я служу самому и Отечеству. Я не акцентируюсь на Самом, но под него и подвязалось Отечество. Хотя я и думал, что должно быть все чуть-чуть по-иному. Но сегодня нет иного пути. Мы  не посылаем в космос новые МКС, мы просто тупо отслеживаем, как на землю тупо падают старые, проверенные, заметь, годами орбитальные станции... Они возвращают нас в точку отсчета. Ладно, хорошо хоть, что ты не прыщ мелко-пакостный. Или тот еще гад... За тебя, Виктор!

- За тебя, Алексей!

- За тебя, писатель!

- За тебя, генерал...

И понеслось над нами время Феллини...

33.
Деревяно-дюралевый винтоклюв был обустроен двумя продольными пассажирскими лежанками с системой защитных ремней, ниже которых по бокам  привычно располагались две пластиковые трехметровые лыжи. Нас с экспертом уложили штабельно красномордыми морделями к лыжам, впрямь как трофейных тамошних грызли, упаковав при этом крепкими стяжными ремнями из синего парашютного шелка.

Одним словом, мышите - не мышите! Изволите дышать и не пукать ни на полетной, ни на крейсерской скорости в 350 миль в час. Винтоклюв к тому же собрали прямо на крыше кого-то левого внезапного небоскреба. Потому и левого, что пока к нему ехали, он, словно не наблюдался. Увидели, когда прибыли и прямо на скоростном лифте отправились... в сад!

Таким было первое ощущение: какие-то непередаваемые природные, но словно посторонние запахи, которых и быть там не должно. Да и сам небоскреб нарисовался словно на отшибе... И уже этого не оставалось надежд на возможный дубль или такую себе подмену, при которой проявляется хоть какая-то уважительность к мундиру правительственного чиновника...

Одним словом и меня, и эксперта завернули, как в люлю лялю и погнали... Чыф-пыф, дыр-вжик... вью-юи, вьюи, вью - заработал движок винтоклюва, взвыл и тут же затих. Всё! Баста, приехали! Но это только так показалось...

- Толкай! - зычно закричал где-то кто-то сзади по-русски, и будто сдуру нас просто столкнули с крыши того левого небоскреба прямехонько вниз! Это бухих-то! Желчь прорвалась из-под желудка и заполнила собой пищевод, пищевод вывернуло наружу - мой прямиком на спеца, спеца - на стоянку шикарных шиковых лайб!

- Знаешь, Виктор, в мексиканских картелях не последним делом учат знатно улично матерится на всех языках Старого и Нового Света. От этого жуткого коктейля пригодилось бы нам и на памперсы и на всяческие подгузки, потому что до меня, то у меня чуть у самого не лопнуло гузло как у старого бродяги сумка.

Но тут наш винтоклюв, чуть не клюнув носом земли, неожиданно плавно вывернулся из пике, словно подпрыгнул и плавно полетел на высоте в полнебоскреба, чтобы его не смогли засечь на полицейских и пограничных радарах, постепенно опускаясь всё ниже и ниже, пока мы не достигли предельно низкой полетной высоты - пяти-шести метров над поверхностью сельвы.

Мы остались парить сами по себе тупо беспилотно, на бреющем протухающей на жарком солнышке колбасой. В неведомое и страшное нас уносил дрон!

*     *     *

Внезапно впереди где-то на горизонте показался странный световой купол иссине-синего цвета. В наушниках, одетых при отлете на бошки, клацнуло:

- Приветствуем вас, бродяги небесные! Вы прибываете в самый мирный на всем побережье Пасифик кемп, так что быть вам в зефире! Расслабьтесь, да только не так, как накануне в Акапулько ай-я-я-яй... За такие штуки здесь черепа бьют!

Вы только не тушуйтесь! Сюда свезены на ознакомительную экскурсию встречу с его сиятельством Неведомым Синим самые милейшие мирные бабушки Феллини и самые невероятные потомки все гангстеров от преподобного Бальтазара Росо до ныне здравствующих родственников от самого Мусолинни! 

Подобострастие приветствуется, ответное хамство, а хамят здесь все, решительно пресекается!

- А можно без подобных подробностей, генерал. Ты служака, тебя и послали...
- Слышишь, фанфарон, перебивать старшего по званию будешь, и тебя как надо пошлю!

- Молчу, молчу... Пожалуйста, продолжайте...

- Нет, теперь мы определенно промочим горло, потому что дальше я поясню, почему ни креветок с моллюсками, ни даже трески на гриле я больше не ем. А это даже тебе будет весьма поучительным. Так что бум!

И холодный евростакан чертового просекко влился в каждого..
.
- Напоминаем кое-что о мерах предосторожности. По периметру месту встречи расставлены обворожительные итальянские бабушки с защитными кулонами на шее. В каждом кулоне полкарата иссине-синего  энергокристалла... За каждым таким камушком секторальная зона ответственности в пять градусов по окружности охраняемого пространства. 

Всего задействовано шестьдесят четыре бабушки, не удивляйтесь, естественно в ступах. Все они ширяют в пространства либо дефилируют на синих опорных палках для северной ходьбы туда и сюда... И что характерно для бабушек - маршруты их просто не предсказуемы... К тому же для своего милейшего возраста от семидесяти пяти и выше - они просто очаровашки....

Всего милее реагируют на приветливое: "Бонджорно!", крысятся на украинских патронажек и неприветливых  мафиози. Так что будьте приветливы и не пугайте их даже на пальцах. Не приведи, Господь, их прогневить...  

Давеча один попробовал, только и показал одной старушке в виде курка большой, а в виде пистолетного ствола указательный пальцы. Обоих пальцев как не бывало! Испепелила взглядом. 

А всё почему? Правильно, потому, что на ней не просто украшение, не просто энергокриссталл, а запомните - активированный энергокристаллл. Видишь старушку, обходи её стороной! Всё поняли? Я вас, олухов, предупредил!

Вновь внезапно раздался резко приторный скрежет. Карета в сказке о земной милой Золушки после этого обычно превращалась в обыкновенную тыкву. Винтоклюв же просто рухнул на расстеленные для этого модерново упругие спортивные маты и рассыпался на дрова...

 - Кто только не обучал нас изюмную форель в морской пучине ловить... - усомнился я.

 - Эко тебя зановозило, Виктор. Лучше еще глоточек холодного просекко хлебни и слушай дальше... Откуда-то прозвучал голос:

 - Вот и прибыли, господа обалдуи! Все свои луи и муи отныне попридержите в себе!

Нас распаковали, распоясали, раздели но нага и повели в весьма гостеприимную сауну. Но и там нам не налили ни грамма - ни виски, ни грапы, ни темной прошлогодней текилы из синих кактусов. И это на территории подведомой Неведанному Синему! Офигеть! Попали...

А впрочем, нас там и поили, и в самой сауне поливали какой-то вязкой травяною настойкой. От нее и недавняя полетная рвота прошла, и сильно жрать захотелось. Но нам еще в сауне вместо жрать - тыц каждому по две сырные тарталетки, мол, изволите... 

Мы же жрать брускетты с ветчиной и мокрицами возжелали, а получили жмяк-жмяк... С извинениями, мол, простите, но жрать - дело свинячее, а вот галлюциногенными грибками мы еще вас обнесем, и если пожелаете, даже укормим до беспробудного сна, но только после встречи со светлейшим Неведанным Синим.

Идиотская ситуация, но узнаваемая, как Масяня...

34.
 - Заруби себе на своём горбатом носу, если ты на самом деле писатель, - и на юге, и на севере в нынешнюю эпоху всем нам просто не хватает самого малого - простого человеческого счастья...

Вот и всесеятельнейший Неведанный Синий. Казалось бы, просто взял и совершил нелепейший планетарный  подлог: отобрал у всех старушек Римини их ладанки и кулончики их личной, семейной и родовой Веры, и оттого все эти старушонки внезапно возжелали некого первечинно-перрвоисконного на нашей планете счастья, хоть оно и состояло, возможно, только лишь в том, чтобы не быть внезапно съеденными динозаврами, или, не приведи Господи, внезапно растерзанными в полете изголодавшимися птеродактилями. Знать бы во имя только чего? Одной иссине-синей энергодури палеокристалла Невдомого Синего ради?

Ей Богу, обалдеть! И не от того ли все они внутренне налились - кто как персики, кто как сливы, а кто как мелкая алыча и стали бесчувственными к нашему повседневному миру! В итоге все они превратились из милейших бабушек Феллини в скучнейших и чопорных бабушек Мусоллини, со смотрящими  за ними злостными украинками из пределов Галиции, которых лишили обыкновенной земной радости еще от рождения! Не лукаво ли это?

То ли у нас на северном Арзамасе каждая старушечка, дожившая до столь преклонного возраста - это особый золотник, тупо охреневшая от того, что просто выжила и дожила до своего маразматического изначалия, когда словно из-под стеклышка над детским секретиком лучезарит она в надежде только единственное произнести:

 - Здравствуйте, я вас знаю, я вас помню, я вам вот что скажу...

И чуть погодя:

- А что я вам имела сказать? А впрочем, вы и сами всё знаете. Потому что все люди - сволочи, и говорить приятности на склоне лет им уже неприятно, а говорить правду - просто предосудительно. 

Да и что в той правде, когда даже её жизнь уже поимела, а она всё ещё помнит, знает, почти всё уже понимает, и при всё этом все еще желает и пытается, пытается и желает хоть что-нибудь произнести - словами, глазами, мимикой опущенных уголков рта...

 - И заметь, писатель, ни цепочек, ни кулончиков ни на одной бабушке из Арзамаса отродясь не водилось! Потому что они там фонят, потому что мы и они - тссс! - только в двадцатом веке произвели более тысячи ядерных испытаний, и у бабушек тех даже косточки иссине-синего цвета!

Скорее и значимее только старушки Феллини. Потому что все они держаться не за очередную модную иссине-синюю фетиш, а за канву их поседневной, слегка привяленной жизни. И оттого они значимы и прекрасны,  и перед ними даже хочется иногда просто стать на колени! но это вовсе не значит, что ты не должен наливать старому тайному генералу, долбанный носатик в очках!

Бабушки Феллини тем и прекрасны, что держаться за одну только жизненную канву на самой кромке долбанной Адриатики, где непрерывно идут  натовские учения с авиаэскадрами и целыми авиакрыльями, чтобы не допустить Арзамас-Х в своих вальяжно охраняемых пределах форпоста западной цивилизации... А на хрена на Арзамас-Икс, когда мы давно превратили их в Арзамас-Игрек? Но это уже военная тайна! От которой даже во сне легко и благостно снится, Господи, хоть бы не спиться на этом благостном берегу имени маэстро Фредерико Феллини!

*     *     *

- Наконец нас,  переодетых и переобутых в синие тоги, и, ты, Виктор, не поверишь во всё те же иссине-синие котурны ввели на некую арену огромного амфитеатра. Куда там римскому Колизею. Амфитеатр был просто колоссальным, и уж ты поверь старому битому во всяческих подобных местах секретчику, а криптотактик из меня ещё тот! - Это был огромнейший амфитеатр!!

Снова разнеслось хрипло в наушниках для вновь прибывших:

 - Обычно здесь проходят традиционные уже ристалища всяческих земных роботов и инопланетных сигомов. На земных картах этого места нет - как прибыло, так и убудет в переместный портал. Вас с собой не возьмет. Ни к чему вы там, да и здесь ваше присутствие крайне сомнительно... И будь моя воля, у вас не было б шансов...
- Да кто ты такой? - внезапно возмутился наш атташе из Арзамазского региона. 

- Сам ты вроде здесь ни пеший, ни конный... Так что помалкивай, а то и попросту промакнись. Усёк, промокашка?

- Да я даже не промокашка, - прозвучало чуть попримирительнее. - Я просто Звучащий у тебя в голове. И у него, и у него, и у него... Мне хоть волосатый ты, хоть плешивый, хоть - строевик, хоть боевик, хоть хитрец, хоть подлей, а приглашен, - слушай! А услышав, внимай. От себя добавлю, что у ваших роботов еще никогда не было шансов победить наших сигомов, пока одна из бабушек Феллини не принялась здесь за уборку.
Между нами, она и меня самого всеми  моими медузистыми жгутами словно простую корабельную тряпку очень грозно в грязную воду макала, очень долго, очень настоятельно и непрерывно... С тех пор от самого меня не осталось ни единого жгутика... Только голос... ГОЛОС!

- У меня тоже есть голос - будешь орать, перешибу как соплю!

- Хорошо, возвращаемся к бабушке. Кто же мог знать, что на ней в области едва не девичьей шеи располагался полукаратный иссине-синий кулон... Вот почему она, совершенно ничего не заметив, всех сигомов вымела с этой немалой арены словно какой-нибудь недокосмический мусор, и тем самым обрекла на переработку в забытом космическим Проведением Акапулько, где из всех них кроме меня - ныне Говорящего, здешняя мафия по технократической недолугости своей взяла и выгнали из поверженных небоскреб-трансформер со всяческими фичами и недочетами...

 - Тот небоскреб, с которого нас едва ли не колбасою протухшей  о землю едва не грохнули? А оказывается, вот почему - никто с крыши гребаного небоскреба нас наземь не сбрасывал, а просто нас тупо снесло с эдакой развалюхи - видно, в ту пору там что-то у вас замкнуло, а мы оба чуть не просрались...

- Так что слушайте в ваших бошках Звучащего, а то в дальнейшем с вами и не такое случится...

- Отож, пришлось согласиться.

35. 
На арену с иссине-синими северными палками в самом ярком ажурно-пляжном облачении вышли бабушки Феллини. Гангстеры всех стран и неподконтрольных правительствам Земли территорий бурно поприветствовали их. 

Старушки выстроились в торжественную церемониальную анфиладу и развернулись к центральной специальной гостевой  ложе, в которой торжественно восседал шестиластовый иссине-синий всесиятельнейший Неведанный Синий, у вязкого желеобразного ложе которого стояла уже хорошо знакомая нашим читателям сама светлейшая Мааатааам Баааррава! 

Она же хорошо известная отдыхающим на всем протяжении берега Феллини  баскетболистка с ростом в два метра двадцать сантиметров! Боже правый, клянусь космическим Провидением - это была Она!

И она достаточно громовластно обращалась к собравшимся:

- Большие и маленькие негодяи планеты Земля! Все вы, живущие жизнь на один проступок или на одну мелкую реплику. Все вы, придонные амебы и прилипалы, ведите себя умеренно короткошерстно, и сохраните свое никчемное статус-кво. 

Ведите себя дерзко, и вы получите шанс либо возвыситься, либо снизойти до начала начал пищевой цепочки Земли - от амеб без туфелек до мокриц, для чего только и предлагается самым избранным отрывным негодяям принять участие в нынешнем роскошном ристалище! - громогласно прогласолалила на всех ведомых земных языках инопланетная баскетболистка, она же розовая медуза из созвездия Альдебарен сама светлейшая Мааатааам Баааррава!

- Приглашаются все самые матерые гангстеры и заказные убийцы. Всем вам представляется уникальный шанс поучаствовать в самом массовом публичном покушении на его космическое Синейшество! И, кстати, выбор оружия за вами, урки и уркоганы,

На арену со всех сторон огромного амфитеатра выгребло неторопять несколько десятков форменных ублюдков и идиотов. В центр арены их легко пропустили внешне неусыпные бабушки Фелинни, в каждой из которых дремал ещё тот итальянский досмотрщик!

Суммарно они заказали целый арсенал на смерть разрушительных средств от противотанковых Джевелинов до раритетных германских огнеметов времени Второй Мировой войны, прицельных "мух" и традиционных гангстерских круглорожковых автоматов Томпсонов и даже ядерные гранатомёты...

Были и иные стрелковые и не стрелковые, а убойно разрывные виды пуколок, от которых у многих представителей многонаниональных и международных спецур просто отпала челюсть.

 - Каждому из Вас, - бесстрастно продолжила сама светлейшая Мааатааам Баааррава! - предоставляется ровно минутный интервал с интесивностью не более пятидесяти огневых вспышек на поражение. Прикурил - вспышка, выстрелил - вспышка, осечка - вспышка... Как только выйдете на позицию, его космическое Синейшество выйдет со своей консервационной ванны. Готовы?!
- Как бы... кхе-хе... о йез.... - послышались голоса.

- Ну, тогда не взыщите! Пошла расконсервация, он выходит, он оперся на ласты, время пошло, огонь!

Грохнуло и вспыхнуло так, словно на планеты произошел одновременный гормональный сбой со всеми самками повсеместно скрывающихся единорогов.
Смог над амфитеатром развеялся.

*     *     *

 Звучащий скорбно вздохнул:

 - Ну, всё, приехали, сейчас тронную речь пожелает сказать  сама светлейшая Мааатааам Баааррава!

- ...сама светлейшая Мааатааам Баааррава! будет сейчас гласолалить на всех земных - мертвых и живых языках, а также наязыках первичной космической логики и искусственного интеллекта! Слушайте и внимайте!

Блондинка ростом в два метра двадцать сантиметров заводила себя не сразу:

 - Сначала скажу конкретно об этих, с вашего позволения,  киллерах. Жалкое зрелище! Им не хватило ума просто понять, что Синейший хранитель иссине-синего энергокристалла - их всепланетарный космический вождь, правда, в преклонном возрасте в четыре с половиной миллиарда лет. Земля его детище и убивать своих убийц он не желает. Это не по Вере его.... А вот отправить всех их в начало пищевой цепочке в виде амеб и мокриц, пожалуйста.

Он резко щелкнула большими тонкими пальцами и тут же все стоявшие в эпицентре своеобразного тира убийцы всплыли в пространство обещанными существами. Тут же в центре событий появились с продолговатыми пластиковыми ведрами бабушки Феллини и принялись одними руками в больших синих резиновых рукавицах собирать падающих откуда из поднебесья килограммы мокриц и даже морской прибрежной трески. Вся эта снедь была слита  в огромный резервуар, который подали услужливые служители мега-арены.

- С ними, детушки все, а вот к вам, господа из северно-американского и арзамаского синдикатов со всеми наземными и подземными филиалами, кто из вас выдумал эти тупейшие демонстрационные пифалки?

- Чеслово, не мы,  - залепетал тайный генерал за армалинских.

- Да и не мы, Господи, - поклялся четырехзвездочный американец.

- Понятно, значит это вычудил мой подопечный.

- Ваш подопечный? - удивились оба северных генерала.

 - Ну да, а чего вы желали... Мог же он за четыре с половиной миллиарда здешних солнечных лет впасть в тягчайший околопланетный маразм? Он еще во времена хулумов ронял свой иссине-синий энергокристалл. С тех пор я при нем патронажка. 

Вот теперь вам от меня точно не откараскаться. Я и за стариком присмотрю, и в очередной раз иссине-синий кристалл по крупицам восстановлю, а заодно и ваших земных патронажек проверю на соответствие.

- Так на не видать иссине-синих энергоосколков для паритета сторон?

 - Даже и не подумайте,  все до нанограмма верну.  А все ваши дурацкие войны раз и навсегда прекращу! Вам - идиотам еще в 1900 году нужно было выйти с нами на связь. Мы же вам оставили и северные котлы в сибирской тайге, и даже продемонстрировали его работу во время падения тунгусского метиорита, а ученых каких вам давали. 

Кибальчича - повесили, Галилея Галилея - отрекли от астрологии с астрономией. И вот она первая мировая война. Это вы изменили вектор технического развития. А в тридцатые мы вам указали дорогу на Шамбалу, но и там вы прихватили только видеотелефоны для деток вождей немецких фашистов. Мы же вам оставили чертежи легендарных индийских виман, сами виманы, а вы всё сами с усами все начали с низкого старта...

А все потому что на войнушках и гонке вооружения  заработали миллиарды. Но все эти ваши земные миллиарды только пыль мельчайшая в межзвездном пространстве. Безумцы! Даю вам срок к 1 сентября 2018 года, наконец, выйти с нами на связь и доложится по полной форме. 

Отчеты зашью в бошки ваших прибывших интитюев! Эти парни-таблицы хоть помнить умеют. А вы, генералы, да и ваши политики, не помнят! А жаль. У меня есть и полномочия и дальнейшие средства воздействия. А теперь марш в сувенирную, каждому положено только по одному чемодану. Его и получит каждый, а этот балаганчик пора уже прекращать....


- Писатель, нас просто шмякнуло в ту палатку. Когда поприходили в себя - ни бабушек Феллини, ни самой светлейшей Мааатааам Баааррава!, ни самого  космического Синейшего с его иссине-синим энергокристаллом просто на духу не было! Всё вдруг развеялось к чертовой бабушке - одной из тех, кто патронажит за итальянскими подружками Мусоллини... 

Ну, просто улёт на полный абзац! Глына и мертви бджолы не гудуть!!

36.

• Что такое душа? В нотах слышно... видно.. ощутимо... гораздо больше, чем возможно изложить простыми словами... © Ольга Мали

Когда пишешь - отпускай сердце, когда вписываешься - отпускай душу. От звона до шороха - ты писатель Читайте мои книги, я над ними дышу.

Когда сюжет переходит в ламинарное состояние и развивается очевидно до банальности - время переждать. Читайте мои книги, я над ним и думаю.

Оказывается, свой роман я писал за год до его реальной задумки... задумайтесь над этим... мы что-то всегда совершаем в преддверии некого осуществимого чуда!

Начнем с тезисов о социоритмия старости, поскольку:

- это обретенный опыт и нереализованные прежде мысле-неликвиды,

- это обретенная житейская - моральная и духовная жизненная остойчивость даже при материальном горьком мякише,

- это обретенные с оглядкой на нынешние возможности прежние и новые сверхзадачи,

- это возрастная корреляция целей, но ни кои образом не отказ от целевых установок,

- это гармонизация реальности в соответствии с этическими и эстетическими приобретениями прошлого,

- это удаление вечных душевных заноз - на финише им не место!

- это поступки вместо благости и свершения вместо сирости,

- это решительное терпение к новым веяниям и абсурдам,

- это решительное противление всем тем мерзостям, которые намеренно демонстративно совершают другие - их нельзя упредить системно только в случае огульного недеяния,

- это осознание того, что последствия чужих глупостей, равно как и твоих - коснуться всех,

- это решительное осознание того, что мир упруг и в любом недеянии всегда отыщется мера содеянного.

АУМ!

А теперь осторожненько перейдем к вопросам практической педагогики....

Что такое подстройка под запросы и, увы, возможности Времени. Это скорее не писательский, а учительский пунктик. Вот если рассмотреть чему и как учат сверстников украинские учителя из Киева и Прикарпатья, Донецкой области и Закарпатья, Хмельницкой и Херсонских областей.

Вы точно найдете разительные региональные отличия. Особенно в пору воспитательных пятиминуток. Почему так по-зверски расправляются со своими сверстницами и сверстниками ученики старших классов из Днепра и такого не происходит ни в столице, ни в городках и местечках Киева и столичной области...

Квантирование времени местечковыми уплотнителями реальности, тем не менее, всех нас обращает стойко в наше мало общее, крепко распорошенное вчера. 

Так вот, что более прочих известно украинским учителям, так это то, что ничьих судеб на обочине вчера не бывает, вчерашние педагогические недоработки вызревают в колоссальнейшие проблемы сегодня с его кровавыми извивами в АТО и около..

.

Вот почему и сегодня актуально просто попытаться сделать шаг навстречу друг друга... не на окопных брустверах АТО, а не межобластных уровнях.

Все это, так или иначе, с привязкой к глобусу Украины, предметно касается диагностике кармы.

Диагностика кармы... Следует повториться: если ты не совершал окрестные глупости, то их совершали другие - те, которых ты не упреждал своим недеянием.

Последствие чужих глупостей, равно как и твоих собственных, коснуться всех. Мир упруг - в любом недеянии всегда отыщется мера содеянного.

АУМ!

А теперь перейдем к следствиям. Существуют базовые алгоритмы жизни, привычно ожидаемые, и к ним наложенные на реальные стационарные прогнозируемые заранее - экстримальные, когнитивные, ментальные, интеллектуальные, разрушающие стационарные отношения между самими близкими людьми.

Защищать себя и близких от разрушительного действия таких алгоритмов - это особое искусство, и владеют им обычно немногие.

Алгоритмические коктейли реальности обычно заказывает и преподносит нам трудяга судьба. Мой отец называл её сокрушительное следствие Роком. И предпочитал ритм экстримальных алгоритмов жизни, отбрасывая напрочь ламинарные алгоритмы окрестной жизни.

А судьба́, судя по Википедии — это сложная, математически неописуемая модель жизни человека, которая зависит от поступков и мелких деталей человека, то есть человеческого фактора; не поддающаяся объяснению, непостижимая совокупность всех событий, обстоятельств и поступков, которые в первую очередь влияют на бытие человека, народа и т. п.; предопределённость событий, поступков; рок, фатум, доля; высшая сила, которая может мыслиться в виде природы или божества; древние греки персонифицировали судьбу в виде: Мойр (Клото, Лахезис, Атропос), Тиха, Ате, Адрастеи, Хеймармене, Ананке; древние римляне — в виде Парки (Нона, Децима, Морта); слово, часто встречающееся в биографических текстах.

В русском языке синонимом слова судьба является слово удел.

Наш человеческий удел прожить на Земле долгие по возможности годы и однажды состариться. И тут-то, приходит старость, как время иссечения прошлых ошибок, порой больно занозящих, порой уже застывших во времени.

Знание о конечности всех земных дел и процессов требует выстраивать во времени единую иерархию дел и поступков назначит Время.

Спор со Временем бесполезен. Важен регуляторный хронометр Времени. Право на фотокадр со временем сменяется правом на фотофакт реально прожитой жизни.

Знание о конечности всех земных дел и процессов непременно обрывается внезапной кодой Смерти.

Время требует вынести за коду смерти всё реально прежде состоявшееся.

Время, как импульс прожитой жизни, начинает и выстраивает во времени единую иерархию дел и поступков. Хулитилей, симпатиков, обожателей и ревнителей прежде состоявшегося назначит Время.

В это время к переходу на дальние пути Вечности дозревает душа.

А пока случайный крик или даже крики о старости, это ещё не книга о старости. И поездка в Италию - это еще не бег от старости, а просто северная пробежка. Все мы просто обязаны дожить до собственной старости, пережив драму, а порой и трагедию человеческого старения,   как своего собственного, так и своих близких в движимом или недвижимом состоянии, с пришлыми патронажками или нет, и постичь до конца Старость, дарующую нам мудрые, пусть часто и надломленные, но светлые и добрые голоса. 

37.
святые угодники, где мой нынешний Ерушалайм?! Готельеро Виллы Де - Маттео, наверное, самый добрый и верный на всем побережье, встретил нас после морской поездки с восторженной иронией бывалого человека. У себя на вилле он икона стиля своего внешне бронированного, как позднее оказалось, храма-дворца, крепкий и знатный перец и многая прочего...

Мы особые гости синьора Маттео, а вот что, как и почему, это как сардины на море, которые переростками называю уже серебристой тощей не килькой и даже не случайной дельтовой семгой, а то ли ставридой, то ли еще как-то иначе... Её еще повсеместно португалы жуют... с португальцами и португалками, и к ним в комплект с вечно переместными украинцами, дающими деру вдоль и поперек всей Европы.

Но итальянцы наверняка знают, что тощих сардин не бывает, а за вылов дорогих сортов рыб можно накликать на себя финансовых полицейских с огромными на всю рожу усищами и такими же устрашающими лычками вдоль добротных служебных мундиров. Поэтому на вилле у самого Маттео вместо вина и контрабандных специй - белое вино  просекко, виноградная грапа и крепкое тунисское кофе, что даже для самых леворуких киевских интеллектуалов в моем собственном числе невелички и моей очаровательной половинки - вполне в самый тыц!

Только, пожалуйста, не придирайтесь к словам... И прощайте частые обрывки мыслей... Мы как бы здесь говорим questo romanzo. Стоп, милейшие, зачем это вы в ГУГЛ полезли? Что перевелось? ЭТО РОМАН?! Ага, это непереводимая идиома итальянского языка... В Израиля и в Украине говорят блаблабла, а вот итальянцы с их дольче вита о том же блаблабла говорят questo romanzo. А когда прерывают всё тот же бесконечный треп ни о чем, грозно пресекают:

- Basta questo romanzo! - но при этом свою итальянскую тайну Полишинеля так вот запросто пришлым туристам и иностранцам не выдают. Вот поживут, потрутся между прибрежных жителей эти иноходцы, гляди, и поймут, а не поймут - велика ли будет беда?

Воистину ёшкин кот, химыны куры и яшкины яйца!

Да что там собственное невеличие при внешнем напускном безразличии  русских. Мужчины в странных цвелых татарских халатах, женщины - одиночестве... Чесслово, смотреть странно и грустно. Когда они так успели цивилизационно отпрянуть резко назад? То ли русские стыда неймут, то ли украинцев вынесло на перекресток. Трудно сразу понять, а вот принять, как говорят вежливые черногорцы, изволите.

Им сегодняшним скорее ответны мировые сказочные бандито...

 "Мы - бандито-гангстерито,
Мы кастето-пистолето, o yes!
Мы стрелянто, убиванто,
Украданто то и это, o yes! 

Банко-тресто-президенто 
Ограблянто ун моменто, o yes! 
И за энто режиссенто 
Нас сниманто в киноленто, o yes! 

Мы бандито, знаменито, 
Мы стрелято пистолето, o yes! 
Мы фиато разъежато 
Целый день в кабриолето, o yes! 

Постоянно пьем чинзано, 
Постоянно сыто-пьяно, o yes! 
Держим в банко миллионно
И плеванто на законо, o yes! 

Мы пирато-гастролеро, 
Мы синьоро де ля воро, o yes! 
И гражданто убеганто 
Врассыпанто престо скоро, o yes! 

А ля белля де бамбино 
Все игранто в гангстерино, o yes! 
У мамано цап монето 
И стрелянто пистолето. 

У мамано цап монето 
И стрелянто пистолето, бах-бах. 
У мамано цап монето 
И стрелянто пистолето, o yes!"

Вот такие и летят из Мехико в Акапулько, то на "джете", в котором и воздух испустить негде и никому больше не наливают - хоть с уже буряковыми рожами, хоть со светло свекольными... Не "по приколу".... И калашей с лимонками почему-то при это на борт не берут... Как на стыке Камы и Волги где-нибудь под Самарой, где браконьеры-ингуши и чеченцы отстреливаются из гранатометов, и это в районе атомной электростанции со всеми ее твелами и прочей техногенной нафаршировкой!

 Город на Каме, где не знаем сами.
 Город на Каме - матушке-реке.
 Не дойти ногами, не доплыть руками -
 всё под контролем АБеВеГеДе...

- Будем, писатель!

- Будем, генерал!

- Да не из Эреца ты!

- Да и ты не из подземного Арзамаса... Но оба чернобыльца мы. Я учитель, ты ликвидатор... А это сердечная спайка, и ее даже войной не пробить. Хоть и беда в ней большая...

- Не болтай лишнего...

- Да и ты, как чайник, не пей....

- Ну, разбрелись. Ты под свой монаршеский, только не путай даже во сне с монаршим,  бейскик, я под свой жовко-блакытно-незалежный... Останови войну, генерал!

 - А ты остановишь, писатель?!

- Постараюсь, - говорим мы оба и расползаемся по берегу на тяжелых ватных ногах.

Генерал уже пару сезонов даже в Арзамас не въездной, а мне на очередной туристический выезд так скоро не приработать. 

Смотрим друг друга по-собачьи в глаза. Без лая, с огромной горечью вырвавшихся из клеток, в которых мы оказались... Треска мы португальская на чьем-то праздники жизни.... А Синейшество снова погружен в графитный саркафаг вместе с иссине-синим энергокристаллом до последней крупицы.

Вся мировая эпопея с унификацией атомных твелов навсегда погружена в сказку, в которой не торчат ничьи уши по обе стороны водораздела социальных систем. Все прочее уже из газет и тысяч постов всяческих Интернет-изданий. Представители Сименс и РосАтом крепко жмут руки друг другу... Чисто, аккуратно, красиво... А рядом никаких писателей и генералов... 

Украинские АЭС больше не кричат о возможных аварийных останках. Впредь их больше не будет. Вот так бы и войны впредь бы чтоб не было или снова пробудить его иссине-синее Синейшество? А?!

38.
Вы еще не забыли? Весь берег Феллини разбит на пляжные станции - четыре ряда по 50 опрятных солнцезащитных стационарно-раскладывающихся грибами зонтов, под каждым при желании - два топчана-трансформера. Такие же точно на 200 километрах албанского пляжного побережья. В Черногории не всё так ламинарно. 

В Черногории скалы уходят в море, но зато бездна разно всяческих островков. Да что говорить, Адриатика - это многонациональный. Многоплановый пляжный мир в преддверие Рая.

До  двухсот отдыхающих на одной пляжной станции, а таких обозримых станций около трехсот... Разово может отдыхать под эгидой местного муниципалитета - пляж бесплатный вроде бы до шестидесяти тысяч организованных отдыхающих.

Один грибок и один тапчан дают отдыхающим и стяжателям услуг  до дести евро за световой день - с восьми утра до восьми вечера. Есть два маленьких но... Во-первых, где-то существуют вообще скорее мифические бестопчанные кластеры риминийского побережья. Мы их просто не видели.

А во-вторых, существуют туристы, которые не платят за топчаны, но одном месте им уже через полчаса крайне неуютно. Есть и третье обстоятельство, если вы из конкретной виллы и пользуетесь пляжем конкретный срок - то тогда с вас берут не десять, а ровно восемь евро, но только на вторые сутки... Ничего не перепутали?

Отож.... В Албании то же удовольствие - пять евро, в Черногории от 4 до 6.

Но кухни особой в Римини нет. И треска это еще и мечта! Прочее - это многообразие всяческих пиц - от двух до пятнадцати евро. Но помните, что за два евро вас накормят да очень жирной сырной булкой размером со шмат армейского хлеба. 

Да только сытости от такой еды не надолго. Существуют еще, правда, ризотто и паста, но это рис с овощами и креветками, мидиями и мокрицами, и тоже самое, но уже в виде макаронов по-флотски...

В своем полусиротском детстве всем этим я полуобъелся, и у меня эти пищевые наборы вызывали внутреннее содрогание. Так что оставались только просекко и пицца. Просекко поставлял благодушный гостеприимный Маттео, а вот с пиццами разгребались сами с особым не столько гастрономическим, сколько общественным интересом и нескрываемым человеческим любопытством

.

По нашему отпускному кластеру пляжа очередной Мардук. Он же Мамаруки, он же Моня из Пакистана носит на крепенькой пластиковой полочке-перекладинке разнокалиберные, но одинаково невесомые почти ажурные женские платья. Сейчас он устремился навстречу бабульке с опорной северной палочкой.

- Новая коллекция, белла синьора! Белуччо грандиоза, мэм!

Соседняя бабка, словно вынырнув из песка в резиновых калошах безвозрастной драйверши. хватает настырного продавца уже своей опорной синей палкою по спине. Ей Богу, тут же припоминается воистину классическое:

 "Дайте мне женщину синюю синюю -
 я проведу на ней белую линию".

На смуглой спине пляжного коммивояжера синяя линия проступит не сразу. Но кружевные платьица уже за мгновение разноцветными парашютами опадают подле опешившего Мадрука в песок. Теперь он вошкается ужом у ног обеих бабулек - платья не шматья, или, скажем, не надувные пеструшки, а бабены, бабены и еще раз бабены и от каждого в этом мире свои... Вел, вел, вел.... 

Каждому воздастся по мере его... А Мардук - человечишко маленький и от Будды своего спешно отсторонившийся. Так что не воздастся ему по вере его. Надлежит платья собрать и вновь славно и ажурно развесить, а затем тут же побежать дальше. Потому что на каждый товар есть свой покупатель, и только тот пакистанский купец-молодец, который дважды не потревожит своим предложением отдыхающих - ни русских, ни итальянских, ни украинских.

39.
 В Акапулько местный шеф-бандит сквозь редкие лошадиные зубы после пары рюмок текилы и добрячего глотка виски, коим в здешних местах принято заполаскивать горло, чисто по-заговорнически обещает:

- Всё в мире просто, как у старины Фреда с берега Феллини прямо из рук отобрать его дурацкую цирковую гармошку, а заодно и пиликающую свое гармонику из губ отодрать!.. Всё в мире просто, проще не бывает. Господа и мистеры, кампаньерас! Всем на контрольные весы - больше не жрать и не пить ни грамма! А мы от Нью-Йорка до Акапулько, я тебе уже рассказывал, Все ох, как нажрались!

 - Бортольерос, воздушный прибор в студию! Всем на крышу! К прибору не прикасаться!

- Опять на крышу, опять мордой в грязь!..

Вслед за нами на крышу вновь вынесли несколько достаточно продолговатых коробок с деревянными брусами. кожанными поджопниками и всяческими керамито-полиуритановыми трансмитерами. За полчаса был собран очередной небольшой вертолетец с явно акульей рожей. Мы только перекрестились! К самому Синейшему и от него же летать на таком драньтье...

 На сей раз кроме пилота, в тесных кожаных подрачниках нас разместилось четверо. Это как "смешались вместе кони, люди...". 

- Ты только, представь, писатель, где их Зона-51 и где наш Арзамас с мутными номерами?! 

Вертолет практически внезапно шарапнуло в небо под мерную трястку, ей Богу, самой Санта Лючии, а к ней и святого Витта. Потому что в преддверии предстоящего Армагеддона о традиционных божествах и богах, если честно, уже забываешь и держишься только за всего три житейский кнопки: жрать, срать, размножаться. Словно все эти три кнопки только и остались у тебя на лбу, а вот выбор, какую нажать - уже не за тобой.

Тебе предлагаются игральные кости. Три раза выбросил вариацию ЖРАТЬ и тебя раздуло в разрыв, столько же с кнопкой СРАТЬ, и от тебя останется только тухлая оболочка, а вот если РАЗМНОЖАТЬСЯ, то тут же тебе поставят изделие из всемирно известной Мрачной долины. По карте она рядышком с Силиконовой.

Там таких кукол клепают, что и мускусом от них прет - хоть фисташковым, хоть абрикосовым, и слезы страстные во время оргазмов льются, и кожа у них в тонкий велюр... Но если ты три раза подряд отважился с подобной гадиной на коитус, то ты уже выжат навеки. Оттого и долина зазвана Мрачной, что после таких изделий и их стандартных проделок, сам ты уже навсегда просто пеленгас замороженный...

Специалисты двух противоборствующих северных кланов при полете дружно струганули ни в чем не повинную сельву, а мы - генералы, тупо разбрюшенные над ними, не пожелали ни одной из трех кнопок, а только по-простецки бухнуть. 

Тут-то нас и приземлили без кипиша в неведомом подпространстве, скажем, в наевшей всем уши точке эМ, где всех  дружно поставили на ноги и выдали компактно-улетные чемоданы. В наших генеральских тряслась, похоже, столь желаемая выпивка, к которой мы спешно и приступили.

Сотки располагались в аккуратных граненных тетраидах. О чем-то ином думать уже не хотелось. Нах нам все наше земное соперничество, когда все мы под колпаком у Синейшества, а он сам под контролем патронажки из созвездия Альдебаран? Это какими же идиотами надо быть, нет, оставаться после такого прозрения, чтобы вновь в дуру так враждовать? 

А если довыёживаемся, и Синейшество рубанет по нашим северным государствам из колымских котлов и тупо навсегда их прихлопнет? Нет, по этому поводу надо выпить... И мы выпили крепко - без царя в голове!

С иным дураком пить чревато. Секретный арзамасец обнял американского бригадного генерала за шею:

 - Если что между нашими норами, если что в дальнейшем буде не так, я тебя в падлу в винт по алгоритму скручу.

- Перестань, Алексей, все ваши с фомками у нас давно на трех пожизненных сроках. Так что никто не приблизится.

- А если вот этими руками?

 - Тебе бы этими руками только малявы писать да рыжих девок бесстыжих лапать! Уймись... Рыжих не предложу, но кукол с Мрачной долины - хоть три чемодана! Целый конструктор! Прибудешь к себе - соберешь в самой невероятной фантазии. Как у вас там? Белый верх черный низ с пуговками из перламутра...

- А что, пучеглазеньких давно мне не доставало. У наших подземных глаза как у камбал - шибко плоские не пронзительные и даже без прежней пронзительной поволоки! А ведь как заволокали, словно волоком...

- Наши, хоть и не настоящие, но так заволокут, что не отчухринишься. Чин-чин, Алексей!

- Алеха!

- Алеха, пей малеха. А я Кларк, по-французски Клермонди, а по-русски Кларик, взуй земной шарик.

- Ладно, чего уж с подарком тянуть! Чемоданы в студию!

Двое в черных, идеально пригнанных по телу трико, внесли чемоданы, из которых уже звучало:

"Кларик, Алёха, Алёха, Кларик,
Кларик-очкарик, Лёха-малёха,
Лёха лошарик"...

- О, и до министров иностранных дел дело дошло! - пьяненько сказал Алексей.

- Всё, - пьяным не наливать! - тут же трезво и строго распорядился Кларк. -Нам еще с ними, - он веско указал нужным пальцем наверх, - не однажды еще придется сидеть за одним столом переговоров. Потому что в этом вся наша работы. Сегодня устаканили параметры твелов, завтрра границы двух-четырех стран, а послезавтра...

Тут к бригадному подошел специалист с его стороны и что-то обескуражено пробормотал. Бригадного тут же взорвало:

 - Ты  только посмотри, Леха, как бухло жрать, ты гаразд, а как инфу передать, то здесь мы с тобой влетели. Куда-то нас с тобой в очередной раз занесло: что летать - летали, даже постреляли, а вот прихватили товар, да не тот. Что это за марлевые повязки?

 - А это мой личный адъютант Зеленцов, когда со второго реактора при проверке безопасности сиганул, чуть повредился мослами. А лететь в командировку надо было срочнейше! Вот мы его и перебинтовали набором секретных инструкций... Если их правильно отмочить, так такое можно прочесть!

- И прочтем!

- там, между прочит, и наши параметры на стык с вашими... одного человечества ради!

- Вот ради его и прочтем!

- А зачем?

- Мы же вам суть этих формул с параметрами на одной маленькой флешке дали. Вон она у тебя на шее!

- А моя у тебя! А мы молодцы!

- А что будешь делать с бинтами?!

- Несите их в лабораторию!

- А на них ни хрена нет, я пошутил. - А шутить с нами не надо! Мы произведем анализ крови вашего Зеленцова и узнаем не только что и где он сожрал, когда и с кем конкретно совокупился, а главное, где и чем облучился!

- Вот ха это, Кларик, я тебя уважаю! Бум!

- Чин-чин, Алёха!

*     *     *

 - Ужрались! - внезапно произнесла сама светлейшая Мааатааам Баааррава! - И где, скажите? На Астроплане... Не понятен Астроплан, скажу более внятно - на Преднебесье! И кто казалось бы? Предполагаемые климаксические генералы времени Че? И это вам чисто гипотетически предстоит выжить в будущей ядерной бойне?

Что, орлы-соколики, приуныли? Мы подлетаем к Бермудскому треугольнику. Шоломкайтесь, обнимайтесь. Время расставаться. Возвращать вас столь заядлых вашим народам нельзя. 

Вы, Клермон, отныне второй пилот пропавшего лет эдак шестьдесят тому назад гидроплана. Возраст вам при этом вернем. С мозгами хуже. Мозгами иногда думать надо. А вы до чего совместно додумались? Прорыться под землей из Зоны 51 и Арзамаса с тухлыми числами, чтобы совместно бухать и мять девок роботизированных из Мрачной долины.

Да кто же вам это сегодня мешает делать? Так вы же заместо этого словно с цепи сорвались! Целые континенты земли в мировую бойню втравляете. 

А вас, тайный генерал, безо всяких обид и возвращения возраста мы просто запакуем на Адриатику. У вашего Самого там до хрена резентуры. Вот и будете их проверять аж до судного дня. Всё равно самому Вашему Адриатики не откусить! Не по зубам!! 

Просто мы, космиты, этого не хотим. Потому что к Адриатике истоки земного человечества тянутся. Там же и резервные эталоны геномов земных припрятаны.

...

- Прощай, Клермон! Мне не за что каяться!

- Прощай, Алёха! Береги себя бледно-рыжый!

- И ты, рыхлик серый, не забывай!

- Прощайте, сама светлейшая Мааатааам Баааррава!

- Адью! Время пошло: десять, девять, восемь, семь... Расстыковка!

- Шесть, пять... Отстрел с орбиты!

- Ёх манты! Два, один! - что причитал в последнее не земное мгновение Кларик Лёха уже не слышал.

40.
- Нет, ты только представь, писатель, как мы только на одной буратинистой деревяшки проскакали от Акапулько до Астроплана и с Поднебесья обратно... И только представь, флешку с данными отобрали свои же, а меня на Адриатику упекли в почетную ссылку жрать треску и всяких слизняков и косоножек морских. А они к тому же все как на подбор из начала пищевой цепочки землян! И всё это словно в насмешку под музыку из фильмов Феллини или вот эту, может быть слышал?

"В одном из не снятых фильмов Федерико Феллини. На тоненькой льдине в стакане мартини..."- Слышал, не слышал, Алексей, сейчас я по смартфону пробью. Ага, группа Би-2: текст песни Феллини

В одном из неснятых фильмов Федерико Феллини
На тоненькой льдине в бокале мартини
Герой на героине героиня на героине
И двойная сплошная пролегла между ними

Между ними секунду назад было жарко
А теперь между ними лежат снега Килиманджаро
Патроны в магазине глазами на визине"
И отравленный воздух глотают так жадно

Зря ты думаешь о смерти
Я хочу найти письмо в пустом конверте
И прочесть тебе
Зря ты думаешь о смерти
Я хочу найти письмо в пустом конверте
И прочесть тебе
Зря ты думаешь о смерти
Я хочу найти письмо в пустом конверте
И прочесть тебе

В одном из неснятых фильмов Федерико Феллини
Лежат снега Келемонжаро
Герой на героине героиня на героине
И отравленный воздух глотают так жадно

Зря ты думаешь о смерти
Я хочу найти письмо в пустом конверте
И прочесть тебе
Зря ты думаешь о смерти
Я хочу найти письмо в пустом конверте
И прочесть тебе

- С Келемандраро они точно лишку хватнули, но в остальном все эти Риччоне, Католика и Габиче маре вместе с берегом Феллини у меня уже в печенках сидят. Прибыл, выпил холодного просекко пару кувшинов, остудил дурь и пошел искать... Ты хоть знаешь, что я ищу? 

- Не знаю, Алексей.

- Я ищу здесь, писатель, ту первую точку отсчета из-за которой всё стало происходить, пока я на года не вляпался в дешевенькие круизные рейсы вдоль пляжного побережья... Туда сюда, как нитка с иголкой... - Зуналэ, брынг ми а нодл мит фодэм! (Сыночек, принеси мне иголку с ниткой! - идиш) Узнаешь, зуналэ? А воротись-ка ты, сынку... Я тебя породил, я тебя и убью!

- Себя, что ли, господин генерал?

- Себя идиота, себя! А что мне тебя убивать... Вот, мои уже пробили - никакой ты не Эрец, а самый что ни на есть украинский Киев! Но ведь человечище же! И пить, и говорить, и дышать... хочется... Ведь из Киева и сестры Берри... Клара и Минни - Клэр и Мерна Бейгельман, потомственные киевские булочницы, а ты жил на Булочной, так что не мог их не знать... В конце пятидесятых они тебя пузана еще трепали по щекам... Вот и весь твой Эрец-анабазис, а пить с тобой буду, потому что ссыльный я, а ты головатый... Так что мы, как нодл мит фодэм: я ведь тоже из рода Якова, но рассейских кровей... Но сейчас во мне кипит обиженный генерал!

Ты думаешь, писатель, откуда я столько о музыке к фильмам Феллини прознал? Вот! У меня на сей счет был свой источник персонального информирования! Эту музыку нам приземистый немец Фред из отеля, что в Акапулько играл. Всё время  только ее одну на своей маленькой цирковой гармошке играл. 

Как говорят у нас в мутно номерном Арзамасе, баяны рвутся - гармошки остаются. И заметь, не аккордеон, а такая себе гармонь-черепашка, в которой он финтил в заправском цирке Феллини, да еще к ней в комплекте - немецкая губная гармонь, видать трофейная от дольчен зольдатен, дойчен официрен... 

Всё время на черепашке играл, а на губнушке подыгрывал. Да так ловко, подлец, да так отчаянно... За что ему и отстегнули десять штук баксов, и никакие бомбены здесь ни причем.

Потому что он немец, а на берегу Феллини всех немцев-то ненавидят. Кроме сопливого молодняка, ко второй мировой войне не причастных. И кроме ещё одного, если только он по имени Фред и играет на гармошке пиколло, как никто не посмел бы более! У него то и дело то съезжает на сторону огромный клоунский нос, то свисает сеном-соломой безобразный парик из пакли. которой нынче не делают...

Прежде эта пакля была особой корпией для пушек... Из нее делали от времени Возрождения гнет! Начнет дымиться такая, и все тут же разнесет в пух и прах старинной лошадиной дробью! Да и сам Фред похож повадками на маленького циркового пони... Это еще Феллини заметил! В какой-то рюмашной, где Фред занимался вялым осмеянием реваншизма.

- Потянет! - сказал Феллини, и Фред согласился.

- А вот зачем и куда мы летали, - внезапно продолжил Алексей, - со всеми возможными Симпсонами и погрешно непогрешимыми атоммашами, со всеми этими штуками-муками, со всеми этими твелами-велами, будь потише, а то тебя сразу пристрелят, ты лучше о смысле своей жизни подумай...

Уже в Киеве в мировых новостях думать не пришлось. Сразу по приезду с берега Феллини показали креативную смычку ряда западных корпораций со всяческими постсовковыми атоммашами на любой вкус. Твелы будут работать повсеместно в штатном режиме, станции не будут дышать на ладан, и планета не крякнется. Мужики были на экране крепкие, пожатия рук цепкие, а я только грустно чесал свою давненько не стриженную репу - почему же так нельзя со всем остальным страшным тоталитарным наследием, чтоб только пицца и кулебяки, вареники и равиоли отличали нас на земле.

- Ты усек, писатель? Ни ты меня, ни я тебе в жизни не видел! Просто тебе и мне однажды пригрезилась сказка. А "жопа робишь"... Там Макар телят пасе... Не мы же с тобой, писатель, всяческие ПАСЕ с МАГАТЕ. По возрасту с тобой мы, скорее альтруисты и пофигисты, хоть и стыдливости нас фик, и языки на развязке. Да только как нам без сказок, писатель?! 

Отож, я то знаю о тебе практически всё... А ты меня, рыжего бродягу по круизам приморским кочующего и вовсе никогда в жизни своей не видовал. Потому что невидаль я? 

А треска местная хоть и на гриле, все же вызывает у меня тоску о парнях, которых отправили в самое изначалье бесконечной пищевой сети человечества. Мы, писатель, с тобой человечество? Вот и не жри никогда что попадя! Звездой подавишься... Даже не генеральской...

Мы шоломкаемся, жены привычно отступают на второй план - прощаются мужики! Алексей сходит на берег походкой старого секретного генерала. За ним идет его изящная русская жена, красивая женщина с опущенными плечами, окутанными темным парео, за ними семенит бойцовская итальянская челядь. 

Сам же, похоже, отставной тайный генерал давно уже не челядник, но его недавнее генеральское слюнтяйство уже прошло. Чем больше он удаляется от пляжного песчаного пирса под ритм волн, под ритм цивилизаций под окрестный рев ристалища судеб, тем упруже и значимее в пространстве его собственные шаги - вот он уже на площади Парадов в Москве стоит у самой Кремлевской стены, а вот он уже в Арзамасе с мутными номерами идет на доклад к самому, но дальше я больше его не вижу. Он словно растворяется, поскольку на персональных курантах его судьбы внезапно кончается Время...
.
Время... Оно обустраивает всё под себя, сверяя по своим собственным вневременным канонам. Очнешься, и всё - словно его и не было, словно всё, что случилось - сон! Воистину сон, и не было этой сказки! И не было бы её, если бы прежде не жил на земле Италии великий и мудрый Сказочник - солнечный Фредерико Феллини! Волшебный знаменосец - бандерос земного и солнечного человеческого счастья, котором и пропитан в маленькой Италии весь Берег моря - просто неверояный до самой морской кромки упоительно неповторимый берег Феллини.


Для кого-то это только слова, но для истинных последователей Феллини - это едва ли не церковь, опекающая Веру тех, кто просто раз и навсегда знает, что в этом мире победят Сказочники и их светлые сказки - в солнечном упоении и с надеждой.


41.
- Ну, как бы всё алёре, милейшие синьоры и господа!

- Ваш район пожизненного отбытия?

- Ваш район жизненного Бытия?

- Пот праотца Лота. - Похоже, что и пляжные старушки пережили  Всемирный потоп, во время которого ютились с библейским Лотом в одной каюте.

- А что, блудницы, все вы дочери Лота?

- Каждая! - отнюдь не кротко отвечают старушки. Видно, крепким был Лот мужиком.

- А то, крепыш на вес Тахтамыш! - скалозубят в ответ в память о незабвенном праотце Ное весёлые шибутные старушки, посверкивая на солнце вставными фарфоровыми челюстями. И вдруг одна в разрез сценария внешней кротости восклицает:

- Сестрицы-девицы, посмотрите на расслабленные морщинки моей дряблой увядающей кожи: сегодня их море до того славно расслабило, что вдруг показалось будто я Синдирелла!

- Что ты несешь, Бастинда! Тебя просто размыло-размочалило море! Челюсть подбери!..

- Будешь, Ромуальда, так и дальше злословить и злобствовать, пожалуюсь на тебя самому святейшему прибрежной радости мэтру Фредерико Фелини! А у того разговор будет краток и он непременно спустит за тобой неурочную лестницу с Неба, и ты поплывешь тучкою серой прямехонько в Ад!

- Сама ты дура, Бастинда! И всем вечно ты душечка! Но небесного маэстро не проведешь. Он и не таких как ты насквозь видит!..

И за такими словесными пикировками проводят кружевные старушки время, совершенно не злобствуя. Сплошное questo romanzo, хоть сразу пускайся в пляс. Но это только преддверие! Словно в каждой из них вселяется некий солнечный Марчелино - проказник и праведник, стремящийся даже ещё не к Богу, а к открывшемуся им святому! И этот великий новый святой - пресветлое святейшество прибрежной радости Фредерико Феллини!

Хлеб и вино вам, старицы! Хлеб и вино, хлеб и вино! Ни много и ни мало, а ровно меру в солнечном всплеске! И всё потому, что мир Феллини уже не штормит, а белые цапли и черные альбатросы не прикручены к берегу тюремными пожизненными табуретками. Они смело перемещаются между пляжущихся людей, словно в шахматной партии Е2-Е4!

Преданные Феллини небесные работники сцены неспешно разворачивают безбрежный  театральный занавес с некими сущностями только через раз издали похожими на людей. Они точно знают,  работнички эти, что даже шторм - это только пилинг волнистой глади окрестной морской поверхности, из которой вымываются на пляжный песок укутанные водорослями крабы с мокрицами. Обычно уже в виде обглодано обсосаных трупиков, словно в там, пучине живет неведомый поедало всех этих соленоватых зверушек.

Вот такой он внезапный пиллинг телесный вдоль всего побережья, словно за ними только и охотятся некие рыхлые вечно пакистанистые субъекты со своим пиратским пристрастием в грязных майках и шлепанцах обутых поверхразномерных и почему-то обязательно двух левых носков!

Нет, пожалуй, это не прибрежные пакистанцы, ночующие внешне приоткрытых козырьках гаражей. Это тайки. Пожилые, крайне не по-сиамски неряшливые тайки, предлагающие массажные процедуры.

У себя дома на Сиамском заливе у всех их на лицах присутствуют ещё темные, словно и впрямь пиратские, платочные маски. А над ними огромные соломенные шапо, плетение которых - это особое искусство. Лица таек по их естественной первоприроде - маслянисто ровные. 

Сами же тайки либо смуглые в пяти тамошних провинциях их восьми, либо белые, в которых просто брызжет наружу северная китайская кровь... Хоть и южных провинций, но за многие столетия эта белизна китайская их напрочь проела... Но до берега Феллини  прибывшие массажировать европейцев тайки эту болезненную белезну просто не довезли.

Так что лица их - от природы маслянисто ровные, задернуты в особый азиатский глянец, и уже чисто по-европейски густо изборождены грубыми бороздами глубоких морщин с перегрузом, как лунго эспрессо, более переводимое на киевский лад как полный двойной эспрессо - воды больше на чуть, а кофе едва не вдвойне...

- Куда их, мэтр Феллини?

- В публику! Здесь им не сиамское шоу "69", пусть занимают места на галерке и не напрягают собой! - И тут же ещё не зычно, но громогласно:

- Кто так раскатывает занавес по Преднебесью?! Что там у него реально глаз нет -неужели и впрямь он не видит, что только местами занавес хоть как-нибудь белый, а так просто незримый?!

- Он белый, маэстро! В местах генеральной постирушки перед финальным выходом, но по особому приказу небесных кастелянш, будь бы они неладны эти генеральши от реквизитов и театральных костюмов. Гнать бы таких... Все так переменчиво и незримо...

- Гнать их взашей! Но только не сейчас!! Это же как на съемках - тот же бардак, та же несогласованность, та же привычная волокита! Драть их за патлы - только время терять! Да и зачем мне знать, что и зачем? Я привычно работаю на экспромте. А для всего остального у меня даже здесь есть мой собственный преднебесный штатный помреж. Так где же он, мой славный Серджие Белопуччи?! 

Кто-то пошлет за ним, кто-то хоть пальцем по пальцу щелкнет? Или все фокусники всё ещё живы, а мне достались одни Преднебесные доходяги?!

- Маэстро, мы нашли и доставили сюда Белопуччи. Но не совсем вовремя - его сейчас просто пучит от радости!

- Так всё это проказы самого Белопуччи! Он что в земной жизни не дорадовался, или не принял сути сакрального перехода? Объясните ему, что с ним приключилась Смерть и теперь он только мнимая величина! Не важно как, но заставьте его работать! Пусть работает! 

Здесь в Преднебесье у многих на земле рукожопых просто все конечности поменялись местами! Но мне на это начхать! Пусть работает! И оттого, что даже у него его собственная жопа стала подобием иерихонского рта - мне просто начхать! Мне нужен результат! 

Завтра представление, а в результате завтра должна пройти очередная генерация радости! Но избавь нас Бог завтра от репетиций! Завтра репетировать поздно!


Облачная небесная занавес стала обретать полноценную вязкую белесость. Над берегом Феллини шла последняя репетиция. По контуру занавеси грохнул полноценный небесный гром.


42.
Гармониста Фреда предприимчивы американцы после столь внезапно полупровалившейся миссии на лучезарный берег Феллини вернули. К удивлению быстро. Как и откуда - никто особо не спрашивал. Из Акапулько - только и аккордеонировал Фред, еще толком не понимая, зачем ему весь тот гангстерский балаган. Ну, позвали, ну, даже не позвали, а приманили, как ребенка на денежку... 

Денежку-пенежку, ударили по рукам, и полетело, поехало, понеслось с аккордеоном на грудь и глазами на выкат! Через страны и континенты - где Римини, где Акапулько...
Редкий фокус быть немцем-католиком и умереть классиком, сорваться с Преднебесья в новые авантюры, хотя и был спущен только затем, чтобы 24 июня очередного земного года открыть новый сезон в традиционно прибрежном цирке Феллини. В традиционном шапито под парусами вечных надежд.

Но умереть классиком и создавать себе посмертную славу способен только тот, кто поместил её в рост на волшебный берег Феллини. Ну вот, алёре, вроде бы ничего не забыл?

Ах да, еще нечто о Боге! Бог есть, и он велик и могуч, а не мишурен, как черт в табакерке! Но в Преднебесье в театральной гримерке он представился мне мило сияющим желтоликим Буддой. А всё отчего? Да ровно от того, что, дескать, здесь перед носом у всей Италии прямо на этом песчаном пляже дружно подселились и беззаботно живут со скрытым внутренним весельем и радостью всяческие пакистанцы, тибетцы и тайцы!

А еще наши дамы "патронажных кровей":

 - А меня послала нах одна "дама", из наших - не сеньора и даже не синьорита... Я смотрела тунисскую косметику, она хорошая, зашла к ней в ВК. Заказывай сейчас и все данные о себе дай, хоть 50%, но перечисль. Кусок мыла -10 евро. Я говорю дорого, она мне:найду 3 куска за 15 евро. Вообщем, я сказала, сейчас ничего заказывать и оплачивать не буду. И она меня послала, открыто!

- Тут некоторые просто от скуки регулярно текстуют, а то и просто болтают о тех пару метрах и паре секунд между... жизнью и смертью... Но снова почти незримо тут же возникает приказ -  жить - тут и сейчас, и помнить. Всё может быть, всё может статься... Вот понимаю умом -  что и пострашнее трагедия, чем банальная нищета и старость, каждый день может случиться. Да, но  нужно ли помнить об этом в непрерывном режиме времени? Почему мне кажется, что не нужно!

Важно просто жить. Тут и сейчас.

Но сначала память взрывает давнишний сон. Там, во сне мне  было явлено СЛОВО. Словно в очередной раз было явлено сновидение чуда... Но чуда не произошло. Мир был мишурен и в пробуждение - грустным... Видно, наш украинский Мошиах всё ещё водит нас по безводной пустыне...

Анна Франк умирала от барачной холеры в феврале-марте, её дали прозвище Привидение. У девчушки был непроходящий жар, и она бегала по концлагерю в одной ночнушке грязно-белого цвете... Мне именно эта деталь сниться в последнее время... Украина на волоске, власть клептократов разобранная на волоски не оставляет надежд. Вот и носится Анна Франк в своей ночнушке по киевским площадям и проспектам, и только по проспекту Бандеры все идут и идут в ад тени эсесманов и их приспешников - всяческих антисемитов...
.
Я всё думаю, зачем нам старость...  я бы назвал это бескарьерным периодом с поиском духовных квот на право жить на Земле... Хорошо, что при этом утончается, но упрочняется... емкая лепнина образов, но сами образы очень придавлены прошлой жизни... А что с нас взять... 

Мы родом из прошлого... ажурно, весомо, больно, но хотелось бы чуть иных ракурсов восприятия... Но кто нас спрашивает? Заканчивается заложенный природой лимит деления клеток и приходит старение. Время, которого, как говорят, нет, не щадит никого и ничего...

Порой на осознание всего этого уходит всего несколько секунд, или несколько метров в надежде добежать до точки, начиная с которой все вдруг может измениться, и все может закончиться. Вот почему важно не откладывать, не злиться из-за незначительных причин и, прежде всего, научиться культивировать счастье. Каждый день. Чтобы сразу узнать, когда ты его пропустишь. Это окрестная жизнь должна уже выглядеть как "завтра", И вот тогда  все будет в порядке.

Очень страшно, когда вот так и неожиданно обрывается жизнь, в Триере - через реку Мозель - стоит римский мост, который построили во времена римской империи, и он стоит и по нему автомобильное движение, могли же люди на века строить, а сейчас? Воровство и коррупция...

- И пофигизм полный. Вчера у меня был странный день. Сегодня я обдумываю все его детали и не могу дать какую-то оценку. Назвать его днем "зеркала "?

С утра коллега наехала и так объяснила:

 "У меня настроение плохое и я решила тебе день испортить!"

Не получилось. Не отреагировала я. Потом пытались втянуть в заговор против другой коллеги уже на другой работе. Молча отошла и занялась делами. Вина той в том, что она не компанейский и холодный человек. Просто делает хорошо свою работу, не лебезит, не стучит.

На вечер ещё выдала родственница приобретенная:

 "С тобой не о чем поговорить. У тебя только одна тема - твоя работа. Ты никуда не ходишь."

Не для оправдания ради. Но. Куда можно ходить в нашем городке или соседних?! В бар? По магазинам? Наверное, я и, правда, очень закрытая, но в магазины я хожу по необходимости. Просто ходить и щупать товар мне не интересно. В бар я могу зайти выпить кофе. Очень редко аперитив. Потому что я от него пьянею от непривычки. А быть выпившей мне не нравится.

Да. После работы я предпочту дом. Предпочту уход за цветами. Предпочту потискать кошек. Предпочту посидеть с книгой или посмотреть хороший фильм или документальный. Благо сейчас в интернете можно найти все, что душе угодно. Предпочту нанизывать бисер и представлять будущие бусы... Вязать…

Предпочту на кухне у плиты повозиться. Чего греха таить? Люблю очень готовить. Люблю убирать дом. Для меня это отдых. И об этом я не могу с ней говорить. Потому что она ничего этого не любит. Ее увлечение - детективы и да - бар. И трепаться она там с коллегами о той же  работе любит. Однажды там и я по её приглашению побывала. Чуть не рехнулась! Вот такой странный день..
.
А ещё был один момент в дороге. Почему-то пришла мысль о том, что в любой момент нас может не стать. Оборвалась внезапно жизнь чья-нибудь жизнь и что? Что и как мы оставим в такие моменты? Я видела, как разгребают завалы родственники после тех, кто внезапно ушёл. И во сне, и по телику... Иногда это очень больно и неприятно. Можно ли всегда быть готовыми к внезапному уходу нашему из жизни полнокровных и полноценных людей, а не бабушек Муссолини? Как можно быть готовыми?


Простите, но такие вот мысли сегодня. Тут и прямо сейчас...

43.
А на пляже, что только твориться на пляже! На нем собираются. стекаются отовсюду пока только зрители, такие же как и я сам, как моя пылкая супруга Ирина, как старый швейцарский масон, как бабушки Феллини, как, как. как... Все мы словно с земли тянем небесный театральный занавес во все стороны предстоящего действа в виде огромных шатровых белых кулис. Все мы, внезапно залученные к участью в предстоящем шоу, тянем-потянем будущий театральный занавес в разные стороны.

 Бабушки Феллини неожиданно превращаются в серых гусынь и начинают курлыкать, словно дикие утки, над которыми уже склонились Преднебесные синьоры и синьорины. Теперь и утки, и гусыни ищут своих невозвратных селезней сизых, и, призывно курлыча, улетают за ними парами, словно курлычут и растекаются преднебесной рябью над после штормовым морем, вживляясь в преднебесную акварель рыбацкими донками, лодками, и даже гондолами...

 А уж что корабликами и круизными лайнерами, то их словно обволакивают  утино-гусиные стаи - мгновенно одичавшей пернатой домашней  мерно порхающей живности, оставляя по собой так и не воспаривших стариков и старушек.

АУМ! Всем на массаж - фистулой вздох, пуком выдох... Не воспарить... Ни допукнуть, ни дохрипеть... У молодых - извечные раздражители - вино, работа, женщины, дети...  У стариков и старушек - социальный STAFF и сомнительное преднебесное предложение от самого Будды и его преднебесного мэтра Фредерико Феллини.

- Почтеннейшие синьоры и синьорины! Всем незамедлительно в STAFF и на старт! А теперь СТОП! Всем на исходные... Кто там оглох? Всем на исходные позиции, дамы и господа! Нет, это не новая жизнь, а только вторая попытка! Кто с первой прошел - выноси!

Старик с выразительным в греческий фреш носом переминает потные ладони, попеременно опуская то одну, то вторую руку. Нет, сегодня он прощается не со всем привычным для себя миром, а только с великим преднебесным Фредериком Феллини!

- Ты только не дрейфь, старина Распуччио, пробьёмся! - подбодряет его давно уже усопший, но никем не забытый мэтр. - Мы с тобою еще прорвемся...

- А куда? - невольно всхлипывает старик. - Ведь кто мы без этого пляжного маскарада. Без него мы только статисты... Куклы-статисты на стене у пьяного папы Карлуччи с его смоляной плеткой. Каждый подвешенный на своей собственной жердочке...

- Неужто ль, старина Распуччио, ты и до сих пор не наплясался? - осторожно  вопрошает с преднебесного закулисья мэтр.

- Не доплясался, мэтр Феллини, не наплясался. Сами понимаете, questo romanzo... А покиздеть.... Моя Матильда только и талдычит - "Я жизнь люблю за милые беседы..." Как же мне Матильде не верить? Ведь она уже наверняка у вас там, в подтанцовке...

- Выше бери, старина Распуччио, - прима!

Брызги напоенного солнцем неба впиваются в небо, врываясь в разноразмерные волны, а затем из волн рассыпаясь галлом на лице говорящего с мэтром старика и его счастливицы внучки. 

Счастливые морщинки тех, кто еще не ощущает всей сути стариковской сущности, всего её уже нескрываемого напряжения. А просто больше нечего напрягать... Потому что внутри себя всякий старик уже сух,  хоть и не высох, И именно его заоблачный мэтр Феллини персонально пригласил на свое будущее представление!

А оно будет Завтра! Непременно и именно завтра! Пренепременнейше будет! И его уже ждут люди и предсмертные морлоки великих актеров и величайших актрис заангажированные в нем - восторженные и не очень, давно живущие вместе или порознь на разнообразнейших жизненных островах - каждый на своем собственном, словно на тюремном прикрученной табуретке.

Кто-то среди них ест восторженно шаурма и годами обучается кошерно её готовить, а кто-то весь век обходит её стороной. Если честно, то исключительно из кастовых соображений. Генеральские отпрыски, фиш-бармак, раввинат... И тогда зубья акулы на шею, а зубы на полку. Что толку в Вере, если она не насыщает?!

Вот тогда спросонок возникают душевные надолбы - некие процессуальные ощущения насыщения на условиях договора со всяческими высшими и нисшими силами. Но всё токмо во имя насыщаемости, словно ты уже сломался и однажды вышел в кредит, а по нему остались только шелки... Уточним, одни долги, как шелка и ни одной хоть какой-нибудь маленькой перспективы!

За эти солнечные немногие риминийские дни мне не однажды был явлен Будда с его бесконечными видениями роскошных тропических храмов. Но в них словно навсегда истаяли образы древних охранителей храмов - преднебесных дворцовых сущностей, потому что их место внезапно занял, вы просто мне не поверите, одиозный полковник Алексей Васильевич Хреновуха, так и не угодивший подземному диктатору из Арзамаса с мутными номерами.

Сейчас он прибыл в театральное Преднебесье организовать режим безопасного сообщения между земным и Преднебесным мирами, но был поражен тем, что за Поднебесный мир маэстро Фредерико Феллини принимал некий карту внеземного пространства, в котором только и были примерочные да костюмерные далеко не юных актрис.

И всех их, перешедших в запредел из земной юдоли, вытребовал для себя маэстро Феллини, попеременно поругивая чертей подземных и ангелов небесных за полное бесчувствие к его великой затеи - явить театральные небеса земным поклонникам и симпатикам.

Но это оказалось не последним препятствием. Внезапно  пробудившийся старинна Будда явил странных храмовых сущностей в архаических стоптанных башмаках, тех самых стражей, которые охраняли его тропические чудо-дворцы, из которых давно ушли люди, а их место заняли наги, дивы и дикие звери.

Это только в песнях поется - ап! - и тигры у ног моих сели!!  Белые тигрицы обычно обгрызают и обгладывают ноги ротозеев до кости, а затем мерно и зычно переходят к костям. А ведь эти тигрицы строго комплектны к внешне истуканисто-бестолковым храмовым сущностям, которым даже Будда не смел бы преподавать основы человеческой этики...

Воздушный меч - голова с плеч: мечем обдул - голову сдули затоптал постолами голову в преисподню... Чесслово, мифологемно, жутко, отвратно. И что в довершение главное, обалдуи эти не щадят ни своих, ни чужих, вот почему Александр Васильевич Хреновуха был поставлен над этими ловцами душ недочеловеческих временно исполняющим ведомственным руководителем. Вот он и порешил - тех, кто пришел лицезреть преднебесный праздник и небесное гало, к просмотру видения пропускать, а всех прочих, кто потянется за персональной лесенкой в преднебесье - далеко и строго отшвыривать, в основном на дальние астероиды.

Сам  для себя облачения чинного Александр Васильевич не просил, потому что ну кто еще резидента северного Арзамаса с мутными номерами не знал. Его-то рыжего да не вспомнить. Его-то, перепившего не один бочонок проссеко по всему Адриатическому побережью. Одним словом, предпочел оставаться как и при жизни чуть белёсым местами рыже-пятнистым облачком. Им и шугал - то туда, до сюда, чем очень раздражал извечных стражей-увальней в небеса обетованные вросших.

Рядом с ним вполне земных стоптанных башмаках и полосатых носках гоношился немец гармошечник Фред, столь любимый прежде несравненным мэтром Феллини в стареньком соломенном канотье и клетчатом сюртуке. На шее у него был еще повязан из тончайшего китайского шелка бант в яркий цвет итальянского флага - красно-бело-зеленой помадкой il Tricolore, как его любовно называют сами итальянцы, и в левом ухе с огромной серебряной клипсой сплошь в тонком черном магрибском тиснении  сур-оберегов.

Так вот Фред - сей приземистый, внешне почти  что крабовидный гармошечник всё время играл что-то светлое и почти невесомое, словно некий бесконечный солнечный Стинг.

- Откуда и когда он прибился к вам. великий маэстро?

- А тебе, секретный генерал Леха, на всех "объективку" надо иметь?

- Службистская привычка, мэтр. А к тому же с годами все эти картотеки с файлами превратились для меня в некую прижизненную манечку. Вот я их и собирал, собирал, собирал...

- Здесь в Преднебесье, Алексей Васильевич, легко захлебнутся словами. Ты прямиком отвечай: зачем ко мне подослал тебя Синий? Только прежде вдохни побольше амбрэ преднебесного. Поверхностью светной ауры. Здесь ни у кого легких нет, а с аурой будь поосторожнее - пережжешь и хана!  Как только пережжешь - то больше не будет тебе ни хмури, ни дури... 

Так что щепетильненько - чуть пригубил и на вылет, чтобы не случилось с непривычки на вынос в густое третье закулисье... Понял?

- Уразумел, мэтр Феллини... А что, бражка густая, а бошка пустая... Хотя есть одна малява от Синего... Он хочет просто понять, почему он старушек обнес синими кулонами в полкарата синего энергокристалла каждый, но тем только обозлил бабушек, а у вас, мэтр, старушки действительно счастливы!

- Искусство тонкого прикасания к эманационным струнам человеческих душ - это особая теория струн, куда уж там древнему истукану! К тому же с приставленной к нему патронажкой... Этой чопорной пфуей... Пфу, и впрямь, как же её там?

- Самой светлейшей Мааатааам Баааррава!

- Вот! А имя, а впрямь русская бормотуха...

- Послушайте, маэстро, а откуда у вас самого нарисовался гармошечник Фред?
- А что ему рисоваться? Он - пацифист времен Второй Мировой. Ошивался в цирковом балагане на пляжной косе, пока в Римини не нагрянули немцы. А как нагрянули - забрали в вермахт со всем его плоскостопием и почти лилипутством. Посадили сидеть на дальних складах. Там и пересидел до прихода англо-канадских союзников. Им и сдал склады в целостности и сохранности с противогазами времен первой мировой бойни и комплектами парадных носков на подтяжках. Вот и отпустили. Под расписку местного предстоятеля. 

Тут же Фред хвать в руки гармошку и рванул в местный сезонный цирк с пацифистским репертуаром. Сначала был моден, а потом мир захлестнуло холодной войной и Фреда отшвырнуло на древние тротуары. Там я его и подобрал. Играть на съемках, играть в артистических раздевалках, играть на переездах с одного места сборки на другое.... И снова играть в цирке-шапито, а между тем жить, пить и куролесить...

- И что же?

- Когда я представился, он научился себя сдавать на всяческие общественные мероприятия, а когда стал немощным, перешел на франшизы... Открыл школу гармошечников Фредов и теперь по всему побережью только одной Италии его учеников отсертифицированных не менее пятидесяти, а всяческих подработчиков еще более двухсот. И у каждого, заметьте, свой собственный эскорт из карлиц и клоуних...

- Ох и шустры все эти нынешние Фреды!

- Возможно, но только не Фред - у него очень тонкая аура и оттого он раним, а к тому же все время перемещаем то в земную ипостась, то в образа преднебесные.


На том и порешили, что настоящий Фред - это нечто. не то, что нынешние варяги...

44.  
Время отцов…Пересмешливые немецкие мальчики в преднебесном Сан Марино выгребают в традиционных бундес-бутцах прямехонько в поднебесье. Выщербленная немецкими танками арка древнего римского воителя вновь восстановлена, но под ней для предков этих парней навсегда расторглась Вульгата. Потомки карателей не преминут нет-нет, да и покосится туда, но при этом как бы отстраненно. Наши деды и отцы здесь насрали, подлецы... Но не мы же - юные и ловкие пацифисты!

 Но нет среди них хотя бы одного гармониста-гармошечника Фреда. Они бредут по древним камням вышнего Сан Марино, признавшего Италию сюзереном, но не хозяином своей вольной и гордой земли - два города, восемь местечек и ни одного немцу с подданством этой горной страны. Здесь всем завоевателям навсегда было сказано - срать домой! Гей какун, марш!

И хоть не отмечается в этой крохотной волшебной стране ни день пограничника, ни день танкиста, но в нее больше никогда не ворвутся злобные фашистские танки. Но пасаран! Хоть здесь фашизм не пройдет, поскольку и в Италии, да и в Украине у него есть свои традиционно стойкие симпатики.

Как бы мне вам объяснить, что даже в своем чисто отпускном созерцании я продолжаю кропать бесконечную книгу памяти и, увы, конечно же непрощения. И это потому, что в том или ином месте на планете в очередной раз зреет та или иная нация или сообщество, крепко глотнувшие вчерашнего озверина. Иной раз сами жители подобных мест представлялись до боли просто, мол, занесло нас к вам отдохнуть прямиком из Рашки-парашки.

Даже мне подобное разглагольствование было не по нутру. Простота позадористей чем палач. Хоть у кого-то квач, а у кого-то ржаной калач, но опускать свою страну, если честно, негоже... Если и начинается здесь чувство  Родины, то с особым к себе самому непривитости, доходящей порой до крайней одичалости.

 Приезжают порою парии изъеденные серой тошнотной желчью, а ты с ними здоровайся, наблюдая за их обратной эволюцией в прах. Таким что война, что сума. У таких просто нет ни-ка-ко-го определенного будущего. Вот у немцев гогочущих на горних и горных тропах изумрудного Сан Марино - оно - это будущее есть, а вон у тех халатистых сероватых особей, низлагающих публично коды своей опущенной родины, с этим будущим не сложилось...

В стране всяческие кладбищенские жмуры и гастролирующие по всей планете двухсотые возведены в особый ранг населения... Отдельная тема. Бррр. Зайду-ка я в винный магазинчик демонстрационных винных продаж... Русские, немцы, тайные генералы и внуки эсесманов в равной степени приехали сюда в поиске душевного упокоения и разрады.

Приезжают оттуда парни, изъеденные серой желчью. Их лица словно выскоблены от человеческих черт в серо-зеленых ляповато-грязных аурах исторической безысходности с непривычки ужасают. Серые да и только. И эти к сему бабьи голоса из одичавшего на столетия Заволжья. Как такое смогло со всеми ими произойти?

Ведь вчера мы еще так славно гребли в одной государственной лодки, хоть и зазывали это государство сразу в притык бугра - империей Зла. А возможно, это облик любой империи, но только нам вчерашним он был не заметный? Как знать, как знать... Интересно, а как сами мы выглядим со стороны?

Не думаю, что более лицеприятно... И от нашего в нас такого же мелкочеловеческого выскальзывает только одна такая же мелко злобная суть, хотя, казалось бы, за плечами поездки в полтора десятка стран, исповедующих некое общее планетарное евразийство, которое, увы, всех нас не красит... Как это могло во всех нас вызреть и со всеми нами произойти?

Чем таким злобным и тяжким должна была заболеть очередная земная цивилизация, чтобы так ужасать собой окрестные миры и державы?! Отчего и как долго будут нас сторониться? В чем мы заблудшие да так и не покаявшиеся в неприглядности своей земной. Неужтоль мы стремимся к некой коллективной планетарной форме жизни с мелко усредненным интеллектом и почти иссеченной из нас моралью? Кто мы тогда? Разве не новейшие биороботы, которых все еще не довели до ума. Вот только этот ум доводчиков еще более изощренный и злобный чем наш коллективный уже, но все еще долугий умишко?

Как это случилось, что на нашей древней земле, куда там по заграницам, мы превратились в духовно обезличенные едва ли не птичьи стаи ведомые алчными злыми воронами. Все подробности этой жуткой трансформации мы привычно оставим на совести наших недолугих политиков, ведь такие пушистые, Господи! Но все наши беды уже давно упали на нас и наши не сегодня поседевшие головы. Как мы на все это приморозились, как мы отморозили и растолкли на мелкие ледяные осколки наши некогда горячие души.

И что станет определять нас в очередной раз завтра   пятого года странной окопной войны, когда только для того, чтобы просто поговорить мне понадобился целый северный тайный генерал, потому что на юге такого для меня не нашлось! Да он - имперец, да, я  нет... Но как бы это связать... Мы словно из одного караса, из одного детства, из одной памяти, просто со временем нам раздали разные игрушки. Не зря же в народе говорят - в каждой избушке, свои игрушки, хоть нынче они и черного предназначения.

- Что же ты, генерал Алеха, наделал?

- Что же ты, писатель Веле, перед собой промолчал?

Кто мы и куда нам идти. Разве только не во вчера еще разрушенный повсеместный Ад предпочтений, из которого, увы, мы выбирались поодиночке... Каждый умирает в одиночку, и только общий мир одиночек умирает быстрей в повседневных расторжимых страданиях. Это мир, в котором нас не учили жить и просто улыбаться друг дружке. Больше и говорить не о чем... Оттого промолчу в глухом одиночестве века даже здесь - на, по сути, волшебном берегу великого маэстро Феллини.

Потому что и здесь в удивительном солнечном Римини растормошилось страшное лихолетье и древнеримских легендарных ворот Тиберия. Я сиживал напротив них на какой-то даже не лавочке, а изящной древнеримской банкетке и смотрел на ассиметрию кирпичной кладки с разных сторон. И вот почему. 

После войны, покореженные фашистскими танками, прицельными выстрелами из них, израненные ворота Тиберия почти не поддавались реконструкции, но жители Римини восстановили их едва не по кирпичику - кропотливо, осторожно, бережно.
Удивительно, но именно здесь в Римини завершился последний поход  дивизии Ваффен СС «Галичина». 

Члены дивизии «Галичина» были среди тех, кто не хотел возвращаться на родную землю под властью Советского Союза. Меморандум от британского министра иностранных дел утверждает, что большинство советских граждан было репатриировано без помех, но также отмечает, что все еще есть «группы непокорных на различных театрах военных действий, которые могут быть трудно репатриируемы, не прибегая к применению силы».

Среди этих групп были и члены дивизии Ваффен СС«Галичина», которые в мае 1946 года, когда был заключен этот меморандум, находились в лагере для «СЭП» у города Римини в Италии.

Так что украинцев с Римини связывали трагедии прошлого. 30 января 1946 года в Комитете иностранной реконструкции (Overseas Reconstruction Committee), Канцлер герцогства Ланкастерского поднял вопрос использования силы в процессе репатриации, указывая на то, что  «последствия могут быть неприятными». Что именно считалось «неприятными последствиями" - не разъяснено, но было согласовано, что «британское командование во всех европейских театрах военных действий должно приостановить насильственную репатриацию советских граждан» пока Ялтинские решения не будут пересмотрены.

Такой пересмотр имел место в мае 1946 года, в результате чего было рекомендовано, что "нам следует применять принцип принудительной репатриации только к тем гражданам Советского Союза, которые были захвачены в немецких мундирах, или которые были участниками вооруженных сил СССР по состоянию на или после 22 июня 1941 года и которые после не были уволены со службы, или при наличии доказательств, что они оказывали помощь и поддержку врагу».

В декабре 1945 года общее количество перемещенных лиц, записанных как этнические украинцы, насчитывало всего 9190 человек. К июню 1947 года это число стремительно возросло и составило 106 549 человек.  

Однако, украинцам не предоставили статус национальной группы, поскольку классификацию перемещенных лиц и военнопленных осуществляли на основании их гражданства, а не национальности или этнического происхождения. Денис Хиллс, которого в июле 1945 года Штаб командования войск союзников в Казерте (Allied Forces Headquarters) уполномочил подать отчет о «10 000 воинах украинской дивизии «Галичина», которых удерживали там как враждебный персонал, сдавшийся в плен британцам в Каринтии», пишет, что его задача установить идентичность этих мужчин оказалось нелегкой: «как их следовало зарегистрировать: как «польских», «русских» украинцев, как советских граждан или даже некоторых, как настоящих поляков? (хотя армия генерала Андерса в Италии не хотела иметь ничего общего с ними)».

Поскольку гражданство украинцев было непонятно, многие из них были классифицированы как «неопределенные» и, пока их статус оставался без изменений, их не имели права репатриировать.

Не все дивизионники были против возвращения в свои родные города и села, которые теперь были территорией СССР. Примерное количество лиц, которые вернулись добровольно, колеблется от 50 (как указано в отчете британской комиссии) до более 1 тыс. человек.

Однако, для многих украинцев, в том числе членов дивизии, возвращение в Советский Союз было равноценно смерти. Марк Эллиотт подсчитал, что после Второй мировой войны, несколько тысяч советских граждан решили скорее покончить жизнь самоубийством, чем возвращаться в СССР. Для дивизионников борьба против репатриации началась с доказательства факта своего происхождения из Западной Украины, с территорий, находившихся под властью Польши, Румынии, Чехословакии или Венгрии. Команда по проверке беженцев, как показывает Хиллс, была крайне растеряна:

"Мои предварительные выводы раскрыли страшный сон картографа. Среди членов дивизии несомненно были настоящие советские русские, но с ограниченным временем и без соответствующих ресурсов, надлежащая проверка была невозможна, а любая попытка разоблачить «военных преступников» была бы фарсом. Поэтому я порекомендовал рассматривать украинские формирования, как единое целое и, поверив им на слово, всех членов дивизии классифицировать как граждан Польши из польской Галиции."
Несмотря на трактовку Ваффен СС «Галичина» дивизией, которая официально состояла из западноукраинских галичан, а, следовательно, никак не граждан Советского Союза, британские власти позволили советской репатриационной миссии осуществить собственную проверку дивизии. Задачей репатриационной миссии было найти доказательства, которые бы указывали на причастность дивизии к военным преступлениям, или доказать, что среди членов  «Галичины»  были советские граждане.

Члены советской репатриационной миссии сами часто происходили из Галичины и говорили на украинском, а не на русском, что должно было вызвать большее доверие к миссии. В своей статье Хиллс так описывает появление советской репатриационной миссии:

"Когда советская команда, под руководством генерала Васильева и полковника Яковлева, зашла в клетку, целая украинская дивизия, выставлена на инспекцию, молча наблюдала за ними. Майор Федоров посмеялся над тоненькими бивуак-палатками, в которых спали на земле тысячи худых, загорелых мужчин в потертой форме, а также с полевых кухонь в британском стиле и пайков.
Генералу Васильев дали попробовать черпак супа, и он спросил, есть ли какие-то жалобы. Жалоб не было. И действительно, жуткая тишина присутствующих мужчин показалась мне необычной и многозначительной. Это было испытание воли: советская военная машина не просто столкнулась с несколькими тысячами невооруженных, но решительных мужчин, но и с испытанием собственной репутации".

Лагерь в Римини, в отличие от лагеря в Белларио, был намного лучше оборудован для принятия более 8 тыс. украинцев. Дивизионники делали все возможное для улучшения своего пребывания в лагере. Они создали так называемый «народный университет» и выпускали информационный бюллетень с доступной информацией и слухами, которые распространялись о ситуации в Украине, которая теперь была полностью в составе СССР.

Эти действия способствовали созданию определенного нарратива, который использовался как самими дивизионниками, так и британской комиссией по проверке беженцев, изображая членов дивизии, как людей заинтересованных в обучении и восстановлении своей жизни. На смену образу пленных врагов, членов Ваффен СС, пришел образ миролюбивых, трудолюбивых мужчин, угнетенных советской властью.
Их будущее оставалось неопределенным: данные о возможном освобождении из лагеря «СЭП» в Римини не поступали и дивизионники, не имея информации о точных критериях принудительной репатриации, боялись возможного повторного визита советской репатриационной миссии и дальнейшего насильственного возвращения в СССР.

Как утверждают сами дивизионники, другим фактором, который помог им избежать репатриации, была регулярная коммуникация с Ватиканом. Дивизионников посещали священники из Рима, а иногда и епископ Бучко, Апостольский делегат украинцев-католиков в Западной Европе. Эти визиты приносили информацию об изменениях в политической ситуации в СССР и решениях, которые могли повлиять на судьбу дивизионников, а присутствие епископа повышало моральное состояние солдат и, вероятно, положительно повлияло на отношение к ним британских военных, ведь римское духовенство трактовало дивизию «Галичина» как своих подопечных.

Поскольку Международная организация по делам беженцев (International Refugee Organization) не сочла дивизионников имевшими право на получение пособия (ведь их классифицировали, как вражеский персонал, сдавшийся в плен), Центральное Украинское вспомогательное Бюро (Central Ukrainian Relief Bureau, далее ЦУВБ) обратилось за помощью в деле дивизии в Ватикан. В ноябре 1946 года представители ЦУВБ встретились с апостольским делегатом в Лондоне с просьбой, чтобы Папа Римский вмешался в решения, касающиеся дивизии:

"... чтобы, когда союзники выведут войска, членам дивизии была предоставлена возможность иммигрировать в разные страны, а не являться принудительно репатриированными ... было предложено... в случае срыва договоренности с итальянским правительством, предоставить им возможность стать гражданами Ватикана, пока у них не появится возможность иммигрировать".

В декабре 1946 года Богдан Панчук, директор Канадской миссии помощи украинским жертвам войны, также заявил, что "очень важно отметить, что Ватикан помогает в основном тем, кто не имеет права на помощь от межнациональной организации по делам беженцев .... Ватикан НЕ, повторяю, НЕ ограничивает своей помощи только для католиков, но и помогает многим другим, независимо от их религии. Ватикан получает большие квоты виз для стран Южной Америки, и мы должны приложить все усилия, чтобы получить их как можно больше для наших людей со статусом «СЭП», и для тех, кто находится в Италии, Австрии и Германии и не имеют права на помощь от межнациональной организации по делам беженцев".
И
ван Музычка, бывший дивизионник, который впоследствии стал украинским греко-католическим священником в Риме, утверждал: как только дивизионники услышали о возможности репатриации, находясь в британском лагере «СЭП», двое солдат сбежали из лагеря, что, по словам Музычка, было несложно, и прибыли в Рим, чтобы предупредить Ивана Бучко о возможной репатриации.

Музычка рассказывает, что «Кир Бучко пошел в позднюю ночь к папе Пию ХІІ... Похоже, что папа сейчас же соответствующими путями обратился к британскому [sic] штабу, чтобы не допустить такого шага». 

Неизвестно, эта ли активная защита «Галичины» греко-католической церковью под протекторатом Рима была одним из решающих факторов, который отдалил возможность насильственной репатриации. Однако эта связь с церковью безусловно стала частью развития нарратива о дивизионниках, который дистанцировал их от принадлежности к немецкой армии и приблизил к признанию их именно украинским подразделением.

В свою очередь, эти факторы дали возможность британским властям создать нарратив, который изображал дивизию, как потенциально пригодную для перевозки в Великобританию. Однако, основным фактором, который позволил переезд дивизии в Великобританию, был вывод британской комиссии по проверке беженцев...
9 мая 1947 г. остатки украинской дивизии Ваффен СС «Галичина» были репатриированы в Великобританию. 

Однако были среди них и польские, и русские колоборционисты, спешно изучившие украинский язык! Ведь только украинцы были признаны недолугими несопротивленцами новому времени просто тупо обманутыми фашистским режимом. Именно на подобной формулировке настояли англичане, которых всегда отличал особый даже для европейцев снобизм.

Те же, кто пожелал возвратиться на Родину, получили по 10, 20, а то и тридцать лет лагерей, и осели в Сибири, из которой до падения совка были не выездными. Затем им дали право вернуться к себе на родину"возрождать" через 30 лет после войны запустелую Западную Украину. И тут уже в Галиции начался настоящий строительный бум. Поизвлекалось из сховов золото 900 тысяч расстрелянных западно-украинских евреев, и жизнь как бы наладилась. Внешне двухэтажными доминами с выцяцкованной национальной яркой лепниной на стенах, а вот что было у этих людей  внутри - не перегорело в них и поныне - коды коричневой ненависти ко всем тем, кто просто жил на родной земле, не смотря на Голодомор и индустриализацию, Холокост и андроповские психушки.


45.
Время матерей... Страшнейшее для страны время Матерей. Дети либо убиты, либо натрамадолены, либо в бегах. Не далеко, но прочно - в Хорватию, Словакию, Чехию, Польшу, Черногорию...

Ужас и высохшие слезы неприкаянных матерей первого разбежавшегося далеко не независимого поколения далеко не вольных украинцев. Вот примеры их зомби-ящика. Отец троих детей, программист, только пересек украинско-словацкую границу, тут же в трижды проклятом 2015 г. был снят с личной тачки и спешно отправлен в ато вместо местного контрабандиста... Где и убит... Нелепо, предсказуемо, тупо...

Матери сегодня инициируют бег детей заграницу убийственно несостоявшейся страны. Не судите молодежь... С них, как с гуся вода... Примите боль отключенных от семей своих детей матерей... Они жутко одиноко неприкаянны.

Сегодня брожу по магазинам, рынку... У женщин за сорок зашкаливает неврология! У них она бьет до остановки сердца... Материнского сердца, скорее мать даст убить сердечной хвори себя, чем чад своих в возрасте молодых фатеров хрупких, ограбленных бандитским украинским олигархатом, крышующегося под крышей клептократической державности семейств пучка олигархов.

Помыслы матерей святы. Законы ничто! Они смяты и отброшены... Украинцы начали погибать от материнских родовых истоков корнями! Будьте прокляты украинские политики, со всеми вашими мазами и карманным КабМином, протухшим вру, и далее, далее, далее..
.
Сегодня удар судьбы приняли МАТЕРИ, и они первыми начинают массово гибнуть от бескормицы, слёз, страхов за близких... У Украины сегодня общий диагноз - коронарная материнская неврология.... Даже разбитные базарки в ужасе. Так уже было в средневековом Париже!

Тогда пляской святого Витта заболевали десятки тысяч обездоленных голодных, лишенных сыновней опеки женщин. Чуть прикоснулся к средневековой летке-еньке плясунов и плясух - хана: агония и изнурительная в танце ужаса смерть!!

Так сегодня погибает реальная народная Украина при политических клептократических сволочах!  Для наших ушлых политических нуворишей - это было последствием столетней англо-французской бойни, известной как война Белых и Алых роз! Ныне - это агония совковой империи...

Тот, кто развязал в очередной раз подобную бесконечную бойню, дождется своих Жнецов, и те поглотят сих уродцев.

На том и аминь!

 Вот почему хотелось бы написать миф об украинской матери.  Так случилось, что несколько украинских женщин в самое продуктивное материнское время связали с солнечной Италией, переехав туда на патронажные работы. Бабушек Муссолини непременно надо тоже смотреть. А тут всего 180 евро на автобусе и по затыркам Европы и вот он рабочий переезд в Болонью или Римини, а там безвыездная вахта - на годы.

Как там у Хармса, так нелюбимого Сталиным, - а бабушки всё падали и падали... Их и подсекают наши цепкие патронажки, отставляя Украине своих недоухоженных детей. Всегда пугал волчий окрыс этих юных псевдопатриотических и лженационалистических поборников.

Впервые столкнулся с ними на Оранжевом майдане. Это были сытые, хорошо и даже добротно одетые детишки, которые не читали лишние книжки. Они, как могли, несли груз своих матерей, бросивших их на опеку дальних родственников, реже мужей-ликвидаторов, для которых вопрос физиологии давно и прочно отпал.

Затем был Евромайдан и офонаревшие выросшие манкурты, для которых их матери стали существами эфемерными, спившимися, не принятыми назад в порушенные ими семьи, бросившие тинэйджеров, а получившие волчий окрыс юных остервенелых манкуртов-боевиков.

Как по мне, эти матери - преступницы, и близкая родня этих женщин сознательно отторгла их и сделала их возврат на родину практически невозможным, потому что каждая такая возвращенка, вы их спросите, прошла при возвращении через крупорушку социальной глубинной ненависти за опущенные годы.

В Италии в Римини я их свято ненавидел, собственно и писал этот роман с оглядкой на них. Как они смели так поступать, на базе какого массового психоза, по какому моральному праву? Я все задавал и задаю этот вопрос женщинам-черепкам, женщинам осколкам некогда прекрасных украинских миров.

Но вместо ответа вдруг вижу, как долгие четыре тысячи лет уставшие египтяне несут в Долину смерти прекрасные красные обожженные сосуды чьих-то несостоявшихся судеб только затем, чтобы разбить их в долине смерти на мелкие невосполнимые черепки.

И вот что страшно. Что даже через две тысячи лет кропотливые археологи не могут собрать обратно ни единого сосуда, хоть их там миллионы! Женщины-черепки, помните это! Ваши судьбы уже вынесли за родовой порог ваших разбитых миров!!
Этот миф в Италии мне есть кому рассказать... 

Хотя бы тому же преднебесному гармошечнику Фреду. Сам гармошечник Фред в равномерных полосатых гетрах, гольфы - фи! - настоящие клоуны их не носят перед лучезарным ликом своего преднебесного мэтра, ничего не прося, тихо играет на восьмигранной ручной гармошке-пикало и подпиликивает ей на трофейной губной гармонике известной в послевоенном мире как "дойчен золдатен, дойчен официрен".

Мэтр Феллини еще реагирует на эту его не шибко смешную затею, а вот уже дежурный по Преднебесью Будда - нет! Но там, где Будда даже шиша не даст, там Бог подаст на хлебные крошки  для птичек ангельских...

Им всем там преднебесным едва не ангелам что? Не гоняться за искрометным и не идущим в руки годами искрометным счастьем земным - ни по кривой, ни по параболе, а по своему собственному бесконечно непрерывному душевному лекала, которое подчиняет и облекает пространство в некую территорию счастья под стук древних повозок с давно прожитым скарбом прошедших в поисках лет... Дак-дыг-дык, дак-дыг-да - скрипят тарахтят медные обводы старых раритетных колес.

В это время сам мэтр Феллини готовится дать грандиозное галопредставление с зажигательными бальными танцами. Скрудж Мак Дак на груженной облачной барке уже повез в небесную кассу по жизни неразменные двухдолларовые монеты, на аверсе которых выбит профиль благороднейшего Фредерика Феллини. Ни единой из них он не даст никому. Потому что Скрудж - патологический скряга, за что и уважаем небесным Ключником святым Петром.

Что и говорить... На последнем вздохе гениального старика Феллини была сладчайшая даже на выдохе жизнь, но теперь дышит уже не преднебесный Феллини, а подвластные ему Небеса: вздох, выдох, вздох...

Мардук, а вы еще не забыли о нем? - как и положено бенгальским извечным сущностям - джинам просто на солнце посреди песчаного муниципального пляжа запросто множится на десятки смуглотелых торговцев, торгующих то всяческими электронными гаджетами, то бюстгальтерами и трусиками, то воздушными змиями, то парео, аксессуарами и прочими дамскими принадлежностями, опять же металлическими палко-штангами для "селфи", женскими полосатыми бриджами и такими же платьями, а ко всему - паранджами, но таких ярких расцветок, что от одного вида на них подозреваются под ними особой прыти сексуальной тела...

Так вот, все эти торговцы обязательно намерены свататься или уже посватались к одной единственной итальянской простушке с подружкой-дурнушкой еще для одного комивояжеристого пакистанца. Но тут за добропорядочность девушек неизвестно откуда берутся отцы молодцы и встают единым западным фронтом, отсылая всех этих мардуков, как минимум, на Сицилию на крупную разборку с тамошней Коза нострой, которую давно уже записали в несносно хорошие общественные организации всеитальянские святцы.

Всего этого так и не сумел до конца постичь северный секретный генерал, со временем допившийся до сине-лилового носа и зеленой тоски. поскольку ему навязчиво стали являтся нездешние охранники Самого и упрекать, что упекут его в предроги самого настоящего Ада, до которого они в страхах своих уже докопались! А это тебе не шахтерские копанки под Донецком.

К тому же секретному северному генералу казалось, что он сдал самый большой секрет своего жуткого по сути инопородного мира какому-то Велику -бродяге и равноплювцу на своих и чужих, от которого можно ожидать еще тех неприятностей... Но что я так жил, как я ему сам поклялся памятью безвременно усопших ликвидаторов, и что важно, ради немногих выживших, молчать для чего и зачем носило его по шарику к мексиканским бандитос.

Но сейчас секретный северный генерал в своей новой преднебесной подобе очень сильно озабочен иным. Как возвратить на орбиту в Черный саркофаг смотрящего синего полукаратные иссине-синие энергокулоны, так недостающие в миребезумных энергий мирового пространства, где они обязаны быть в качестве планетарного энергощита, рассобаченного в сердцах этих несносным Синим - полуземным куратором, полустарым младенцем со своей нянькой всем хорошо ведомой...

Здесь уже все прошлые блаблабла про энергетические атомные сборки остались в попе, потому что атомные реакторы существовали на планете и почти два миллиарда лет назад - только в одном нынешнем африканском Габоне уже точно четырнадцать. и витали над ними ангелы Шимиэль, Сараэль и Михоэль со своими всяческими коктейлями из мелкодисперсного белого золотого одномонекулярного порошка жизни.

Нет, как вам такое покажется? Им от этого порошка  поднебесное шоу с выходом из Преднебесья, а добытчикам этого золота - незаживающие радиационные язвы. почище чем во время хулумов. Вот Синий тогда и настоял - а не пошли бы эти ангелы прочь! И они пошли, но самого Синего закатали в консервную орбитальную банку Черного принца из такого же мономолекулярного сверхпрочного графита. Вот почему, вырвавшись из этой бляшанки и принялся иссине-синий  чудить.

Вот, казалось бы, те же легковерные интровертные бабушки и те с кулончиками  из иссине-синего энергокристала озлобились, и спасти положение отныне мог только Фредерико Фелини - явить себя с благочинными старицами, которые бы и возвратили старушкам их прежде трепетное предощущение радости, а не само столь страшное для окружающих свое личное счастье. Многие славянские женщины еще до них уже пробовали такое, но, как всем горько известно, практически всегда оставались у разбитого корыта.

- Просекко преднебесного бабуленциям готово? - волновался не за себя Алексей. Теперь бы он мог назвать себя и Алексием и самоположится на сан духовный, но до того ли было, пока мерцали опасистые  иголья энергоосколков  по всему берегу Фредерико Феллини. Нужно было начинать этот невероятно срочный парад-але, но великий Феллини, казалось бы, ну ни сколечко не спешил. Словно он словно примеривал и прилаживал у себя в энергобашке!

- Ну же, маэстро! Ну же!

- Не торопи, Алексей! отгенералил свое вот и дам иным ощутить перед кончиной хотя бы свое духовное генеральство. Это же сплошь матроны, основательницы целых итальянских родов! Их никто не вправе ни на чуть торопить, потому что сначала они примутся разговаривать, поскольку для них важно само questo romanzo, а затем они станут плясать пронзительные старинные танцы - бальные и ритмические - до одури! И только затем выйду я в расторжении Преднебесья, ведя за руки одних к ним в земную юдоль, и забирая иных в наше театральное преднебесье!

- Но оно же столь безумно мало, что куда же они потянуться?!

- В вечность! Именно этого они и ждут, Алексей, а иначе даже ты не самый мизерный иерарх света, а просто так - потеряно бестолковый солнечный зайчик с огромными лопушинами всесто ушей. Усек?

...
...Вот и всё... Во время Феллини, генерал, нас с тобой просто выбросило в постсовковое безвременье со всяческими почти невозможными вывертами, за которыми не только полное отсутствие хоть как-нибудь осязаемого материального счастья, но даже нет и лучика горней Радости. Какое уж тут Аллилуйя?

Так что не спеши, старина. Твоей вечности у тебя не убудет! Так что на чужую не шарься, так что просто лицедействуй, коль скоро сама жизнь тобой уже прожита, Хоть и отобрана у тебя по бесчестью! Хоть и было прежде страшно, но кому-то не хватило таланта, а кому-то  - простой житейской вывертки перед выходом в Преднебесье.
А что оно - Преднебесье? Кто-то называет его Астропланом, кто-то Чистилищем. 

Кому-то здесь назначено провести миг, кому-то год, кому-то даже не одно и не два долгих тысячелетия. И если отвлечься хоть от каких-то деяний, то можно сбиться с такими же как и ты нехлюями в мокрые предштормовые тучки-наглючки и нарезать по лагуне бесконечным серым дождем!

И нарезали бы, уж поверь мне, но тут вмешался Будда и предложил маэстро Феллини так скоро не воспарять, а привествовать небеса под праздничные кавалькады на преднебесных карнавалах почти невесомого касания к радости! За такие карнавальные встречи все эти пляжные бабушки отдадут тебе жизнь! А тебе только и надо обменять из крупицы иссине-синего энергокристала на золотые иконки их близких и святых отобранных у них накануне.

- Ну как, Алексий, осознал? Отож... Доверься Феллини, а вдруг и тебе придется коротать с ним свою первую вечность...

 - Ладно, писатель, между первой и второй перекурчик небольшой, проехали. Ты вон там приглядись. Видишь на горизонте тучку? Это я проплываю в виде гуся лапчатого. Правда, одноногого с виду. Вторую лапку я под себя скромно поджал, дескать, каюсь, не договорил, не допил я с тобою, дружище писатель. 

Ты, если что не особо пиши об этой моей нынешней сентиментальности. Сам пойми, адаптационный период. И не такое бывает. Тут один из наших серым волком с заячьими ушами недавно по просценку преднебескому бегал. Так что я еще молодец....

Когда теряешь друзей, никогда не теряй память о них, пусть даже и в виде гуся лапчатого не хрустального...


46.
Я очень  долго даже на заграничных выездах нуждался в социалистических казарменных помочах, пока не понял, что это не помочи некой соцподдержки, а шоры. Более молодой иновременной супруге оказалось проще. Вместе с ней почти одними глазами мы видели Черногорию, мы видели Албанию. Мы проехали с ней северное и южное побережье Турции по всему тамошнему Беломорью - Средиземноморью, не однажды побывали в Египте и склоняли головы у седых египетских пирамид, прежде сплошь покрытых великолепно белым моноатомным золотом в виде мелкого дисперсного белого порошка, который лучезарил миры вокруг на многие сотни метров при приближении к этому сверхдревнему чуду.

Пирамиды древний царственных египетских вождей Хуфу, Хафа и Менхамура приучали нас к величию человеческого духа, тогда как  неформальный творческий Киев предлагал нам после этого горькую опохмелку в виде почти сивушной водочной хреновухи на протертом хрене, житейской захлости и чесноке, нюхну только которую, ты понимал, что твой собственный мир навсегда уже опоздал к звездам, и от этого обычно горько поджимало под ложечкой.

Затем мы побывали в пустынно-золотистом Тунисе с шикарно адоптировавшимся на курортном побережье Мирры всяческим разнокалиберным эсенговским жульем, и только после этого, перепроверив версию легендарной Жорж Санд о безупречном почти волшебном тунисском песке, через польский городок Лейбица на туристическом автобусе лихо ворвались в Берлин в надежде постичь хотя бы какие-нибудь скрытые от нас, киевлян, истоки Второй Мировой войны, И уж затем был Париж с его осенним Монмартром и величественной башней Жана Эйфеля.

Чему бы я нынче радовался? Что появился новый достойный текст в Интернет, а вместо этого пошли многие наволакивать мою душу на себя, и обнаружился в моей сущности с некой подветренной стороны стороны некий ответный бан, в который пролетела некогда очаровавшая меня София - столица древней переместной Болгарии. Я просто никогда не любил плакатную полировку под жлободневность.
Порою логика иного поступка - это больше чем сам поступок. 

А иная инаковая точка зрения иногда тянет на целый роман. Ну, вот и прорвали мы уже навсегда украинскую границу и внесли свое особое эхо во многоголосый и суетный, хотя по-своему и причесанный и по-соседски приятный и даже неожиданно великий Евросоюз. Но только что нам от этого, если и поныне мы остаемся собой - такими себе чуть бывалыми евросовками, от которых нет проку тем, кто в очередной раз вынужден был оказаться рядом.

Сегодня ни один украинец  не сумеет вам сформулировать идею соматических страхов. Говорить, да, будет - о социальных, политических, экономических и даже экологических страхах, а вот о соматических страхах - не произнесет вам ни слова.
Потому что украинцы генетически здоровый народ, в пику привластным ворам. К тому же за те минимальные деньги, которые Бог даёт им на лечение - они просто не умеют полноформатно лечиться и носят в себе ядреные яды внезапной хроники и даже смерти, понимая, что никакая ЛЮБОВЬ ЗЕМНАЯ от страхов сих их уже не спасет.

И кто бы не попытался сегодня определить фишки Любви и Страха, вместо этого он поймет - им, украинцам, по-прежнему подавай только врагов, разве что в очередной раз персонифицированных... Разве не идиоты?! Потому что вы сами себе враги, и когда интеллектуалы начинают играть с вами в бисер той безысходности, в которую вас загнали, вы ищите и среди них тех же врагов в тех, кто просто пытается очень осторожно показать вам именно ЭТО.

И я сам порой идиот, потому что наблюдаю, как прозомбировали украинцев, и даже не объяснили им, что изначально глупо и тупо, имея в нормальном информобществе работу, думать о другой - на гривну дороже, и болезненно искать её, потому что с этой погонят!

Погонят или нет, доведут до паралича или нет, воткнут ли мордой лица в безысходность или... Так вот этого или сегодня у украинцев нет!

Нас распинают, не оставляя надежд. Не третируют, как прежде в совковые времена, а уже распинают, лишая права на ЖИЗНЬ, ПРОСТО ЖИЗНЬ, оставляя нам ужас вынужденного материально обрезанного безучастия.

Где уж тут до любви?! главенствует ненависть и только ненависть загнанных навсегда тех, кому так и не довелось стать полноценно счастливыми и вольными людьми, даже если они томно любимы своими близкими, такими же безысходными людьми, исходники которых уже брошены в жернова воровской эпохи навстречу всепожирающему их Молоху!

Но когда в мире главенствует тупой жизненный идиотизм - случаются скандалы и производятся нервы. В южнослявянском Городке-на-отдыхе был свой Старгород со множеством каменных избушек в два, а то и в три этажа, винтовыми лестницами, ведущими под крыши мансарды, в помещения с кованными колченогими столами и жуликоватыми кельнерами.

Нарвались и мы на такого... Просили филижанку ароматного кофе с традиционной склянкой воды, и это чудо приволокло на самую колченогую часть стола - и то и другое, но уже за отдельную плату. Жена, чуть прикоснувшись к филижанке, тут же выплеснула её себе на белые бриджи. Вызвали малоуслужливого мальчонку и потребовали, прежде всего, прибрать и к тому же таки чашечку кофе...

Просьбу озвучили на русском, украинском и английском. Чудо сказало о'кей и растворилось в нетрях каменного склепа уже навсегда. Я спустился в глубины напомнить краснобаю об его обещании, и сказать, что я думаю о всех колченогих столах вместе взятых, и о его отдельном столе в частности, особенно после того, как ополоумевшее кельнерское чмо отказалось держать прежде данное им слово под напором толстопузой хозяйки, и ввинтило нам счет за пролитый кофе и воду, которую тоже не пили. Просто срочно пришлось тут замывать кофейные пятна.

Тут и пришлось уже вслух сказать оному похоже сербскому чаду, что оно ЧМО и накатать жалобу на целых три размашистых английских абзаца, суть которых сводилась к легендарной расхожей фразе: Таких не берут в космонавты!
Далее мы просто ушли, забыв сумку с купальниками и плавками и место на том каменном поплавке недоброжелательности, где всё это с нами собственно произошло. А затем кафе словно поглотил мрак, сошедший прямо из Ада.

Разыскивали кафе впрямь с собаками и десятком тамошних мелких лавочников. Дело в том, что в том мире - в мире Городка не приняты адреса. Нет, фактически они есть, но по сути их никто не знает. Здесь живут разноплеменные потомки прошлой войны, а по сути планетарно-балканской бойни... Мальчонка и толстопузая хозяйка стояли на пороге, сторожа нашу сумку... И смех и грех - агнцы во дворянстве.

Меня скусило... Чисто по Куштурице, и вместо отборных матов я только и пожелал чудачку...

- Слышь, паря, чтоб у тебя по жизни была такая толстопузо-высокомудренная жена и пилила тебя без пилы с утра и до вечера...

Наверное, напрасно... Каюсь... Уже не первые сутки... Война вывела на арену жизни на первый план именно таких решительно-волевых золушек, хоть часто внешне тупеньких, но способных защищать своими решениями тщедушных потомков нелепо погибшего воинства...

Мальчонка как бы и не причем... Но его проступок... В мире сервисного человечества не принято устраивать социалистических соревнований за полторы, две, а то и три нормы выпущенных шурупов да гаек. Здесь принято быть более иных человечнее...
- Ага, - сказал, прослушав всё это, один ещё очень молодой украинец, - покорное теля  двух маток сосёт.

Вот-вот, украинцы - извечно сервисная нация, думающая и о хлебе насущном, и о содеянном по всей сервисной цепочке - от посева семян до предупредительных продаж тучных украинских караваев.

Каравай-каравай, кого хочешь - выбирай! 

Так что, когда нам удобно - мы пользуемся деньгами, когда не удобно - деньги пользуют нас. А вот что происходит с душой? Насей полузабытый раз в Черногории.
Избыточного православия в стране как бы нет. Прицерковье алтарное прямо в церковных двориках. Несложный двухъярусный амбарчик на высоких стволистых ножках.

Нижний ярус алтарный - за усопших, верхний - за здравствующих:

- Здравейте, изволите...

Живите и позволяйте себе мир радостно живых и много страждущих чад божьих!.. Это тебе не зычно русско-православное:

- Изыди...

В черногорские храмы словно запрессовано заалтарное, тончайше заалтарно-ангельское пение...

...Черногорец церковный служка Василий в васильковой церковной робе неспешно поясняет значения мягкой сербской буквицы "ч".

Сербский язык использует два алфавита: кириллицу и латиницу. Люди, пишущие на этом языке, свободно владеют и тем, и другим алфавитом. Книги, журналы, газеты выходят и на кириллице, и на латинице. На улицах сербских городов можно увидеть надписи, сделанные латинскими буквами и кириллическими. Овладеть сразу и той, и другой графикой сложно, поэтому целесообразно сначала научиться пользоваться одной из них — кириллицей. 

Русский язык тоже использует кириллические буквы. При создании сербской кириллической азбуки за основу была принята русская кириллица. При этом некоторые буквы были исключены, а некоторые добавлены, так как фонетическая система, система звуков сербского языка не совпадает с русской. Она, скорее, вы даже не поверите, галицийско-русынская!

И хотя здесь часто присутствует уже не Чч, а мачтово-коробельная буква Ћћ - плывешь на такой славной буквице точно в окончание слова и сомлеваешь от мудрой беспробельной простоты праславянского древнего мира, в котором заглавная триствольная Аз и приконечная мачто-корабельная Ћ держали весь каркас древней славянской письменности.

Ач, как всё ловкенько у древних праславянских племён было устроено! Оттого и глаголица, а не кириллица на все свои 42-44 буквицы от вечно заглавных до оконечных... Изволите...

Азъ съм обычамъ! - древность славянская! Но сразу оговорюсь, что это не научный, а поэтический текст - от триножного Аз до трибожия древних. Ибо воцерковлено триедины:

Бог, как труд душ человеческих от одного дыхания божьего,

Труды рук человеческих, как вечное подражание Богу и его многообразной натуре земной - Природе.

Да и сам Человек, как дуновение уст Господних, мчался поездом метрополитена под жабрами вечного мегаполиса и рассматривал футболки на загорелых телах ивового поколения...

Под стук колес проносилось...
поколение хворобьевых...
 поколение хворостинок...
 поколение прутиков...
прут
 пруд
 новая метла
 вилами по воде
 пруд пруди
 до полной запруды спешно прожитых лет...

Как там у сербского драматурга Бронислова Нушича...

эти себя ещё только окажут хворостинки хворобьёво запрудные
только никаких притяжек к себе... это же только поэтический текст...

По истечению времени давнего сели славяне... 

Ах, бы ещё раз хоть на недельку сменить шумно неугомонный Киев на Бечићи... Правда, уже давно это было...


47.
Старый мир словно растворился перед нами, будто выпал в осадок отжатым жмыхом черного кофе из желудей дуба, которым моя неугомонная польская бабушка Аннушка потчевала меня в последние годы моего интернатовского детства, когда я срывался к ней по выходным. Бесспорно, она была стойче и мудрей многих моих даже  очень мудрых еврейских родственников, но платила за это цену постоянного осуждения ее поступков, ее недеяний, ее не способности удерживать моего отца от непрерывных приступов потомственного чисто украинского алкоголизма.

Она держала себя на земле текстами Адама Мицкевича, польскими молитвами и ядреным совковым куревом, выкуривая до 87 полных лет по две пачку почти махорки - луцкой бесфильтровой "Примы". У нее был сухой короткий смешок, и в ее доме водились удивительные разнопородные коты, в преобладании, да одна-две кошечки для котят. Сегодня бы сказали, что она содержала отменную котоферму, а тогда вслед ей неслось пронзительное: "Кошатница - мы строим социализм, а одна - кошкин дом". Так и прожила жизнь одна со своим пьющим сыном на "вороньей слободе" мира, в котором мог вырасти я, да так сие и не вышло.

Потому что украинский старый свет с его аристократическим древни цветом общества пал еще до моего рождения, оставив мне горечь варшавского полонеза Огинского.

- В тебе от рождения живет иезуит,  редчайший иезуит своего Времени, но он долго зреет в тебе... Очень долго и тяжко. Но с возрастом я не стала бы у тебя на пути. Не убьешь, но продавишь... До слизи... Ты древней этого подлого мира, только не мельтеши... И тогда  удары твои будут сокрушительны, а враги повержены в прах... Яда в тебе более чем чрезмерно... Но, видно, таким тебя создал Бог. Он не впервые целит исчадий из Ада...

Риторика бабки меня страшила и отторгала от меня всё во мне сокрытое польское. Видно, она знала чего хотела, как узнал это я при встрече с Криштофом Зануси - польским коллегой почтеннейшего Фредерико Феллини. При встрече с Зануси в прошлом десятилетии я наслушался от того такой отсебятины о Царстве Польском с протекторатом украинских земель, что уши у меня в то время привяли и я серьезно подумал, что при моем составе еврейской и польских кровей я был бы еще тем поборником Ржечи Посполитой, чего тоже со мной как-то не случилось. Польское в себе я словно до времени поделил пополам.

Не видали мы с женой и в Римини обычно тучно перемещающихся по Европе поляков. Видно в Римини им был не фарт. Тогда как нам с женою безумно везло - нас любили, обслуживали уютом, опекали и вели далеко уходящие за полночь беседы родственные души самого великого Фредерико Феллини: Маттео, Рокко, Джузеппе, Диджи и старый ночной сторож Джо, иногда величавши себя то Джузеппе, то Джони...

Джони почитывал огромные вишневые развороты каких-то древних ночных газет, чем убивал ну, просто наповал!

А поляки предпочитают Албанию... Исторически в период Первой Иудейской войны с Римом (и снова привет, Италия) - иудеи в 169 г. д.н.э. потеряли государственность, а иллирийцы национальную самоидентичность. Так что судьбы двух древнейших исторических территорий современной Албании и современного Израиля схожи, но иудеев исторически спасла Вера, а иллирийцы стали прародителями нынешнего албанского ПРАЙДА.

Иллирия – это древнее название западной части Балканского полуострова, которую населяли иллирийцы – предки албанцев. От иллирийского слова olba – «селение» и названия одного из иллирийских племен по имени Албаной, как считается, произошло используемое за границей название страны Албания, - страны, которую сами албанцы называют Shqipëri – Shqipëria.

«Албанцы относятся к числу тех немногих европейских народов, которые имеют два национальных названия: одно, имеющее хождение только внутри страны, то есть то, которым они сами себя называют; другое — то, под которым известны они за рубежом. Албанец называет себя shqiptar, свою страну — Shqipëri, но народ с древнейших времен известен в мире под именем Albani, Albanese и т.д., а страна под названием Albanie, Albania...

Названия эти не известны в албанских поселениях, находящихся в Италии и Греции. Албанцы Южной Италии и Сицилии — потомки албанцев, переселившихся туда из своих родных краев, главным образом, в период первых войн с турками... в XV и XVI вв., называют себя и вообще народ своих предков arbëresh (арбреш), а их родину — Arbëri (Арберия).

Этими названиями пользуются и поныне потомки албанцев, еще в более ранние периоды, а именно в XV и XVI вв., переселившихся из Албании в Грецию, которые также не употребляют названия, утвердившегося ныне в самой Албании. Они, как правило, говорят arbë- resh вместо shqiptar («албанец»), arbërishte — вместо «gjuhë shqipe» («албанский язык»), arbërisht — вместо «shqip, në gjuhën shqipe» («по-албански, на албанском языке»).

Название страны Албания именно как Албания ввел в международный оборот Птолемей, древнеримский историк, который жил в 90-168 гг. н.э. в египетской провинции Египет, а точнее в городе Александрия. Птолемей ок. 150 г. н.э. на своей карте обозначил город Albanopolis, неподалеку от нынешнего албанского города Дурреса

«Албанцы являются прямыми наследниками иллирийцев», — отмечает сайт премьер-министра Албании keshilliministrave.al (2011 г.).

Иллирийцы — это индоевропейская народность, попавшая впоследствии под сильное древнеримское влияние, окончательно исчезнувшая после переселения славян на Балканы.

Как указывает албанское издание «Познакомитесь с НС Республикой Албанией» (1978 г.):  «в древности территория нынешней Албании была заселена вначале «средиземноморской» народностью, а позднее — протоиндоевропейской народностью.

Предшественниками албанцев являются иллиры. Как предполагают, в период бронзовой эпохи и начале железной (эпохи они жили в Центральной Европе, а позднее переселились в Западную часть Балканского полуострова, вплоть до Амбрацийского залива (Северная Греция).

У иллиров был свой, иллирийский язык, но до сегодняшнего дня не обнаружено ни одного текста на этом языке. Из иллирийского языка известно только несколько слов, которые донесли до нас древние писатели, а также много человеческих имен, названий населенных пунктов. (Выпущенное в 2008 г. кембриджское издание «Древние языки Европы» (The Ancient Languages of Europe), также отмечает, что, «несмотря на то, иллирийцы — это хорошо документированная народность древности, не сохранилось ни одной надписи на иллирийском языке»).

Первые исторические источники об иллирах берут начало в VII — VI вв. до н.э. Наиболее значительными объединениями (племен иллиров) были объединения энкелеев, таулантов, дарданов, либурнов, ардианов и т.д.

В истории упоминаются в особенности государство энкелеев (в юго-восточной Албании), таулантов (в прибрежной зоне) и государство молосов (на юге, раскинувшееся до Амбрацийского залива). Эти иллирийские государства процветали в V-III веках до н.э...

В III веке до н.э. выделяется другое иллирийское государство — государство ардианов (также известные как ардиеи), начинавшееся от далматийского побережья и расстилавшееся до самого юга, подчинив себе и государство таулантов. Столицей королевства ардианов стала Шкодра (ныне Шкодер, ок. 77 тыс. жителей  — четвертый по величине город в современной Албании)...

Государство ардианов, которому удалось захватить и греческие города и колонии, расположенные на побережье и на нескольких островах Адриатического моря, превратилось в довольно сильную морскую державу. Это сильно обеспокоило Рим, который поднимался тогда на вершину своего могущества и стремился распространить его и на восточные берега Адриатического и Ионического морей и захватить Балканы. Так в сентябре 229 года до н.э. началась война.

Военные столкновения между иллирами и римлянами продолжались до 167 года до н.э., когда Риму удалось целиком захватить королевство ардианов, Эпир (Эпир – ныне округ на северо-западе Греции, с административным центром в городе Янина) и Македонию. Для Иллирии начался тяжелый период пятивекового римского рабства...
Лорик Цана (Lorik Cana), футболист албанского происхождения, родившийся в Косово (тогда Югославия) и ныне играющий за сборную Албании и итальянский клуб «Лацио», демонстрирует на стадионе тату с изображением албанского герба – двуглавым орлом и надписью Иллирия. 

Интересен, прежде всего, в этом отношении факт, что хотя внутри страны повсеместно албанцы называют себя shqiptar, а свою страну — Shqipëri, названия эти не известны в албанских поселениях, находящихся в Италии и Греции. Албанцы Южной Италии и Сицилии — потомки албанцев, переселившихся туда из своих родных краев, главным образом, в период первых войн с турками... в XV и XVI вв., называют себя и вообще народ своих предков arbëresh (арбреш), а их родину — Arbëri (Арберия).

Этими названиями пользуются и поныне потомки албанцев, еще в более ранние периоды, а именно в XV и XVI вв., переселившихся из Албании в Грецию, которые также не употребляют названия, утвердившегося ныне в самой Албании. Они, как правило, говорят arbë- resh вместо shqiptar («албанец»), arbërishte — вместо «gjuhë shqipe» («албанский язык»), arbërisht — вместо «shqip, në gjuhën shqipe» («по-албански, на албанском языке»).

Это свидетельствует о том, что современные названия Shqiptar, Shqipëri во времена Скандербега (албанского правителя, сначала служившего туркам, а затем боровшегося с Османской империей) еще не существовали, или же не получили широкого употребления и, следовательно, являются более поздними чем первые. Это говорит о том, что древнее национальное название страны и народа было arbër — arbëresh.

И поскольку названия эти являются идентичными Albania, albanese выходит, что албанцы называли себя в средние века так, как называют их и поныне другие народы», — отмечало это албанское издание, хотя и вышедшее в социалистический период, но в части древней истории страны сохранявшее объективность.

«В первые века римского господства через Иллирию (т.е. западную часть Балканского полуострова, которую населяли иллирийцы) стали проходить главные пути сообщения, связывавшие Рим с восточными провинциями империи. Захватчики стремились романизировать иллирийские области, но местное население, и особенно горные племена, ставшие ревностными хранителями местных традиций и духовных ценностей народа, стойко сопротивлялось этому".

Историками приводится перечень этих племен. Историк Птолемей из Александрии упоминает об одном племени по имени Албаной, которое жило между нынешними Дурресом (Durrës, Дуррес — ныне второй по величине (ок. 116 тыс. человек) город Албании, был основан греческими колонистами ок. 627 до н. э. под названием Эпидамн (Επίδαμνος). Примерно 400 лет и до завоевания Греции римлянами Эпидамн был греческим полисом, за контроль над которым боролось несколько греческих городов, и периодически нападали иллирийцы.

В итоге иллирийцы были изгнаны римлянами, которые переименовали Эпидамн в Диррахий (Dyrrachium, греч. двуххребетный), так как считали прежнее название зловещим предсказанием, damnum с лат. — поражение, потеря. Дуррес — производное от Dyrrachium) и Диброй (Деборус (Deborus), ныне город в соседней с Албанией Республике Македония).

Албания (Albania, Albanese) выходит, что албанцы называли себя в средние века так, как называют их и поныне другие народы. Старое название страны сохранилось не только в албанских колониях, о которых речь шла выше, но и в самой Албании. Одна из равнинных местностей западной части Средней Албании — равнина, лежащая между реками Мат и Эрзен, и сейчас называется Arben. Так называется и целый ряд других местностей в Албании. Это название в разных формах arbën-arbër, arbënesh-arbëresh, arbënuer-arbëror используется народом в этническом смысле, для отличия албанца от представителей других балканских народов. С течением времени древние названия были вытеснены новыми shqiptar, Shqipëri.

Названия народа и страны shqiptar, Shqipëri установились в период турецкого господства, после переселения части албанцев в тот период в Грецию и Италию. Однако конкретные причины этого (переименования) проследить невозможно. С наибольшей вероятностью можно сказать лишь одно, а именно, что слово shqip и прежде служило названием языка.

По-видимому, оно как таковое употреблялось еще раньше, быть может, наряду с этническими названиями arbën — arbër, а затем сфера его применения расширилась, и оно стало служить также названием народа и страны. Приблизительно к 1700 году этническое употребление этого названия уже довольно прочно укоренилось, ибо в постановлениях Провинциального Собора от 1706 г. (тогда Албания продолжала оставаться в составе Османской империи.) наряду с Arbëni (Албания) и arbëreshi (албанец) имеет место и название языка как языка е shqiptarëve. Что же касается происхождения названий shqip, shqiptar, Shqipëri — Shqipni, от которых произошел и глагол shqipëroj (разъяснять, объяснять), то оно все еще продолжает оставаться невыясненным», пишет албанское издание.

Современное издание энциклопедии Britannica более определенно высказывается на тему происхождения албанского самоназвания страны: «Происхождение слов Shqip или Shqipëri, (означающих самоназвание Албании и албанцев), может быть выведено из (похоже звучащего) албанского слова, что значит «говорить четко, внятно», но эта версия до сих пор оспаривается».

Первые исторические источники об иллирах берут начало в VII — VI вв. до н.э. Наиболее значительными объединениями (племен иллиров) были объединения энкелеев, таулантов, дарданов, либурнов, ардианов и т.д.

В истории упоминаются в особенности государство энкелеев (в юго-восточной Албании), таулантов (в прибрежной зоне) и государство молосов (на юге, раскинувшееся до Амб- рацийского залива). Эти иллирийские государства процветали в V-III веках до н.э...

В III веке до н.э. выделяется другое иллирийское государство — государство ардианов (также известные как ардиеи), начинавшееся от далматийского побережья и расстилавшееся до самого юга, подчинив себе и государство таулантов. Столицей королевства ардианов стала Шкодра (ныне Шкодер, ок. 77 тыс. жителей  — четвертый по величине город в современной Албании)...

Государство ардианов, которому удалось захватить и греческие города и колонии, расположенные на побережье и на нескольких островах Адриатического моря, превратилось в довольно сильную морскую державу. Это сильно обеспокоило Рим, который поднимался тогда на вершину своего могущества и стремился распространить его и на восточные берега Адриатического и Ионического морей и захватить Балканы. Так в сентябре 229 года до н.э. началась война.

Военные столкновения между иллирами и римлянами продолжались до 167 года до н.э., когда Риму удалось целиком захватить королевство ардианов, Эпир (Эпир – ныне округ на северо-западе Греции, с административным центром в городе Янина. Прим. Portalostranah.ru) и Македонию. Для Иллирии начался тяжелый период пятивекового римского рабства...

Захватчики-римляне стремились романизировать иллирийские области, но местное население, и особенно горные племена, ставшие ревностными хранителями местных традиций и духовных ценностей народа, стойко сопротивлялось этому. Историками приводится перечень этих племен. Историк Птолемей из Александрии упоминает об одном племени по имени Албаной, которое жило между нынешними Дурресом и Диброй. От имени этого племени и происходит название Албания. (Албанцы называют сейчас свою страну Shqipëri)...

Иллиры принимали активное участие в политической и общественной жизни Рима. В иллирийских военных контингентах Рим видел очень надежных защитников границ от вторжений варваров. Многие иллирийские полководцы поднялись до поста императора. Истории известны семь императоров иллирийского происхождения. Знаменитейшим из них был император Диоклециан (римский император Диоклетиан был сыном вольноотпущенника и бывшего раба, служил в воинском формировании при предыдущем императоре, солдаты провозгласили его правителем.).

В течение своего многовекового господства над иллирийскими провинциями Рим поставил себе на службу и использовал физические и умственные способности населения захваченных им краев. Иллирия являлась для Рима крупной житницей...
В 395 году, когда Римская империя была разделена на две части, Иллирия вошла в Восточную империю... Иллирийские порты превратились в крупные торговые центры, связывавшие Восток с Западом. Дурракиум (нынешний Дуррес) достиг в это время максимального расцвета, тоже самое Финич.

Позднее иллирийским Провинциям в западной части Византийской империи первым пришлось отражать яростные набеги так называемых варваров, вторгавшихся в их пределы с Аппенинского полуострова и берегов Далмации. В 395 году огромные полчища визиготов во главе с Алариком устремились на территорию Балкан, разрушив и опустошив Иллирию, Македонию и Грецию. В 441 году иллирийская область Дардания (нынешнее Косово) подверглась разрушительным набегам гуннов под руководством Аттилы, а в 461 году — вторжению остроготов.

В конце V века новые полчища варваров, состоявшие из тураникско-болгарских племен напали на Византийскую империю с востока и вышли на побережье Адриатики. Такие нашествия продолжались и в VI веке.

В 7 веке в разные области Албании вторглись славяне. Поселившись там, они создали свои села и начали заниматься земледелием. Основная же часть населения, состоящего из коренных жителей, сосредоточилась главным образом в суровых горных областях и занималась преимущественно скотоводством. 

Славянская колонизация создала особую опасность, опасность славянизации. Но местное население отразило и эту опасность. Таким образом, оно вступило в эпоху Средневековья под новым именем «Albani», «albanesi». Конец цитаты.
Так образом предки албанцев иллирийцы не уцелели как народ. Но отметим, что современный албанский считается языком родственным древнему и вымершему иллирийскому, но с большим заимствованием из греческого, латинского, романских, турецкого и славянских языков.

А теперь некое досужее РАССУЖДЕНИЕ: У евреев ко времени падения Иерусалима после двух Иудейских воен была Книга. И эта Книга - Тора, являла собой не только закон, но и путеводный компас в веках, у иллирийцев, как видно, отобрали подобную книгу, или её просто не сумели должно культивировать, и они рассеялись, уступив место пришлым народам - новым колонизаторам и пришлым рабам, в числе которых наверняка были и плененные римлянами иудеи - искусные знатоки морских лоций и законов моря.

Я только могу предположить, что иудеи в своей сверхзадаче мирно разминулись с древними иллирийцами, с которыми им разговаривать было до времени не о чем... Это не гордыня, а констатация факта... Горького и очевидного...

Вскоре и украинцы с евреями перестанут разговаривать. Народ, не желающий ставить перед собой сверхзадачи, раз и навсегда развернется с нами во времени. Украина перейдет в ПРАЙД. Только ради этого посетите Албанию...

В ПРАЙДЕ достаточно хорошо, сыто, но сиро... Не радужно, но надежно, бесперспективно, но вполне функционально, безэмоционально, но сыто... Всё это мы ещё только увидим. Или напишем свою великую Книгу. Соберем по крупицам, но уже сейчас. И как можно спешно, как можно спешно.


Пляжно отдыхать в ПРАЙДЕ можно, а вот жить  бескрыло в новом украинском ПРАЙДЕ вчерашним воспарящим просто нельзя. Ибо преступно отступать от мечты, преступно на пике полета так вот вдруг на авось неожиданно складывать крылья и падать камнем к земле.

48.
Бла-бла-бла... Во что обходятся зоны районирования страны, прайда для богатеньких Буратин. В той же Албании...

Говорим с прекрасно калякающим (алб.) на английском внуком тамошнего летчика-истребителя Лёпы и его жены Агнешки. Уже после рюмки... Славяне!

- Вот ты говоришь, чухнуть из милой сердцу Албании. А для чего? Автотрассы прекрасны, ну, муслимы вы... Ну, в отличие о православных христиан, не оберегаете прошлое. Ну, так и черт с ним с вашим домусульманским прошлым... 

Римским амфитеатром больше, римским амфитеатром меньше...

Но дороги, автомагистрали, автобаны у вас прекрасные! И вот что еще... Население снесло нах жилищное наследие старых режимов. Живет в опрятных бетонных коробочках на три-семь этажей м подогревными баками воды на крышах и солнечными батареями...

Ну, не Турция, батареи солнечные дохлые, хоть и не сдохлые. И эта ляповая раскраска домов непременно в цвета Армагеддона - белый, красный, черный и серый. Шик! и чуть приглушенней зеленый и синий в бетонных цяточках - и так весь Дуррес... Чем не жить?

Но вот Голем, пригород прибрежный Дуроса - это особая экономическая зона. А что в ней особенного?! Да ничего... Просто готели на берегу и отсутствия к ним ДОРОГИ! Это при всей дорожной цимустности! А почему?

А для того чтобы интуры чувствовали, для чего у них жопа и растущие из неё ноги!

С тем, чтоб расхаживать ноги.
Люди создали дороги...

Низзя иностранцам хоть и за бабки чувствовать себя людьми. Пусть хоть и отдых, но кровью харкают, если к нам в реальную Албанию допрутся... Ни остановки, ни дороги местами между воровскими зарослями прибрежными, НИ ХЕРА!

А ты, молодой... Возьми и объедини участников готельного бизнеса, и грохни дорожный аппендицит до самой гострассы! Сколько там уже отелей? Полтора десятка? Серая зона, говоришь, за пяток лет и столько же отелей подтянется. Сделай, пацан, в пику свои прашкам бетонный язык, чтобы несло, как после сотки ракии... И мы вас в Европу продвинем, а вы нас - в реальный албанский прайд...

- Так вы же наш прайд и порушите. Уж лучше сидите в Голем взаперти на самой кромке Адриатики, пока мы, молодые, научимся в вас разбираться... Не верим мы вам.... Но любим. Ведь и вас сотворил аллах, и вы люди... При евро... И вам в ваших местах обитания не хватает нашего албанского солнца. Приезжайте, но пока туда, где у нас с вами милая албанская дистанция. Ни мы на вас не напускаем наших ромов, ни вы на нас - ваших проблем.

Пляжный туризм, мля... Европейцы туевы...
...
В европейской Албании сталинско-китайский тоталитаризм почти лишён исторической привлекательности, но не без того, что и в долине Сидонии на Марсе человечество весьма успешно вскоре способно будет соорудить очередную марсианскую Албанию. Но всё же... Не всё так просто. За моими плечами вечерняя кромка Дурреса. До нее пешком - 4-5 часов чесу вдоль по-германски обустроенной трассе! Безумие прайда в этом смысле просто очевидно.

С другой стороны милейший украинский туроператор, не учитывая особенностей безисторического албанского прайда, предлагает экскурсии по достопримечательностям с явным ценовым зашкалом. Ну, что вам сказать, друзья... Ни поляки у своих родненьких гидов, ни тем паче украинцы на эти заманухи не повелись! Экскурсионные предложения польских и украинских туроператоров были дружно похерены! И поделом! Украинцы денег не воруют, в отличие от их ленных политиков...

Альтернативой стали вызовы такси на проезд в ближайшие города, в ту же албанскую Грецию - в Берат. День фрахтовки такси на 2-3 персоны - 50 евро, а туроператор предлагает те же поездки по цене 50 евро с каждого турпингвина. Как докричаться до тур операторов - посылайте на новые турмаршруты опытных туржурналистов. За плечами у меня 14 стран.

Все эти годы я изучал турмаршруты и региональные традиции. Похоже, в албанском прайде традиционных украинским групповодам в области организации туробслуживания делать не-че-го. вчерашние турсервисы говорят в Албании: - проехали, но, в области трансферта нашему Артему не было равных! На том и спасибо, что называется, подкладывался!

Возникает ВОПРОС: в чем классическая ошибка экскурсионных турагентов - что польских, что украинских? Люди традиционно желают концентрировано отведать национальную кухню Албанию и увидеть высшую географическую точку предложенной ими местности! Вы понимаете - так просто - и нихераськи этого нет!

Один коньячный завод с той ещё ядренной цуйкой по любому окрестному поводу. Мне хватает украинских цимус-коньяков и от Албании, как и в 1970 г. я ожидал достаточно взвешенных цен на коньяк, который я завез в СССР по цене 2 рубля советских за пол-литра. Привез разрешенных два! Коньяка. Или прекрасный черногорский виньяк! Его продают в мерзавчиках. Бери десяток на 8 евро! А в Албании вокруг коньяка разговоров море, а в маркетах цена на него просто неподъемна! Брррр!

Нет, нет и ещё раз нет. Украинцев не загнать даже в самую сытую резервацию. Голем - это что? Исторически не понятно, как символ еврейской разительной глиняшки, предшественника зефирного нью-йоркского монстра, мог образоваться на побережье Албании.

Грузи слова на дней речной трамвай :
по Стиксу - вверх, по Лете - в мир упругий.
Должно быть там и обретёшь ты Рай...

Албания обязана своей популярностью в том числе и сетевому олбонскому сленгу, из которого в Албании реально пробилось только единственное словцо - покалякать.  Так что буду калякать...

Знатоки утверждают, что в прежней Албании, далекой, довоенной был моден пляжный натурализм. Как, скажем, в крымском Планерском-Коктебеле. Нудизм был могуч своими отметинками на человечестве, но особенно на его щепетильной до гитлеризма белой расе. Вот возможно и тикнуло. Албанский, не смотря на его почти славянскую понимаемость всё же носит древние иллирийские корни, о которых говорить принято мало.

Вот изгонят еврейство из Украины тупые барсеки-галицийцы, и кто расскажет, как на самом-то деле жили евреи в Украине. То же и с албанским Голем. Название намекивает с точки зрения иудаистики - на мистику и франкинштейнство, а с точки зрения натуропатов - на откровенный нудизм.

Если хотите, желаете, то Албания - это оселок нынешнего бестолкового украинизма. Самолет украинцев развезли по албанскому побережью и никто, НИКТО не пожелал на все эти 11 дней хоть где-то как-как-то сползлись и о чем-нибудь как-нибудь покалякать. Все они - мы - осточертели друг дружке ещё на Родине на бесконечные тысячи лет! И это говорит только о том, что в нынешней Украине просто никогда не будет ПРАЙДА! Ну да ладно...

Пляжный теплый Рай с признаками ограничений, не выезда - это тоже та ещё промокашка от истинно совкового ГУЛАГа, и мы решили выбираться... .Нет, не на свободу, а хотя бы в Дуррес. Экскурсионные цены ЗАШКАЛИВАЛИ! Поляки и украинцы в этом смысле оказались солидарны и дружно и веско сказали НАХ! Не прибавим при этом, нашим туроператорам просто бы покрутиться на этой земле в наших шкурах.

И тут время сказать об албанской валюте. Скажем так, 200 лек равны 46 грн. Это почти тарелка овощной похлебки. За триста - вам подадут мясной бульон, пиццу Маргариту или полтора бокала пива. С тем же и вина с итальянской технологией игристых вин - просекко. Но всегда следует поискать поскромней и обрести желаемое. Но об это потом. Сразу скажу, что в отелях чашечка эспрессо стоим от 50 до 70 лек, то есть те же киевские 10-16 грн. То бишь, цены соразмерны с украинскими. Но это же не на Днепре, а на Адриатике.

Ищем выход из нашего прибрежного Парадиза. Желаем в Албанию. Выходим вдоль почти не асфальтированной торговой улочки в тупик, отворачиваем на 90 градусов и попадаем в предроги албанского прайда - поле перекатное с постройками на горизонте. Первый шок. Навстречу нам неожиданно мчится не дохлый убитый Киевом гулажный отвратный хамский столично-киевский "Богдан" - тот же чых-пых сталинский "Пазик", прошедший украинский апгрейд начала 21-го века, а шикарный маленький автобус Мерседес с таким салоном и кондиционером, что сразу показалось, что едва ли не Бог попутал рамсы!

В такой редкой цыганщине такой автобус! Но автобус рейсовый, стандартный. Ничего сверху. Лиховатый на взгляд ром вбивает нам в бошки, что мы лихо домчим на этом бусике до Кавайо, а оттуда в Дуррес ну, просто раз плюнуть! Раз и плюнуть. И даже не растирать... Гоните сто лек и вперед на автопяточок в Кавайо. Он так убедительно лопочет, паразит, что пытаемся не сопротивляется. Но крышу сводит! Простой ром-разводила вынужденно становится нажим автобусным чичероне.

Но жопой же чувствую - не туда едем из-за этого шельмеца. И точно. На болтуна набрасывается почти мне подмышечная ромка и всячески стыдит мужика на такой жаркой балканской смеси, что болгарское я тебя люблю - аз сем обычам - и рядом тут не стояло. Из Кавайи действительно прямое сообщение с Дурресом. Но вот в чем закавыка. Пройди мы от нашей Голем-заминки ещё сто метров, мы бы сели бы на тот же Дурреский бус, но по цене по 100 лек с носа. А так нам поезда обошлась дополнительно ещё по 200 лек с носа. Милый чичероне развел нас на 500 лек вместо 200!

Так проявился во всей красе плутоватый албанский характер. В этой плутоватости убеждались повсеместно и вскоре просто научились тупо делить албанский фактор на ноль. Более плутоватого населения мы еще не встречали!

Дамы и господа, в какой цвет покрашены светофоры нашей родины Украины? Точно не замечали?! И это правильно. Потому что они покрашены еще при тоталитаризме в неотвлекающий серебристо-серый, а хотелось бы в синий! Ведь светофоры Турции покрашены в желтый, а светофоры Египта - в белый, тогда как светофоры Албании - в салатово-зеленый. Так и живем, как мигаем. Я это к тому, что подробности очередной поездки обычно выразительней и красочнее запоминает жена. Ясно, и моложе, и художник-график, а значит - решительный визуал.

А вот про светофоры почему-то запомнил я! И заметил, что и Турция, и Албания страстно стремятся обзавестись египетскими пальмами, но хотя и получается это местами, но в принципе пальмы приживаются хрупко. Их много, но им не хватает египетской сверсухости. Да еще в Турции нет искристых вин Средиземноморья, белой игристой просекки да и красненького игристого...

Итальянцы балуют албанцев своим мощным винным дыханием, искристостью вин почти шампанских, если только не пить евробокалами, а взбивать по шесть часов кряду евроведрами.

Зеленые светофоры, груши, которыми почему-то называют албанский виноград, зеленые и темно-коричневые фиги, как называют на Балканах плоды смоковниц, красные дары моря, желто-зеленое пиво. Албанских сортов не более полдесятка, но каждое со своим характером, со своей горчинкой-перчинкой, и по утрам нежный коровье-овечий сыр фета, которого мы украинцы наминаем немерянно. Не для отожраться, а для вывести нашу родненькую городскую постную недопищу... Ну, пока как бы всё...

Или же нет. Мы маленькие уставшие люди на одной огромной пляжной косе, протяженность которой в Албании составляет 450 километров. Мы владеем только крупицами языковых изысков. Английский здесь все ещё не на первых ролях. Сразу за албанским идут болгарский и итальянский, польский и русский, и вот украинский... А разговаривать хочется... Хотя бы за рюмкой ракии... Хотя бы на мигах... Почему у тебя, Илия, нет посетителей в баре. Потому что у тебя нет эксклюзивных сладостей - пирожных, мороженного...

Кокаин в Албании - это бизнес, а мороженное, пирожные - это фиаско, ворчит готельеро, но на завтра на крутом бисквите удивительно сытное бисквитно-кремовое пирожное. 200 лек, изволите. Креманка на 200 грамм заполнена с горкой. В этом итальянском чуде снежные альпийские цветы и Италии и песчаники тающего во рту теста Албании.

Бисквит и сливки, а внутри взрыв сладостей цукатов и свежих фруктов. Сладкое безумие вкусов. Поляки обходят стороной. Новые, нынешние. А те, кто помнят варшавские кондитерские на Маршалковской словно дорвались... Смакуют, смакую и на украинцев поглядывают. А те в ответ и себе жуют, головами покачивают... Цымес! Смачно! Смачного!!

Здесь не понимают и не знают про войну в нашей стране. Или не хотят знать. В день приезда одиозный рашка-канал довлеет над итальянским, польским и балканскими со всеми сеймами, скупщинами, парламентами. Вы украинцы и телевиденье тут же в номерах подверглось решительной перестройке. Раша бай-бай и ее место занимает родненький "1+1" со своей явной информационной куцестью, но без оголтелого пропагандистского озлобления. Кто бы научил наших телевизионщиков делать два-три раза в сутки некие информационные микши... У поляков они есть, у болгар есть, у черногорцев есть, у итальянцев есть, у албанцев есть, у украинцев йок.

Смотришь, словно красишь одну бесконечную стену, закрашиваю тем, чего нет все то, что так и не состоялось. Некое особое украинское плосковиденье. В парламентах Балкан, Польши и Италии идут размеренные слушания, принимаются хозяйственные решения, чудят только политические мамзельки 35-45 лет и ни один политически дееспособный парламентарий не взбрыкивает из себя тухлые украинские чудачества.

Да и вообще Албания мужская страна и чиновники в ней весьма озабочены уже тем, что они чиновники, несут на себе налет деловой сановности, но только до выхода из стен парламентов в жизнь. Там в жизни они сразу сереют и обретают неотличимый от прочих жителей Польши Италии и Балкан вид.

Очень неброско-плоское "1+1" утешает кодами Родины. И то, слава Богу!

Почему-то в отдалении, в Албании я постиг системный кризис украинского телевидения. Приехал, убедился - ряд новоявленных бизнес-телеведущих - о том же на фб! А вот пути выхода... Ребята, телевиденье, не отстойный виноградный накат листочками по-совковому.

Сейчас что у нас? ЛЕТО... Как вбить это вам во вчерашние бошки! Все телевиденье Европы, а посмотрел я каналов, каналов держит ТРИ РАЗА В ДЕНЬ ОТПУСКНЫЕ ПОЛУЧАСОВКИ. И это: Информационно-развлекательные шоу!! Предпосылки у нас есть! Брикетируйте до получасового трижды формата выжимки из своего же утреннего телевиденья! С теми же синхронными тетками, с руханками, с теми же розчуханками!
Спасибо полякам за емкое славянское слово. Руханки канадийские в ТУХЕМАС исполняющей министерские обязанности МОЗ Украины. Не руханками, которые у нас сопряжены с ВСЁ РУШИТСЯ, ШЕФ! А именно розчуханки польские с элементами йоговской пластики.

Например, новости в 12.00 Информационно-развлекательный блок 12.20-13.00 и 15.20-16.00. Они просто элементы западного информационного телемира! Нельзя; часа в сутки смотреть «Сватов»!! Модель дорвавшихся до бабла унтер-идиотов! Дегенератизм начинает жечь через 15 минут просмотра даже в Албании. А слепи чуть розчуханки, чуть айти-новостей, чуть курортных, чуть просто человеческих новостей от общественных движений и организаций страны, чуть кулинарии - ролики по полторы три минуты и появится свежесть, движняк, и украинцы станут гордиться своим заграничным ТИВИ-ящиком!

А пока вы просто мерзостные ленивцы, унижающие свою страну на общеевропейском теле-курортном рынке. Вы баблопрожератели мерзкие, стыдящие родную страну в Европе. И оттого так тоскно угадывать хотя бы новостное сельское тиви с опущенцами на УТ "1+1". Тиви про дегенератов и для дегенератов, тиви дохлых продюсеров и сытых засранцев, тиви, которое поразили Балканы своей дохлой простыней ни о чем.

У нас, говорят албанцы, есть места для демонстрации старых кинофильмов... Для стариков... Они туда ходят попердывая с палочками. Но когда национальный в Европу телеканал "1+1" попердывает с палочкой, хочется взвыть. Тубильцы, до каких поррр...
Что в ваших редакционных портфелях, что в ваших мозгах, кого вы формируете на внешне. Да агрессивно пропагандистское рашка-тиви мы убрали с готелей Голема едва не с матами, но то, что явила взамен Украина, называется внутри страны ДОХЛЫМ ПИВНЕМ... Вам на "1+1" удобен такой отвратительный и унизительный для страны ДОХЛЫЙ ПИВЕНЬ?

Мне, как патриоту и путешественнику, - НЕТ! Это информационный украинский позор! И он транслируется на Средиземноморское курортное побережье Европы, в том числе и за грошики украинских пляжных туристов! Ганьба!!

Албанцы не доки в английском, разговорном, а мы - не знаем толком, что в Дурресе где. Порт знаем, есть и православная церковь есть. А рядом нечто похожее на банк вроде даже национальный. Такое себе помпезное дурреское отделение. С автовокзала ищем православную церковь. А православная церковь произносится по-английски почти как обменник. Прикиньте: Thechurch - церковь, change - обмен валют...

Так вот, спрашиваем церковь, попадаем в национальный обменник банк и тут же получаем, как и положено в любой французской кинокомедии, тикет-ласточку с номерком к операционисту. Выясняем, что всё-таки ищем церковь. Это рядом, говорят два дежурных албанца и дружно отбирают в четыре руки из моих не цепких рук пресловутый тикет.

Выходим ошарашенные, как будто только что побывали в неком французском комедийном клабе. Албанцы на 80 процентов мусульмане - муслины, но православная церковь в Дурресе похоже на черногорские, как, например в Будве.

Но если в Будве у церкви словно бы есть живая душа, то в Дурресе в подобной церкви ни души. И где-то между первым и вторым этажами прямо на полу дремлет грузная босоногая монахиня в черном и с таким же черным айфоном. Жара её разморила, и она тихо прихрапнула. Вскакивает почти по-девичьи, не смотря на добрый полтинник лет, глаза глубокие, нос в кривопляс, взгляд почти дружелюбный, всё-таки потревожили. И вот такие достопримечательности в получаса езды от Голем нам попытался туроператор продать по цене 35 евро с носу. А обошлась нам эта поездка на двоих на прекрасных пригородных евроавтобусах всего за три с половиной евро. Это "не ешть честна гра".

Я почему взялся за написание этого опуса. Потому что есть некие нелепые предвиденности, о которых украинский турист должен знать заранее. Если туроператор называет тур пляжным --- экскурсионных красот от поездки не жди или организуй их для себя сам. Не сори деньгами. Ты выпахал год для того, чтобы тебя никто не развел.

Вселяешься в номер на первой линии и сразу видишь неухоженной подъездную улицу, то тут же требу номер с видом на море. Вид на помойки или просто неухоженный аппендикс ничейной пыльной улицы не для тебя. Если вдруг оператор в последнюю минуту предлагает тебе вместо размеренных завтраков бесплатную экскурсию на коньячный завод - знай - это развод.

Албанцы очень гостеприимны, и их готельные завтраки - это нечто - сыр фета, айца, бекон, яичницы, хачапури, джемы, масло, мед, круасаны, дыни, арбузы и.. непеименно бутылка питьевой воды. И так каждый день. Если не наглеть, то с завтрака можно осторожно, но регулярно брать перекрытие на легкий ужин.

И этого теперь уже лишают непосвященных лохов. Ведь коньяк, оцененный Никитой Хрущевым, это ещё та ядренная конина. На любителя. Уж лучше 1-2 рюмки ракии и "мертви бджолы не гудуть". И на том все по гринджолам...

И еще про завтраки. Четыре официанта два повара и сам метрдотель, которому лично до вас нет дела. Он шкурит официантов, он распорядителен и обворожителен, величествен и редко благодушен. Для него завтрак - это живой конвейер волшебства, которое он обязан явить!

Беда в том, что на смену из 6-8 официантов, 2 поваров и хозяина только один из официантов знает английский язык на уровне смешения церкви и размена валют. Об этом надлежит помнить. Выигрывают те, кто разговаривают на итальянском, хотя ребятки быстро хватают "Смачного" и "Дякую", если вы пожелаете их этому обучать. Учите. Чтобы через год на том же месте вас начали понимать!

Как бы из серии "Александр Македонский великий человек, но зачем же стулья ломать" А. Грибоедов "Горе от ума". В благодарность за прекрасную поездку в Албанию я не стану стулья ломать и бить горшков с туроператором. Иное дело, что из своих 63 с хвостиком года почти 50 лет я прожил на раздрае социальных и политических миров.

За эти годы по разным поводам на запад истекло три поколения несогласных украинцев - евреев, поляков, греков, немцев, чехов, украинцев. Я с ними мог соглашаться и не соглашаться, но, не имея видов на тамошнюю стабильность,
я так и прикипел к Украине времени отпетого воровского разлома, в которой воры всячески для меня готовили место лоха. Не прошло. Устоял, выдержал, самоустранился из этого срача и остался на родине - дома, Киеве. Сегодня для меня, например, господин Аваков - это министр внутренних дел и только. Хороший, толковый министр. А то, что наверху трясутся над баблом, то в чем здесь разящая меня новость? Это не мое!

Иное дело, когда туроператор заявляет, скажем, что в номере будет фен, то хотелось бы, чтобы он там был. Фенов в номерах не было. Но был тихий бойлер, который 24 часа в сутки поставлял горячую воду, был телеплазмик с 12 собранными каналами с Балкан, Украины, Польши и Италии. Был даже чисто англоязычный канал непрерывно транслировавший знакомые и не очень боевики,

И не было, почти не было проблем с обменом валят. Албанские леко - то такое. В первое же посещение рестораций окрестных - берите евро. Сдачу вам отдадут в национальных леко. Покупая промтовары, можно получить на сдачу и леко с зеленых бумажек. В ресторанах долларов решительно не возьмут, а в мелочных лавках - изволите. И поверьте, это самая оптимальная на всех Балканах схема по обмену валют - от Черногории и Албании до Словении, Македонии и Болгарии. Это так же очевидно, как звучащее повсеместно болгарское АЗ СЪЕМ ОБЫЧАМ! - Я тебя люблю!

А как же ведут себя поляки, наши ближайшие соседи, себя за границей? Хотите, отвечу: даже не дружно, а спаянно! Вместе в самолёт, вместе из самолёта.
Я не знаю, какие анкеты они пишут о себе накануне, но со стороны - это не коллективы отдыхающих, а прайд... Пляжный семейный прайд, в котором каждый знает всё об иных, и все иные знаю всё о каждом. Здесь не выживут разлучницы семейных пар и просто тётки зло дребезжащие. Это не наши вечные церковные осы. Подобным здесь просто нет места.

Я смотрел, как жители разных воеводств сбраживались в некий польский пирог буквально за часы. Были среди них и журналистки, и содержанки, и матроны, но они все признавали паритеты и авторитеты друг друга - старые содержанки дружили с молодыми колежанками из учителей и швей на равных.

Им не докучали старые албанцы, захватывавшие лучшие туртопчаны, но вот однажды какой-то старый Албанский фуц, который спорил кто она - польская Мария - матка Боска - Агнешка-простолюдинка или таки Мариам - мать пророка, пошел на весьма нелицеприятный выход - албанский старик просто выбросил из-под пляжного грибка вещи молодой и очень стеснительной польской туристки.

Поляки сдержанно промолчали. Мы - украинцы - нет, сорвались на английское устыжение старого нахала, после чего для полировки перешли на крепкий русский мат с украинской ижицей. Я вспомнил старику и его неведомое мне партократическое прошлое, и то, что, как, по-моему, он просто старый, выживший из ума ублюдок, и что домашний петух почитаемой им госпожи Марички-Мариам таки клюнет его просто в жопу!

Пляжный досмотрщик после этого что-то грозное вычитал целой банде албанских стариков-захватчиков на албанском. Поляцы аплодировали. И среди них перегоняющий регулярно в Украины Мерседесы Петр, и даже некий польский академик с супругой. Тогда я и подумал, что Маричка-Марушка-Матка боска у каждого народа своя, а человеческая мораль - общая. И ни Балканы, ни Карпаты, ни Днепр, ни Висла тому не в препятствии...

Я просто влюбился в подтянутую самоорганизацию польского прайда с их пляжным физоргом с призывными пляжными розчуханками, а не СКОТСКИМИ МИЗЕРНЫМИ УБЛЮДОЧНЫМИ КАНАДИЙСКИМИ РУХАНКАМИ... Мерзость! А польский физорг - молодая женщина бывало и мягко, настойчиво и призывно тормозила пляжных польских увальней, и они, о чудо, подчинялись...

Украинцы, в силу стойкой взаимоненависти сразу заползали в семейные улитки номеров-стойл, и оттуда не высовывались. Молодежь кичилась и манерничала, львовские пани в жупане отборно хамили при покупке местного алкоголя, интеллигенция грустно бегала в пятикилометровые забеги по побережью, а галицийские панки и пидпанки нагло и пьяно хамили на рецепшене ФА-Фа-готеля со всем мыслимым он инклюзив, куда они были допущены во временные небожители.
Аура хамства была отвратна и повсеместна. От неё просто колдобило и даже тошнило.

И всё-таки, нам в приглядку удалось суто по-украински перезнакомится, и мы все друг о дружке прекрасно поняли насколько мы в пику поляцам хамские недоевропейцы... Самолет опоздал по-украински - на пять часов. Наши более европейские гиды не свезли нас до времени по-лоховски в тиранский аэропорт, а дали нам еще несколько часов понежиться у побережья. Тут-то в медитации я успел попрощаться с древними иллирийскими факирами и колдунами, и мне подумалось...

Главное, чего у нас так и не состоялось и, по сути, не было - это некой информационной культуры некого СУТО (чисто) европейского взаимообмена. Ну, как здесь не сказать, с оглядкой на братьев-поляков, что ПЕРВЫЙ БЛИН КОМОМ...
Продолжим наше повествование притчей о сваренном козленке в молоке его матери, про себя добавив, что  для кого-то и кобыла невеста...

2016-тый год, канадские инвесторы под Московским мостом начали в Киеве строительство второй рекреационной зоны Х-парка. Тогда я ещё не знал, что в киевские прибрежные парки вписались канадцы, как мы киевляне в балканскую заграницу.. .Узнал в этом году. С этим пришло еще одно осознание - жить комфортно это ещё не значит жить в комфорте. Наблюдая соотечественников зарубежом, реально убеждаюсь, они чувствуют по жизни за рубежами Отечества себя комфортно, но жить в европейском классическом комфорте не способны. Жить в комфорте надо уметь на генетическом уровне.

Это не объяснить и не передать. Это как оловянно-медный тридцатилитровый котел савраматов, найденный где-то на Донеччине. Люди, которые варили козленка в молоке его матери в этом котле, не ведали норм и запретов святого писания, но умели чувствовать себя комфортно в своей давно отшумевшей культуре, которая для нас - высшая степень варварства. А они мешали степные горькие травы, опресноки, кровь и молоко матери с тушкой козленка. И им было комфортно.

Вот так же комфортно в Европе многим нынешним украинцам. Но когда дело доходит до норм общепринятого европейского комфорта - они пасуют из-за отсутствия образования, внутренней самодисциплины потребления, сдержанности. не оттого ли все парламентские воры в Европе сосредоточены в Украинском ВРУ.

Прихватить, отжать, ограбить слабых - они ещё могут, а вот потребить с размеренным шиком и красотой жанра им уже не дано... Но и котел для касты избранных, для них родимых, только на тридцать литров. И хоть дерьмо хлебать, но только для избранных дерьмохлебов. Не верите, а вы проверьте: сходите в Киевский исторический музей поглядеть на этот котел, а потом представьте, как вполне вольготно стали бы из него хлебать нынешние морально опущенные парламентские юшкоеды...


А пока, моя туристическая бутылочка питьевой воды на жаркие июльские дни по-прежнему остается навсегда полуполной... И уж лучше простая вода принесет мне комфорт там, где иные будут продолжать алчить много и сразу... До полного морального несварения на шахматной доске жизни. Вот такие тебе Е2- Е4...

49.
Старый Свет пал. Но не на колени, а ниц уже просто от тяжести держать на руках еще одно свое неразумное чадо. На сей раз Украину. Свое неокрепшее живорожденное на крови и боли чадо.

Меня не разочаровала Италия. Меня она даже не ошеломила. Она сразу оказалась близкой и ожидаемой. Мы улетали 23 июня 2018 года, а 24 открывал двери прибрежный шатровый цирк имени великого мэтра Феллини. И уж поверьте, в первый же день своего открытия в нем был полный аншлаг. Но уже только без нас.

Наверное, так устроено Время, что кому то в нем течь, а кому - пребывать в вечных предтечах. Иоан Креститель в преддверии вселенского христианства на  далекой  маленькой речушке Иордане крестил самого Иисуса Христа. Впрочем, тем и памятен человечеству. Видно именно Иоан духовно свойственен мне.

Ведь точно, даже моя еврейская бабушка Хана захотела для меня имени Ваня... Даже для еврейской бабушки это было более чем смело. Хотя... Один из моих внуков таки получил русское имя Глеб, как я при этом внутренне негодовал. Это извечное расхоже голодное: "Глебушка, дай хлебушка!" - воротит в душе меня и поныне... Гордыня...  Вечная гордыня - жить сыто и достойно под небом. От нее не уйти.

Зато второму внуку в Эреце уже, не в Киеве повезло более. Его назвали по-агнельски - Габриелем, но по-семейному упростили до жаргонного Габи... Хотя это как раз тот случай, что этого паренька в будущем будут в кармане и меткое слово, и крылья небесные. А Глеб, если не истолчется в житейский сухарь, вполне сможет стать исследователем, но чего-то очень земного, даже на грамм не возвышенного. Но и такие люди нужны.

Мы летим 23-го, а 24-го открывает свой новый сезон цирк Феллини, в котором будут и свои коверные клоуны и всякие свои подковерные выкинь-штукин с невероятными репризами и казенными неопрятностями... А как же без них, когда никто еще не набросил уздечки на мир, и нет-нет да и выдаст мир тех еще коныков, которые и неприятностями толком не назовешь, но надрывать души они еще ой как будут.

А впрочем, как можно прожить без хотя бы маленьких недоразумений по типу того, что отметил Александр Грибоедов в своей нетленной комедии "Горе от ума": "шёл он в комнату, попал в другую"... Ведь именно так мы с женой и оказались в солнечной Италии, которой накануне в нашем скромном расписании даже не предполагалось... Но на все воля вселенского Проведения. Видно, что-то не сходилось под звездами, и срочно потребовалась в Римини наша маленькая творческая команда из Киева, состоящая из мужа и жены - писателя Веле Штылвелда и художницы-графика с тончайшей непрерывной линией света Ирины Диденко.

А возможно нас позвал к себе  Город Феллини для своей акцентуации в мире новых людей, тогда как старые люди неспешно перешли во времена либо солнечного Феллини, либо срачного Муссолини. Сам Город Феллини никогда не потребует у грядущего человечества никаких древнеегипетских стел и ни единого из песчаных камней древнейших на земле пирамид.

Этому городу и без них свойственны древнеримские мосты и столь же древние мостовые,памятные арки и уличные анфилады прошедших веков. Это Город вечно дерзкого и  ли ранимого всегдашнего большого человеческого счастья, к которому грех прислонятся, поскольку надо уметь только чуточку прикоснуться. Во-о-от так! 

Правильно! И не сербать воздух носом - то ли от внезапной жадности, то ли от переполнения чувств. А только чуть вдохнуть! На чуть вздох и чуть выдох! И всё! Счастье уже заполняет вас бескорыстно, и, поверьте мне, навсегда!

Отныне и присно вы будете осязать это счастье, и обращаться к нему в себе как к священному источнику Радости. Вы меня слышите? Вы меня понимаете? Вы меня желаете понимать? Если нет, то и черт с вами! Да и то не всамделешний - карнавальный!!

Понимал же что-то Дон Кихот  в своей Дульсинеи? Древний старик в юной простушке. И кто есть кто в этой идилии, если сам я по духу еще далеко не древний старик. Просто идиотский растерзанный Киев вымял и бесконечно вымотал меня, а так я еще ого-го!

Вот потому и украшают порой мир Римини простые украинские патронажки,  строго стерегущие девяносто пятилетних часто обрезных в нижних конечностях сфинксов времени Бенитто Муссолини,  малоговорящих старушек с ампутацией чувств. Это о них нет-нет, да и орут в приемных итальянских больничек их уставшие от сфинксов потомки... Да что, мол,  вы знаете о наших родственных к ним мучениях, да у них осталось всего треть мозга и ко сему сахарный диабет, а они все жрут и хрумают, жрут и хрумают сплошь пирожные,  а когда им тех не дают  - замолкают и надолго уходят в себя... Кто на день, кто на два. А вместо разговоров только открытый рот на обед!

Нет, пусть уж будут украинки! Только они нашли подход к нашим прашкам, оттого они уже не только жуют, но и блаженно улыбаются, правда, глубоко про себя, потому что украинки в глазах прабабушек-итальянок это всё же всего мало женоподобные сервусы - еще не роботы, но уже как бы не люди, а вот они, верни великий Феллини им возраст, еще как бы отрывались и на романских вечеринках с бесконечными вальсами, фламенко и танго, а не волочились бы за старушечьими колясками с кислой закисью точно не молодых глаз. Это их место в колясках, но не наше, - победно думают совершенно уже беспомощные, но духовно сочные итальянские бабушки, и такими я их принимаю! Bravo! Go! Bravisimo!! Go!! Go!!!

Мир Феллини перетекает в миры патронажа, в муралы на стенах маленьких приречных домишек, убегающих к центру Римини, в которых также живут и лихо катятся по приречной извилистой улочке давно не новые горожане, мимо истуканистых тел современниц вчерашних миров в какие-то осязаемые утро-день-вечер, в котором дал их Адриатическим Бог пищу, до которых нет порой дело нашему восточно-славянскому, "суто" украинскому Богу.

Ведь именно этого далеко не  безупречного Бога покупают ради своих детей украинские старушки двухкомнатные квартирки в тихом заштатном Чернигове, и с именем его на устах остаются навеки в своих развалюшно-сельских хатках в три латки - обескровленные, сирые, расторжимыми навсегда хоть с каким-то человеческим будущим.

Мы порой сами себе удивляемся, мол, как это так, а что собственно происходит с ними, в итоги получающими за 15 лет итальянского патронажа к семидесяти года пенсию в целых 103 евро! Грош цена такому занудству и изводу себя? Ан, нет, потому что по нынешним временам это эквивалент украинских 3296 грн., а местечковая украинская пенсия гарантировала бы им 1330 грн., что составляет всего 40 процентов от пенсии украинских патронажных послушниц в солнечной и бесконечно жесткой к ним социальной Италии.

Господи, за какие еще красные черты мы заходим, подставляясь на обречение в безъязычье, инакультурье да и просто цивилизационной инаковости, из которых мы уже не выгребем никогда!

50.
В фильме Фредерике Феллини «Брак по-итальянски» бесподобный Марчелло Мастрояни в роли молодого устроенного зажиточного хлыща приезжает, да что там, прилетает из Лондона и покупает желтые лондонские ботинки с особыми характерными при носке натоптышами. 

Он гордо на руках несет их через весь аэропорт, но на паспортном контроле теряет бдительность, отставляя их только на минуточку в сторону. Их тут же меняют на обыкновенно такие же итальянские туфли, но уже без натоптышей. Одним словом, очередной инвариант сказки Ганса Христиана Андерсена «Голый король». Очень запоминающаяся и характерная деталь для всего творчества прославленного киномэтра.

Я хотел бы здесь очень редко выходить за рамки моей летней итальянской каденции, но все же… Феллини настолько для меня точен и подражаем, что и в моей жизни отслеживаются целые пласты жизни по Феллини… Начнем с того, что однажды в очередной посылке из Америки теткин муж Миша передал мне ну просто шикарные итальянские коры! Именно так можно было назвать эти удивительные лакированные темно-вишневые кожаные итальянские туфли! От одного их вида в голое случилось полное смешение чувств! Боже ж мой, настоящие пасхальные туфли! Чтоб я так жил!

Шел 1995 год. Я в последний в своей последующей жизни раз в среде немногих учителей готовил последний выпускной бал. Дело в том, что ярко и празднично одетые выпускники – это еще не бал, принесенное ими всяческими недопустимыми путями и методами бухло – уже точно не бал, смешение музыкальных парадигм всячески звучащих колонок – тоже не бал, и даже – темнота друг молодежи – это точно уже не бал.  

А бал – это когда внезапно повзрослевшие обворожительные и стройные вчерашние дети внезапно  начинают пузыриться от счастья, кружится в парах и даже пукать крохотными эндорфинами, о чем писали не однажды весьма наблюдательные на сей счет американцы. Уж так устроена наша планета – кто-то замечает одно, кто-то подмечает иное, а все вместе мы вдруг начинаем ощущать множество нюансов и оттенков всяческих торжеств и печалей, радостей – земных и небесных, счастья и снова счастья. А что? Я сам из таких.

В такие минуты и учителя на рюмке в умилении, и  родители под рюмкой в экстазе, нет, не зря были все эти уроки бальных выпускных танцев, которые ввели совершенно внезапно некие школьные традиционалисты и эти уроки дали о себе знать: и раз-два-три, раз-два-три…А тут ещё мажордом в разное время переданных их самой Америки шмотках – синем велюровом пиджаке, вельветовых гороховых брюках, вишневых итальянских кожаных корочках и праздничной белой сорочке с английской булавкой и французским мелко кружевным жабо! К черту галстуки, бабочки нах - туда же!

Бесконечная ночь! Золушки становятся принцессами, будущий офисный тростник с рокерами вперемежку – обворожительными принцами, вальс наполняется мерцанием ярких звезд, и только старый мажордом постепенно превращается в овощ. Корочки на разбитых вспухших ногах уже ни к чему.

Они, полурасшибленные, в густых слоях пыли, становятся только продолжением рук, потому что обутые на руки, они уже только раритеты прошлого, из которого ты идешь в пятом часу утра пустынными тротуарам спальной Троещины, и при этом понимаешь, что покидаешь этот и подобные этому иные балы уже навсегда. А самому тебе уже больше некогда вспоминать ни темно-вишневые туфли, на этот удивительный выплеск человеческой радости.

Так вот Феллини, великий мэтр Фредерике Феллини чувствовал грань, за которой возжигается радость, и вел к ней окрестное ему человечество, чего мне удавалось не столь уж и часто.

Всё теперь стало  предельно ясно и очевидно. Как то, что весь современный мир прочно переплетается с Западом, когда только Восток с Востоком, а между ними медленно шевелится на старых замшелых батонах Евразия с ее недо-этикой. недо-государственностью, недо, недо, недо… А сама Евразия перед Западом – это только промокашка. На которой вся Украина – не более чем не густо жирное чернильное пятно из калиново-брусничных чернил.

И всё наше нынешнее перетекание украинцев с Востока на Запад, с евразийской постсодепии в самые закрытые для них прежде места Западной Европы никогда не сделают из них европейцев! Потому что у самих украинцев граница водораздела между двумя сопредельно несовместимыми цивилизациями забита в их головы навсегда.

Оттого и зовут они себе порой ориянцами, а порой зачухранцами, что не меняет их истинной сути – недовостребованности у себя дома и всяческими недо во всем прочем естественно человеческом на западе, где они вечные услужливые и богобоязливые сервусы.

Потому что украинцы не просто опоздали в современный клуб цивилизованных наций, а жесточайше поделили его пополам, словно соперничая с переместным европейским еврейством в свое вечной исторической безысходности. А ведь, казалось бы, именно из их пределов  вышли Гомер (Кимер) и Атилла, Геракл и многие правительственные и бизнес-мужи современных Америк – Северной и Южной… Запомните, ни-ког-да!

Потому что по неведому для чего и от имени кого именно украинскому населению словно уготовлена роль чтить самых тупых и морально незамысловатых начальников – от которых и толку мало и убить жалко из-за их почти генетической мизерности и нелепости.

Потому что мы – украинцы живем на вечном водоразделе между духовной раболепной византикой и западным духовно сереньким просвещении… Так уж получилось, звыняйте…

И если сегодня  на том же священном для всех европейцев береге Феллини временно торжествует Будда с предписанным по его ведомству всяческими пакистанистыми джа Мамаруки, то дальше кромки этого в чем-то театрального берега они уже ни ногой!


Я очень долго пытался для себя всё это понять – русские почему-то в сонных татарских халатах, и тут же секретные северные генералы с итальянскими красавцами-секьюрити, которых для этих чертовых генералов наняла калабрийская мафия. 

Украинские патронажки смотрящие итальянских Альцгеймеров и апсультеров, туристы и странники, перемещенные лица и мелкие авантюристы. Почему все они поднапряглись добраться именно сюда, в этот райский уголок мира, с которого дня них так никогда и не откроется Запад?

51.
А квесто романзо – это то место на земной карте, где осуществляется дольче вита с ажурными балами в одно касание, в невесомом кружении танцев как на земном дансингполе, так и на Преднебесном просценке между духовным небесным бережком и вечностью. Танцуют все!

Сперва приглашает на итальянскую этническую вечеринку наш обворожительный готельеро Маттео:

- Веле, Ирина, вы непременно должны пойти! Это вечеринка для своих – тех, кто на первой линии нашего душевного внимания. Душевного, не в ущерб всем прочим нашим гостям. Но они просто приехали отдыхать, а с вами словно прибыли музы вашего творчества – они хоть и невесомы, но вполне ощутимы!

- Окей, Маттео, что там еще ты вывел на гугл-переводчик?

- Я не могу вам более этого сказать нечто, потому что в качестве Нечто и будет предстоящая вечеринка!

Раз гугл-переводчик на "лопатнике" Маттео упорствует, то отказывать ему как бы негоже. Мы соглашаемся. Ирине праздник, мне – левше по жизни испытание! Раз-два-три, раз-два-три… Поворот вправо – отказать… Наступаю на ноги хрупкой и изящной Ирине… Ну, раз, ну два! И баста!

Ладно, идем. Почти не переодевшись  – я в пляжных шортах, Ирина в белом бальном шифоновом сарафане. Раз-два-три, раз-два-три… В соседнем готеле прямо на летней веранде расставлены столики. Нас сажают, несут бисквиты и два евробокала просекко - встречают на бис!

Что вам сказать, возможно, и в других точках и пространствах земли есть свои  особые зоны радости, но, как видно, зона дольче вита на всей планете одна! И это даже не надо запоминать! Вот и тянутся к ней все ладушки да оладушки, все немощные и легастые…

Старичок лет девяноста сидит на передвижном кресельце-качалке самодвижущейся у самого входа на веранду. На нем подобие танцевального фрака. За ним – внучка-готельерша и патронажка-украинка. Один из первых танцев, и дедушка на коляске в странном кружении с обворожительно внучкой. Танец смолкает, старичку подносят бокал, правда, не с винцом, а с доброй ракией на самом донышке. Один глоток в несколько обворожительных капель и дедка сладостно и кротко усыпает в своей передвижной люле-бай.

Тут-то только и начинается вечер! Празднично одетые итальянцы и итальянки, американцы и немцы, а к ним очень редко приглашенные братья славяне совсем одни – без "братушек" с их извечным "пуля - дура, штык молодец", лихо отплясывают вальс, фокстрот и фламенко, летку-еньку и твист, быстро уплетая вино с коврижками, и вновь улепетывая зажигательно страстно и отчаянно танцевать... Столики оголяются от пустых бокалов с бутылками, и образуется удивительное пространство с танцующими, бузотерами и арлекинами

*     *     *

Но позвольте, кто же там у нас в Арлекинах, Коломбинах, Пьеро… Да всё те же неугомонные Джузеппе, Диджи и Рокко, пляшущие в насмешку времени в масках средневекового прошлого. Зачем оно им? Им, живущим на первой линии в качестве отельных мастеров на все руки под патронатом готельеро Маттео. Возможно, все они из некой раннесредневековой гильдии неугомонных волшебников. Просто пребывающих в подмастерьях уже не  одну и не две человеческих жизни, а, ей Богу, добрых пять-шесть столетий… Или тысячелетий? Поди, разберись с душами и итальянскими оболочками этих истинно древних!

Мой граф персональный Памяти куда как скромней… На виллах жить приходилось не часто. В Черногории Вила Ксения, вокруг которой я блуждал не однажды, путаясь во многочисленных уличных застенках фиговых садов старой Будвы. И вот, вилла Дерна, которую из-за прежде временного опасения за огласку, называл здесь более нейтральненько – вилла Де. В том мой извечный писательский грех – сначала достойно описать, а затем ублажить обладателей того или иного чисто географического бренда.

Между ними двумя – удивительная Адриатическая Ривьера. Не скажу, что вся, не скажу, что кроме этой удивительной приморской сказки не существует иных волшебных мест на земле, но именно здесь бы я доживал свой век, после жизненных тисков жуткого совкового тоталитаризма и бьющихся  в агонии лет украинского постсоветского олигархического паханата. 

Он выжал меня и моих близких, хоть и во внутренне просветленные, но духовные тени, Но жить пожизненно в мире теней нелепо! Вы это понимаете, устроители особого украинского ада? Нет?! А я вот понимаю и больше не принимаю – ни на дух, ни на запах и ни на свет! Я рожден жить в солнечном мире! И в этом моя особая песня!

Пока именно этим я пудрю себе мозги, Маттео успевает посадить нас с Ириной за некий жюрийский столик.

- Виктор, теперь ты вправе судить и оценивать все до единой танцевальные пары! Это твое! Ты и специальный гость, и просто уважаемый мэтр.

- Маттео, что за это дифирамбы, когда вокруг карнавал? Маттео, ей Богу, не бузи, лучше предложи Ирине тур вальса?

- Ирина, вы позволите пригласить вас на танец?

То-то и оно, Маттео просто шокирован моим пляжным видом на этом празднике грации и карнавальных костюмов. Оценивая обстановку. Мда-с… Дедушка плясун и тот одет подобающе. Не иначе, как мое место среди карнавально дуркующих, где в едином порыве все те же неугомонные Джузеппе, Диджи и Рокко, пляшущие в насмешку времени в масках средневекового прошлого. Ну, нет уж! Никакого прошлого! 

У самого меня и то не было достойного прошлого, а вот игрушечный паровозик, кажется, был в пору, как любят в Киеве пошутить, трудного детства и деревянных игрушек!

Я подхватываю брошенный под ноги танцующих кем-то из местных малышей пластиковый паровозик и все – поехали – время вперед! С приплясывающим у меня на руках паровозиком, сам я устремляюсь к клоунам и даю им взять меня за плечи! Теперь сам я уже паровозик! Все прочие – по вагонам! За плечи меня цепко держит Джузеппе, за ним пляшет Диджи, и только за ним дудит в настоящий почтовый медный рожок Рокко!

Время вперед! Вот теперь кавалькада, как кавалькада. К тому же перед глазами в галантных объятиях элегантного, как рояль Маттео белоснежно порхает в широком парчовом сарафане Ирина. И раз-два-три, раз-два-три… Воистину удачный вечерок для плясунов и плясуний!

*     *     *  

Ритм этновечеринки на адриатических волнах романсо обретает свой внутренний пульс, доводя танцпол до внезапного кипения.  Готельеро – мужчины и женщины в полном расцвете лет и их особые специальные гости образуют яркие водовороты красок, костюмов, чувств, запахов, взглядов. 

Пусть многие из приглашенных и не говорят здесь на итальянском, но взгляды говорят все! И тогда общие добрые перемывки костей подменяются только одними короткими искрометными диалогами.

Бликуя, выблескивая и искрясь, в воздухе витают пелеринки смеха, персолинки легеньких и изящных пересмешек, мгновенные туше сиюминутных острот без колкости и насмешек… Красотень, лепота, белисимо! Но как говорил Шекспир:

«Прекрасен, друг мой, праздника оазис!
достанет сил ли новый сотворить…»

Вечеринка обрывается внезапно. Так же внезапно на приморское побережье приходит густая цвета фиолетового финика ночь. Музыка затихает, чуть торжественная украинская патроножка увозит дремавшего доселе в кресле-коляске фрачного старика. Он воистину легендарная личность. Кто-то всячески шепчется, что некогда в молодости он дружил с диктатором Муссолини, а кто-то решительно возражает, уверяя присутствующих, что этот старик – один из грандов легендарной сицилийской «Коза ностра».

Как бы там ни было, старик – явный управленческий знаковый триггер. И не только потому, что большую часть вил на побережье Римини выстроил он, как главный субподрядчик с правами на управление этими маленькими общественными дворцами пляжного мира.

Я еще за столиком, потягиваю очередной бокал просекко, но меня уже дружно хлопают по спине Джузеппе, Диджи и Рокко. Не стоит задерживаться. Здесь больше праздника нет. Вот уже служащие растаскивают столы и стулья, а парочку озорливых мальчишек упорно надувают кем-то оброненный совершенно новый кондом. Они выдувают из него невероятно огромную воздушную, как бы ливерную колб, но окрестных пар глаз пристально следящих за этим процессом становится всё меньше и меньше. В конце концов, раздутый презерватив разносит на части. Аста ла виста, бейби! И баста.

Мы медленно бредем ми той самой отметки, где черным по белому маршрутным транспорантным шрифтом написано:

«На этот месте в 19 затертом году итальянский режиссер Фредерико Феллини начал снимать свой широко известный фильм «8 с половиной»

Половина изображена в виде одной второй, и мне становится грустно. Вот мы с Ириной, вот Диджи, Дзузеппе, Рокко, а вот он -  великий мэтр и его бесконечно нежный и мудрый фильм – рядом! А ведь сегодня здесь только очередная 52-ая по счету станция бесконечного муниципального пляжа, о котором я уже писал здесь прежде. Самое страшное, когда великие явление и величайшие вещи обретаю возрастную банальность…

А вот теперь привычно кое-что уточним…

«8½» («Восемь с половиной», итал. «Otto e mezzo») - трагикомедийный кинофильм Федерико Феллини, мировая премьера которого состоялась в конкурсной программе Московского международного кинофестиваля в 1963 году.

Название фильма обозначает его порядковый номер в фильмографии Феллини - он к тому времени снял 6 полнометражных фильмов, 2 короткометражных фильма, которые автор сосчитал за один, и совместный фильм с режиссёром Альберто Латтуада «Огни варьете»(«полфильма»). Картина завоевала Большой приз Московского кинофестиваля и две премии «Оскар».


Считается классикой мирового киноискусства, одним из величайших кинофильмов в истории и вершиной режиссёрского мастерства Феллини (наравне с другим его хитом с участием Мастроянни — «Сладкая жизнь»). Занимает 10 место в списке 50 величайших фильмов всех времён по версии критиков, изданный британcким журналом «Sight & Sound»и 3 место в списке лучших фильмов по мнению режиссёров, изданном Британским Институтом кино.

52.
Questo romanzo

По небу протекла удивительная река с молочными берегами. Мэтр Феллини взошел на облачную гондолу, и заоблачный гондольер направил ее вдоль кромки неба и моря, сочно придвигая к пляжным зрителям линию горизонта.

Ловкий опытный гондольер направил лучезарную призрачную гондолу вдоль кромки моря на тожественный объезд берега Фредерико Феллини.

В цирковом шатре шли последние приготовления. Клоуны тщательно и щепетильно начищали свои яркие свекольные и синие клоунские носы с плюмажами и разноцветные пуговицы на манежных костюмах.

Даже пышные жабо с плюмажами припудривали пудрой из прошлых россказней и небылиц. Торопились к предстоящей преднебесной выездке на поднебесных молочных жеребцах чудные дивы-наездницы.

В небольшом облачном закулисье озоровал маленький Марчелло – Марчелино, то и дело, срываясь с тучки на тучку. Однажды, уже крайне от нас далеком 1955 году он накормил самого Всевышнего хлебом и преподнес тому чашу с монастырским вином.
Господь, откушав хлеба и пригубив из чаши, забрал в Рай душу озорного сироты-праведника, пропустившего свою последнюю вечернюю проповедь. Теперь Марчелло то и дело лепил в поднебесье необыкновенно легкие и ажурные кораблики с тем, чтобы они подплывали прямо к земле, легко и просто даваясь в руки каждому, кто желал к ним запросто прикоснуться.

Ведь это так удивительно просто вдруг прикасаться к чуду – для кого-то первого, а для кого-то не самого в его жизни последнего. Потому что самого последнего чуда Господь еще не вытворил в вечности, регулярно даруя людям удивительные маленькие чудеса.

И да разве ли это не чудо, когда самые оголтелые украинские радикалы и экстремисты, оказываясь на берегу Феллини ровно за неделю, превращаются в маленьких итальянцев с их искренней вееров в«дольче вита» великого маэстро и мага Фредерико Феллини. Я хотел много и не по доброму рассказать об этом отдельно, но политкорректность и память о светлых днях мира Феллини, да еще просьба жены не позволять себе и малых нот озлобления в этой солнечной сказке, остановили меня.
В это время на берегу Феллини в очередной бодрый раз заплясали старые плясуньи под музыку из передвижной и достаточно громогласной общественной радиоколонки, то и дело, подмигивая всяческим окрестным свояченицам и сродницам тамошним Харибдам и Сивиллам, а то и самим внучатым племянницам нашенской бабы Ёжки.
А кстати о ней… Сквозь сон где-то на заднем плане пробился знакомый с самого рождения полонез. Полонез Огинского. В полонезе шла особая грациозная пара. Давно отошедшая в мир иной в Киеве моя польская бабушка Аннушка и прибывший к ней прямо из Римини швейцарский масон Марио. Они удивительно легко находили общий язык. В них жил особый неиссякаемый вселенский  аристократизм знающих себе цену людей, сущностей, наваждений….
- Марио! – попытался докричаться я до масона. – А как же ваши обещания, что мой мир будет услышан?!

На это отвлеклась только Аннушка в праздничном школьном фартуке густого белого цвета.

- Ох, и торопливый ты, внучек, спи! Все пребудет ко времени… Ты записан во Времени со своими особыми кодами жизни. Вот и не прерывай их своей бестолковой суетностью и сиюминутностью… Время обрящет тех. Кто пускается вплавь. Вот и ты отпусти этот сюжет. Время… Так что неторопливо усни. Время сбора камней уходит…

- Уходит, - внезапно в унисон  старой Аннушке соглашается прежде незнакомый мне призрак Марио. И точно, это уже не он, а бесконечная гряда белых волн.
Но тут в само Преднебесье словно в посудную лавку внезапно ворвался слон. Он начал топтаться по моему сну – самому последнему сну перед самым нашим отъездом. Что и говорить, вечеринка удалась, а особо ее длительное послевкусие, зашедшее далеко за полночь. Сон разверзся, и из него выпали наши дорожные чемоданы. В шестом часу утра вилла Дерна крепка спала. Говорить было не с кем.

Мы уезжали из этой маленькой цитадели пляжного итальянского счастья. Здесь был разрешен только мир! Даже уже на улице россияне украинцы ходили по разным тротуарам, и на экскурсии ездили, собираясь в кучки по разным сторонам улицы и отправляясь в разных направлениях. Это было не ужасно. Это была война. Но о ней тревожно и много не говорили ни слова. Но если и пытались сказать, то мудрый Маттео тут же предлагал говорить только о мире!

Кофе, просекко, мир! Пятьдесят грамм грапы и счастье в одно только касание. И никогда ни полслова о войне. Мир, в котором были только радость и счастье не признавал даже тени войны.

Да, вот что еще, итальянцам давно и прочно чужого не надо, так что все нашейные, наручные, ушные и ножные амулеты с иссине-синим энергокристаллическим включением в полкарата вчерашний секретный северный генерал легко и просто собрал в самые кратчайшие сроки.

Так что не упомянем здесь более его имени всуе, потому что сам он отбыл с подачи самого дежурного Будды в качестве назначенца завскладом всяческих энергокриссталлов на отдаленную планету Эриаду созвездия Туда_нам_не_надо, И больше о нем на Земле уже не слыхали.

Я вспомнил последние слова уже сонного, уходящего на боковую Маттео:
- Баста! – сказал решительно он. – Basta questo romazo!

Это обозначало совершенно по-русски:

- Точка! Поговорили!!

Утром самолет взял курс на Киев.



17 июня – 8 октября 2018 года
Римини, Италия – Киев, Украина